Читать книгу Когда ты проснешься… - Андрей Эмдин - Страница 5

Программа оказывается на удивление увлекательной. Надя, поддавшись царящему вокруг веселью, несколько раз пытается утащить мужа танцевать, но Вадим крепко держится за бокал и отнекивается, так что танцевать уходим мы с Надей. Потом возвращаемся, выпиваем с хитро улыбающимся и постоянно подливающим в мой бокал спиртное другом, и снова ныряем в толпу.

Жена друга в полном восторге. По ней видно, что замужняя, но вполне молодая женщина оказалась рада выбраться из душного круга детского плача и грязных памперсов. Она закрывает глаза и как завороженная медленно двигается в такт музыке, пропуская через себя каждую сотрясающую воздух ноту.

Украдкой наблюдаю за ней и отмечаю, насколько Надя красива в окружении мечущихся огней и звуков. Отмечаю просто, без какого-либо подтекста, как факт. Интересно, Вадим понимает, насколько красивая у него жена, или взгляд приятеля уже замылился среди всех этих пеленок, цветастого передника и предсказуемой, точно реклама майонеза, картины семейного счастья?

В один из заходов к столу зову Вадима на палубу подышать свежим воздухом. Чувствую, что хмель сильно ударил в голову – значительно быстрее, чем я рассчитывал. Поэтому срочно требовалось проветриться, чтобы не упасть без сознания в середине очередного танца.

– Пойдем покуррим! – Речь дается с трудом, но Вадим меня понимает, кивает и поднимается из-за стола.

Выходим из душного ресторана на палубу и окунаемся в свежесть московской ночи. Голова кружится. За бортом, будто огромные светящиеся горы, величественно проплывают небоскребы делового комплекса Москва-Сити.

– Я что-то сильно захмелел, – признаюсь я Вадиму, облокотившись на перила. Потом вдруг обнимаю друга и громко кричу в темную московскую ночь: – Мы туси-и-и-им!

Вадим улыбается и бросает взгляд на светящиеся башни делового центра:

– А кто-то все еще работает, представляешь!

– Вот ты вечно так – возьмешь и обломаешь кайф, – делано-обиженным тоном отвечаю я и несколько раз тычу пальцем Вадиму в лоб. – Ты можешь хоть чуть-чуть не думать о работе и отдаться потоку событий? Позволить ему завладеть собой, забыть о планировании и просто открыться всем приключениям, которые ждут, пока ты отложишь в сторону календарь! Кстати, о приключениях…

Беру драматическую паузу и жду, пока Вадим сфокусируется на лице своего философствующего товарища.

– Вот ты знаешь, дор-рогой друг. Я весь день, между прочим, как на иголках. Жду, значит, звонка от очередной беременной подруги или неожиданного похищения… Ик! Пардон… бандитами. И знаешь что?

– Что? – спокойно спрашивает Вадим.

– Ничего! – отвечаю другу с пьяным вызовом. – Вот вообще ничего, от слова «совсем»! Ни малюсенькой беременности. Ни малюсенького похищения. Сейчас… – пытаюсь отыскать на руке часы. Это сложнее, чем казалось – когда я успел так сильно напиться? – Сейчас почти половина двенадцатого! – Мне все-таки удается отыскать минутную стрелку и посчитать нужное до нее количество кружочков. – Зачем вообще выпускать часы без цифр? Один, два, три, четыре… Да! Точно половина. У тебя осталось всего полчаса на розыгрыш. И если ты не собираешься потопить этот милый ресторанчик на колесах… пардон. На чем там эти посудины бороздят просторы водного пространства? Не важно! Если ты не собираешься прямо сейчас пустить это корыто ко дну, я вообще не знаю, как ты собираешься меня разыграть. Ты сдрейфил? Скажи, я пойму. Ну? Сдрейфил же?

Вадим сначала молчит, собираясь с мыслями, а потом вдруг совершенно трезвым голосом выдает:

– А сейчас настало время вручить тебе подарок!

