Читать книгу Как устроен мир. Этапы эволюции сознания - Andrei Popov - Страница 10

Сейчас очень модно рассуждать о том, что у человека нет инстинктов, а у животных нет разума. Мне кажется, что это дань моде. Учёные изучают поведение людей, исследуя поведение других живых существ: от шимпанзе до аквариумных рыбок. Это может удивлять, но действия человеческой толпы и стайки гуппи во многом тождественны, хотя, какой у рыб может быть разум? Другие учёные, изучая интеллект животных, приходят к выводу, что мы не такие уникальные, как хотелось бы, и человек от шимпанзе отличается, как взрослый от ребёнка, то есть количественно, а не качественно. Наша психика в основном работает как бы на автопилоте, и в большинстве случаев мы включаем разум только на перекрёстках судьбы, чтобы выбрать направление, куда дальше жить.

По-моему, человек управляем главным образом инстинктами (голод, влечения, страхи и так далее), но так как их много, и они могут быть противоречивы, то реализуются они медленно, как будто исподволь, с учётом всех внутренних и внешних обстоятельств, отчего разглядеть их бывает трудно. Кроме того, разум спешит найти этому сложному поведению простое логическое объяснение (не вдаваясь в подробности), что окончательно запутывает дело. Мозг в этом случае напоминает огромную бюрократическую машину с массой инстанций и ведомств, и далеко не всегда понятно, чем он руководствовался при принятии тех или иных решений. Тут главное поменьше слушать его собственные объяснения (не верь внутреннему министерству пропаганды) и смотреть, к чему он клонит (поведение). А клонит он обычно к реализации простеньких инстинктов, о самом наличии которых помалкивает.

Существует несколько базовых инстинктов или внутренних импульсов, толкающих человека к действию.

– Сохранение вида – человек готов пожертвовать собой, если это выгодно для выживания вида (например, умереть, заболеть или впасть в депрессию), хотя сам он об этом не догадывается.

– Сохранение себя – самый последний альтруист начнёт дёргаться, если ему не давать дышать. Человек всеми силами избегает страданий и смерти, даже если сознательно на них идёт (как в случае войны).

– Созидания-разрушения – ребёнок с удовольствием может строить замок из песка на пляже, и с тем же удовольствием способен его разрушить. Создавать и ломать люди готовы без всякого смысла, просто самозабвенно отдаваясь процессу. Избыточный рост цивилизаций и их бессмысленная гибель – хорошие тому иллюстрации.

– Размножение – есть три силы, кипятящие кровь человека: это желание иметь максимально возможное количество половых партнёров, желание оградить себя от нежелательных половых партнёров (слабых, больных и так далее) и желание запретить своим партнёрам контакты с другими особями противоположного пола. То есть «мне всё лучшее, а остальным ничего». Природа может чуть отпустить хватку либо по старости, либо на время воспитания маленьких детей.

– Каннибализм – восприятие представителя своего вида одновременно как друга, как врага, как потенциальной добычи и потенциального агрессора. Желание доминировать и эксплуатировать себе подобных или способность полностью покориться.

– Избегание диссонанса – то есть потребность в целостности, законченности, отсутствии внутренних противоречий и пустот. Для этого мозг создаёт собственную «карту мира» на основании имеющейся информации и после нескольких тестов старается её без острой необходимости не менять – очень это затратно. Ну, и стремление закончить всё, что было начато.

– Социальный инстинкт – человек не способен существовать вне группы, а внутри группы постоянно ведёт социальную игру за повышение статуса, укрепление связей и так далее.

Не нравится слово инстинкт, назови это паттерном или драйвером, или импульсом, потребностями, энергией, демоном или как тебе более понятно, важно уловить смысл – когда внутри такое количество противоречивых импульсов, то поведение может быть очень сложным, а его объяснение – неубедительным.

Не стоит забывать, что все эти потребности или инстинктивные импульсы существуют одновременно, пусть даже одни более активны в какой-то момент, чем другие. И о потребности избегания диссонанса тоже нельзя забывать, поэтому мозг стремится как-нибудь примирить противоречивые импульсы, придумывая своему странному поведению красивое оправдание. Понимаешь, не бывает «неправильного» поведения, бывают неадаптивные импринтинги, ложные объяснения, привычка чувствовать себя виноватым или несчастным, но наш мозг – это совершенный компьютер, который никогда не ошибается, исходя из той информации, которая в нём заложена, и тех целей, которые он преследует.

Здесь можно поставить точку, решив, что цель нашего исследования достигнута (или недостижима). Я раб своего мозга, своего воспитания, привычек, инстинктов, и если в меня загрузили программу «ты счастлив», то всё происходящее вызывает во мне радость, а если не загрузили, то я обречён.

К тому же есть ещё обстоятельство. Заключается оно в том, что всё живое постоянно стремится распространиться, реализоваться, развиваться – в этом его отличие от неживого. Получается, что счастье невозможно, ведь человек всегда будет чем-нибудь недоволен, пока он жив и в здравом уме; от природы он должен стремиться колонизировать всё большее пространство, и аппетит его растёт во время еды. Наесться навсегда невозможно, следовательно, страдания неизбежны и счастье – это лишь иллюзия.

Но для меня счастье – это не достижения, удовлетворённость или комфорт, это такое состояние духа, при котором всегда хорошо, даже когда всё совсем плохо. Я же это переживал и точно знаю, что так бывает, и я видел людей, которые живут в этом состоянии, сохраняя его, что бы ни происходило. Это что-то, связанное с их миром, с их «правильным» способом быть, то есть мыслить, поступать и переживать, следовательно, я не теряю надежду обнаружить искомое и двигаюсь дальше.