Читать книгу Книга Тьмы (сборник) - Андрей Дашков, Генри Лайон Олди - Страница 11

Акт I Явление второе

Мост через реку, выше Благовещенского базара. На тротуаре сидит безногий нищий, рядом женщина торгует шнурками и средством от насекомых. Дальше – лотки с игрушками, сигаретами, батарейками для бытовой техники. Возле арки, ведущей к оптово-промышленным рядам, толпа цыган окружает Валерия Смолякова. На заднике блестит купол колокольни и темно-синий плакат рекламы «Winston: скажешь, у меня нет вкуса?!»

Девица с плаката, похожая на скурвившуюся Золушку, строит зрителю глазки.

1-й цыган (набычась). Зачем кричишь? Зачем держишь? Разойдемся по-хорошему…

Валерий закидывает рюкзак повыше, спиной пятясь на авансцену. Ярко-красный рюкзак с белой надписью «Marlboro» собирает на себя внимание, мешая отвести взгляд. Цыгане как приклеенные движутся следом. Галдят дети. Поверх гомона, из турели малых колонок, размещенных высоко, у самых падуг, медленно возникает знакомая по фильму «Табор уходит в небо» мелодия. «Я умираю, мама» в исполнении Тахира Боброва.

Остро вспыхивает, захлебываясь, соло гитары, чуть позже – плачущий голос.

1-й цыган. Разойдемся, да?

Валерий. Пусть гадает! Я ей ручку позолочу!

2-й цыган (монотонно, без интонаций). Хочешь, денег дам? Хочешь? Денег…

Старуха. Катька дура! Дура! Слепая дура…

Валерий (близясь к истерике). Гадай! Что было?! Что будет?

Старуха. Ой дура… ведь видела же!..

Валерий. Что?!

Гаснет рампа. Левый выносной прожектор берет в круг двоих: Валерия и 1-го цыгана. Остальные люди становятся безликой массой. Из кулис добавляются статисты, растворяются во тьме, наполняя пространство дыханием.

Издалека плачет скрипка.

В зале, у боковой двери, тускло светится оранжевый плафон с надписью «Аварийный выход».

1-й цыган. Отпусти девку…

Валерий (скидывает рюкзак к ногам, долго хохочет). Я что, держу? Держу?! Я?!

1-й цыган. Отпусти… Возьми меня.

Валерий. Спляши, кудрявый! Спляши мне! Тогда отпущу! Все пляшите! Все!!!

Мелодия плавно переходит в плясовую. Тонкие, резкие лучи «пистолетов», затененных цветными фильтрами, шарят по толпе. В их мелькании люди начинают двигаться: топают, шевелят руками. В такт музыке – нервно, зло – кричит младенец на руках танцующей Катьки. Толпа статистов пляшет: со скучной неистовостью. Калейдоскоп бликов, взмахов, жестов. Языками пламени бьются алые рубахи, создавая иллюзию адского костра. Стихия пляски постепенно захватывает всю сцену, кроме оазиса неподвижности вокруг Валерия. Он напоминает гвоздь в кипятке.

Кое-кто из танцоров падает, продолжая дергаться на полу.

1-й цыган – растерзанный, хромающий – не прекращая пляски, как заведенный, вырывается из общей массы. Падает на колени. Вздрагивая от навязанного ритма, ползет к Валерию.

В музыке возникают жесткие, металлические диссонансы.

1-й цыган. П-пусти… пусти-и-и!..

Валерий смеется и начинает бить цыгана ногами.

Один за другим гаснут «пистолеты». Остается один: густо-красный.