Читать книгу ЛонДон - Андрей Халов - Страница 5
Глава 3
ОглавлениеРея Соулта на месте не оказалось. Но в отличие от Битлера у него был мобильник.
Несмотря на то, что в Лондоне всё популярнее становилась сотовая связь, и число клиентов мобильных операторов росло как на дрожжах, Александр не спешил обзаводиться дорогой и модной игрушкой, хотя дела бизнеса того незамедлительно требовали. И дело было в том, что в случае, если у него появится такой аппарат, он будет от Грейс в шаговой доступности, а это его не устраивало! Ведь тогда спрятаться от её тотального контроля, который и без такой жёсткой привязки просто душил его, будет просто не возможно! А это было бы невыносимо! Не трудно представить, как это будет выглядеть! И оттого, когда партнёры и контрагенты настаивали на приобретении им такого аппарата, Битлер, чтобы это не делать, всякий раз находил какие-то дурацкие отговорки, вроде той, что это очень вредно для мозга, – тот просто плавится при разговоре, как сыр в микроволновке.
Узнав от редактора, что корреспондента сегодня, в общем-то, не ждут, Александр тут же позвонил ему прямо с корпункта, лихорадочно соображая, что будет, если он не найдёт журналиста: весь его план полетит в тартарары.
Но Соулт трубку взял… Правда, не сразу.
– Рей!.. Дружище, привет! Это Битлер!.. Если помнишь, мы с тобой как-то пересекались недавно по вопросу финансирования проектов некоего Кантемирова…
– Конечно, конечно! – раздалось в ответ в трубке. – И что?..
– Что?! – финансист сделал паузу, подумал, набрался духа и воздуха в лёгкие и выпалил. – Немного поразмыслив, я всё-таки решил этим заняться!
– Вот как?! – удивился журналист. – Весьма интересно!.. Ведь ты дал ему от ворот поворот!..
Возникла пауза, но Соулт, видимо, понимая, что надо ковать железо, пока горячо, спросил:
– Ну, и что теперь-то?!
– Срочно тащи его ко мне! – скомандовал Битлер.
– Не-е!.. Только не сегодня!.. Давай завтра! – стал возражать Соулт.
– Рей!.. Завтра я могу уже передумать! – предупредил Битлер.
– Вот как?! – удивился корреспондент. – Серьёзно?!..
Было действительно странно, что Битлер действует так импульсивно.
– Серьёзно! – Александр подыскивал подходящее объяснение своему поведению. – У меня на рассмотрении ещё один подобный проект, … довольно интересный с финансовой точки зрения. Но получилось так, что … сегодня чаша весов склонилась в пользу твоего Кантемирова! Однако кто знает, что будет завтра!.. Сам понимаешь: война за финансовые ресурсы никогда не прекращается…
– Хорошо! – с неохотой отозвался собеседник. – В общем, куда подъехать?!..
Они договорились, что встретятся в небольшом пабе, недалеко от офиса редакции, где работал Рей, но Соулт предупредил сразу:
– Возможно, Александр, я приеду один. Я понятия не имею, если честно, где искать теперь этого парня!.. Он исчез также внезапно, как и появился!.. Единственная зацепка, которая у меня есть, это адрес, который он мне оставил… Где-то в Брикстоне… И неизвестно, на месте ли он сейчас. После твоего категоричного отказа Влад засобирался в Штаты. У него там вроде бы стало что-то наклёвываться. Когда я виделся с ним в последний раз, он говорил, что будет заниматься оформлением визы… Впрочем, в любом случае, жди! С ним или без него – я приеду!..
Битлер зашёл в паб, попросил что-нибудь лёгкое на ланч и пинту тёмного свежесваренного пива, а потом, расположившись за угловым столиком, с которого хорошо просматривалось всё помещение пивной, стал не спеша есть яичницу с беконом, изредка поглядывая на улицу в узкое окно, зарешёченное частой узорчатой паутиной из квадратного витого прута в четверть дюйма.
