Читать книгу Росток. Избранное - Андрей Богачук - Страница 10

Сергей поднялся на сцену и сев на стул, продолжил: Раннее утро. 1 августа. Батальон получил приказ привести в действие систему заграждений на участках от г. Выборга до государственной границы СССР с Финляндией. Накануне войска противника нанесли по частям 23-ей армии. В результате ожесточённых боёв врагу удалось прорвать полосу обороны, перерезать коммуникации, и развить наступление в направлении г. Выборга.

Батальон собрался на КП. Майор Д. А. Петрайтис как всегда спокойный и деловитый, зачитал приказ. В приказе было написано, что надо было необходимо разрушить пути, станции и мосты на участке длиной более 60 км. Часть оборудования, если позволит обстановка, эвакуировать. В помощь 1-го отдельного прислали 2 роты соседнего батальона.

Д.А.Петрайтис (твёрдо): Приказ должен быть выполнен во что бы то ни стало. Всем командирам штаба и политработникам немедленно отправиться в роты, как предусмотрено планом.

Яков Михайлович Майоров прибыл на узловую станцию Антреа часов в 10 утра. День обещал быть жарким. Солнце палило вовсю. В 7 км от станции в районе деревни Калалампи были слышны взрывы, кипел бой. На одном из путей стоял длинный состав из платформ. Бойцы грузили на них стрелочные переводы, рельсы, шпалы. Изредко над головой с зловещим шорохом проносились снаряды. Дальнобойная артиллерия противника била по большому железнодорожному мосту через реку Вуокса.

Мост был заминирован. В случае отступления он должен быть взорван.

Майоров (пробегающему мимо красноармейцу): Где командир роты?

Красноармеец (показывая рукой в сторону тупика): Там!

В тупике готовили к работе путеразрушитель системы «Червяк». Огромная петля из согнутых швелеров подсовывалось под рельсы, затем цеплялась к паровозу, и тот тащил её, срезая крепления, корёжа и увеча за собой верхнее строение пути.

Майоров (Рогозину):Прикрытие выставили?

Рогозин: Так противник ещё далеко.

Майоров: Фашисты могут оказаться тут с минуты на минуту.

…Финны появились вечером. Роту автоматчиков атаковали советские батальоны с территории близлежащего сахарного завода, пытаясь, по-видимому овладеть станцией. А затем прорваться к мосту через Вуоксу и захватить его невредимым. Выставленный в охранение взвод лейтенанта Боговина встретил врага дружным огнём. Получив отпор, финны стали ждать подкрепления и, когда оно прибыло, вновь пошли в атаку. Бой грмел уже на всей станции. Метко косил из пулемёта младший сержант Громов. Связной красноармеец Красносельский несколько раз под пулями пробирался от подразделения к подразделению, передавая приказы и распоряжения командира.

Финны успокоились только с наступлением темноты. Ночью прибыл Д.А.Петрайтис со взводом красноармейцев. Отдыхать было некогда. Батальон продолжал продолжал разрушать станцию. Всё более ценное грузили на платформу. Раненых, среди которых оказался комроты старший лейтенант Рогозин, отправили в тыл.

Я.М.Майоров с комбатом обошли линию обороны. Беседовали с бойцами. Предупреждали командиров о готовности к отражению атаки врага.

Внезапно завыли мины. Финны пошли в атаку. Во фланг им ударил путемёт красноармейца Епифанова. Меткие очереди расстроили вражеские боевые порядки, финны отступили за шоссе. Огневую позицию пулемётного расчёта засекли вражеские наблюдатели. По кустам, где укрывался Епифанов с товарищами, открыли шквальный миномётный и ружейный огонь. (в зале послышалась стрельба, взрывы.) Осколками мин и пулями были сражены красноармейцы Карташов и Блатов, Командира расчёта Епифанова ранило. Пулемёт замолчал. Но едва финские автоматчики поднялись в атаку, по врагам снова полосонули меткие очереди.

Истекающий кровью боец косил врагов, воодушевляя своей стойкостью всех защитников станции. Бой продолжался сутки. Огонь и атаки противника усиливались с каждым часом. Финские «кукушки» -снайперы, укрывшись на высоких соснах вокруг станции, старались вывести из строя командиров.

Майоров (Петрайтису): Надо взрывать вокзал, и отходить к мосту. Там сейчас люди нужнее.

