Читать книгу Рассказы - Андрей Феликсович Гальцев - Страница 3

Она пришла увидеть схождение благодатного огня. Двери в храм были уже закрыты, осталась между ними узкая щель для воздуха. Марфа увидела две спины и затылки самых слабых паломников, которым не дали протиснуться ближе к благодати. Она уж и подавно сюда не войдёт.

Муж не отпустил её вовремя. Муж у неё другой веры; он вообще ругает её за всё, а за веру особенно крепко. Зовут его Бурбур, он кузнец, и ей кажется, что муж не только ушами оглох, но и сердцем также. Марфа не ропщет, она привыкла терпеть. Не хваткая в хозяйстве, не очень-то красивая – почему он женился на ней? Быть может как раз потому, что Марфа умом слабовата и душой простая. Наверное, такую жену ему хотелось, которая ни в чём не прекословит. Вот и получил такую. Марфа ему всё равно благодарна: у неё муж есть, как у всех.

Ночь, из храма невнятный шум исходит, напряжённый, стиснутый: все ждут божьего огня. Однажды огонь отказался приходить; в тот год греческие епископы не пустили в храм озорное арабское племя – и огня не было. Да мало ли какие причины видны ему, небесному огню? Всякий раз тревожно и страшно, будто не явится он. Это ведь не колодец крутить, ему ведь надо захотеть простить и обрадовать нас. Страшно Марфе, что люди останутся без божьего огня, осиротевшие.

Сейчас-то всех пустили, и то озорное племя тоже – вон их верблюды поодаль привязаны.

Ночь, вокруг храма тьма, перед входом всё вытоптано. Марфа села прямо на землю; не попала она внутрь, но обиду на мужа не таила, будто Бурбур ведёт себя так не по своей воле, а согласно порядку вещей. Так ветер поднимает песок и бросает в глаза: не на что обижаться. Но вдруг в темноте перед ней обнаружилось ещё одно существо – былинка. Чудом выросла она, травяная веточка, чудом не погибла на этом затоптанном пустыре.

Марфа умилилась травинке и стала молиться о сошествии благодатного огня. Она упрашивала Бога всех простить и обид на нас не держать, потому что мы глупые, и тут перед ней появился огонь – былинку охватило светлое, лёгкое пламя. Марфа опомнилась: надо бежать скорее домой, это в семью благодать! Обломила веточку и понесла перед собой, светя и не обжигаясь.

Бурбур зачем-то ждал её, не спал.

– Опять ты со своими выдумками! Тупая!

Он вырвал у неё веточку и затоптал огромной ногой. Марфа села в углу на пол, закрылась ладонями, так до утра просидела. Болело в ней сердце, вся душа болела.

Под утро открылось ей видение. В просторном сумраке, обрызганном лучистыми звёздами, висел голубой пятнистый шар, и клочки тумана кое-где укрывали его, словно пушинки, что прилипают к яйцу.

Она поняла, что видит планету Земля, только слов таких не ведала. Земля пульсировала – сжималась и вздрагивала вместе с её сердцем.

Потом она как прежде пекла лепёшки, стирала одежду, кормила индюшек и кур, плела корзинки… всё это молча, в полусне. Её главной заботой было стеснённое сердце – носить его, хранить, чтобы оно билось. Она знала, что эта боль кому-то нужна.