Посетителей было немного. Заходили только завсегдатаи, – любители пропустить с утра пару-другую кружек пенного напитка. А так… Было, в общем-то, довольно пустынно. Сквозило сонной прохладой неспешного британского утра, когда все, кто спешил делать дела, уже были на месте, а те, кому торопиться было некуда, ещё не проснулись. И от того Битлер ещё острее чувствовал, что, сидя здесь, он теряет драгоценное время.
Прошёл час, второй, третий.
К его столику несколько раз подходила официантка, молодая симпатичная блондинка в белом фартучке поверх короткой юбочки, из-под которой сверкали две очаровательные стройные ножки. Подойдя в очередной раз, она убрала пустую посуду, вытерла стол, демонстративно, с каким-то непонятным вывозом, наклонившись так, что через не застёгнутые верхние пуговицы блузки ему стали видны её красивые, правильных пропорций и полноты груди, не обременённые лифчиком, потом спросила, встав перед ним в вальяжную позу и подбоченившись рукой:
– Что-нибудь ещё, сэр?
Битлер смутился и попросил меню.
Он долго искал что-нибудь позаковыристее и, в конце концов, выбрал «Мясо молодого ягнёнка, приготовленное на медленном огне, с фисташковым соусом и пармезаном». Блюдо готовилось долго, и у него был повод посидеть просто так, в ожидании, некоторое время.
Конечно, никто не мог ему ничего сказать: он просто сидит в пабе. Но Битлеру постоянно казалось, что все вокруг, – даже вот эта молоденькая официантка, наверное, несколько месяцев назад приехавшая в Лондон откуда-нибудь из глубинки, возможно, даже из Польши, в поисках лучшей жизни, – знают, что он, чужак, что он не англичанин, что он даже не европеец в их понимании значения этого слова.
Быть может, если бы он был коренным жителем Лондона, да нет, хотя бы, просто родившимся в этой стране человеком, тогда бы он так и сидел за пустым столиком, ничего не заказывая. Ему, в самом деле, не хотелось есть. Но Битлер чувствовал себя неловко, и от того не мог сидеть просто так. Конечно, в его положении с финансовой точки зрения это был сущий пустяк, мизер, не стоивший ему ничего. Но с положения морального самочувствия… Он до сих пор, несмотря на то, что прошло так много лет, не мог избавиться от внутреннего ощущения гостя в чужом благополучном и уютном доме, где ему дали приют и положение, которого достичь эмигранту практически невозможно…
Время тянулось так медленно, что казалось: его течение можно рассмотреть.
Пожалуй, в первый раз Битлер пожалел, что не имеет сотового телефона. «Всё-таки, придётся купить эту игрушку наступающего на пятки прогресса! – решил он. – Ну, тогда здравствуй, вездесущая Грейс, … прощай свобода!..»
Когда в узких двухстворчатых дверях паба, наконец, появился Рей Соулт, а за ним следом ввалился внутрь тот самый русский изобретатель-эмигрант, нахмурившийся, чем-то недовольный, надоевший ему в своё время так, что Битлеру пришлось окончательно дать ему понять: он ничем ему помочь не сможет, – Александр несказанно обрадовался, но виду не подал, стараясь сохранять при встрече рамки делового общения.
Он встал как можно спокойнее и вальяжней, будто длительное бесцельное сидение в пустынном пабе вовсе не заставило его не на шутку взволноваться, прошёл навстречу к ним через всю небольшую залу пивной, поздоровался и, пригласив за свой столик, вышел на улицу, чтобы отпустить машину, всё это время поджидавшую его на улице, в гараж…
– Знаешь! На силу его разыскал! – признался Рей, когда Битлер вернулся, по виду журналиста было заметно, что тому пришлось помотаться. – Ты не представляешь!… Я буквально снял его с «Евроэкспресса»: у него уже был куплен билет на «Конкорд» до Нью-Йорка! – Соулт сделал паузу и посмотрел на Битлера. – В общем, все расходы парня, связанные с его задержкой, теперь твои!.. Пришлось сдавать билет … с большой комиссией!
