Читать книгу Потерянное наследство и хронология. История вокруг двух хронологий в одном тексте - Андрей Николаевич Ковалев, Анна Константиновна Крупченко, А. К. Крупченко - Страница 11

Российскому читателю трудно оценить значение истории Святого Грааля для западноевропейского человека, особенно эпохи Возрождения, где на протяжении тысячелетия таинственная Чаша с кровью Христовой – не тема для дискуссий и научных работ, а – или реально переживаемое, каждый раз по новому, причастие к тайне полноты жизни, или ностальгия по утерянному, или жесткое требование встать на путь, который спасет внутренне рухнувших людей67. Коренной и культурно развитый европеец всей душой может противиться чисто научному, «поверенному алгеброй» подходу к этой теме. Так любящий человек, в лучшем случае, просто не станет слушать оценки достоинств и недостатков его избранницы.

Если попробовать найти в русской истории тему, которую по схожести можно было бы поставить рядом, то можно прийти к доблести русского духа, замешанного на горячей крови и удали времен Рюриков. Тогда вытеснение этой крови и этого духа (вместе с вытеснением памяти о том «былинном» времени) в Романовскую эпоху, истощение доблести до чести, со все более проявляющимся нарциссизмом, с позой вместо позиции, с жестом вместо действия – и будет русским вариантом слабеющего королевства, попав в которое Парсеваль чувствует, что спасение в Чаше, когда-то видимой им у Короля-рыбака. В русской истории ему соответствует Пушкин, несший в себе кровь древнего русского рода и негритянского царского рода с озера Чад68. В определенном смысле, поэт и сыграл роль, подобную нахождению Святого Грааля. Тогда голосом этой темы в России была проза А. К. Толстого и почитание Мариной Цветаевой Пугачева; противопоставление в «Охранной грамоте» Пастернака темы силы световому конусу чистого знания и плач Шукшина: «Какого человека загубили!» во время написания романа о Стеньке Разине – «Я пришел дать вам волю»; и, наконец, – голос и песни Владимира Высоцкого.

Для образованного человека Европы Святой Грааль и Парсеваль не являются полностью порождениями красивых легенд, не имеющих исторического основания. Как уже говорилось, Парсеваль имел прямой выход на историческую арену: считалось, что его внук, сын Лоэнгрина, был дедом Годфруа Булонского69. Насколько это мнение было «обоснованным», можно представить из сравнения генеалогических данных с биографическими фактами литературных героев.

Рассмотрим часть генеалогического древа Годфруа Булонского /12/ (см. Схему 1).

Cхема 1. Часть генеалогического древа Годфруа Булонского /12/

Вероятность того, что Гуго (Hugo, Hugues) (… – 1015), как прадед Годфруа, может быть историческим прообразом литературного Лоэнгрина, достаточно велика, согласно параллелям, которые получены на основании приведенного отрывка генеалогического древа (при сравнении используются в основном литературные «хронологические данные» из романа Эшенбаха «Лоэнгрин»):

1. Гуго, муж Агнессы (Аделинны), прожил с ней 7 лет, как и Лоэнгрин;

2. В год смерти Гуго – его сыну 5 – 6 лет, сыну Лоэнгрина – 6;

3. Жена Гуго станет графиней Булонской, этот титул исчезнет в 1190 году, уступив место титулу герцога Брабантского, а жена Лоэнгрина – герцогиня Брабантская;

4. Отец Лоэнгрина – Парсеваль – «сын вдовы», и отец Гуго – Иоанн, как это видно из таблицы, тоже сын вдовы, так как его отец умер в 19—20 лет;

5. Парсеваль должен стать королем, но не может принять трон, чувствуя вину за смерть матери. Следуя надписи на Чаше Грааля, он все же принимает трон и имя Иоанн («Младший Титурель»70 Альбрехта фон Шарфенберга, около 1280 г.). Но отца Гуго также зовут Иоанн. Отметим, что имя Иоанн греческого происхождения, и не происходит, как иногда считают, от еврейского «ионах» («голубка») /7, с. 22/. Его можно перевести не только как «угодный Богу», но и «Солнце Анны», а мать Иоанна звали Анна. Представляется естественным, чувствуя вину за смерть матери, принять имя ей посвященное;

6. Парсеваль (Персиваль, Парцифаль), не имя, а прозвище. Возможно, оно происходит от латинского Parse Vale – [человек] из страны (стороны, местечка) Вале. Парсеваль (словами Кретьена де Труа и Эшенбаха) сам говорит о себе, что он валезиец (т.е. из Вале, Валейса)71. Его мать (королева Герцелойда) правит Валезией. Существует арабский вариант легенды о Парсевале – «Парси Вале Намэ»72. Как видно, разделение имени в названии соответствует предлагаемой этимологии. Сейчас принято этимологию этого имени связывать с игрой слов в романах Кретьена де Труа и Эшенбаха, когда perser – пронизывать, проходить насквозь, val – долина (фр.), или с персидским влиянием (манихейство) – parsehfal – чистый (Йозеф Геррес), которым воспользовался Вагнер при написании оперы. Если мы имеем дело не с литературным именем, а реальным прозвищем человека VI (или даже XII) века, то его этимология конечно должна быть более простой. Но возникающая при этом игра смыслов, могла только закрепить это прозвище за неизвестным молодым человеком, склонным при любом случае вытаскивать меч;