Когда я это слышу, в моем одурманенном алкоголем сознании вдруг мелькает идиотская мысль, что Вадим вместо продуманного розыгрыша прямо сейчас возьмет и вытолкнет меня за борт. На всякий случай крепче сжимаю поручень палубы, но друг, не обратив на мои манипуляции никакого внимания, просто достает телефон и набирает короткое сообщение. Через минуту на палубе появляется Надя.

– Дорогой Саша! – не слишком твердо начинает друг, когда супруга оказывается рядом. – Мы с тобой традиционно устраиваем друг другу розыгрыши последние десять лет. На прошлой неделе ты провел свою юбилейную подставу. Организовал ее изящно и красиво, я впечатлен! Но! – Он в нетвердом жесте поднимает указательный палец, корабль в этот момент немного качнулся на волнах. Вадиму приходится приобнять супругу, чтобы не потерять ораторскую выразительность позы.

– Но! – продолжает он, когда чувствует, что снова твердо стоит на ногах. – Сегодня я должен был устроить тебе юбилейный розыгрыш. Должен был. Но… не буду. – Непонимающе смотрю на друга, а Вадим, переведя дыхание, продолжает: – Неделю назад, стоя вымазанным в торте, как идиот, посреди кабинета, я понял, что кто-то должен это ребячество прекратить. Понял, что уже в том возрасте, когда хороший коньяк и коробка дорогих сигар ценятся сильнее, чем все эти твои… демонические шутки. Ты ни за что не остановишься первый, не тот у тебя характер, да… Поэтому. Я решил, что сдаюсь и капитулирую. Розыгрыша не будет!

Последние слова он выкрикивает громко, так, чтобы я расслышал их наверняка сквозь шум дискотеки и обрушивающийся на палубу ветер.

Вот тебе и розыгрыш! Целый день пустого ожидания. Не могу сказать, что был сильно разочарован. Все-таки я хорошо знаю Вадима и ждал, что рано или поздно этот добряк сдастся и скажет «хватит».

– Дружище, – отвечаю я, обдумав услышанное, – я все равно тебя люб-блю, ты же знаешь. И тебя, Надя, люблю. Я не обещаю, что весь следующий год твой выбор не станет поводом для моих шуток. Ну, ты же понимаешь, да? – Вадим пьяно кивает, прикрыв глаза, а я продолжаю: – И я люблю тебя полностью, со всем твоим занудством и тягой ко всяким извращениям вроде семейной жизни!

– Балда! – смеется Надя и отвешивает мне щелбан.

– Заслужил! – соглашаюсь, склонив голову. – Я вас всех люблю, даже если ты, друг, отказываешь мне в заслуженном подарке!

– Погоди, – Вадим, резко отстраняется, – я отказываюсь участвовать в дальнейших розыгрышах, но это не значит, что я заявился к тебе без подарка. За кого ты нас принимаешь? Надюш, покажи.

Надя прислоняет нетвердо стоящего на ногах Вадима к бортику и, убедившись, что супруг закреплен надежно, открывает сумочку, достает из нее белый конверт и протягивает мне.

– Это что? Деньги? – изумляюсь я, принимая подарок.

– Пф-ф! Какая пошлость! – презрительно фыркает Вадим. – Деньги в кассе – бери, сколько хочешь. Тут другое, открывай давай!

Открываю конверт. Внутри лист бумаги, сплошь покрытый текстом.

– Вади-и-и-им! Ну, ты издеваешься? – хнычу я, тряся полным мелкого текста листом из конверта, перед глазами приятеля. – Я едва могу отличить твое лицо от Надиного. Это твое завещание? Мне ничего от тебя не нужно!

Вадим принимает из моих рук лист и разворачивает его прямо перед моим лицом:

– Да черт, читай уже, пьянь!

Бросаю кривляться, пытаюсь сосредоточиться на документе, и мне это даже частично удается. В документе значится, что гражданин Александр Смирнов улетает из Шереметьева в неизвестном направлении.