– Хорошо, хорошо! – подтвердил свои намерения Битлер и обратился к эмигранту, смотревшему на него исподлобья одновременно и с возмущением, и с надеждой. – Я полностью возмещу ваши потери!..
– Какие? – ухмыльнувшись иронично, с вызовом в голосе, поинтересовался вдруг Влад. Он говорил на русском, и английскому корреспонденту теперь было непонятно, о чём, собственно, идёт речь между двумя русскими. – У меня на завтра приглашение от американской компании!.. Встреча в Нью-Йоркском офисе!.. Я добивался этого долгое время: с тех пор, как оказался за кордоном! Вы же знаете, господин или … мистер, – как вас там? … – Битлер, что американцы по два раза не приглашают!.. И если вы задержали меня по какому-то пустяку, то простая компенсация моих издержек меня не удовлетворит!.. Задержав меня, вы оказали мне такую медвежью услугу, последствия которой я вряд ли смогу исправить! Почему я вам понадобился вдруг именно теперь, в тот последний момент, когда собирался покинуть старушку Англию и отчалить в Штаты?!.. В чём, собственно говоря, дело?!..
Кантемиров был не на шутку разъярён, а пока говорил, ярость его словно ещё сильнее распалялась произносимыми им словами. И, чтобы разрядить обстановку, Битлер решил действовать старым проверенным методом: предложить выпить. Он нашёл взглядом скучающую у стойки официантку и поманил её пальцем. Когда она подошла, он взял у неё папку с меню и протянул Рэю, чтобы занять того чем-нибудь…
– В чём дело?! – переспросил он у Влада как ни в чём не бывало. – Совпадение!.. Просто так получилось!…
– Совпадение?!.. Так получилось?! – ещё сильнее рассвирепел Кантемиров. – Значит, ничего серьёзного?!..
– Но ведь приглашение на встречу – это ещё не гарантия того, что у вас там всё получиться?! – возразил так же, по-русски, Битлер.
– Но, тем не менее! – со злостью, яростно помахал из стороны в сторону над столом пальцем Кантемиров. – Американцы, в отличие от вас, … пузотёры! – деловые ребята! Они ценят время и деньги… Причём, как свои, так и партнёров!..
Битлер скептически скривил губы, удивляясь наивности собеседника.
Рей уже что-то выбрал и делал заказ, показывая официантке в меню пальцем.
– И что? – продолжил Битлер на английском, как бы давая понять и оппоненту, что неплохо было бы перейти на язык, понятный всем присутствующим. К тому же он стеснялся общаться на родном языке, явно выдавая в себе иностранца, хотя это и без того было заметно: в отличие от русских англичане не ассимилируют чужие народности, и чужаки хорошо заметны, как жир в воде, даже если с языком у них всё в порядке.
– А то! – Влад продолжал говорить по-русски, не замечая ничего от возмущения. – Сдав билет на «Конкорд», я не просто потерял несколько тысяч долларов, хотя, в моём положении, это уже катастрофа, но и, вообще, хоть какую-то надежду на успех в моих изысканиях достойного финансового партнёра для осуществления моих проектов…
– Скажите, пожалуйста, Влад, американцам вы собираетесь также вешать лапшу на уши, как и мне? – с улыбкой превосходства перебил его Битлер. – Вряд ли даже самый смелый венчурный инвестор, если только не сошёл с ума и не решил выбросить на ветер пару сотен миллионов долларов, согласится вкладывать в вас деньги при том сыром и непрозрачном материале, который вы можете предложить!
– Но тем не менее! – Кантемиров вскинул голову и забросил на бок ладонью длинную соломенную чёлку. – Стал бы я тратиться на билет на «Конкорд», выкладывая, в сущности, последние деньги за столь дорогое удовольствие, если бы не был уверен в успехе?!
