Читать книгу В стремлении – жить! - Анатолий Полишко - Страница 4

После смерти Жени, связанной и с её непонятной болезнью, и, конечно же, с истощением организма от скудного питания, в семье остались дед Остап, Олена, Галя – предпоследняя дочь – и Ваня.

Через некоторое время, когда случилось одно из самых больших несчастий для крестьянской семьи, пал их труженик-конь Гнедко, и зной нещадно иссушал землю и воду, Олена сказала Остапу: «Тату, боюсь за Ванечку, он так исхудал. Давайте отправим его к моей сестре Марии, она одна, работает на почте и может его прокормить». Потом, немного помолчав, видимо, в душе колеблясь, говорить или нет, добавила: «Я что-то себя неважно чувствую. Галю мы как-нибудь сами вытянем. Тем более, что она скоро школу закончит и пойдёт работать или учиться». На самом деле она уже давно испытывала противную слабость в ногах и руках, часто отмечала у себя приступы головокружения и болей в сердце, но старалась пересиливать себя и не показывать своего состояния ни детям, ни свёкру.

Так Ваня оказался у тёти Марии в Полтавской области. Тётю Марию он знал, она несколько раз приезжала к ним в гости.

Мария Левченко была вдовой красного командира, погибшего в конце гражданской войны, которого очень любила, и, видимо, по этой причине не вышла больше замуж. У Марии не было детей, и племянника она приняла со всей душой и любовью, несмотря на тяжёлое, голодное время. Ваня некоторое время чувствовал себя как-то одиноко и неуютно, но потом тёплое, доброе материнское отношение тёти сделало своё дело.

Недалеко за плетнём тётиного огорода протекала река, сильно обмелевшая, особенно в этом месте, но всё-таки дававшая живительную влагу для жизни овощей, ягод и фруктов, а соответственно, для выживания людей этого небольшого села Тряска.

Постепенно положение с продовольствием на Украине и в других пострадавших от засухи областях страны выправлялось, народ стал приходить в себя, жизнь налаживалась.

Ваня, отходя душой и телом от пережитых в последнее время несчастий, вскоре познакомился с соседскими мальчишками и погрузился в водоворот мальчишеских игр, забав и фантазий, а где-то и откровенного озорства и даже хулиганства.