Читать книгу Восточная быль Шахерезады - Андрей Ланиус - Страница 5

Между тем прошло еще несколько дней, а ясности не прибавлялось.

Джанджигит упорно избегал дружеских посиделок за дастарханом. Его синий самосвал не был замечен ни в Сухом Парке – микрорайоне, где большей частью жили русские, ни поблизости Химкомбината, где обосновалось целое поселение корейцев, ни на берегу Затона, где обособленно и замкнуто обитали, будто выжидая заветного часа, крымские татары, сосланные когда-то в эти места. Тихо было и в Старом городе. Правда, один из младших братьев Джанджигита поведал, что за последнюю неделю тот дважды возвращался домой среди ночи, однако это известие ничего не доказывало, поскольку все знали, что дядья Джанджигита пасут чужие отары далеко в степи, и племянник регулярно навещает их, задерживаясь у кошары допоздна, а то и оставаясь там на ночлег.

Но вот прошел слух, что самосвал Джанджигита видели – причем, после заката – вблизи Больших Чинар.

Тут уместно заметить, что в Т. всякое большое дерево являлось своего рода достопримечательностью с собственной историей. Правда, с началом великой стройки ее начальники предприняли поистине титанические усилия, чтобы озеленить город, особенно, его новые кварталы. Специалисты, прикомандированные чуть ли не из столичного ботанического сада, высадили тысячи саженцев, наладили дренажную систему, внесли горы удобрений, но соль всё равно оказалась сильнее, и деревца, пошедшие в рост весной, к осени захирели и засохли. Из тысяч прижились считанные единицы, но и им предстояла еще долгая борьба за выживание на бесплодной, агрессивной почве. Среди пропитанных солью мертвых саженцев и выжженных солнцем сорняков нелепо смотрелись веселенькие скамейки с фигурными чугунными спинками. Потому и прозвали это бесприютное место Сухим Парком.

Но и старые деревья, сумевшие подняться над Т. в былые времена, росли или поодиночке, или небольшими группами, как три карагача у чайханы. И лишь вдоль берега старого канала, где всегда дул свежий ветерок, несколько десятков чинар смогли еще в незапамятную пору дружно пробиться корнями сквозь плотные слои желтой глины и серой соли и найти где-то там, в неизведанных глубинах, настоящую опору с чистой пресной водой. Оттого-то листва этих старых чинар всегда была зеленой как изумруд. Это был поистине благословенный уголок, почитающийся чудом природы на десятки километров вокруг, вплоть до самой долины, и получивший ласкающее слух название Большие Чинары. Всякому понятно, что под их тенистыми кронами могли обитать лишь самые уважаемые и могущественные люди города.