Читать книгу Из развитого в дикий – нелепые ШАГИ - Анатолий Зарецкий - Страница 2

– Афанасич, пойдем, прогуляемся, – предложил как-то Рабкин в один из дней, когда погода так и располагала к отдыху, а в работе наступил полный штиль.

– Пойдем, – согласился я, – Только в этот раз по моему маршруту.

– Куда это мы? – удивился он, когда дошли до крутого моста через железнодорожные пути, но не остановились, а двинулись на мост.

– Сейчас увидишь, – ответил ему, решив показать заповедные места на территории предприятия, где когда-то бывал еще с моим наставником Кузнецовым, а после его ухода из нашего отдела вот уже много лет не был ни разу.

Перейдя мост, нырнули под поручни ограждения и, круто свернув на едва заметную тропинку, попали в густой лесной массив.

– Ничего себе, – изумился Рабкин, – Столько лет работаю на предприятии, а здесь не был.

– Не ты один, – ответил ему, довольный произведенным эффектом. Много лет назад, когда впервые попал в эти джунгли, был удивлен не меньше.

– А что это за сооружения? – спросил Виктор Семенович, показывая на небольшие приземистые здания с плоскими крышами и узкими окошками-бойницами, напоминающие доты.

– Хозяйство Грабина, – ответил ему, – Здесь его сотрудники испытывали пороха для своих снарядов, а во времена Королева тестировали пиросредства.

– Надо же, – вдруг заинтересовался Рабкин, – Пойдем, посмотрим. Может, что найдем, – свернул он, было, к одной из землянок.

– Стой! Там заминировано, – пошутил я.

– Да ты что! – удивился Виктор Семенович, часто не понимавший, когда я шучу, а когда говорю серьезно, – А если кто подорвется. Неужели заминировано? – с сомнением посмотрел он. Я рассмеялся, и мы рассмеялись вместе. Шутка удалась.

– Виктор Семенович, а как дела у твоего сына-предпринимателя? – спросил, когда, наконец, уселись в тени высоких деревьев на лавочках бывшей курилки.

– Плохо, Афанасич, – ответил он, – С трудом продали два станка, да и то со скидкой. Осталось еще девяносто восемь, а кредит вот-вот надо отдавать.

– Странно, – удивился я, – Станки хорошие. Сам бы на дачу купил, да денег нет.

– В том-то и дело. Цена у них получилась высокой. Не рассчитали, ребята. Партия слишком маленькая. Вот завод с них и слупил по полной программе. В результате, прибыли никакой. Свои бы вернуть.

– А если не вернут?

– Ничего страшного. Они свое дело застраховали. Так что в любом случае выкрутятся. Вот только получится, как у того еврея, который торговал вареными яйцами по цене сырых.

– Это еще, что за бред?

– Ну, Афанасич, – укоризненно покачал головой Рабкин, – В этом-то и цимес. А навар, а кипяток? И, главное, при деле, – рассмеялся он, а вслед за ним и я.

– А вот и Шацило идет, – вдруг обрадовался Рабкин, когда мы уже вскарабкались на гребень моста и увидели идущего навстречу мужчину средних лет, уже давно мне известного, но лишь по анекдотам, которые ходили о нем и в нашем отделе, – Чем сейчас занимаешься, Станислав? – спросил его Виктор Семенович после взаимных приветствий.

– Как и все, ничем, – бодро ответил Шацило.

– Так уж и ничем? – недоверчиво переспросил Рабкин.

– Ну, разве что маленьким бизнесом. Только совсем уж маленьким.

– Ну-ка, ну-ка. Здесь поподробнее, – заинтересованно поощрил его Виктор Семенович.

– Да вот календарики делаю, – достал Шацило из портфеля какое-то картонное колесо с циферками и делениями, – Вечный календарь, – с гордостью заявил он.

– Ну и что? Кому нужен вечный календарь? – разочарованно махнул рукой Рабкин, – Несерьезно все это. Афанасич, тебе нужен вечный календарь?

– А как же, я уже давно собираюсь жить вечно, – ответил ему.

– Ну, вот, – обрадовался Шацило.

– Глупости это, а не бизнес, – продолжил настаивать Рабкин, – Вечный календарь. Зачем? Что там смотреть?

– Ну, не скажи, Виктор, – возразил Шацило, – Вот, к примеру, какой день недели был, скажем, пятнадцатого марта восемьдесят первого года?

– Ну и какой?

– Смотрим, – бодро задвигал колесиками Шацило, – Воскресенье, – через минуту радостно объявил он.

– Да это можно и в компьютере посмотреть, – подключился я к диалогу.

– Можно, – согласился Шацило, – Только, где взять этот компьютер? Много ты их видел? К тому же в компьютере данные в узком диапазоне, а у меня с первого года и по десятитысячный, – пояснил он.

– Ну, раз по десятитысячный, то оно, конечно, да, – рассмеялся Рабкин, – И ты собираешься это барахло продавать?

