Читать книгу Причины мещанской революции в России - Андрей Нестеров - Страница 3

Древнерусское (с XI в.) и более позднее старославянское слово «место» означает «вместилище, земля, время, должность»[5]. Оно характеризует пустоту или занятость определённого места прибытия или убытия чего-либо или кого-либо в пространстве. Из толкового словаря живого великорусского языка В. И. Даля мы узнаём, что русское слово «пространство» происходит от наречия «просто» – порожний, пустой, ничем не занятый, например: «Нет ли простой посудины? Руки не просты, полны (заняты). Закрома просты, простого места много»[6]. Если пространство занято в основном воздухом, то оно именуется воздушным; если степью – степным; если людьми – общественным; если сконцентрированными в определённых местах домами – городским и т. д. Если пространство Земли практически не занято, пусто, мы называем его пустыней, и то при этом пустыни бывают песчаными, каменистыми или снежными. Значит, место общества – это места нахождения общества, занимающего какое-то место в определённом пространстве. (См. Рис. 1)

Рис. 1. Место общества в физическом и социальном пространстве

Определяя место общества, укажем, что оно находится не только в физическом пространстве, но и в искусственно созданной человеком окружающей его среде, при этом среда пребывания людей может представлять не только физическое пространство, но и искусственно созданное людьми городское пространство, или информационное (социальное).

Для уяснения сущности места общества как занятого обществом местного пространства внимательно рассмотрим, что представляет философское понятие «пространство». Оно представлено как фундаментальная составляющая всеобщей формы бытия материи в физическом понимании и, одновременно с этим, служит основой для существования пространства социального. Но где же тогда находится место общества в этом пространстве? Место общества (мещанство) – это искусственно созданная в физическом пространстве среда обитания людей в виде домов, которая постоянно расширяется за счёт сокращения места естественной среды, что вызывает в последнее время огромную озабоченность учёных-экологов. Обратим внимание на то, что место общества представляет собой искусственно созданное людьми место материального пространства (дома), там находятся люди, проживающее в этом определённом месте.

Исследование понятия «пространство» уходит корнями в глубокое прошлое, как одна из основных категорий оно рассматривалось в период развития античной философии. С той поры и до наших дней это понятие является объектом пристального внимания со стороны учёных, что объясняется особой ролью пространства в структуре мироздания. Его часто объясняют исходя из трактовки термина «место». Такой философский взгляд на понятие «место» мы замечаем уже в античной философии. Так, обозначение материальных пространственных структур присутствовало ещё у Платона и Аристотеля. В сформулированном Платоном определении пространства фигурирует понятие «место», «…есть ещё один род, а именно пространство: оно вечно, не приемлет разрушения, дарует обитель всему рождающемуся, но само воспринимается вне ощущения, посредством некоего незаконного умозаключения, и поверить в него почти невозможно. Мы видим его как бы в грёзах и утверждаем, будто всякому бытию непременно должно быть где-то, в каком-то месте и занимать какое-то пространство, а то, что не находится ни на земле, ни на небесах, будто бы и не существует»[7]. Если применим это утверждение Платона к определению места общества, то убедимся, что существовать оно сможет, только находясь в определённом месте какого-то пространства. Значит, основное условие существования места общества, его сущность, заключается в обязательном занимании обществом определённого места пространства. Стало быть, общество и, соответственно, мещанство без пространства, без занятого обществом в нём места, существовать не может, в отличие от пространства как такового, которое может вообще-то существовать и без общества.

Следует отметить, что для древнегреческого народа характерно мифологическое восприятие пространства в качестве дискретных, особо поименованных мест. «Например, в трагедии Софокла «Эдип и колоне», в которой «местность» (священная роща – локус – место) выступает в виде архаической мифологемы «пространство-место», и её преломление в трагедии Софокла выделяет представление о «хозяевах» местности, а также понятие «силы места» в качестве одной из важнейших характеристик этого восприятия пространства. Он показывает неразрывную связь места жизни древних людей как участников такой жизни»[8]. Мифологическое восприятие пространства-места у древнегреческого народа постоянно воспроизводится в частях мест общества благодаря топонимике, т. е. в названии мест и различных объектов, так или иначе связанных с ним (города – Спарта, Афины). Традиция древнегреческого народа воспринимать пространства в качестве дискретных, особо поименованных мест находит своё применение и в наше время.