– Авиабилет? – убрав от лица пахнущий типографской краской протянутый Вадимом лист бумаги, озвучиваю возникшую догадку. – Мой? А куда лечу-то? Не могу разглядеть.

Вадим убирает листок и складывает обратно в конверт:

– Там нет пункта назначения. Это сюрприз!

Ошалело смотрю на друга:

– Серьезно? Ты отправляешь меня в неизвестном направлении? Ты – человек-органайзер?! – Я захожусь в смехе и обнимаю друга. – Не ожидал от тебя такого, не ожидал! Настоящее приключение. Пытать тебя, как я понимаю, бессмысленно?

– Абсолютно. Тем более что я и сам не в курсе, куда ты направляешься.

– Не смеши! Это же ты! Ты, сволочь, все наверняка спланировал до мелочей! Я могу прямо сейчас закрыть глаза и отдаться твоему навыку планирования… – С этими словами я действительно закрываю глаза и делаю несколько неуверенных шагов по палубе.

Супруги подхватывают меня в тот самый момент, когда я чуть не спотыкаюсь о лежащий на полу швартовочный канат.

– Ох, круто, Вадик. Ты знаешь, сколько я не был в отпуске?!

– Два года, семь месяцев и… – Вадим смотрит на часы, – девять дней.

– …пятнадцать минут! – пищит Надя, смеясь.

– Когда вылет?

– Через четыре часа, – спокойно говорит Вадим.

– Что, прости?

– Че-рез че-ты-ре ча-са, – по слогам повторяет приятель и снова бросает взгляд на часы. – Через час мы причалим, и белая машина, сопровождавшая нас до пристани, довезет тебя до дома, чтобы ты собрал вещи. Возьми только самое необходимое – все, что тебе нужно для отдыха, будет ждать в пункте назначения.

Грожу приятелю пальцем:

– Так и знал, что ты все спланировал! Вот обожаю тебя за это. Обожаю и ненавижу. Бесишь прям даже, до чего ты… Ай, ладно. Но четыре часа, Вадик! Посмотри на меня! Ты же видишь, что я никакой? Меня в самолет просто не пустят!

– Пустят, не волнуйся. Это частный самолет. Тебя туда пустят даже в состоянии полной отключки. И будут лелеять, как младенца, до самой посадки. Я обо всем позаботился.

– А если у меня есть планы? – задиристо бросаю я приятелю, но мысленно восхищаюсь уровнем организации подарка.

В голосе Вадима вдруг прореживается металл:

– Слушай, кто из нас великий искатель приключений? Какие у тебя планы? Проектов сложных сейчас нет – я это знаю, лето, все разъехались по Куршавелям и дачам в Черногории. Единственные дела, которые у тебя могут быть, – это твои девки. Ну так что с ними станется? Поживут без тебя недельку, чай, не заблудятся на «Красном Октябре» или где ты их там по ночам подбираешь?

Я глупо хихикаю. Неожиданное приключение, да еще в исполнении того, от кого этого меньше всего ожидаешь! Вадим! Вадим, месяцами выбирающий отель для отпуска! Вадим, однажды загонявший до полуобморочного состояния помощницу, помогавшую ему с организацией семейного отдыха. И тут такое!

В конце концов я машу рукой:

– Черт с тобой! Звони в свою машину, скажи, что я согласен, пусть везет меня в приключения-я-я! – Я снова обнимаю друзей и уточняю: – А меня точно пропустят в самолет в любом состоянии?

– Точно, – кивает Вадим.

– Тогда… Тогда… Тогда пошли пить! – азартно предлагаю я и, не дожидаясь ответа, тащу Вадима и Надю обратно под купол ресторана.

И мы снова пьем и танцуем. Расслабившийся после нашего разговора Вадим даже позволяет вытащить себя танцевать, чем вызывает приступ ликования супруги.