– Собираюсь, – гордо ответил Шацило, – Вот мне в нашей типографии уже отпечатали сотню заготовок календаря, инструкций к нему и копий моего патента на календарь. Теперь их надо собрать, упаковать, придать товарный вид и продать.

– Ну, и много заработаешь, или как тот еврей с вареными яйцами? – рассмеялся Рабкин, а за ним и я. Лишь Шацило стоял в недоумении.

– Да какой там заработок! – махнул он рукой, – Больше суеты.

Мы с Рабкиным снова рассмеялись, вспомнив о наваре с вареных яиц.

– А посерьезней идей, у тебя нет? – продолжил зондировать почву Рабкин.

– Идеи, конечно, есть, денег нет, – ответил Станислав, – Вот тут немного попробовал заниматься посреднической деятельностью, – сказал он и замолчал.

– Это уже поинтересней, – оживился Рабкин, – Раскалывайся, Станислав.

– Да что тут раскалываться. Находишь товар. Находишь покупателя на этот товар. Договариваешься о дельте. И все.

– О какой дельте? – не понял Рабкин.

– Ну, о разнице в цене, – пояснил Шацило.

– И большая разница? – засуетился Виктор Семенович так, что его усы, казалось, бодро затанцевали отдельно от лица.

– Разница, может, и не очень большая, главное, чтоб партия была большая.

– Ну, и много ты наварил?

– Да как тут наваришь! – возмутился Шацило, – Как доходит до расплаты, тебя “кидают”, – пояснил он, – Даже когда боковичок оформлен.

– Как это кидают? – не понял Рабкин, – И что за боковичок?

– Кидают, это когда за работу не платят, – пояснил Шацило, – А боковичок это договор об оплате за посредническую деятельность. Была бы у меня фирма, проблем не было. А как физическое лицо, пролетаю постоянно, – огорченно сообщил он.

– Афанасич, вот оно, дело, – хлопнул по плечу Рабкин, когда мы, наконец, расстались с Шацило и спустились с горбатого моста, – Моя Нина Петровна говорила, что предприятие ищет сахар для наших сотрудников. Вот и надо найти, кто продает сахар, и получить свою дельту, – сообщил он свой план.

– Виктор Семенович, да любой магазин знает, где достать сахар, – попробовал я охладить его предпринимательский пыл.

– Ты много видел сахара в магазинах? Да повсюду уже давно пустые полки, – пояснил он мне, действительно редко бывающему в магазинах, потому что заготовкой продуктов у нас занималась жена, которая прямо с утра обходила все окрестные торговые точки. Да и на работе у нее гораздо чаще предлагали так называемые продуктовые заказы. “Что-то все-таки в этом предложении есть”, – подумал я.

– Тогда надо сразу делать свою фирму, чтобы с боковиком не пролететь, – предложил в свою очередь Рабкину.

– Ну, вот, Афанасич, дай, пожму твою честную лапу, – протянул руку Виктор Семенович, – Задачи поставлены, цели определены, за работу, товарищи, – процитировал он известную фразу из доклада Леонида Ильича Брежнева.

В конце рабочего дня позвонил Саша Бондарь. Мы уже не виделись с полгода. Он предложил встретиться на станции “Подлипки”. Я не возражал. Предупредил жену, что задержусь, и настроился на встречу. Что же теперь предложит мой бывший друг? Неужели снова соавторство в написании его мистического труда?

Так, собственно, и оказалось. Саша снова ходил вокруг, да около, но в конце все-таки предложил сотрудничество.

– Если получится хорошая книга, можно заработать кучу денег, – радостно заикаясь, сообщил он.

– Саша, а ты все посчитал? – спросил его, – А то получится навар от яиц, как у старого еврея.

– Какой навар? – не понял он, очевидно, как и я, не знавший анекдота. Пришлось рассказать.

– Может и получится, зато я стану автором и получу известность, – задумчиво ответил он.

– Неплохо бы еще и денег получить, – добавил я, – Саша, а ты не знаешь, где можно сахар купить? – спросил его наугад.

– Знаю, – заулыбался Саша, – В магазине.

– С тобой все ясно, – ответил ему, – Ладно, приноси рукопись. Посмотрю. А сахара мне надо много, очень много.

И я рассказал ему кое-что о посреднической деятельности и о том, что собираюсь зарегистрировать свою фирму, чтобы нас “не кинули” продавцы и покупатели.

На следующий день Саша снова предложил встретиться. Рукопись он, как всегда, не принес, забыл. Зато сказал, что кто-то из офицеров тоже занимается посреднической деятельностью и знает, где достать сахар. С ними можно встретиться в Политехническом музее в Москве, где у них офис.

Когда рассказал Рабкину, тот пришел в восторг.

– Вот это дело, Афанасич! – с довольным видом потирал он руки, а его усы снова исполняли свой замысловатый танец.

– Надо узнать потребности предприятия, – предложил ему для начала, – Да еще, мне кажется, надо привлечь Шацило. У него опыт составления боковичков.

