Читать книгу Вещи в теле. Психотерапевтический метод работы с ощущениями - Андрей Ермошин - Страница 8

СОМАТОТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ «ДЕБЮТЫ»

Оглавление

Психотерапия – это работа с переживаниями. Переживания бывают острые и хронические. Обычно пациент приходит на первый прием к психотерапевту, когда к хроническим переживаниям добавились острые и жить стало невмоготу. Что делает психотерапевт на первых встречах? Реагирует на острые переживания, которые есть у пациента. Что он делает в последующем? Реагирует на хронические переживания, которые пациент зачастую и не осознает.

Острые переживания вновь могут возникнуть у пациента, когда его судьба претерпевает изменения, но если говорить в целом, то вероятность встретить острое состояние в начале психотерапевтического контакта выше, чем в последующем.

Почему я упоминаю об этих хорошо известных каждому психотерапевту-практику истинах? Потому что это имеет значение при обсуждении темы данной главы. На разных фазах работы с пациентом предпочтительными будут те или иные «заходы», по-разному разыгрываются «дебюты».

От актуального

В чем состоит общая закономерность? В начале работы пациент настолько наполнен переживаниями, что искать их не надо, они открыто выходят наружу, работать в этом смысле – легко. Пациента можно быстро повернуть к разговору о том, что он испытывает. Если он опишет сразу телесные симптомы, например «камень на душе», останется только уточнить, какой: большой или маленький, тяжелый или легкий. Если он упомянет о переполненности лба беспокойными мыслями, можно просто спросить: сколько их (мыслей) скопилось в голове, большие они или маленькие, из чего сделаны по ощущению и т. д.

В случае если пациент предварительно провел внутреннюю аналитическую работу и успел идентифицировать свое состояние, заявляет о страхе, который ограничивает его жизнь, о ревности, которая сводит его с ума, об обиде, которую он не знает как пережить, здесь тоже достаточно легко повернуть его внимание в сторону описания телесных ощущений при этих состояниях. «Где страх: в голове, в груди, в животе? Он большой, маленький? Тяжелый, легкий?». И как только поступают первые ответы («Страх в животе, большой» – «Сколько сантиметров в диаметре?»), сразу стоит задать уточняющий вопрос и таким образом повести дело в сторону выявления пластического образа переживания, расположенного на одном из уровней тела.

Характерная динамика задавания вопросов примерно следующая. Предположим, что пациент успел пожаловаться либо непосредственно на тяжесть в груди, либо обнаружил в груди ощущения, связанные с переживанием, которое он успел квалифицировать как обиду. Существенно то, что зона груди обозначилась как проблемная, концентрирующая на себе ощущения.

Без лишних проволочек уточняем:

– Тяжесть в груди большая – маленькая?

– Большая, – отвечает пациент.

– Сколько килограммов? – не смущаясь, продолжаем мы расспрос.

Едва ли можно назвать это традиционным продолжением. Как мы уже упоминали, обычно врач, приняв к сведению симптом, начинает устанавливать «нозологическую форму» и подумывать о том, какую таблетку назначить, чтобы смягчить болезненные проявления; психолог пустится в поиски психологического конфликта, вызвавшего расстройство клиента; «бабка» сразу определит, что «сделано на смерть» и надо «порчу» снимать. Мы уже говорили о многих вариантах внешнего использования сообщения пациента. СПТ же предлагает продолжить и подробнее сообщить о том, что уже сказано. Чтобы пациенту удобнее было сосредоточиться, можно предложить ему прикрыть глаза.

Закрыв глаза, пациент отвечает:

– Десять килограммов.

– Десять килограммов чего: газа? жидкости? массы? дерева? металла? камня? еще чего-либо? Что это по ощущению?

– Камень.

– Порода?

– Мрамор.

– Форма?

– Куб.

– Размеры?

– 10х10 см.

Таким образом, исходную информацию мы получили.

Обратите внимание на то, что мы выясняли характеристики реально ощущаемого, речь не шла о представлении того, чего нет.

Итак, в острых случаях не возникает проблем с началом работы, поскольку переживание настолько сильно сбивает энергетический контур человека или, вернее, контур его ощущений, что ни у пациента, ни у врача не вызывает затруднений выявить «тему» для работы. Локус переживания также не требует длительного определения. Голову рвет на части от озабоченности проблемами, грудь давит обида, как в условном примере выше, страх собирает все силы в ком, находящийся в животе, и т. д.

