Читать книгу Русский закал - Андрей Дышев - Страница 10

– Значит, сегодня утром вы угнали молоковоз? – спросил старшина, постукивая карандашом по краю стола.

– Нет, я не угонял. Я вежливо попросил этого гражданина довезти мою девушку до роддома, а он отказался помочь ближнему.

– Че? – завыл водитель. – До роддома! Да шо ты мне сказки рассказываешь?

– Замолчите, гражданин! – прикрикнул на него старшина и снова обратился ко мне: – И что было дальше?

– Мы доехали до ресторана «Магнолия», но ей там стало намного лучше, и мы пошли пешком.

– Врет, пес! – снова вмешался водитель.

Старшина смотрел на меня и думал. Я ему нравился. В том смысле, что я относился к представителю власти с должным уважением, и старшина не находил состава преступления в моем поступке.

– А вы знаете, что из-за вас прокисло все молоко и его пришлось продать как простоквашу?

– Я оплачу разницу, – пообещал я.

– И за моральный ущерб! – рявкнул водитель, но я выразительно посмотрел на его, так сказать, лицо, давая понять, что морально ущербным он уже родился на свет.

– А вас, – сказал я, поочередно загибая пальцы на руке, – следует привлечь за: первое – неоказание помощи, второе – оскорбление личности, третье – управление автотранспортом в нетрезвом виде (это я уже на ходу придумал).

– Тоже верно, – согласился старшина, снова постукивая карандашом по столу и подозрительно глядя уже на водилу.

Этот инцидент, к счастью, завершился благополучно, если не считать, что я упустил Валери из-под самого носа. Она уехала, думал я, бредя в сторону автостанции. Куда уехала? В Симферополь? Или дальше? Надолго? Что в рюкзачке? Ее вещи? Или ее доля денег? Почему одна?

Вопросы сыпались один за другим, но я не торопился отвечать на них, тем более что ни одного ответа пока не было.

Я походил по автостанции, почитал объявления, расписание, выяснив, что Валери уехала в Симферополь рейсом 11.50. Зашел в диспетчерскую, оттуда позвонил в Симферополь своему приятелю, после чего попросил у диспетчера лист бумаги и карандаш и крупно написал на нем:

АРИКЯН ВАЛЕРИ АВГУСТОВНА, ПОТЕРЯВШАЯ СВОЙ ПАСПОРТ, ОБРАТИТЕСЬ В МЕДКАБИНЕТ НА СПАСАТЕЛЬНОЙ СТАНЦИИ.

Объявление я привесил на самом видном месте – на входе в кассовый зал.

Мой давний приятель – фельдшер спасательной станции Борис – настоящая находка для тех людей, которые нуждаются в мудром советчике. По известной причине я не смог рассказать ему все, но, к счастью, Борис не отличался чрезмерным любопытством.

– Короче, ты влюбился по уши и пытаешься заманить свою вумэн сюда, – по-своему понял он меня, и я не стал его переубеждать. – Ноу проблем, – добавил он, через белый халат почесывая волосатую грудь. – Топчан есть, холодильник есть, спирт есть. Трахай ее тут хоть всю ночь. А за это покатаешь мою детвору на «Арго».

На том и порешили. Я не очень верил в успех, но трюк с объявлением давал мне хоть и вялую, но надежду.

– Эть, какой станочек!.. И что ж ты, моя цыпа, так водички боишься? – бормотал Борис, наблюдая в бинокль за пляжем. – О, новое веяние, дама с голым торсом. Третий размерчик, как минимум… Что-то резкость плоховата…

– Послушай, Борис! – Я лежал на топчане, застланном полиэтиленовой пленкой, и сквозь полуприкрытые веки смотрел на грузную фигуру фельдшера. – Ты же у нас автолюбитель?

– Ну, не только авто, – поправил Борис.

– Вот ответь мне, есть ли у кого из наших, местных, «Мерседесы»?

– «Мерсов» у нас – как собак нерезаных… Ты что, надумал тачку брать?

– Да не то чтоб надумал, – уклончиво ответил я. – А, скажем, «Пежо» есть у кого-нибудь?

– Вот это пежопа! – воскликнул Борис, и мне показалось, что он сейчас раздавит окулярами свои глаза. – И на лодку лезет! Да ты посмотри, что делает! Она ж утопит ее к чертовой матери! – У него снова сбилась резкость, и Борис оторвал от лица бинокль. – «Пежо», говоришь? Нет, не припомню. Это машинка редкая, в наших краях еще не завелась. Езжай в Париж, – дал совет Борис через минуту, встал и открыл дверцу холодильника. – Ну что, коль утопленников пока нет, примем по пятьдесят медицинского?

Он разлил спирт в странные бокальчики с яйцеобразным дном, которые невозможно было поставить на стол, и бросил на кусок газеты горсть копченой мойвы.

– Три года работаю тут, – сказал он вместо тоста, – но до сих пор не могу понять, почему нам выдают спирт? Они думают, что я курортникам наливать буду? Или их обожженные спины протирать?.. Ну, вздрогнем!

Он выпил и стал шумно занюхивать мойвой, прижимая рыбешку к носу с такой силой, будто намеревался всунуть ее в ноздрю.