Битлер хотел возразить. Он подумал, что прекрасно знает людей таких, как Кантемиров. Они пытаются взять своё нахрапом. Ведь, в сущности, его проект больше походил на фикцию, не заслуживающую, вообще, внимания ни одного уважающего себя инвестора. Но сегодня ссориться с Кантемировым в его планы не входило. На споры с русским изобретателем было и без того бестолково потрачено слишком много времени. Что же до его отлёта в Америку на сверхдорогом «Конкорде», когда есть возможность лететь намного дешевле, хотя и несколько дольше, – обыкновенным рейсом, Битлер видел, что это чистейшей воды бутафория, которой наивный эмигрант думал удивить прагматичных американцев. Да, … лететь на «Конкорде» считалось шиком достойным миллионеров. Но если у тебя в кармане не осталось и нескольких центов для завтрака по прилёту?!..
Битлер уже несколько раз после развала Союза сталкивался с русскими эмигрантами новой волны. Уехать на Запад теперь, когда «железный занавес» рухнул, из бывшего Союза стало гораздо проще. И они поехали… Причём, поехали с такой одновременно наивной и наглой надеждой, что здесь их ждут и здесь им рады, что это ни в какие ворота не лезло! Иные даже были настолько навязчивы и назойливы, что Битлер, хотя и сам когда-то был эмигрантом, понял: столкнувшись с подобными людьми, свободный Запад скоро устанет от дикого нашествия всякого отребья, хлынувшего на него из-за рухнувшего забора! Среди них порядочных и действительно талантливых людей по пальцам можно было пересчитать, а остальные – простые искатели халявы, которая, по их, – какому-то глупому, – убеждению, здесь водилась на каждом шагу. Скоро начнёт возводить свои заборы, отгораживаясь от этого потока, уже сам Лондон!…
Впрочем, за всё то время, что общался с Кантемировым, Битлер так и не смог определить, к какой когорте, собственно говоря, отнести этого человека. Идеи его были сомнительны по большей части потому, что Влад не раскрывал их сути, предлагая купить у него кота в мешке. Таких вокруг было несметное множество. И, наверняка, за малым исключением, все они были шарлатаны. Следуя закону статистики, на который Битлер привык полагаться в своей профессиональной деятельности, Кантемиров на девяносто девять процентов был человек пустой и просто нашёл нужную волну, оседлав информацию, беспокоившую после окончания Холодной войны лучшие умы свободного мира: экологию, энергетику и климат, – источник, из которого появилась возможность черпать бесконечно, и теперь старательно пытался к нему подключиться, чтобы получить свой, пусть и не большой, но такой спасительный денежный поток. Но поскольку в этом мире был пришельцем, – чужестранцем, – и не знал, как правильно и грамотно это сделать, а Рей Соулт, который ему помогал, сам мало чего понимал, видимо, в технологии получения бюджетного финансирования сомнительных проектов или даже – просто не хотел в это ввязываться основательно, то, в конце концов, он и попал на Битлера, который, как и любой частный инвестор, не потерявший ещё головы, немного поиграв в игру под названием: изучение венчурного проекта, – должен был отослать его подальше. Что он и сделал.
Однако теперь уже Кантемиров понадобился ему. Как ширма.
Александр считал, что использовать Влада для прикрытия своих целей, совершенно далёких от финансирования его проектов, будет с его стороны морально приемлемо, поскольку и тот отнял у него уйму драгоценного времени.
Битлер окинул взглядом собеседников.
Кантемиров сидел, всё ещё озадаченно и пристально, в русской манере, уставившись на него, как на врага, как на человека, из-за которого у него сорвалась важная встреча. Видимо, он ждал от него достойного ответа на свой вызывающий вопрос.
Рей Соулт явно скучал. Впрочем, ему и понятен-то не был предмет разговора двух русских. Но он, словно провидец, видимо, понимал, что Битлер ведёт какую-то свою игру, ничего общего не имеющую с серьёзным инвестиционным бизнесом и, уж тем более, с судьбой изобретений Кантемирова…
– Я берусь финансировать ваш проект! – наконец произнёс Битлер.
