Читать книгу На Темзе всегда клюёт - Андрей Мошанов - Страница 8

Даррэл сидел в своем кабинете и молча курил сигару, глядя как ниоткуда появившаяся туча в мгновение ока съела все краски прекрасного дня и быстро обесцветила всю палитру Кенсингтонского парка открывавшуюся из его большого окна. Накрытые первыми каплями мелкого, но сильного дождя люди, только что расположившиеся на послеобеденный отдых прямо на травке, проворно вскакивали с газона и спешили укрыться от такого обильного душа под раскидистыми клёнами, растущими ровными рядами вдоль аллей. Он любил наблюдать эту картину, она была совсем не редкой для Лондона и напоминала ему полковое построение по сигналу тревоги, всегда неожиданное, суетливое, хотя и достаточно бессмысленное. Монотонный шум летнего дождя заполнил собой всё пространство комнаты и Даррэл незаметно задремал.

Отец Даррэла зарегистрировал сына в клубе по сложившейся традиции ещё задолго до его рождения, а с тех пор как ему исполнилось пятнадцать часто приводил его в клуб. Он прекрасно помнил своего отца, когда тот, ещё молодой лейтенант 1-го Королевского драгунского полка, в ярких красках рассказывал всем домашним неизвестные детали корейской и малайской войны. Вернувшись из военной операции в Южном Йемене в 1967 уже полковником под занавес своей военной карьеры, он говорил про сомалийских повстанцев и эвакуацию Адена, потом про свою дружбу с капитаном Филипсом, который по возвращению женился на принцессе Анне. Он слышал, как друзья его отца из других подразделений рассказывали о своих приключениях в Брунее, Танзании, Кипре, Непале, Пакистане. В то время не было такого уголка мира, где не появлялись английские военные контингенты, но к 80-м годам рассказов заметно поубавилось. Великая Британская Империя, над которой несколько столетий не заходило солнце, уже давно уменьшилась в своих границах, пытаясь избежать болезненных войн за независимость и ненужных трат людских и финансовых ресурсов, и, даровав большинству своих колоний условно-досрочное освобождение, связала их экономическими и военными договорами, надолго закрепив их как зоны своего влияния.

За три года председательства ему пришлось многому научиться и даже увидеть многое впервые. Приезжая в Лондон из своего семейного поместья в Норвиче и проводя здесь бóльшую часть недели, Дарэлл видел как постепенно меняется сам клуб. Точнее было бы сказать, как меняется его дух, как меняются разговоры людей сидящих у камина и в курительных комнатах, как меняются сами люди и как в его комнатах и обеденных залах появляется всё больше и больше изысканно одетых бесформенных людей, с расхлябанными походками и без какого-либо намёка на выправку.

– Предприниматели – брезгливо морщился он, натыкаясь на них и стараясь не попадать в поле их зрения. Если это всё-таки не удавалось, то он старался ни в коем случае не встретиться с ними глазами, быстро уйти от их пронзительных взглядов и нежелательного продолжения разговора.

Резкий звонок мобильного телефона нарушил его послеобеденную дрёму. Он недовольно посмотрел на него. Ему показалось, что было ещё достаточно рано и этот звонок нарушил установленные нормы этикета. Однако всё было в пределах правил, на часах уже было 17:05 и он, не утруждая себя разглядыванием высветившегося номера на маленьком экране, сразу ответил «Даррэл Смит. Слушаю вас». Номер его мобильного телефона знали не многие.

На том конце раздался мягкий баритон объяснивший ему причину своего звонка.

– Я понял тебя, Майкл. Встретимся и обсудим! Ты ведь знаешь, что нет ничего такого, что не могло бы быть решено в течении часа за бокалом шерри в Уайтс-клубе, – закончил он известной лондонской поговоркой. – А в нашем клубе всё возможно и даже быстрее!