Читать книгу Хэвлокономикон-2 - Андрей Куприн - Страница 2

Вся эта история началась с тревожного ночного звонка.

Хэвлок, считавший два часа ночи временем детским, подошёл к телефону и дал мне время подумать над ходом в шахматной партии, которую мы затеяли.

На том конце провода были жуткие помехи, и еле различимый голос доносил обрывки малопонятных фраз. Хэвлок морщился, вслушиваясь в ужасную трескотню, его лицо приобретало то выражение охотника, которое предваряло все его опасные расследования, к части которых, к немалому удивлению для самого себя, мне, обычному врачу, удалось присоединиться.

Положив трубку, Амброз Хэвлок даже не взглянул на шахматную доску из слоновой кости и на бедственное положение моего жёлтого короля.

– Эштон, – с каким-то таинственным присвистом обратился он ко мне.– Дело серьёзное.

Хэвлок подошёл к карте штата, висевшей на стене, и стал водить по ней пальцем, разыскивая нужную точку.

– Вот этот городок, – ткнул он длинным указательным пальцем куда-то на северо-западе. —Чоразин.

– Так что случилось в Чоразине? – спросил я, потирая глаза.– В два часа ночи?

– Я сам ещё не всё понял, – вздохнул Хэвлок.– Услышать голос сквозь этот шум было сложно.

– Шум?

– Там как будто гудела аэродинамическая труба.

– Возможно, так оно и было? – попытался пошутить я.– Но кто вам звонил?

– Он назвался Фармером. Сквозь не стихающий вой он успел сказать, что остался последним в этом городе.

– Что же остальные? – удивился я, поднимаясь из тёплого кресла, чтобы размять ноги. В камине красные искры падали в золу. На столе Хэвлока неведомое науке существо, размером с белку, шевелило усиками в пуленепробиваемой банке с формалином.

– Бежали остальные, – задумчиво сказал Хэвлок, погружённый в свои мысли. Я бы не удивился, если бы в это самое время разум Хэвлока парил где-то над Чоразином.

– Утечка химикатов? Экологическая катастрофа? – спросил я, читающий много новостей.

– Зачем бы он звонил тогда хтонологу? – хмыкнул Хэвлок, потирая руки.

– Значит, опять Древние, – расстроился я.

– Вероятнее всего, – кивнул Хэвлок. – Пока есть хоть один Фармер, нам нужно ехать туда и разобраться с Итаквой.

– С кем? – переспросил я.

– Шум как из аэродинамической трубы, – подсказал Хэвлок. – Жуткий ураган.

– А он сам не кончится? – я мельком взглянул на доску и понял, как исправить своё положение.

– Сам он не кончится, хотя бы потому, что Фармер сообщил о чужаке, который и принёс в город эту заразу.

– Вам шах конём, – я двинул фигуру.

Хэвлок посмотрел на диспозицию своей шахматной армии, как будто первый раз её видел.

– А вам мат! – хмыкнул он и сбил моего коня своей королевой.

Я совсем понурился, осознав, что поездку отложить не удастся.

– Чужак? – спросил я, барабаня пальцами по столу. – Насколько он чужероден?

– Полного описания я не услышал, но Фармер кричал, что чужак хромает.

– Ужасное отклонение от нормы, – съязвил я.

– Дослушайте вводную информацию, – перебил меня Хэвлок, роясь в ящиках своего стола. – В городе Чоразин буря. Кошмарное стихийное бедствие. Машину оставляем у въезда.

– Как мы через бурю будем прорываться в поисках этого хромого? – зевая, спросил я.

– Действительно, по земле не стоит и пытаться, – решил Хэвлок.– Остаётся канализация.

– Только не это! – скривится я.– После такого плотного ужина… Пусть останавливают чужака спецслужбы.

– Но ведь с обычной точки зрения, как вы заметили, буря должна сама кончиться, им что-то делать и в голову не придёт, – резонно возразил Хэвлок. Он достал несколько очков для плавания.