Не так просто определиться с месторасположением «пороговых» и «подпороговых» переживаний. Здесь уже могут понадобиться некоторые ухищрения, для того чтобы отыскивать их и обезвреживать. Либо это будет тонкая беседа, выявляющая «зоны неравнодушия» пациента, либо нечто вроде того, что я хочу описать, как особый заход в выявлении скрытых комплексов переживания пациента.

От рисунка

Начало «от рисунка» является одним из излюбленных в моей практике. Инструкция пациенту звучит следующим образом: «Нарисуйте символическую фигурку человека из квадратиков, кружков и треугольников, число элементов в фигурке —10». Если у пациента возникают дополнительные вопросы, можно пояснить, что общее число элементов, из которых состоит фигурка, – 10, но их количественное соотношение – произвольное. Желательно рисовать без особого раздумья. Вытягивать, менять размер квадратиков, кружков, треугольников можно. Выполняется рисунок на четверти стандартного писчего листа.

В ряде случаев я предлагаю раскрасить фигурку и практически всегда – обозначить возраст персонажа. Разнообразные варианты работы с опорой на конструктивный рисунок человека мы здесь не рассматриваем, это отдельная тема. Разберем лишь некоторые случаи использования этого начала. С этим заданием и некоторыми возможностями, которые дает его применение, меня познакомил В.В. Либин[15], которому я очень признателен.

Использование теста в соматопсихотерапии отличается от либинского – экспертного, в котором имеет значение количественное соотношение использованных в построении рисунка геометрических фигур, на основе чего делается заключение об основной проблематике человека и о его личностном стиле. В нашем случае задание используется с совершенно другой целью – терапевтической. Авторы экспертной системы рекомендуют запросить пять рисунков фигуры человека сразу. В нашей «терапевтической системе» это представляется нецелесообразным. Первый рисунок является и последним. В том смысле, что состояние, генетически связанное с ним, сразу подвергается проработке.

Последующая (посттерапевтическая) продукция будет новой, и опять достаточно одного рисунка, чтобы зафиксировать изменение. Я придаю значение возрасту персонажа (это не практикуется в оригинальном тесте). Использую и работу с цветом.

Ниже будет немало конкретных примеров работы «от рисунка». Сейчас я хотел бы остановиться лишь на общих позициях.

Работа с рисунком становится актуальной только после того, как очевидные перекосы в состоянии пациента отработаны. Психотерапевтическое общение переходит в новую фазу – фазу отработки «загрязняющих» сознание образований в систематическом режиме. Когда видно, что пациент в общем спокоен, благополучен, экстренной темы для работы на сегодня у него нет, тогда он получает задание нарисовать символическую фигурку человека из квадратиков, кружков и треугольников.

После того, как рисунок исполнен и возраст персонажа обозначен, внимание переводится на ощущения в теле, связанные либо просто с этим рисунком, либо (что чаще) с возрастом, обозначенным около рисунка. «Где ощущения, связанные с возрастом N лет? На уровне головы, груди, живота, еще где-либо?» Как правило, обнаруживаются ощущения на уровне одной из перечисленных зон и оказывается, что они связаны с каким-либо переживанием, чаще неприятным, иногда приятным, но всегда значимым.

Когда эпизод работы завершается успокоением пациента, «закрытием» старого переживания, находится альтернативное, более продуктивное реагирование в подобного рода ситуациях, т. е. как только цикл работы с отдельным переживанием завершается, может быть снова дано то же самое задание нарисовать фигурку человека из известных уже элементов, но уже «как сейчас хочется». Давать или не давать повторно это задание, зависит от того, во-первых, остались ли силы у пациента для проделывания еще одного цикла работы, во-вторых, от того, сколько осталось времени до конца сеанса. При наличии свободных сил и свободного времени циклы работы могут быть повторены неограниченное количество раз. Особенно успешные пациенты могут отработать до 5—10 эпизодов за час. Но общее правило – один эпизод за одну встречу.

Рекомендую обратить внимание на описание работы в главе «Случай». Там можно видеть характерное «вырастание» человечка от занятия к занятию.

В завершение этой темы хотел бы сказать следующее. «Заход» в работе от конструктивного рисунка фигурки человека может иметь большой удельный вес в процессе систематической проработки проблем пациента в психотерапевтическом общении. С использованием рисунков можно помочь пациенту определить, что с давних пор «сидит» в глубине его сознания, задерживая его свободное развитие. Они помогают актуализировать скрытые переживания, которые, казалось бы, принадлежат прошлому, но, тем не менее, сохраняются в настоящем и продолжают негативным образом влиять на жизнь пациента. Трудно переоценить полезность рисунков в качестве индикатора состояния пациента, когда внешне все благополучно.

