Читать книгу Замкнутое пространство - Андрей Нечаев - Страница 1

Деметрий шел по мосту, пересекающему Круг. Таких мостов было двенадцать и все они тянулись к небольшой круглой площадке, через центр которой проходила Ось – гигантский металлический столб, начинающийся, как утверждали, еще в подземельях, а заканчивающийся уже над крышей Массива.

Внизу, примерно в двадцати метрах, раскинулся сам Круг, со своими аллеями и скверами. В специальных траншеях, заполненных землей, росли самые высокие в Московском Массиве деревья. Некоторые из них достигали целых пяти метров! Те, что встречались в других местах, в основном были ненамного выше человеческого роста.

От границ Круга расходились длинные, широкие коридоры – Магистрали Первого Уровня, а ближе к Оси размещалась вымощенная камнем площадка. Во время общественных праздников на этой площадке появлялась сцена, на которой выступали артисты с номерами. Когда-то давно на нее выходили и Администраторы, чтобы сказать речь, пока не перестали вовсе спускаться на нижние уровни.

Местами встречались небольшие павильоны-магазинчики. Несмотря на то что торговали в них совершенно разными товарами – от конфет до бижутерии – выглядели они все одинаково. Белые и блестящие, со сглаженными углами и будто бы даже и не построенные человеком, а выросшие из земли. Их основания были сделаны из того же камня, что и выложены дорожки.

Повсюду сновали люди. Они либо неспешно прогуливались по скверам, либо торопливо пересекали Круг. Некоторые останавливались возле павильонов, чтобы что-то купить. По стенам Круга, на всех Уровнях, были развешаны видеотрансляторы Гиперканала, с которых человек по имени Владир Набатов рассказывал о том, каких успехов в управлении Массивом достигли Администраторы за последнее время. Сейчас он брал интервью у Ады Сильных, руководительницы Оборотней.

–Таким образом, количество совершенных преступлений снизилось, по сравнению с предыдущим годом на целых пятьдесят процентов, – говорила чиновница, – А количество предотвращенных – в три раза. Так что теперь жители нашего Массива могут спокойно ходить по Магистралям даже ночью. Хотя гражданам по-прежнему нужно опасаться агентов из других Массивов. Несмотря на эффективную работу по их выявлению, постоянно появляются новые. Я призываю граждан быть бдительнее и, в случае подозрений, сообщать об этом стражам порядка. О том, как распознать агента из другого Массива читайте в нашей брошюре, которую можно найти…

Между нижней площадкой Круга и мостом, на котором стоял Деметрий, проходил еще один ряд мостов. А выше находился третий. Все они были одинаковыми. На каждом уровне, со второго по четвертый, было по двенадцать мостов, идущих от концов Магистралей к Оси. В отличие от нижней площадки, мосты не имели никаких дополнительных сооружений. Они были предназначены лишь для того, чтобы можно было пересечь Круг, не спускаясь на Первый Уровень. При этом если все же нужно было спуститься или подняться, то в Оси были обустроены лифты. На них можно было переместиться на любой Уровень, кроме Пятого. Туда обычному гражданину вход был закрыт. На Пятый уровень допускались либо правители Массива – Администраторы, либо стражи порядка – Оборотни и Протекты.

Сам Деметрий жил на третьем из девяти этажей в северо-западной четверти Второго уровня. Не то чтобы это была самая бедная часть Московского Массива, но и далеко не самая престижная. Второй уровень считался захолустьем и гетто, и сказать, что ты живешь на Втором было стыдно. Родившемуся и выросшему на Втором Уровне человеку сложно было перебраться жить или работать на Первый или хотя бы Третий. И уж точно никогда не стать тем, кто когда-нибудь получит право подняться на Пятый.

Деметрия угнетала эта мысль, поэтому он старался гнать ее, едва она показывалась из закоулков его души. Он запрещал себе даже думать о том, как ему хотелось бы однажды подняться на Пятый уровень, а затем на крышу Массива и увидеть Пустоту. Не говоря уже о том, чтобы побывать в других Массивах. Об этом думать было больно, потому что он знал – ему не суждено когда-либо высунуть нос за пределы Московского Массива, в котором он жил.

Поэтому, идя над Кругом по одному из мостов Третьего уровня, Деметрий думал лишь о том, как ему нравится это место. Воистину, Круг был великолепен. Если большинство помещений Московского массива напоминали кроличьи норы, то Круг был бескрайним полем, на которое выходили эти норы. Каждый раз, идя через Круг, Деметрий замедлял шаг, чтобы подольше видеть это великолепие. Это в том случае, если он не специально пришел на Круг, чтобы прогуляться.

Как, например, в этот раз. Сейчас Деметрий Аронов, молодой человек двадцати одного года, шел через Круг с определенной целью. Он направлялся в сектор В12, что находился на Третьем уровне. Там располагался основной диспансер, предназначенный для обычных жителей.

С раннего детства Деметрий посещал доктора Евжена Монстрова, психиатра. Еще в семь лет ему поставили страшный неизлечимый диагноз – биполярное расстройство. Услышав его, маленький Деметрий проплакал весь день.