– Мы что, плыть по дерьму собираемся? – с отвращением спросил я.

– Нет, но буря ведь не из мира сего, – Амброз вручил мне одни очки. – Она проходит и сквозь стены.

Выражая своё неудовольствие скорбным лицом, я всё же вышел из тёплого дома на Флит-стрит 122, и вместе с Хэвлоком отправился в мрачный городок Чоразин, охваченный бедствием.

Уже забрезжил рассвет, однако, когда впереди показался зеленый знак с надписью «Чоразин – 3 км», небо потемнело, и мы услышали первые отголоски бушующего ненастья.

Я занервничал, а Хэвлок внешне оставался спокойным, хотя внутри, как я прекрасно знал, он жаждал раскрыть эту тайну, и не перед чем бы не остановился.

– Как думаете, ваш информатор ещё жив, и если да, в городе ли он до сих пор? – спросил я Амброза, охотника за ужасами.

– Если жив, то в городе, – ответил он. – На улицах сейчас такой ветер, что его размазало бы о ближайшую стену.

Я сглотнул ком, подступивший к горлу.

– Может, на этот раз посмотрим издалека и уедем? – малодушно предложил я. Основания к тому были: в воздухе над нами пролетела спутниковая тарелка, сорванная бурей с какого—то дома и застряла в кустах позади машины.

– Хотите отсидеться в кустах, как эта железка, а потом писать про меня героическое фэнтэзи? Не выйдет! – пригрозил Хэвлок.

– А сейчас всё равно люди мало читают, – парировал я из—за руля, наблюдая, как пыль столбом сметает мусорные мешки, летящие над дорогой.

– Стоп! – приказал Хэвлок. Я остановил машину. Города не было видно в песчаной буре.

– Здесь смешались аномальные силы, – загадочно произнёс Хэвлок. Внезапно мимо пролетел дорожный светофор, с лязгом царапнул крышу моей машины и разбился об асфальт.

Я выругался и включил задний ход. Отъехав на метров сто, понял, что соседнее кресло в машине пустует.

– Это безумие! – заорал я в пустой машине. Потом вылез и хлопнул дверцей. Нацепил очки для плавания.

В лицо тут же ударил ветер. Я схватился за капот машины, но всё равно потерял равновесие и перевалился через него. Присев на корточки, я отдышался. Буря била наповал, это факт.

Внезапно я заметил некое очертание существа, смутно проступающее сквозь летящую пыль. Серое марево складывалось в подобие собаки, гиены или волка.

Оно разинуло пасть. Раздался такой же вой, какой шёл из центра города, но слабее. Хотя мои уши уже заложило песком. Я распахнул дверцу и задом стал залезать в салон.

Серый бесплотный волк прыгнул.

Я крикнул: «Изыди!» и захлопнул дверцу перед его носом. Песчаный пыльный призрак расплющился по стеклу, ему не хватило сил выбить его. Хватило бы у него сил меня покусать, не знаю. И не хочу задумываться. Одно я понял точно: Хэвлок в смертельной опасности и идёт не от неё, а к ней.

Улицы гудели, потусторонний ужас, принесённый чужаком, разрушал постройки.

Хэвлок, следуя природному и космическому чутью, пробирался вперёд, приседая и

проскальзывая между расшатанными балками, грудами кирпича, которые шевелились, как живые и, наконец, услышал одинокий человеческий вопль.

Очки для плавания сгодились поднять взгляд на остов дома, с которого буря содрала скальп крыши и кожу облицовки. Рамы окон чернели пустотой, вихри, заплетающиеся в хлысты, били невысокого человека, который то появлялся в проеме окна, то исчезал.

Всё это издевательство происходило на втором этаже особняка в колониальном стиле.

Aмброз решительно побежал через улицу, но вынужден был замереть, когда груда красного кирпича, лежащая до того относительно спокойно, подхваченная неведомыми силами, стала собираться в нечто, напоминающее огромного осьминога.