В случаях же, когда пациент испытывает значительное волнение, отчетливо сознает свое неблагополучие, использование рисунков становится необязательным, если не сказать неуместным. При всей симпатии к ним, приходится отдавать себе отчет в том, что они являются искусственными средствами получения материала для работы.

И в случае работы от разговора, выявляющего актуальное переживание, и в случае работы от рисунка действует так называемый «принцип нескольжения». Первое упоминание о значимом переживании является достаточным поводом для его проработки. Слушать перечисление бед человека – бесплодное занятие, сразу разбираться с последствиями переживания их – гораздо плодотворнее.

От сновидения

Отправным пунктом для работы может быть и сновидение. Приведу один из примеров работы «от сновидения» в более полном виде, поскольку в последующем описаний такого рода не предполагается.

«Идеология» работы от сновидения такова: сновидение в целом и его элементы снабжаются определенным зарядом или их совокупностью. Для всякого сновидения есть эквивалент в ощущениях на уровне тела. Естественно возникает вопрос: «Где ощущения, связанные с этим сновидением (элементом сновидения)?» Столь же естественно пациент отвечает, например: «В голове». Сновидение пациента П. определялось переживанием предательства, и ощущения, с ним связанные, были в спине.

С орла на решку

Пациент двадцати восьми лет. Не женат, живет с матерью. Отца, злоупотреблявшего алкоголем, потерял в четырнадцать лет. В двадцать четыре года тяжело пережил расставание с девушкой, роман с которой длился несколько лет. Она ждала его с флота. Ради нее он отказался от мичманских погон. После его возвращения со срочной службы они встречались еще некоторое время, пока подруга не обвинила его в связях с другими девушками, лишь на том основании, что он без нее встречался с компанией, где были ее подружки. Ее заявление о разрыве вызвало боль. А через две недели она подала заявление в ЗАГС с другим. Пациент воспринял это как удар.

В последующем постарался забыть ее. Стал встречаться с девушкой, с которой его специально познакомили. Отношения были теплыми, но без любви. Подали заявление в ЗАГС, но перед свадьбой, как бы не желая расставаться со свободой, он загулял с друзьями, и свадьба расстроилась. Из-за этого он надломился, «все начало валиться из рук».

По характеру мягок, глубок. В юности писал стихи, рисовал, занимался философией, в настоящее время ни к чему нет особого интереса. Жалуется на «неодухотворенность жизни». Рассказывает, что ничего не хочется делать, в комнате не убирается по две недели. «Нет цели в жизни, жду, что какая-то добрая фея или социальный работник придет и поможет мне построить себя заново». «Я так и остался гривенником, только меня с орла на решку кинули», – подытоживает П. свой печальный рассказ. На этом фоне, чтобы «почувствовать себя получше», начал выпивать с друзьями. Как правило, с материальными и физическими потерями. Однажды получил ножевое ранение в область сердца. К счастью, нож попал в ребро. Психологический выигрыш от такого поведения объясняет «получением новой информации». У старых приятелей – семьи; с ними теперь особенно не пообщаешься, и круг «ребят» стал единственной реальной возможностью поделиться переживаниями.

Персонажи на его рисунках не все стандартные. В ответ на предложение продолжить рисование после изготовления первого рисунка выдал почти абстрактные композиции из заданных стандартных элементов: квадратиков, кружков и треугольников. Третий рисунок из этой серии в последующем расшифровывался (рис. 1). Оказалось, что он перекликается со сновидением, явившимся отправным пунктом для одного из эпизодов работы. На нем изображен распластавшийся человек. «Две дырки у него: вход и выход».

Сновидение относится к периоду 1995 года, когда он расстался со второй девушкой и почувствовал, что в нем как будто что-то надломилось. «Я на стройке упал на арматуру и пробил себя насквозь». Некоторые свои сны пациент воспринимал как вещие, поэтому перестал забираться на высоту и нырять в карьер с 8—10 метров, как раньше.

Сновидение было достаточно старым, но, поскольку пациент упомянул о нем сегодня, я предложил ему «проверить», где он сейчас: все еще на арматуре или уже слез с нее.

– Слез.

– Рана зажила?

– Зажила.

– На сколько процентов? – такой вопрос я очень часто использую в работе. Его несомненным достоинством является то, что он совершенно «безопасный». В случае, если рана на сто процентов зажила, он имеет смысл, и если не на сто – тоже.

Уточняя ощущение, пациент обнаружил, что рана на самом деле еще не зажила.

– Есть в ней что-то, что не дает ей зажить?

– Есть.

– Что же это?