7. У отца Парсеваля, Гамурета, – две жены. Одна с востока – Белакана. Это имя, возможно, является трансформацией Bell Anna (прекрасная Анна). Но и жену Гуго I звали Анна, которая, как и Белакана, имела восточное происхождение;

8. У Парсеваля – 2 сына-близнеца, и у Иоанна I также два сына (близнеца?).

Для людей XII – XVI вв. эта сумма параллелей была вполне достаточна для отождествления Парсеваля с конкретным историческим лицом. Но, скорее всего, первоначально большая часть приведенных параллелей была создана авторами романов на тему рыцарей короля Артура, видимо хорошо знавших семейные хроники родов графов Булонских и Анжуйских.

Получающемуся времени действия героев цикла Круглого стола соответствует и датировка жизни Парсеваля самим Эшенбахом, который так говорит о своем времени в романе:

«… Твой род

В колене на десять одном

Не встретится с текущим днем —

Затем, что царствует везде обман…».73

Определив, что на 4 первых колена ушло 90 лет (971 – 1060), примем 22/23 года за средний период одного колена в этом роде. Тогда 11-ое колено появляется в 971 +220/230 = 1191 – 1201 годах, а первая часть книги была написана Эшенбахом приблизительно в 1205 году. Таким образом, в этом отрывке автор дает нам прямое указание на время действия.

Что касается Титуреля, то его отождествление, конечно, намного сложнее. И уж почти невозможно найти следы представления, что именно он принял Чашу Грааля от Иосифа Аримафейского. В романе Альбрехта «Младший Титурель» он назван внуком Бериллия (сына короля Кампадокии Сеннабора), женатого на дочери Веспасиана (9 – 79), что помещает время его жизни на конец I – начало II веков после Р.Х.74

Как родоначальник хранителей Грааля, Титурель рыцарских романов – прадед Парсеваля. В «Младшем Титуреле» он не принимает чашу непосредственно из рук Иосифа Аримафейского, а находит ее в возрасте 50 лет в горах Мунсальвеш (Монсальват). Что вполне допустимо, поскольку лет 50 правнуку Веспасиана было примерно в середине II века, а Иосиф Аримафейский умер в 80-ые годы I века. Представление о Парсевале, как о прапрадеде Готфруа Булонского, при современной хронологии создают сильную временную неувязку. В романе Альбрехта сказано: когда Титурелю исполнилось 400 лет, на Граале появилась надпись, повелевавшая ему сочетаться браком с Нихудой, непорочной дочерью короля Испании. От их брака рождается Тримутель (Фримутель), который в свою очередь становится отцом Амфортаса. В этом романе из рыцарского цикла впервые делается попытка увеличить временной период между Иосифом Аримафейским и королем Артуром. При этом время жизни короля Артура, по тем временам с достаточно неплохой точностью, помещается в VI век после Р. Х. Скорее всего, после увеличения в представлениях заинтересованных людей хронологического интервала между Христом и королем Артуром, для сохранения их связи, увеличивается и длительность жизни связующего их Титуреля до мифических размеров. Но и этого недостаточно, чтобы «дотянуться» до прадеда Годфруа Булонского.

Рассмотрим вариант, иногда предлагаемый исследователями темы, отождествления Титуреля, как первого короля-рыбака, с Браном Благословенным. Согласно одному преданию и генеалогическому исследованию Лоренса Гарднера, Бран был верховным друидом Силурии (юго-восточной части Британии), был знаком с Иосифом Аримафейским и женат на его дочери Анне /25, с. 167/. Браном75 Благословенным в уэльской мифологии звали и британского короля, который ввел на острове христианство, после возвращения из Рима. По многим элементам легенд о нем можно принять, что он был и верховным друидом, сочетая в себе царскую и жреческую власть. Вполне возможно, что в обоих преданиях речь идет об одном Бране. Поскольку мало вероятно, что было два Брана, каждый из которых: со временем стал называться «Благословенным», был верховными друидом и сыграл важную роль в первой волне христианства в Британии. Небольшой поддержкой отождествления Титуреля с Браном является совпадение имен матери Иоанна I и жены Брана Благословенного (Анна). Деда Титуреля (по Альбрехту) звали Берилл (-ий), а деда Брана Благословенного – Белли76. Отметим, что Роберт де Борон называет первого Короля-Рыбака именем Брон (Bron).