Он мечтал о других Массивах и Пустоте с тех пор, как узнал, что такое Массивы и что такое Пустота. Существовало лишь два способа это осуществить – либо податься в политику, либо в спецслужбы. Первое стало невыполнимым еще до рождения Деметрия. Для того чтобы стать Администратором даже самого низкого ранга, требовалась безупречная репутация, и не только личная, но и семейная. А родословная Деметрия пестрела черными пятнами.

Постановка диагноза поставила крест и на возможности пойти в правоохранительные органы, чтобы однажды взобраться по карьерной лестнице до Оборотня или Протекта. Первые были секретными агентами правительства, вторые – службой безопасности Пятого уровня, личными охранниками Администраторов и их семей.

Однако и туда, и туда принимались исключительно люди без физических недостатков и ограничений по здоровью. Человеку с психическим расстройством нечего было и думать о службе в силовых органах.

Вместо этого, Деметрий работал кладовщиком в Распределительном Узле, что Нулевом Уровне, и раз в месяц посещал психиатра по имени Евжен Монстров.

Дойдя до противоположного конца Круга, Деметрий ступил в одну из Магистралей Третьего уровня. Магистралями в Московском Массиве именовались широкие коридоры между секторами. Миновав несколько Магистралей и сделав несколько поворотов, Деметрий оказался у дверей сектора В12. Это было большое прямоугольное строение, тянущееся на семь этажей от пола Третьего Уровня до его же потолка.

Все здания на каждом Уровне имели одинаковое количество этажей. На Первом и Втором их было по девять, на Третьем – семь, а на Четвертом – пять. Нулевой Уровень состоял всего из трех этажей, а сколько этажей было на Пятом знали только те, кто имел туда доступ. Ходили слухи, что он даже меньше Нулевого.

Деметрий вошел в здание диспансера и направился к регистратуре. Там он взял свою амбулаторную карту и стат-талон к психиатру Е.Монстрову. В основном диспансере было с десяток психиатров и, по правде говоря, сектор Деметрия был закреплен за другим врачом. Однако в ту пору, когда Деметрий встал на учет, этим сектором заведовал доктор Монстров. Когда же его перевели, доктор пожелал оставить при себе одного-единственного пациента из сектора С31 – Деметрия. Для того до сих оставалось загадкой, почему.

Он поднялся на седьмой этаж и отстоял в очереди около получаса. Все это время он провел у окна, глядя на Межсекторий. Здесь, на Третьем Уровне Магистрали были пошире, чем на Втором и Первом, так что обзор открывался широкий – с седьмого этажа можно было видеть метров на пятьдесят.

Вокруг стоял лес из четырехугольных секторов, разделенных Магистралями, по которым шли люди, отсюда кажущиеся муравьями. Окна в секторах – все одинаковой формы и высоты – отражали свет, идущий от прожекторов, установленных в полах, потолке, а также в стенах самих секторов. Кое-где также висели видеотрансляторы Гиперканала.

Наконец, наступила очередь Деметрия, и он вошел в кабинет доктора. Евжен Монстров – человек разменявший шестой десяток, с седыми, почти полностью выпавшими, волосами и в круглых очках – сидел за столом и заполнял карту предыдущего пациента, шепотом диктуя себе то, что писал. Его медсестра – молодая женщина с напудренным до тошноты лицом и длинными ногтями сидела напротив него и тоже что-то строчила. Когда Деметрий вошел, доктор Монстров глянул на него поверх своих очков и сказал:

– Здравствуй, Деметрий. Рад тебя видеть. Присаживайся.

«Не могу ответить тем же» – захотелось ответить Деметрию, однако он промолчал и сел в кресло напротив доктора.

Монстров еще с минуту продолжал писать, затем отложил карту и поднял глаза на Деметрия.

– Как твои дела? – спросил он, – Хорошо себя чувствуешь?

– Превосходно, – отвечал Деметрий, и это была правда.

Суть биполярного расстройства сводится к тому, что больной мечется из одной крайности в другую. Во время маниакальной фазы он пребывает в эйфории, полон сил и не испытывает никакого дискомфорта. Даже если появляется еще какое-то заболевание, например, грипп, это почти не беспокоит больного, пребывающего в маниакальной фазе. Обратная медаль – депрессивная фаза. В этот период человек становится вялым и обессилевшим, теряет интерес к жизни и способность что-либо делать. И даже начинает думать о самоубийстве. И никакие попытки поднять ему настроение не срабатывают.

Сейчас Деметрий пребывал в маниакальной стадии, и она длилась уже достаточно долго – больше месяца. Деметрий не соврал, сказав доктору Монстрову, что чувствует себя отлично. Проблема была в том, что это было не так уж и хорошо.

– Ясно, – сказал доктор, – Лекарства принимаешь?

Деметрий кивнул. Ему было назначено полдюжины препаратов, одновременно он употреблял два – три из них.

– Принимаю, – сказал Деметрий.