Длинное кирпичное щупальце обрушилось прямо перед носом хтонолога, раскрошив тротуарную плитку. Амброз отшатнулся и побежал, что было сил, вокруг дома. Кирпичный монстр опёрся щупальцами о крышу и стал подтягивать массивную голову. Головоногий распластался по крыше, свесив щупальца, намереваясь убить ударом любого, кто захочет выйти или войти.

Запрыгнув в одну из квартир на первом этаже, Хэвлок сложился пополам от безудержного кашля. Его лёгкие болели, давили на рёбра, и, казалось, готовы были разорвать его изнутри. Амброз, хмурясь, прошептал защитное заклинание и упал в изнеможении на пол.

В это же время я, обычный доктор, оторвав дверцу своей машины (после долгих внутренних терзаний), тащил её перед собой как лучший из подвернувшихся щитов. Впереди, в городе, ветра чинили вакханалию: слышался грохот обрушений, оглушительный рёв бури, который распадался на отдельные отзвуки и я внутренне дрожал, ожидая появления очередного пыльного врага, волка.

Но как скудно было моё воображение, потому что тут же на меня напало что—то сверху. Я ударился лицом о свою же дверцу машины и почувствовал горький привкус крови на губах.

В следующую секунду, затылком ощущая свист ветра, я перекатился на спину и заслонился дверцей, как крышкой гроба. Неведомое летучее существо ударило сильно, впечатав ручку двери мне в печень, но рассыпалось, не оставив намёка на то, чьё обличье оно принимало. Но мне было без разницы, ястреб это или стервятник.

Платком стерев кровь, продолжающую течь из носа, очевидно, сломанного, я пополз дальше, остерегаясь новых нападений. По городу летали и бегали сотни пыльных тварей. Из ноздрей у них шёл горячий пар, из пустых ртов рвался наружу неестественный хрип. Несколько тварей пробежали мимо, я с опаской вынырнул из закоулка и принялся искать глазами хоть что-то живое.

Хэвлок приподнял голову. Сквозняк издавал ужасные визги, наполняя пространство коридоров и комнат тем самым непереносимым шумом, который борец с тварями извне услышал в трубке телефона три часа назад.

Вдали слышался стон Фармера, да, он был ещё жив. Хэвлок тут же перекатился к стене, и, не решаясь вступать в длительные отношения с безумным ветром, прошмыгнул в дверь и дальше вдоль стены, а звуки человеческого страдания приближались.

Мерзкий сквозняк подбрасывал труп мёртвой кошки и кружил его под потолком над лестницей. Внезапно ему показалось забавным выпустить ей кишки, и на Хэвлока обрушился град зловонных фекалий и загустевшей тёмной крови.

Протирая очки и бормоча защитные заклинания, Амброз добрался до сорванной с петель двери в квартиру Фармера.

Тот сидел в дальнем углу разорённой гостиной, закрывая лицо руками и выкрикивая бессвязные проклятия.

– Фармер! Это я, Хэвлок! – перекрывая рёв бесконечной бури, крикнул хтонолог и потряс помешанного за плечо.

Тогда хозяин квартиры убрал руки с лица. Оно было синим от побоев, один глаз вытек, а второй заплыл так, что еле двигался в глазнице. Рот изогнулся в гримасе ужаса. В нём явно не хватало половины зубов.

– Йейтс, хромой оккультист, он на заводе, – прохрипел Фармер. – Я бы не отдал Доротею человеку, но это уже не человек. Бездна тайного знания сорвала с него остатки человечности! – Фармер переходил на визг, пытался плакать, но его грузное тело сотрясалось в беззвучных рыданиях.

– Если буря утихнет, – прошептал он, подергиваясь, как в конвульсиях, – значит Итаква, ходящий с ветрами, зачал. Значит, человечеству осталось недолго.