Петрайтис: Знаю. Но приказа нету на подрыв…

Яков Михайлович: А кто его отдаст? Пехота отошла к реке, наверное, переходит на ту сторону. Мы свою задачу выполнили…

Яков Михайлович уговаривал Дмитрия Августовича отступить потому, что боялся за судьбу моста через р. Вуоксу. Финны могли обойти, и выйти левее к реке, и захватить очень важную переправу невредимой. Взвод, оставленный для прикрытия, не располагал достаточным количеством людей, и огневых средств, чтобы сдержать натиск врага. Но Майоров понимал и комбата. Приказы на разрушение железнодорожного пути им поступали от командиров стрелковых соединений, в полосе которых им приходилось работать, а зачастую и запрещали производить разрушения, утверждая, что участки не будут сданы противнику, и их ещё можно использовать для движения поездов. Эта нерешительность иногда оборачивалась тем, что враг захватывал перегоны и станции совершенно неповреждёнными. Так случилось потом на участках Яккима, Элисенваара, Хитола.

Комбат: Всё! Взрываем вокзал и отходим!

К реке они подошли когда там уже шла интенсивная перестрелка между просочившимися группами финнов и бойцами взвода прикрытия. По мосту продолжали отходить части 115-ой стрелковой дивизии. Вода в реке кипела от разрывов мин и снарядов. Несколько раз на бреющем полёте проносились фашистские самолёты, поливая отступающих огнём из пушек и пулемётов. Четыре взвода батальона, а так же роты 38-го отдельного плотничного батальнона быстро заняли заранее позиции у моста, а Майоров с Петрайтисом заторопились к блендажу, где расположилась подрывная команда и был установлен телефон.

Ещё издали через распахнутую настежь дверь блиндажа они услышали громкий голос комбрига подполковника Василия Ефимовича Матишева. Спустившись, Майоров с Петрайтисом застали его у телефона. Обычно сдержанный и уравновешенный, подполковник в этот раз нервничал. Майоров с Петрайтисом остановились у дверей, ожидая окончания разговора. Из услышанного можно было понять, что комбриг добивался распоряжения, в которм было бы точно указано время взрыва моста. «Наверху» медлили. Хотя было ясно, что к вечеру сюда могли подойти основные силы противника, и двум железнодорожным ротам не хватит сил удержать мост.

Наконец В. Е. Матишев закончил разговор, и швырнув трубку на аппарат, повернулся.

Матишев: Докладывайте!

Д.А.Петрайтис: Станцию Антреа10 оставили. Имущество или уничтожено или взорвано. Оборона моста организована.

Матишев: Хорошо! Пригласите капитана Кобяка!

Капитан Кобяк, начкоманды подрывников, тут же предстал перед комбригом.

Матишев: У вас всё готово?

Капитан: Так точно!

Матишев: Сколько электросетей проведено к мосту?

Кобяк: Три!

Матишев: Люди надёжные?

Я.М.Майоров: Для подрыва моста, товарищ подполковник, назначены лучшие красноармейцы… Все – коммунисты и комсомольцы.

В.Е.Матишев: Это хорошо!

Матишев присел к столу. Он немного успокоился. Видя, что комбриг «отошёл», Майоров пригласил его на собрание коммунистов батальона, которое было назначено на вечер.

В.Е.Матишев: Время ли сейчас проводить его?

Я.М.Майоров: Думаю, что самое время. У меня шесть заявлений о приёме в партию, товарищ подполковник. Все заканчиваются словами: «Хочу идти в бой коммунистом!»

Матишев встал, застегнул ворот гимнастёрки, и с большой теплотой сказал, что у них замечательные люди, и что никакому врагу нас не одолеть!

Коммунисты батальона собрались вечером в тесной землянке. Перестрелка затихла. Лишь изредко то там, то здесь рвались мины да постукмвали, будто переговариваясь, пулемёты. Советские стрелковые части уже отошли за реку, и воины-железнодорожники теперь противостояли врагу, выжидавшему удобного момента для атаки.

Перед тем, как зачитать заявления о приёме в партию, Я.М.Майоров предоставил слово комбригу.

В.Е.Матишев: Наша задача задержать противника у реки, а при отходе уничтожить мост!

Я.М.Майоров зачитал заявление лейтенанта Степана Сидоренко: За дело ленинской партии буду сражаться самоотверженно, не жалея ни своей крови, ни самой жизни. В бой хочу идти коммунистом!

В таком же духе высокого патриотизма, верности партии были написаны заявления красноармейцев Олега Орлова, сержанта Афанасия Колесникова и других бойцов. Решение коммунистов было единодушным: «Принять».

Датьян (подрывник): Коммунисты не подведут! Не один вражеский солдат найдёт тут себе могилу.

В слабоосвещённой землянке, со стен которой от недалёких взрывов и мин сыпалась земля.

Утро. После продолжительной артподготовки, финские части вновь пошли на штурм советской обороны. Располагая подавляющим перевесом в живой силе и технике, они смогли прорваться к мосту. Медлить больше было нельзя. Комбриг отдал распоряжение подорвать мост. Капитан Кобяк крутанул машинку, но взрыва не последовало. Осколками снарядов перебило провода элетросети.

