Читать книгу Наши в ТАССе - Анатолий Санжаровский - Страница 8

Утро. Народ бежит служить Отечеству.

Аккуратова с порога потрясла веником, завёрнутым в газету:

– А у меня вот что есть!

Петрухин похлопал ей:

– Поздравляю тебя с удачной покупкой! Веник – это…

Татьяна махнула на него веником:

– Саньк! Помолчи. Дай мне. Прокричу ослом. Юрка уехал в командировку на десять дней, а приедет уже завтра! Надо уметь оформлять командировки!

В материал «Дочь ГОЭЛРО в ряду великанов», который дали мне отредактировать, влезла опечатка:

«Действительно, «определение газа задом (вместо газом) весьма оригинально и более эффективно в сравнении с ранее употреблявшимися методами».

Олег прочитал этот ляп, ухмыльнулся:

– Беги порадуй Ананьеву и уточни, как это она – скоро ведь будет не вмещаться на двух стульях! Идёт, всех сиськами раздвигает![28] – как это она умудряется что-то определять своим задом.

– Может, это не она печатала.

– Всё равно её это печаль. Она ж заведует машбюро. Маркс умер, остался марксизм. А что останется после смерти машинистки? Горькие очепятки…

– А мне, – вспоминает Ленка Хорева, – раз напечатали «Орехово-Хуево» и «альпинисты взобрались на пис Ленина».

Обозреватель Иван Павлович Артёмов в прощанье вскинул руку:

– Иду писать в библиотеку. Позвонят мне – не зовите. Только разве что Брежнев…

– А если Косыгин?

– Не звать.

Из парткома звонит Колыванов. Я в библиотеку к Артёмову.

– Иду, иду! – кладёт ручку на стол Иван Павлович. – Тоже почти Брежнев.

Бузулуку попенял Медведев:

– Мало пишешь!

Медведев вышел. Бузулук трёт ладошки. Хорохорится:

– Эх, ребята! «Жуть стала лучше, жуть стала веселей…» С поебельника начнём давать информацию. По телефону уже застолбил на ЗИЛе.

– Так сегодня понедельник, – говорю я.

– Так сегодня и начнём! У нас это быстро!

Хорева торопливо шпаклюет щёки, красит губы, глядя в круглое карманное зеркальце. Оправдывается:

– Вызывает главный. Навожу марафет.

Она выходит на середину комнаты, вертит перед моим носом и одной и второй ногой:

– Заметно, что разные чулки?

– Нет. Разве только разглядит Колёскин, когда снимет.

– Пусть попробует… Разные чулки… Эх эта жизнь советской интеллигенции…