Продолжая говорить по-английски, он выдержал перед этими словами для важности заявления длинную паузу и почувствовал теперь, как весь покрылся холодным потом, поскольку прекрасно понимал, что, принимая такое совершенно необдуманное решение, кладёт голову в пасть льва и ввязывается в какой-то чрезвычайно рискованный, сырой и неподготовленный проект, больше похожий на авантюру, к которым инвесторы его уровня должны относиться не то что брезгливо, а, вообще, – никак. В их адрес употреблялось название – «мусорные». А он вдруг согласился, не сделав даже элементарного финансового анализа и расчёта рисков! Да как он мог так поступать, если не было ничего сколь-нибудь оформленного и вразумительного?!.. К тому же на примете у Битлера в настоящее время не было ни одного сколь-нибудь подходящего толстосума, не только располагающего наличием достаточного свободного капитала, но и ждущего такого «выгодного» предложения для инвестиции, готового к финансированию экономической авантюры.
Дав такое обещание, Битлер припёр себя к стенке. А это означало необходимость обращаться к тестю, который, впрочем, никогда не одобрял «не своих» рискованных вложений.
Битлер сам не верил, что произнёс это!..
Теперь за частоколом многочисленных мелких финансовых дрязг, которыми были наполнены предстоящие обозримые полгода его жизни, встали несокрушимая стена огромного финансового обязательства … и проблема: как убедить крайне несговорчивого миллиардера принять участие в сомнительном и дорогостоящем проекте.
Впрочем, Битлер врал сейчас даже самому себе. Он прекрасно понимал, что не будет заниматься финансированием бредовых идей Кантемирова, а просто использует его для прикрытия перед Грейс. И всё! Так уж получилось, что единственным вариантом вразумительного объяснения его отсутствия после приезда из России мог стать только невесть откуда взявшийся Кантемиров…
Битлер знал, что сейчас нужно хорошенько напиться! Его всегда холодный ум, в глубине которого постоянно функционировал калькулятор, производивший сложнейшие финансовые вычисления, которые иногда становились понятны только потом, много позже, привык доверяться «взбрыкам» интуиции, по наитию доверяясь предшествующему опыту. Порой всё являлось наружу так замысловато, что результат манёвра становился очевиден лишь много позже выхода из него.
Вот и сейчас интуиция диктовала ему план: напиться! А, главное, – напоить, как можно сильнее Кантемирова. Надо было хорошенько поддать самому и «накачать» русского изобретателя, чтобы «влиться» в русло придуманной им сегодня легенды: появиться с Кантемировым на пороге дома и объяснить Грейс, что всю ночь отмечали начало финансирования проекта этого бедолаги!
А потом…
В принципе, только за этим Кантемиров ему и был нужен. Да! Это было не серьёзно и, быть может, даже не честно, но эмигрант заслуживал, по его мнению, такого отношения, поскольку темнил, от чего все его предложения и выглядели несерьёзно. Непрозрачность и муть всегда отпугивают инвесторов.
Потом он постепенно «свернёт» проект по хорошо отработанной им для экстренных случаев схеме, когда сначала по какой-то причине надо было изобразить заинтересованность, которой, на самом деле, никогда и не было, а впоследствии избавится от лишней головной боли…
За столом царило замешательство.
Рей Соулт, который не понял большую часть беседы, проходившей на повышенных тонах на чужом языке, воспринял слова Битлера, как пушечное ядро, залетевшее в узкое окно-бойницу паба и разорвавшееся у них на столе.
Кантемиров изменился в лице. Он был озадачен, но сквозь удивление пробивалась робкая улыбка. Напряжение, гнев и раздражённость покинули его лицо. На нём светилось то самое русское выражение Иванушки Дурачка, поймавшего жар-птицу счастья, и Битлер понял, что теперь напоить его до беспамятства будет не проблема.
– Давайте, выпьем! – предложил он, уже ни в чём не сомневаясь.
Битлер почему-то вспомнил, что фашизм, в сущности, тоже начался с попойки в пивной. Хотя тот факт не имел к происходящему сейчас никакого отношения, но ему стало вдруг забавно, что два человека с созвучными фамилиями начали свои авантюры, изменившие их жизнь, один политическую, другой финансовую, примерно с одинаковых условий – с пивной.