– Ржавчина.

– Много, мало?

– Много.

– Что с ней будете делать?

– Выброшу.

– Действуйте!

Очищая рану от ржавчины, П. заметил, что внутри она полна гноя, а снаружи покрыта коркой.

– Диаметр корки?

Показывает руками круг размером с небольшую тарелку. Находится корка на спине, ниже лопаток.

– Она для чего-то нужна?

– Нет. Она не дает гною выходить. Если я его изнутри выдавливаю, то он выходит только каплями.

– Как с ней поступите?

– Отдеру.

Действует.

– Куда денете гной: в ведро, в яму, в унитаз, еще куда-либо?

– Гной потек по спине.

– Стала затягиваться рана?

– Стала. Но там еще есть белые прожилки гноя.

– На сколько процентов уже затянулась?

– На 65.

– Пусть дальше затягивается?

– Накладываю мазь Вишневского, бинт, укрываюсь теплым одеялом. Лежу – мне нужен покой.

К концу беседы я снова спросил, в каком состоянии рана.

– Тампоны промокают ее. Она уже почти зажила.

Если говорить о ранениях спины, то они появляются, как правило, в результате предательства («нож в спину»). В случае П. была арматура. Есть и прозаические причины «поражений» в эту зону – функциональные блоки в позвоночно-двигательных сегментах (смещение позвонков). О внепсихических факторах, участвующих в формировании ощущений, мы еще будем говорить ниже.

От рассказа о событиях

«Теперь, когда Вы так прекрасно рассказали о событиях, произошедших в Вашей жизни, я хотел бы, чтобы Вы продолжилии описали ощущения, которые Вы испытываете в результате». Это «продолжите» кажется мне очень существенным. Пациенту предлагается сделать описание своего состояния более полным.

От образов воображения

Если ревнивую женщину «сводят с ума» воображаемые сцены измены ее мужа («Я с ума схожу, когда представляю ее руки на его шее…») – можно спросить, что она ощущает, когда видит эти сцены, где заряд, связанный с ее переживанием: в голове, в груди, в животе? Он большой, маленький? И т. д. В животе выявится «черная воронка». Наблюдается прямая корреляция между яркостью, близостью образов значимых лиц и величиной внутрителесных образований, существующих в отношении них.

От жалоб на других людей

«Свекровь донимает», – со слезами жалуется молодая женщина. «Что Вы при этом ощущаете?» – этот вопрос сразу поворачивает разговор с малоперспективного обсуждения характера свекрови на обсуждение состояния, которое в результате возникает. Бедная невестка обнаруживает «чугунную гирю» в груди (обида). Соматопсихотерапия – это вариант работы с результатами переживаний.

По указкам извне

Раздражительный человек говорит: «У меня ощущение, что энергии некоторых людей, как щупальца, тянутся ко мне, и мне становится плохо». При этом он подшучивает над собой: «Экстрасенс недорезанный!» «На что в Вас указывают эти щупальца, что родственное себе они в Вас находят? Почему Вы для них видимы?» Оказывается, и эти «щупальца» – помощники в отслеживании собственных зарядов.

Беспокоиться можно поменьше

Жены алкоголиков часто имеют расстроенный контур собственных ощущений, но упорно занимаются мужьями, а не собой. Истинной революцией в жизни их семьи становится момент, когда бедная женщина задается вопросом: «А в каком же состоянии я решаю свои проблемы?»

Для подобных людей способом переключиться на обсуждение самих себя и того, что они реально могут изменить, является предложение выверить состояние, в котором они решают проблемы, считая их своими. Допустим, женщина пытается помочь своему мужу бросить пить и при этом испытывает беспокойство. Беспокойство, по ее ощущению, забирает у нее 90 % сил, делает ее почти неработоспособной.

– Именно столько сил надо отдавать беспокойству, чтобы решать проблемы с мужем, или можно поменьше?

– Можно поменьше.

– На сколько процентов?

– Да можно и на все сто. Беспокоюсь я или не беспокоюсь, – от этого ничего не меняется.

– Может быть, Вам нельзя успокаиваться, потому что Вы такой человек, что если успокоитесь, то ничего делать не будете, все пустите на самотек?

– Мне кажется, наоборот, я только тогда и смогу сделать что-то стоящее, когда успокоюсь.

– Ну что ж, будете успокаиваться?

– Да.

– Успокаивайтесь и наблюдайте, как распределяются ощущения.

Всегда речь идет о выверке пропорции: на что тратить силы.