– Кто такая Доротея? – отчётливо спросил Хэвлок, поддерживая спятившего от боли Фармера за шею.

– Дочь моя! – рявкнул тот и с внезапной сноровкой бросился на Хэвлока, пуская слюну. Он сжал торс хтонолога, повалив на пол. Неистово колотил его в грудь с нечеловеческой силой.

– Йа, йа, Итаква! Ты узнал слишком много! Ты такой же оккультист, как и хромой Йейтс, старик из преисподней! Вначале обдурил нас, заставил делать противоестественные вещи. А теперь я не могу до него добраться, но кто—то должен умереть! – он завыл, вторя ревущему сквозняку.

Хэвлок не мог даже наслать на Фармера порчу – ему не давали вдохнуть яростные удары. Ветер кружил вокруг, раздирая обои и круша мебель.

За спиной Фармера мелькнула тень. А в следующую секунду он обмяк от удара в висок и навалился всем весом на Амброза.

– Вы там живы, не помешал? – раздался мой голос.

– Эштон, как всегда, держитесь позади? – съязвил Хэвлок, сбрасывая с себя тушу дурного отца.– А я тут многое узнал. Но ничего хорошего.

– А про головоногого кирпичного громилу вы знаете? – спросил я, осматривая свой «щит», в котором была квадратная свежая вмятина.

– Да, бежать придется быстро.

– Знать бы, куда.

– К заводу. Он в Чоразине один. Там сейчас центр действия – некто Йейтс пытается зачать от князя ветров и дочери этого куска дерьма у нас под ногами, нечто невообразимо опасное. Если ему не помешать, возможен конец света.

– А когда он был, свет? – проворчал я.

– Если пересечь две улицы на запад, как раз выйдем к заводу, – не слушая меня, объяснял Амброз.

– А кирпичный осьминог пойдёт за нами.

– Это его проблемы, – Хэвлок бросился вниз, быстро лавируя на лестнице между режущими волнами ветра.

Я последовал за ним.

– Смотри! – Хэвлок указал на высокие серые тени, застывшие у ворот завода. Импровизированная пыльная охрана выглядела зловеще. Нам пришлось бежать в обход.

Я задыхался от бега, вздрагивал от грохота опускающихся на землю кирпичных щупалец где—то позади, но каждый следующий удар мог стереть меня в порошок.

Вращающиеся стражи перед входом были пыльными воронками, засасывающими всё в себя смерчами. Над заводом зависли чёрные тучи, обволакивая темнотой крыши корпусов.

Земля дрожала под нашими ногами, Хэвлок отчаянно искал лазейку на мрачный завод. В воздухе висела горячая взвесь пыли, от которой болела слизистая носа.

– Люк! – вскрикнул хтонолог.– Всё же нам придётся поплутать под землёй.

Мощным заклятьем он выбил люк, как пробку из бутылки. Головоногий красный монстр ударил, я защитился дверцей, которая тут же треснула пополам.

Голова Хэвлока исчезла в тёмном колодце, я отбросил разломанную дверцу машины и нырнул следом.

– Спускайтесь! Быстрее! – Хэвлок кричал снизу.

Я спрыгнул на пол туннеля. Амброз за руку оттащил меня от лестницы, и тут в круглое отверстие сверху посыпались камни. Обломки завалили выход, подняв тучу пыли.

Мы стояли, кашляя, прислонившись к скользкой холодной стене.

– Ну и марафон, – выдавил я наконец.

– И мы ещё не видим финишной ленточки, – пробираясь по туннелю наугад, сказал Хэвлок.

Оказалось, что под землёй воздух хоть и вонял сладкой гнилью, но был застоявшимся, а это его выгодно отличало от дующих ветров.

Мы сделали совсем немного шагов и завернули за поворот.

Издалека доносился слабый свист.

Я напрягся, потому что теперь был безоружен. Но спустя некоторое время мы поднялись в генераторную завода, где шипели и свистели треснувшие трубы.