Датьян (командиру): Разрешите исправить сеть?

Командир: Хорошо. Мы прикроем тебя огнём!

Бесстрашный боец бросился под пули и осколки мин. По откосам насыпи он пробрался к повреждённому мосту, срастил оборванные провода и вернулся невредимым. Но пока боец возвращался, мина снова угодила в электросеть. И вновь коммунист Датьян сращивал их на глазах восхищённых его подвигом товарищей. Когда на мосту аоявилась атакующая группа финнов, мощный взрыв поверг в воды реки Вуоксы (в зале шумовой эффект взрыва и скрежет моста) 164-ёх метровую громаду и вместе с нею десятка два вражеских автоматчика…

…С боями батальоны отходили к г. Выборгу. Там в это время уже вели заградительные работы другие подразделения 1-го отдельного батальона. Они минировали железнодорожный узел и подходы к нему. Готовили к взрыву мосты через Выборгский залив. Войска 23-ей армии отошли под давлением превосходящих сил противник, и выполнять поставленные задачи батальону пришлось без прикрытия полевыми частями. Три роты заняли оборону на ближних подступах к г. Выброгу, отражая попытки финнов прорваться на железнодорожный узел, и захватить его хозяйство исправным, а две оставшиеся роты под непрерывным артиллерийским и миномётным огнём противника отправляли в тыл подвижной состав и скопившиеся на станции грузы, разрушали станционные пути. Через Выборгский залив они успели взорвать вокзал и несколько мостов.

Одна из железнодорожных рот во главе с лейтенантом Хатеевым погибла разрушая перегон между станциями Кайвисто и Хумалюки. Прорвавшийся в советский тыл противник отрезал роту от своих частей и окружил её. Два дня шёл бой. Силы роты таяли. Оставшиеся бойцы, после гибели комроты лейтенанта Хатеева, взорвали последний мост через ручей, устроив крушение трёх составов, и путеразрушителя попытались прорвать кольцо окружения. В расположение Я.М.Майорова вышел только один человек…

…Шёл конец августа 1941 года. Враг прорвал нашу оборону у посёлка Райвола и предпринял наступление на станцию Тюриеева, чтобы отрезать отход к г. Ленинграду советским частям, ведшим тяжёлые бои в Приморском районе. 1-ый отдельный восстановительный железнодорожный батальон получил приказ прекратить разрушение пути на участке и занять оборону севернее станции Райвола.

30—31 августа воины-железнодорожники отражали атаки вражеских войск. Не покидали поля боя раненые. Место убитых занимали их товарищи. Сильное давление противник оказывал на правый фланг обороны батальона, стремясь перерезать железную и шоссейную дороги. Финны неоднократно бросались в атаку, обрушивая на узкий участок обороны шквал миномётного и артиллерийского огня. Внезапно, перед бойцами появился комбат майор Дмитрий Августович Петрайтис. Быстро оценив обстановку, он взял управление боем в свои руки, усилил огневую мощь за счёт переброски нескольких пулемётных расчётов с других участков обороны. Атаки противника с большими для него потерями были отражены. Но своих попыток овладеть станцией Райвола враг не оставил.

В разгар боя к Я.М.Майорову в окоп спрыгнул связной.

Связной: Товарищ Военком! Вас спрашивает тяжелораненный красноармеец Орлов.

Олег Орлов, которого недавно приняли в партию, лежал у стены полуразрушенного сарая. Около него суетилась санинструктор. Заметив Я. М. Майорова, Орлов приподнял голову, и снова уронил её на только что подложенную кем-то заботливо плащ-палатку.

Орлов (с трудом): Умираю… Вот… Спросить хотел… Могу я считать себя коммунистом?

Я.М.Майоров (успокаивая бойца): Ну что ты такое говоришь?! Поживём ещё, повоюем! Сестричка же говорит, что рана не опасна. Партбилет скоро получишь!

Орлов: Спасибо!

Орлов слабо улыбнулся. И закрыл глаза… Навсегда… Погиб в том бою и красноармеец Колесников…

Сергей сделал большую паузу… Прошёлся по сцене.. Спустился к зрителям и продолжил: Вечером 31 августа по окопам пронеслась весть… Убит Д. А. Петрайтис!!!! Мина разорвалась рядом, и осколки попали в голову и грудь! Дмитрий Августович Петрайтис… Кадровый командир Красной Армии. Окончил Военно-транспортную академию. Преподавал в Ленинградском военном училище военных сообщений. Посмертно награждён орденом Красного Знамени… Бой на станции Райвола11 оказался последним для многих 1-го отдельного железнодорожного батальона…

Занавес закрывается.