Вскоре на столе возникло несколько кружек пива, по паре бутылок скотча и виски. Битлер теперь с удовольствием произносил тост за тостом, нахваливая проект русского эмигранта, о котором не имел, в сущности никакого представления, и всё подливал и подливал в чарку счастливому Кантемирову спиртное, наблюдая, как тот всё больше пьянеет.
– Только уговор! – взял он Влада за плечо, когда почувствовал, что тот находится уже где-то на пороге перехода в бессознательное состояние.
– Какой?! – с готовностью, пьяно подавшись к нему и стараясь заключить его в свои объятья, поинтересовался Кантемиров.
– Моя супруга должна знать, что мы пьём со вчерашнего вечера! – по-русски сказал ему на ухо Битлер. – Понял?!
– Лады! – с готовностью, пьяно, широко кивнул головой Кантемиров, ответив тоже по-русски и в русской манере, по привычке без всякого зазрения совести идти на обман, когда дело касалось женщины.
Часа через три изрядно подвыпившая троица оказалась у дома Битлера в юго-восточном предместье Лондона.
Журналиста Битлер тут же усадил обратно в такси и, заплатив таксу и дав хорошие чаевые, отправил машину с корреспондентом прочь, а изобретателя повёл к себе домой представить Грейс. Сам он был пьян лишь немного, ровно настолько, чтобы можно было разыграть комедию с длительной попойкой, которые иногда у него случались, и, в то же время, держать ситуацию под контролем, спрятавшись за ширму образа пьяного мужа.
Битлер знал, что супруга уже увидела его, высадившегося из такси на улице перед оградой их владения, и теперь следила за его перемещениями из окна на втором этаже.
Дверь им открыл дворецкий, нанятый когда-то давно Грейс, чопорный англичанин, который, – Битлер это нутром чувствовал, – относился к нему с каким-то скрытым, но, тем не менее, проявляющимся во всём его поведении и манерах презрением. Впрочем, быть может, Битлеру это только казалось, поскольку он терпеть не мог этой напыщенности и чопорности, которая была свойственна многим англичанам.
– Добрый вечер, сэр! – поздоровался слуга. – С приездом!..
– Спасибо, Джордж! – Битлер завёл во входную дверь с крыльца дома пьяного Кантемирова.
По широкой лестнице, огибавшей дугой просторную залу вдоль стены здания и заканчивавшейся сбоку, справа от входа, со второго этажа спускалась Грейс. Она была в длинном платье, подол которого слегка придерживала в руках. Лицо её не предвещало ничего хорошего. Битлер больше притворялся, чем был пьян, и потому с каким-то внутренним трепетом смотрел на свою важно сходящую вниз супругу. Она была явно взвинчена и сердита, хотя и держала гнев внутри себя, как это было принято, не давая ему выхода наружу. Не понимая, что происходит, Грейс была в ярости. Казалось, что она готова взорваться в любую секунду. Но Битлер знал, что она сохранит спокойствие, хотя, быть может, было бы лучше, если бы она прямо сейчас выпустила гнев наружу.
– Алекзендр!.. Объясните мне, пожалуйста, что происходит?! – спросила Грейс, приближаясь и удивлённо глядя на огромного, шатающегося рядом с супругом, незваного гостя, которого тот придерживал за рукав. – Что за спектакль, хотелось бы понять?!..
Битлер, изображая изрядно подвыпившего, потянулся к ней, но она отстранила его рукой. Тогда он ухватил её за ладонь в белой перчатке и, перевернув, притянул к лицу и поцеловал шелковистую, ухоженную, всегда благоухающую кожу женщины в большой вырез в виде овала на тыльной стороне белой сетчатой перчатки.
– Дорогая, извини! – только и произнёс он, делая вид, что пошатывается и едва стоит на ногах, потом воспользовался паузой, пока Грейс набирала воздуха, чтобы задать следующий вопрос, и представил ей гостя, который смотрел на неё осоловевшими глазами, пьяно покачиваясь из стороны в сторону. – Это господин Кантемиров!.. Из России!.. Эмигрант!.. Очень крупный изобретатель!