Этот удивительный вечер – настоящий праздник жизни. Мы молоды, успешны и счастливы. Каждый по-своему, но все-таки слепо, безудержно счастливы. И счастье это, подхваченное и многократно усиленное музыкой, яркими огнями и ослепляющими вспышками стробоскопов, разливается в пьяном ночном воздухе, увлекает за собой, топит в сладкой тягучей пучине. Москва! Я люблю тебя! Я люблю тебя, жизнь!

Вскоре мы сходим с теплохода нетвердой походкой перебравших рома пиратов. Вместе с нами на берег выгружается компания таких же веселых мореплавателей, полностью разделяющих наш восторг от алкогольно-речного путешествия. На волне всеобщей радости мы умудрились за пятнадцать минут до прибытия судна к пристани стать лучшими на свете друзьями. Оказавшись на суше, мы с компанией заверяем друг друга в искреннем уважении и расходимся в разные стороны, договорившись «обязательно как-нибудь созвониться», что на современном городском сленге означает «никогда».

Едва переставляю ноги и с помощью Вадима добираюсь до терпеливо дожидающегося в сторонке белого автомобиля с матово-черными стеклами.

– А верный конь все ждет и ждет! – задорно пою я, увидев перед собой знакомую машину. Вадим помогает мне забраться на заднее сиденье и вдруг начинает прощаться.

– Пог-гди, друже… – возмущаюсь я заплетающимся языком. – А вы что, не п…едете?

– Нет, – тоном, не терпящим возражений, отвечает Вадим и добавляет, смягчив голос: – Мы с Надей немного пройдемся по набережной, проветрим головы, а потом вызовем такси. Не хочется возвращаться в таком состоянии к теще и ребенку. Нужно немного выветрить запах… – Вадим запинается, подбирая мягкое определение: – Запах праздника! Вы сейчас с водителем прокатитесь к тебе, заберете документы и нужные вещи. Напоминаю: много вещей не бери, я обо всем позаботился. Только самое нужное!

Я нетвердо улыбаюсь:

– Ва-а-адик… Ты сегодня меня удивляешь. Куда делась твоя правильность? Это на тебя так речной воздух действует? Знатный целебный воздух Москворечья! Над-дя, когда я вернусь, мы с тобой потащим Вадика в этот… к-круиз! И там за два месяца из него сделаем че-ло-ве-ка!

Последнее слово я выдыхаю в лицо девушке, и она картинно машет рукой, отгоняя несуществующие пары спирта.

– Хватит трепаться, Демон, – ласково отрезает Вадим. – У тебя самолет через три часа. Хорошего отдыха!

– Приятно отдохнуть, Саш! – машет рукой Надя, и Вадим, не дожидаясь моего ответа, захлопывает дверь автомобиля.

– Уютный ты мой зануда… – невнятно бормочу в пустоту, откидываюсь на удобную спинку заднего сиденья и закрываю глаза.

Машина мягко трогается с места.

Дальнейшее, сквозь мутную пелену пьяного тумана, вспоминается с трудом. Мы бесконечно петляем по ночным улицам. Потом, когда в окне показываются знакомые очертания моей многоэтажки, водитель помогает мне выбраться из машины и провожает до квартиры. На лестничной клетке он сам открывает ключом дверь (после того, как мне это не удается с нескольких попыток).

Оперевшись рукой о дверной косяк, я оглядываю жилье и прихожу к выводу, что собирать чемодан мне не из чего. Ко всему «самому нужному», о котором говорил Вадим, относятся разве что зубная щетка, паспорт и зарядное устройство для мобильника. Остальное имеет смысл, только если знаешь пункт назначения.

Сборы занимают минут пятнадцать, после чего я с вещами, легко уместившимися в небольшом портфеле, вновь оказываюсь в автомобиле. Машина трогается с места, унося своего единственного, нетвердо стоящего на ногах пассажира в аэропорт.

– У вас все в порядке, Александр Владимирович? – спрашивает водитель, но я не могу ответить, поскольку чувствую, как сознание, успешно справившись с единственной возложенной на него задачей, предательски утекает.

«До чего же однообразны мои пятницы!» – последнее, что я успеваю подумать, прежде чем провалиться в глубокий пьяный сон.