Рабкин согласился. И уже через полчаса оба подсчитывали возможную прибыль:

– Тридцать тысяч у нас, тридцать пять на заводе. Допустим, сахар возьмет половина работников, или, скажем, тысяч пятьдесят. Афанасич, ты бы взял десять килограммов? – спросил меня Шацило.

– Я бы и двадцать взял.

– Ладно, сначала посчитаем по десять, – решил Шацило, – Получается полмиллиона килограммов. Если на килограмм накинуть по копеечке, то получим дельту в пять тысяч рублей. На троих неплохо, – заключил он.

– На четверых, – уточнил я, вспомнив о Саше, который должен познакомить нас с “сахарными магнатами”.

– Тогда лучше накидывать по две копейки, – подключился Рабкин.

– Не жадничай, Виктор Семенович. А то не получишь ничего. Организации у нас нет. А когда сумма дельты большая, появляются завистники либо от продавца, либо от покупателя. В результате пшик, – пояснил он.

Через день мы встретились с “продавцами сахара”. Маленькая комнатенка в здании Политехнического музея. Пять столов, десять стульев. Телефон и пишущая машинка. “Что-то не похоже на мощное предприятие оптовой торговли”, – подумал я.

Приняв нашу заявку, “продавцы” задумались:

– Вам всего-то пятьсот тонн требуется, – разочарованно объявили они, – А транспорт вмещает десять тысяч. Вот если бы все сразу взять. А с такой мелочью и возиться не хочется. Мы подумаем, – заявили, судя по всему, такие же посредники. Мы ушли разочарованными.

– Папа, – обратилась ко мне вечером дочь, – А у тебя на следующую неделю хороший гороскоп. Вот, посмотри, – сунула она мне какую-то газету.

– Где смотреть, и что это за муть голубая? – спросил ее. До сих пор гороскопы ассоциировались у меня лишь с руководителями Третьего Рейха, о чем прочел немало, не вдаваясь в суть заблуждений, связанных со слепой верой нацистской верхушки в мистические предсказания своих звездочетов.

С перестройкой и у нас появились оракулы и звездочеты, а гороскопы стали печатать в любой паршивой газетенке. Ну, а поскольку газет не читал из принципа, откуда мне было знать о новом увлечении масс, отрекшихся от социализма.

Но, полгода назад мы навестили племянницу Татьяны, когда у той в гостях оказалась подруга – страстная поклонница и знаток гороскопов.

– Назовите лишь дату вашего рождения, и я тут же расскажу вам все о вас, – нагло заявила она. Оказалось, я Стрелец, да еще Обезьяна, – Это же замечательно, – сказала дама, и действительно выдала нечто похожее и по поводу моего характера, и по всем подобным поводам.

Когда же она с такой же легкостью очень точно охарактеризовала жену и дочь, удивился. Но, уже к вечеру забыл и о даме, и об ее увлечении. И вот они снова эти гороскопы. Что же они там вещают?

“Какая галиматья”, – мысленно возмутился, прочтя коротенькую статейку, – “Что может в корне измениться в характере моей деятельности? Разве что с работы выгонят в связи с закрытием темы, или перебросят куда. Стану лидером нового коллектива? Я и так лидер. Есть шанс заработать много денег? Где у нас заработаешь? В общем, муть голубая”, – решил, возвращая газету дочери.

– Афанасич, – позвонил мне на следующий день Шацило, – Я тут нашел крупных покупателей. Возьмут всю партию. Срочно нужна фирма. Слушай, может, кинем Рабкина и этого твоего друга? Зачем они нам? Толку от них. Только дельту кушать, – вдруг предложил он.

– Станислав, договор дороже денег. Начнем с малого, захочется большего, – ответил ему. “Проверяет”, – подумал я.

– Понял, – ответил Шацило и больше никогда ничего подобного не предлагал.

Позвонил Саше на работу и сказал, что покупатель есть. Часа через два тот перезвонил и предложил встретиться на станции, как обычно.

– Знаешь, а у нас есть фирма, – вдруг открылся он, – Мы ее уже давно сделали с Демой и Виталькой Овечко. Только с тех пор, как Дема уехал служить во Львов, мы ничего не делали. Правда, с Демой тоже. Но, у него хоть были идеи, а у нас ни одной.

– И ты молчал? – возмутился я, – Мы тут обсуждаем, что делать, и где найти фирму, а ты сидишь и помалкиваешь? Ну, Санька!

– Это же не только моя тайна. Я тут с Виталькой пообщался. Он тоже готов подключиться.

– Когда деньгами запахло, вы все готовы, – укоризненно сказал ему.

– Виталька предложил и тебя включить в учредители. Ты согласен?

– А то! – решительно согласился с предложением товарищей, – А остальных?

– А они здесь причем? С ними заключим боковички и кинем, – предложил Саша.

– Вы что, сговорились, жертвы социализма, коммунисты хреновы?! Я вам кину! – возмутился я.

– Может, и не кинем, – спокойно продолжил Саша, – Решим на собрании, – закончил он деловую часть нашего разговора.