– Но позвольте мне узнать, почему вы в таком виде?! – возмутилась, наконец, Грейс.
– Дело в том, что я отмечал с Владом, – Битлер показал на здоровенного спутника ладонью свободной руки, – начало нашей совместной деятельности!
– Какой, если не секрет?! – удивилась Грейс.
– Я приняла решение о начале финансирования его проекта!
От удивления Грейс потеряла дар речи.
Она постоянно контролировала все действия супруга в сфере реальных инвестиций.
Не вникая глубоко в суть его финансовых манипуляций, прежде чем дать разрешение, Грейс оценивала его проекты довольно быстро беглым поверхностным ознакомлением. Но её слово всегда было последним. Без её согласия Битлер не мог начать ни одной сделки, потому что на кон ставилась репутация и состояние её отца, крупнейшего банкира Англии. Ей надо было всегда знать, что её супруг, который по её представлению не мог быть финансовым гением просто потому, что она подобрала его из самых низов, фактически на улице, случайно влюбившись на какое-то время, которое, как тогда казалось, никогда не кончится, не ввязался во что-нибудь необдуманное.
Рискованные проекты Грейс, так же, как и её отец, никогда не одобряла, сразу относя их к мусору, которым, – даже если впоследствии и получат стабильный и высокий доход, – пусть занимаются другие. Она, быть может, справедливо считала, что, обладая значительным состоянием, инвестиции надо осуществлять только в надёжные проекты и финансовые инструменты, которые далеки от пропасти риска, сгубившей не один десяток некогда преуспевающих семейств, прежде действовавших на рынке вложений агрессивно и рискованно. Хотя Грейс не обладала опытом ведения самостоятельных операций, финансовое чутьё словно передалось ей по крови от отца, который всегда предпочитал соотношение риска и доходности склонять в сторону меньшего, как бы ни мала была при этом прибыль.
Услышав возмутительные до оскорбления слова мужа, который прежде всегда знал своё место и не позволял себе подобных выходок, Грейс поджала тонкие губки, но замялась в раздумье.
Выйдя замуж за русского немца, родившегося и выросшего в России, и уехавшего из Советского Союза уже взрослым, она привыкла, в общем-то, не реагировать столь бурно, как прежде, на его случающиеся время от времени заскоки и попойки, хотя, конечно, они её весьма раздражали. Но вот чтобы он при этом ещё и принимал какие-то самостоятельные финансовые решения?!.. И теперь, с порога, заявлял ей, что берётся за какой-то проект, сомнительность которого была на лицо уже от одного вида его создателя?!..
– Он останется у нас?! – возмущённо поинтересовалась Грейс у супруга.
– Влад собирался ехать в Америку! – сказал Битлер. – Я буквально снял его с трапа «Конкорда». Завтра я подыщу ему жильё. А сегодня… Пусть он переночует в комнате для гостей?!..
Грейс ещё раз, на прощанье, окинула взглядом, с ног до головы, огромную тушу незваного гостя, – высокого, красивого, интересного, но изрядно напившегося, – и своего беспардонного супруга и, распорядившись Джорджу накрыть ужин, пошла прочь по просторной зале, в глубину дома, оставив их у порога огромной прихожей.
– Я на кухню, сэр! – тут же, как только Грейс отдалилась, предупредил его слуга, давая понять, что Битлер будет заниматься собой и гостем сам, и удалился.
Битлер, скинув ботинки, отвёл Влада прямо в обуви через залу в комнату под лестницей, где иногда останавливались его знакомые. Здесь были две односпальные кровати, диван, шкаф-купе, телевизор на стене.
– Ужинать будешь? – поинтересовался он у Кантемирова, но тот пьяно замахал руками, давая понять, чтобы его оставили в покое, и, едва присев на постель, повалился на бок.
– Тазик под кровать поставь! – попросил Влад перед тем, как отключиться.