Средство «обобъемливания» процесса терапии

Помощь тому или иному пациенту может быть организована в зависимости от того, на чем первоначально центрировано его внимание. Естественно, что работа в телесной манере находит больший отклик у людей, от природы хорошо чувствующих свое тело, тело своего сознания. Они без какого-либо стимулирования со стороны психотерапевта описывают ощущения как важную составляющую своего опыта.

Наличие такой формы осознания проблем можно считать показанием к применению телесной психотерапии. Однако и при других формах самоосознания соматопсихотерапия бывает очень эффективной и, во всяком случае, показанной как дополнительное средство «обобъемливания» процесса терапии. Соматопсихотерапия – прекрасный способ включения в осознание и проработку еще и телесного аспекта существования проблемного переживания, независимо от того, будет ли это основным подходом к изменению состояния данного человека или вспомогательным.

С чего ни начни

Конкретных вариантов начала бесчисленное количество: от позы, от интонации, от выражений лица и еще от тысячи вещей. Всегда выясняется, что именно в составе тела определяет такие проявления.

Прекрасные примеры начала от особенностей походки, жестов человека дает Арнольд Минделл (США)[16]. Он организует процесс «усиления» (amplification) тенденции движения, которое стремится к проявлению, но скрыто, находится на «лунной», а не на «солнечной» стороне сознания. Вопрос процессуально-ориентированной психотерапии А. Минделла: что ты делаешь, когда ты так, например, придерживаешь ногу при ходьбе? Ответ: готовлю ее к драке! Вопрос СПТ другой: где находится то, что заставляет тебя так напряженно держать правую ногу? Ответ: в груди злость. Соответственно, продолжения работы различаются.

Н.Р. Кеппе (Бразилия)[17] предлагает обращать внимание на те характеристики, которыми один человек наделяет другого. Его интегральный психоанализ построен на возвращении пациенту его высказываний-проекций. В СПТ интериоризация достигается другим путем. «Есть что-то, что заставляет Вас выбирать такие слова? Оно на уровне головы, груди, живота? Что Вы ощущаете, когда говорите это?» – от проекции идем к состоянию, держащему ее, ведем разговор в «топографической» манере, не забывая вопрос вопросов «где?». От существительных и определений, которыми один человек наделяет другого, продвигаемся к существу самого «наделяющего», к той инстанции в составе его сознания, которая «инвестирует» подобное речевое поведение.

Мы не будем сейчас более детально разрабатывать благодатную тему соматопсихотерапевтических «дебютов». Согласимся с Юнгом, который заметил, что «…в том случае, если хочешь определить комплексы пациента, можно достичь центра непосредственно с любой точки окружности… Можно начать с букв кириллицы, с медитации перед хрустальным шаром, с молитвенного колеса или современной живописной картины, или даже со случайного разговора по поводу пустякового события. В этом смысле сон так же эффективен, как и любое другое отправное событие»[18].

Как не важно, по какой из речек, вытекающих из одного озера, искать само озеро, так и нам, в каком-то смысле, не важно, с чего начать. Важно, чем закончить. Мы ищем «инварианту вариантов», по выражению В.Н. Цапкина, заметившего, что одно и то же психическое содержание выражает себя отсутствием ног на рисунке человека, выполненном пациентом, клиническими симптомами астазии-абазии, сновидениями, которые видит этот человек, или его особым поведением в группе.

В соматопсихотерапии такой инвариантой выступает телесно-ориентированная структура сознания. То, что при других обстоятельствах человек выражает словами в свободных ассоциациях (в психоаналитической модели), проецирует на внутренний экран в виде «кино», сопровождаемого звуками, запахами, телесными ощущениями (в модели НЛП), выражает поведенчески (в процессуальной модели), в «соматотерапевтической» ситуации предстает предметом в теле сознания, чреватым всем вышеперечисленным, – стоящей на полке книгой, которую можно прочитать, экранизировать, драматически проиграть, но которая сейчас закрыта внутри своих обложек. Хранится в потенциальном состоянии.

15

Либин A.B., Либин B.B. Особенности предпочтения геометрических форм в конструктивных рисунках (психографический тест предпочтений ТиГР). Методическое руководство. М.: Институт психологии РАН, 1994.

16

См. А. Минделл. Работа со сновидишим телом // Московский психотерапевтический журнал, №№ 1,2, 1993.

17

Кеппе Н.Р. «Восславление», «Освобождение». – Протон, Сан-Пауло, Бразилия.

18

К.Г. Юнг. Архетип и символ. – М.: Ренессанс, 1991, с. 30, 31.

Вещи в теле. Психотерапевтический метод работы с ощущениями

Подняться наверх