– А разве ты не слышал про фирму «Авто-гон»? Тачками подержанными торгуют, – наконец сказал Борис. – Не слышал? Пять кэмэ по Феодосийскому шоссе и направо. Там, кстати, и «Пежо» может быть… Еще по полста?

Опасаясь, что Борис нальет по новой и тогда уже невозможно будет отказаться от выпивки, потому как стакан нельзя поставить на стол, не выпив его содержимое, я поблагодарил и вышел на пляж вроде бы как прогуляться. На самом же деле я побежал через санаторий на автостраду, и пятьдесят граммов допинга оказались кстати – по жаре так легко я давно уже не бегал. За каких-нибудь десять минут я пересек территории двух санаториев, миновал стройку и выскочил на шоссе. Мне везло, и первый попавшийся грузовик тормознул рядом со мной.

– «Авто-гон»? – переспросил водитель и кивнул. – Садись.

* * *

Я бы с превеликим трудом назвал это автомобильное кладбище фирмой по продаже авто. Прямо посреди степи, огражденные колючей проволокой, жарились на солнце отбегавшие свое автомобили. Здесь были и наши развалюхи, и иномарки, потерявшие не только товарный, но и даже мало-мальски приличный вид. Ворота зоны были заперты, рядом с ними стояла вышка, увенчанная жестяной кабиной с окном.

Я постучал ногой в ворота, и сверху, из окна, высунулась голова мужика.

– Чего гремишь?

– Машинами интересуюсь.

– Завтра приходи. Сегодня выходной.

– Я хочу только посмотреть.

– Завтра, дорогой, завтра, – ответила голова и зевнула.

Пришлось вынимать из кармана доллар. Сторож через мгновение оказался внизу, будто съехал на лифте. Загремел засовом, открыл калитку.

– Все машины на ходу, – начал он рекламное вступление. – Заправлены топливом и маслом под завязку, возраст – от десяти до двадцати пяти лет. Зато недорого.

– Меня «Пежо» интересует.

– Есть одна, но, к сожалению, почему-то не заводится. Ее тоже один товарищ хотел взять, приходил несколько дней назад, договорился, а сегодня утром стали ее заводить, так она, собака, только воет стартером. Но пришла сюда своим ходом и вроде работала нормально…

– Ну и что же, тот товарищ ушел без машины? – спросил я как бы между прочим, идя за сторожем вдоль ряда автомобилей.

– Нет, схватил «Мерседес» и погнал. Потом, правда, мы сами его назад перегоняли.

– Что значит «назад перегоняли»? – не понял я.

– Понимаете, в чем дело, – сторож вытер пот со лба. – Мы иногда даем машины вроде как напрокат. На сутки там или на двое. Отдыхающим иногда хочется баб по берегу покатать, вот мы и идем навстречу. Тоже получается выгодно. Записываем паспортные данные, клиент платит – и езжай себе на здоровье. Машины все без номеров, далеко не уедут, а с местными гаишниками у нас договоренность, так что за пределы района ее не выпустят… Да вот она, старушка.

Мы стояли напротив белого «Мерседеса», левое окно которого было заделано фанерой. Я обошел машину, постучал ногой по колесам, заглянул в салон, словно надеялся увидеть там Ольгу с оранжевым кейсом.

– Еще хорошая, – ласково сказал сторож и погладил машину по борту. – Еще побегает. Эту надумали брать?

– Да, наверное, эту. А вы учитываете, сколько километров клиент намотает за прокат?

– А как же! – кивнул сторож. – Все учитываем, все фиксируем. Пойдем ко мне, глянем в журнал.

Мы еще немного поболтали о преимуществах «жигуленка» в сравнении с подержанными иномарками и поднялись по лестнице в жестяную кабину.

– Вот глядите, – сторож открыл замусоленную тетрадь на последней странице, нацепил очки и стал водить пальцем по каракулям. – «БМВ», «БМВ», «Москвич», еще «Москвич», а вот и «Мерседес», А-12. Это наш учетный номер. Глядите-ка сюда: вот сегодняшняя дата, а это – пробег. Сто семь тысяч двести тринадцать – это перед сдачей в прокат. А это – сто семь тысяч двести сорок один – последнее показание. Значит, всего двадцать восемь километров клиент накрутил.

– Вы же говорите, что сами ее назад пригнали, – подсказал я, не отрывая взгляда от журнала, где ужасно неразборчиво были записаны паспортные данные клиента.

– Значит, он еще меньше накрутил, – согласился сторож, снял очки и положил их на стол. – Сколько тут будет до развилки на Новый Свет?

– Километров десять.

– Правильно, десять-пятнадцать, не больше. Вот там он и кинул машину вместе с ключами! Наши ребята, правда, сразу ее нашли и сами пригнали… Бывают такие случаи, что поделаешь! Привезет мужик бабу на берег, выпьют они там, туда-сюда, потом на лодке кататься поедут, потом еще куда, а про машину и забывают. Отдыхающие, что с них взять! И не своя же машина, так чего о ней беспокоиться, так, да?

Я прочел фамилию и имя: Тимон Давид. Отчество не разобрал, такие каракули только криминальному инспектору под силу.

– Спасибо! – поблагодарил я сторожа, прерывая начавшийся у него словесный поток, который мог запросто вымыть из моей памяти Тимона Давида. – Завтра я приду с деньгами.