Мы и сегодня также, продолжая эту древнегреческую традицию, даём и в России свои названия особым местам общества нашего жизненного пространства. Отсюда происходят названия различным населённым пунктам (города – Москва, Ярославль, Казань и т. д.). Аналогичное присвоение названий мест общества отразилось и на территориально-пространственном заселении различных народов мира (Россия, Китай, Швеция, Германия, Франция, Англия и т. д.), ограничивших своё занимаемое геополитическое пространственное месторасположение от других заселённых иноземцами мест. Такое территориально-пространственное наименования мест определяет проживание там соответствующего этноса: Россия (местожительство и нахождение русского народа), Финляндия (местожительство и нахождение финского народа), Швеция (местожительство и нахождение шведского народа), и т. п. Для определения мещанства как проживания определённой части общества в конкретном специально назначенном месте так же существует название точного местопребывания. Оно находит своё проявление в местонахождении с условным наименованием мест – адресе в виде названий стран, городов, улиц, номеров домов и квартир.

У Аристотеля понятие «место» считается одной из десяти основных категорий, обозначающих пространство. В работе «Категории» пространство-место определяется Аристотелем как населённый пункт (город), который называется Ликей – это определённое место, занятое людьми, которые в нём находятся, оно представлено в виде поимённого места общества в пространстве. Где категория «место» обозначает у него нахождение в конкретном названии места общества в пространстве, например, «в Ликее, на лошади»[9]. В этом высказывании заметна не только пространственная связь нахождения людей, но и её образовательное пространственное заполнение, которое и определяет специфику названия пространственных систем.

Ещё мы часто сопоставляем понятие «место» с применением определений-указаний «тут» и «там». Слово «тут» уже как наречие говорит о своём давнем происхождении, связанном с глаголом «турить» – гнать, прогонять. Тур – это «1. Вымерший дикий бык. 2. Горный кавказский козёл»[10]. Отсюда турки, туркмены – потомки кочевников, погонщиков скота с места на место, находящиеся в постоянном движении то тут, то там, при переходе к организации своей скотоводческой стоянки на месте – стойбищу, обозначали своё местонахождение словом «тут». Отсюда понятие «тут» и сегодня в разговорном русском языке означает для нас определённое место: «В этом месте, здесь. Тут светло, а там темно. Остановимся тут. Деньги лежат тут же. И тут, и там; тут и там; то тут, то там (здесь и в другом месте)»[11]. Соответственно, наречие «там» имеет в нашем понимании те же, но более поздние исторические корни своего фонетического образования. Ведь оно обозначает: «В том месте, не здесь. Буду там только завтра. Ушёл в гости и там задержался. Быть там, где трудно. Жить там же (в том же месте)». Отсюда разговорное значение слова «тамошний» – «находящийся, имеющийся, живущий там, на том месте, в той местности, о которой говорится; не здешний. Тамошняя природа. Тамошние жители»[12]. Таким образом, мы выяснили, почему мещанство как часть общества всегда находится в строго указанном ему месте. Более того, оно обязательно должно находиться где-то в определённом пространстве и занимать его конкретную часть – место.

С этих позиций для нас будут интересны и рассуждения о местонахождении Т. Гоббса, который уточняет: «Тут, там, в городе и тому подобные имена, отвечающие на вопрос «где?», не являются именами самого места, о котором спрашивают, ибо здесь и там только тогда обозначают что-нибудь, если одновременно пальцем или как-нибудь иначе более точно указывается место. Но если взор ищущего направляется на искомую вещь, следуя движению пальца или какому-нибудь знаку, то место не определяется отвечающим, а отыскивается тем, кто ищет. Из указаний при помощи одних слов, которые даются, например, в тех случаях, когда говорят «в деревне» или «в городе», одни являются более, а другие менее широкими. Таковы указания: в деревне, в городе, в окрестностях города, в доме, в комнате, в кровати. Ибо эти имена всё ближе подводят ищущего к самому месту, но всё же не определяют последнего, а лишь замыкают его в более узкие пределы, указывая, что место заключается как часть в целом внутри известного, очерченного этими словами пространства. Все имена, служащие для ответа на вопрос «где?», являются видами родового понятия «где-то». Отсюда всё, существующее где-то, находится, в строгом смысле слова, в определённом месте. Это место есть часть обширного пространства, обозначаемого такими словами, как «в деревне», «в городе» и т. д.»[13]. Мы видим, что выводы, полученные Т. Гоббсом, находят своё полное подтверждение и относительно одного из главных признаков мещанства – проживания людей в определённом месте пространства.