– Хоть на заводе людские опасности, а не всё ваше неописуемое, – показал я на струю кипящего пара.

– Нас не ждали, только и всего.

Ветер в помещениях опять набрал силу. Приходилось держаться за приваренные к полу станки, чтобы не полететь горизонтально.

Но это всё равно случилось. Когда мои ноги оторвались от пола, я невнятно закричал. Хэвлок впереди цеплялся за перила лестницы, ведущие наверх, в кабину, возвышавшуюся над главным цехом.

Я и не заметил, что давно ничего не слышу. Хэвлок показывал пальцем на своё ухо и что—то кричал, но я только сейчас понял, что лопнули барабанные перепонки. Возможно, у нас обоих.

Карабкаться по лестнице можно и не касаясь ногами, если ветер сжимает с двух сторон как тиски.

Перекладина за перекладиной.

И вдруг нам открылся ужасный вид.

В чёрном мареве поблёкшего пространства, под потолком цеха парила вниз головой обнажённая красавица с распущенными светлыми волосами. Над нею, вокруг неё и даже в ней был бесплотный Итаква, у которого жёлтый глаз заканчивался вихрем пыльного савана.

Этот глаз мне напомнил мифы мексиканских индейцев, у которых бог ураганов, Хураган, имел на вершине воронки глаз.

Хэвлок, не теряя внезапности момента, вцепился в подол фиолетовой мантии оккультиста, парившего в воздухе на безопасной дистанции от Итаквы. Выбив стекло кабины, он повис на колдуне, заламывая ему руки за спину.

Жёлтый глаз, слепящий, как небольшое солнце, нырнул в девушку, и потоки ветра ускорили вращение.

Я увидел толстые листы обшивки, сдираемые ураганом со стен. Когда они, словно топоры, пробивали пол и стены, дрожало всё здание. Низкочастотные вибрации вызывали зубную боль, а девушка кричала от экстаза, вторя повизгиванию ветров.

Приближалось судное мгновение.

Хэвлок, прижав колдуна к полу, оттягивал ему челюсть вбок.

Значит, противостоять злому ветру мог только я.

Прыгнув в поток ветра, я попытался максимально приблизиться к содрогающейся девушке. Итаква выдернул жёлтый глаз у неё между ног. Вытянув руки, я коснулся женского тела и быстро нащупал грудь Доротеи Фармер. Спустился руками к шее и принялся её душить.

Итаква всё понял и яростно сбросил нас обоих с большой высоты. А сам, пробив крышу, унёсся в бескрайние дали.

Мы с Доротеей падали. Но внезапно она ртом зацепилась за крюк, висящий на тросах. Брызги крови попали на мои плечи. Я повис в воздухе, держась за её ноги. Потом осмелился посмотреть вниз и понял, что падать высоко.

– Хэвлок! – завопил я.– Мне срочно нужна помощь!

Я почувствовал, что крюк вспарывает сухожилия и мышцы Доротеи, и через полминуты он выскочил из её распоротого горла. Мы снова падали.

Но Хэвлок что-то успел сделать.

Я упал на кого-то. Хрустнули кости, но не мои. С удивлением я повернул голову и уставился в мёртвые глаза оккультиста Йейтса. Его лицо застыло в выражении вечной злобы.

А для меня он оказался подушкой безопасности.

****

Буря стихла, разорённый город снова стал видим.

Мы с Хэвлоком вышли через проходную завода, где уже не было никакой стражи. Кирпичи от развалившегося осьминога валялись повсюду.

– Вот это денёк, – я потёр ушибленные места.

Хэвлок что-то сказал, возможно, красивую фразу, но я не услышал.

Тогда, до приезда журналистов и полиции, мы покинули Чоразин.

А примочки, которые изготовил Хэвлок на Флит—стрит 122, полностью вернули мне слух. Кажется, появился ещё и музыкальный, хотя до этого его не у меня не находили.