– Отлично, – сказал доктор Монстров, после чего провел короткий осмотр. Посмотрел на зрачки Деметрия, светя туда фонариком, проверил пульс и давление. Под конец он задал ему несколько тестовых вопросов с целью проверить умственные способности. Вопросы были легкие – с ними справился бы любой школьник начальных классов. Однако для человека, пребывающего в депрессивной стадии биполярного расстройства, они стали бы неразрешимыми. Сейчас же Деметрий куда более сложные задачки смог бы решить на раз-два.

– Что ж, рад, что у тебя все хорошо, – сказал доктор, – Хотя я бы не сказал, что затяжная маниакальная фаза – это хорошо. Но сейчас она больше похожа на интермиссию. Судя по тому, что ты не так перевозбужден, как это бывало раньше.

Насколько Деметрию было известно, биполярное расстройство не всегда четко и безусловно делилось на две фазы. Иногда бывали так называемые интермиссии – периоды относительного психического здоровья, а также разнообразные смешанные состояния. Видимо, на одно из них сейчас и намекал доктор.

У Деметрия еще ни разу не было интермиссии. И сейчас он пребывал не в интермиссии и не в смешанном состоянии – в отличие от Евжена Монстрова он это знал наверняка. У него была самая что ни на есть маниакальная стадия, со всеми характерными симптомами. Возможно, сейчас он и вел себя спокойно, но уж точно не находился в состоянии уравновешенности. Ему хотелось крушить все вокруг себя. И в особенности ему хотелось разбить лицо сидящему напротив него Евжену Монстрову. Однако он прикидывался пай-мальчиком, потому что знал – если доктору не понравится его состояние, тот ловким росчерком шариковой ручки еще сильнее усложнит Деметрию жизнь.

– Как поживает твоя мать? – спросил доктор.

Каждый раз, когда Деметрий приходил к Монстрову, тот заводил разговор о его матери. Это выводило Деметрия из себя. Он предпочитал как можно меньше о ней думать. И тем более – говорить. Мать и так занимала слишком много места в его жизни.

– Прекрасно, – процедил Деметрий, намекая своей интонацией, что ему не нравится направление, в котором пошел разговор. Он не сомневался, что Монстров уловил его интонацию и, безусловно, смог ее интерпретировать. Однако вместо того, чтобы сменить тему, он продолжил:

– Ты знаешь, она приходила ко мне пару недель назад. Была обеспокоена твоим состоянием. На твоем месте я бы постарался убедить ее, что с тобой все более-менее в порядке. Веди себя по возможности так же как сейчас.

Лиз Аронова всегда находила повод для паники. Причем, когда болезнь Деметрия входила в депрессивную фазу, она была спокойна. Именно в эти периоды Лиз чувствовала, что Деметрий в безопасности. Но, едва ее сын выходил из этого унизительного состояния беспомощности, она начинала суетиться, пристально за ним следить и неустанно высказывать свою тревогу. Она строго контролировала принятие им лекарств и делала ему разнообразные «успокоительные» чаи – из мяты или ромашки. А еще она старалась по возможности не выпускать его из дома и это вовсе бесило Деметрия, особенно после того, как он стал взрослым.

– Моя мать беспокоится постоянно и беспричинно, – сказал Деметрий, – И я не в силах этого изменить.

Вообще-ту ему хотелось сказать: «Мои отношения с матерью никак тебя не касаются, старый лысый пердун! Это мое личное дело». Однако он не мог себе этого позволить. Он много чего не себе мог позволить, общаясь с этим человеком.

– И все же постарайся, – сказал Монстров, натянуто улыбаясь, – Она, между прочим, обеспокоена не только твоим поведением, но и некоторыми твоими высказываниями. У меня складывается такое впечатление, что ты встал на не очень хороший путь.

– О чем это вы?

– Возможно, ты поддался влиянию некоторых нечестных личностей. Ты, кстати, не навещал отца?

Деметрий был сбит с толку как туманными речами доктора Монстрова, так и внезапной сменой темы.

Сектор Z66 – тюрьма, в которой содержался Тит Аронов – находился в непосредственной близости от Распределительного Узла в секторе Z13, где работал Деметрий. При желании Деметрий мог бы навещать отца каждый день до или после работы. Однако за всю свою жизнь он ни разу этого не делал. Он никогда не говорил на эту тему с доктором и не знал, говорила ли Лиз. А потому не представлял, с чего Монстрову вдруг захотелось об этом спросить.

– Нет, – сказал Деметрий.

Доктор опять улыбнулся.

– Замечательно, – сказал он, – Я понимаю, нехорошо так говорить, но будет лучше, если ты не станешь этого делать и впредь. Ты свободен.

Едва Монстров это сказал, Деметрий про себя решил, что поступит ровно наоборот. Противно желаниям психиатра он пойдет и навестит отца. Не только потому, что ему хотелось выразить свое презрение к Монстрову. Ему еще и казалось, что для него будет плохо то, что советует доктор и хорошо то, против чего тот выступает.

С этими мыслями он и покинул кабинет Монстрова.