Читать книгу Как я провел лето (сборник) - Андрей Неклюдов - Страница 5

Имелось у Ромкиной команды одно излюбленное место, где можно было играть во всякое время года. Место одновременно мрачное и притягательное. Это – подвал. Запутанный подземный лабиринт, который вполне мог сойти и за пещеру, и за подземный бункер – темный, таинственный, с тяжелым пещерным воздухом, слегка отдающим гнилой картошкой. Даже в самый летний солнцепек здесь было зябко.

…Как колотится и замирает сердце, когда крадешься в полутьме вдоль дощатой стены сараев с пистолетом в руке, ожидая, что сейчас из-за угла или из бокового хода выскочит кто-нибудь из вражеского отряда и со злорадным криком разрядит в тебя целую обойму. И тогда придется стоять дураком на одном месте и считать до пятидесяти (хотя трупы, по идее, не способны считать). Противник же за это время, отобрав твое оружие, скроется в дальних закоулках подвала.

Эти правила придумал Ромка: «убитый» не выбывает из игры, иначе игра быстро кончится, а становится на время как бы парализованным и лишается оружия. После этого ему остается или выпросить что-то стреляющее у своих, или добыть себе вооружение, вступив в схватку с противником врукопашную. В последнем случае нужно действовать с осторожностью и ловкостью дикого зверя.

Не раз случалось, что Ромка или Боча, оставшись с голыми руками, в конце игры выходили из подвала, с головы до ног обвешанные всевозможными автоматами, пистолетами и саблями.

Ромка и его «кореша» (как сказал бы Боча) облазили все самые потаенные уголки этого подземелья. И тем не менее Макапка однажды сообщил, что он, прячась в одном местечке, обнаружил там неизвестный им тайный ход.

– Может, тебе примерещилось со страху? – предположил Боча.

– Я спичками подсветил – он уходит куда-то далеко.

– Отлично! – воодушевился Ромка. – Нам необходимо его исследовать.

Вооружившись фонариком, они втроем – Ромка, Макапка и Боча – спустились в подвал.

Пока Ромка не включил фонарь, они почти ничего не различали, словно разом ослепли. Впрочем, ребята прекрасно ориентировались тут и вслепую.

Макапка провел друзей через узкий проход под наклонный лестничный марш, ведущий из подвала в подъезд. Дальше им пришлось пробираться на четвереньках.

– Здесь, – проговорил Макапка почему-то шепотом.

Рыжеватый луч фонарика обозначил черную пробоину в низу стены, из которой выходили две трубы. Трубы были облеплены чем-то похожим на штукатурку и обмотаны проволокой.

– Ну и где твой подземный ход? – спросил Боча.

– Вот, – кивнул Вадька на пробоину.

– И это ты называешь ходом? Если это подземный ход, то наш фонарик – прожектор!

– А что тогда это, по-твоему?

– По-моему, просто дыра.

Ромка между тем улегся животом на холодный, усеянный каменной крошкой и пылью цементный пол и просунул руку с фонариком и голову в эту простодыру.

Узкий, почти прямой тоннель терялся где-то в бесконечной дали.

– Куда, интересно, он ведет? – прошептал сзади Макапка.

– Куда-то ведет, – ответил, высвободив голову, Ромка. – Может быть, в подвал другого дома.

– А может, в магазин? – предположил Боча. – В наш гастроном. Туда, где хранятся коробки с мороженым. Ну, тогда я готов ползти.

– Ром, как думаешь, обратно мы сможем выбраться? – спросил Макапка вполголоса.

– Кто-то выберется, а кто-то, может быть, и нет, – ответил вместо Ромки Боча. – А еще там очень грязно – можно испачкать белое личико.

– Кончай! – пресек его Ромка. – Ну что, спелеологи, вперед!

И он первый протиснулся в нору, так что снаружи остались торчать одни ноги в кроссовках. Но затем и они уползли, словно кто-то сидящий в норе втащил Ромку за шиворот.