В царской России проживание в определённом месте общества рассматривалось как его местонахождение – обозначение основного местожительства граждан. Подтверждение такового смыслового единства наглядно представлено у В. И. Даля на примере следующих вопросов и ответов, которые были обычными в XIX в.: «Где обываете теперя?» – «В город приписался, а тут наездом бываю»[14]. Связано оно с тем, что «полицейское государство того времени предполагало для каждого лица обязательное местожительство, место его приписки к тому или иному сословию, классу или занятию, отлучка из местожительства дозволялась только с разрешения начальства, по паспорту, в котором прописывалось место отлучки»[15]. Таким образом, «каждый человек имеет где-либо главное средоточие своих интересов и своего существования, и именно в этом месте его можно с наибольшей вероятностью отыскать в случае встретившейся надобности»[16]. Такое определённое местопребывание людей, получив юридический статус, стало официально их постоянным местожительством. Как постоянно проживающим в определённых местечках (местах) людям, такое местожительство было свойственно и местному обществу.

Местное общество (мещанство) – это люди, хоть и живущие постоянно в одном определённом месте, но в тоже время передвигающиеся в нём с одного свободного места на другое, занимая и освобождая своё домашнее пространство, т. е. люди, живущие в постоянном движении с места на место, бывающие то тут, то там. Согласно с этими данными, для местного общества характерен ещё один признак – обывательщина. Мещанин (местный житель) – это также «обыватель». Этот термин «происходит от смыслового значения глагола «бывать», точнее, «быть», то есть жить, существовать, проживать, обитать, существовать именно здесь, в этом месте; жить оседло, постоянно»[17]. «Обыватель – мещанин, житель на месте, всегдашний житель, поселённый прочно; владелец места или дома. Обыватели в этом смысле – это горожане, посадские люди, слобожане, жители местечка»[18]. Мы замечаем, что понятие «обыватель» возникло как наиболее удобная сокращённая разговорная форма значения «пребывающий», отражающая обывателя и обывательщину как местное пребывание или проживание людей. Отсюда мы выясняем, что мещанство – сложное пространственное территориально-общественное явление. Значение «мещане» и «мещанство» возникло как разговорная форма, отражающая быт обывателей в месте их постоянного проживания или пребывания – местечке, расположенном в определённом пространстве. Понятие «мещанство» возникло как наиболее удобная сокращённая разговорная форма, отражающая поведение людей местного общества – мещан-обывателей. Оно характеризуется как местное пребывание или проживание людей в определённом пространстве. Стало быть, понятие «место общества» есть местопребывание определённого общества на Земле, оно представляет собой известное пространство на земле, занятое людьми, и определяет такой его характерный признак, как его местожительство, т. е. пребывание, проживание определённой части общества в определённом месте.

Соответственно, такое местожительство определяет «округ или область, известное пространство земли, посад, селение в виде города, городка, местечка»[19], в связи с чем «жители местечек считаются мещанами»[20]. Следовательно, мещане – это жители, находящиеся в искусственно созданном пространстве общества – домах, определённых населённых пунктах – местечках, что и послужило для дачи им такого названия в России. «На практике не раз возникал вопрос о том, какого рода населённые места следует относить к числу местечек, ввиду того что по «Высочайше учреждённым временным правилам от 3-его мая 1882-ого года» (ст. 952 прил. IX о состоянии) евреям воспрещено на будущее время в губерниях их постоянной осёдлости селиться, приобретать и арендовать недвижимость в сёлах и деревнях. Правительственным сенатом дано по этому поводу разъяснение (11 августа 1894 г.) в том смысле, что единственным признаком местечек, отличающим его от села, является его официальное название таковым»[21]. Таким образом, была официально утрачена сущность изначального предназначения местечек как поселений только для еврейского народа. В мещанство (местечковое общество) уже стали входить и другие нации и народности, которые просто селились и проживали в этом месте пространства общества.