– Ром, ну что там? – осторожно просунул голову Макапка.

– Трубы, – донесся невнятный голос предводителя.

– Трупы?! – прошептал впечатлительный Вадька.

– Сам ты труп, – подтолкнул его Боча. – Лезь давай или меня пропусти.

Юркий Макапка легко проскользнул вслед за Ромкой.

– Хорошо, Ковригу не взяли, – хмыкнул Боча, с трудом протискиваясь в узкую брешь, – он бы тут точно не пролез. Застрял бы как пробка и нас бы закупорил навеки.

…Двигаться ползком по трубам было очень неудобно, тем более что одна рука у Ромки была занята фонариком. Дышалось тут тяжело. Как будто не хватало воздуха, да еще от шарканья локтями и коленками по обмотке труб в ноздри набивалась сухая едкая пыль, из-за которой нестерпимо хотелось чихать. Пахло известкой и ржавчиной.

Постепенно ход сделался чуть шире, и стало возможно продвигаться на четвереньках.

Стенки и потолок тоннеля были бетонными, кое-где из них торчала проволока арматуры.

Ромка слегка вздрогнул, когда сзади раздался неприятный треск.

– Что это? – остановился он.

– Да так… штаны порвал, – не сразу ответил Макапка. – За проволоку зацепился.

– Вот чучело! – не удержался ползущий последним Боча.

– Не поранился? – спросил Ромка.

– Так, ерунда… Маленько поцарапался…

– Двигай тогда, – прозвучал сердитый голос Бочи.

Поползли снова. Но чем дальше они забирались, тем тревожнее становилось Ромке. Что, если они и вправду застрянут тут? Здесь же их сроду никто не найдет.

– Надо было рубоном затариться, – прогудел сзади Боча. – Может, эта нора на десять километров.

Ромка не отвечал. Он уже заметно утомился, спина и шея затекли, хотелось встать и выпрямиться, но сверху прямо над головой нависал и как будто давил бетонный свод. Ромка уже начал жалеть, что они затеяли это путешествие. Если бы сейчас кто-либо из его спутников предложил повернуть обратно, он охотно согласился бы. Но первым предложить такое он не мог. Остальные тоже молчали, видимо, опасаясь показаться трусами…

От тревожных размышлений Ромку отвлек странный гул, доносящийся откуда-то спереди. К этому времени фонарик ослабел, стал помигивать, поэтому дальше пяти метров ничего не удавалось различить.

Проползли еще немного, и Ромке показалось, будто воздух сделался сырым. И точно: лицо и руки повлажнели, а на бетонном своде висели, поблескивая в слабом свете фонарика, набухшие капли воды, иногда неприятно шлепаясь на спину. Пахло теперь сыростью и как будто распаренными тряпками. Влажный воздух шел волнами. Чудилось, будто кто-то огромный (какой-нибудь подземный дракон) дышит паром, раскрыв им навстречу пасть. А они, не видя, ползут прямо в нее.

Гул вскоре стал похож на искаженные человеческие голоса, как если бы говорили в пустую железную бочку.

Слов было не разобрать. Все это сопровождалось шипением и металлическим позвякиванием.

– Кто это, подземные жители? – опасливо поинтересовался Макапка.

– Нам повезло, кореша: это верняк гастроном! – не слыша Макапки, пробасил из темноты Боча.

Еще через десяток метров нора неожиданно расширилась, образуя высокую камеру. Трубы здесь, надломившись коленом, резко уходили вверх.

Тут было совсем сыро, сверху капало, и вода захлюпала под ногами, когда «исследователи» слезли с труб. Гул голосов и звяканье звучали тут громче. А сверху через узкие прорези в стене шел свет. В веере этого света клубился пар.

– Нагнись-ка, – приказал Ромка Боче, и когда тот присел, он взгромоздился ему на плечи.

– Тебя не увидят? – обеспокоенно спросил Макапка.