Лоренс Гарднер считает Брана бриттом и помещает в середину первого века, говоря, что в 51 году он вместе с пендрагоном Карактаком (братом короля силуров) были взяты римлянами в качестве заложников и отправлены в Вечный Город. Находясь в Риме, Глэдис, младшая дочь Карактака, вышла замуж за Пуда Руфа (-ия) (не позднее 68 г.) и стала именоваться Клавдией Руф (Британникой) /25, с 167/. В этом варианте Бран никак не подходит на роль исторического прообраза Титуреля «по Альбрехту», но вполне соответствует представлению о Титуреле, принявшем чашу непосредственно из рук Иосифа. Сохраним (для определения источника первой хронологии) гипотезу о женитьбе Брана на дочери Иосифа, оставив два варианта для Титуреля: Бран или человек следующего поколения (тогда Титурель не наследует чашу непосредственно от Иосифа). Получившееся в результате отождествлений древо изображено на Схеме 2.

Схема 2. Литературное древо по Эшенбаху с историческими отождествлениями

Приняв его, посмотрим, насколько это будет продуктивно. В рамках нашей темы, на основании этой генеалогии можно рассчитать, что от рождения отца (матери) Парсеваля до рождения Годфруа Булонского (Г.Б.) прошло всего примерно 110 лет. Нострадамусу (точнее, автору первой его хронологии) вместе с этой генеалогией, скорее всего, была известна и предполагаемая связь Титуреля с Иосифом (как часть истории Прованса или Британии/Бретани). И все эти лица были для него реальными историческими людьми, через них и проходила цепочка, связывающая время Иисуса Христа с Новым Временем, в котором жил прорицатель. И, возможно, эта «связь времен» и определяла его хронологические представления.

Легко подсчитать, что в этой цепочке от рождения Иосифа до рождения Годфруа Булонского прошло примерно: 230 ± 20 лет (110 +25 (± 5) +55 (± 5) +40 (± 10)). Получить разницу в 270 лет, необходимую в случае связывания Р.Х. с 789 годом, можно только в случае добавления еще одного звена. Таким образом, получается, что, если авторы первой хронологии опирались на подобное отождествление, то они для даты рождения Христа наиболее вероятно получили бы интервал: 810 – 850 гг., а с меньшей вероятностью (но также существующей): 780 – 820 гг.

Если учесть, что в IX веке два основных условия пасхалии (Царская пасха) для года распятия дают только 848 год, то для даты Р.Х., рассчитанной по стандартной методике, получаем 817 г. Он входит в оба варианта интервалов и является наиболее вероятной датой, полученной хронистами. Но в качестве запасного следует оставить и вариант: 789 г. – год великого соединения Юпитера с Сатурном на границе знаков.

Тридентский собор (1545 – 1563 гг.), принявший латинский перевод Библии (Вульгату) в качестве канонического и утвердивший список запрещенных книг и авторов, рассматривал и вопрос о том, какая хронология является верной. Но не решил его окончательно – официально сохранялись, по крайней мере, две версии датировки сотворения мира: 4713 г. и 4004 г. до Р. Х. Но, несмотря на это решение, оставались в хождении еще хронологии: Иеронима (3941), Евсевия (5199) и иудейская (3761)77. Обратим внимание на тот факт, что обе хронологии Нострадамуса пишутся во время этого собора. Послания Генриху и, тем более, первая хронология появляются до принятия решения по вопросу о хронологиях этим собором. Сами факты: а) попадания темы хронологии в повестку дня собора и б) совпадения времени появления двух хронологий у Нострадамуса с собором представляются достаточно примечательными и отражает значимость темы в контекстах того времени. Напомним, что Тридентский собор закрепил догматы католицизма, подтвердил верховенство римских пап над церковными соборами, усилил гонения на еретиков и ввел строгую церковную цензуру. Решения этого собора стали программой Контрреформации. По сути, для выработки этой программы он и был созван. Но тогда принятие решения по вопросу об истинной хронологии на Соборе не отражает ли косвенно тот факт, что какие-то хронологические взгляды входили в движение Реформации? Положительный ответ на этот вопрос отчасти поддерживает начало предложения в «Послании Генриху», в котором Нострадамус приводит первую хронологию: «Я призываю в свидетели Бога и святых в том, что не намереваюсь изложить в настоящем послании что-либо не соответствующее истинной католической вере, сопоставляя астрономические расчеты с моим знанием, ибо протяженность времени живших до нас праотцов наших при самой строгой и тщательной проверке такова: первый человек Адам появился раньше Ноя на тысячу двести сорок два года…» Зачем именно перед самым началом изложения первой хронологии призывать столь высоких свидетелей в доказательство не противоречия далее написанного «истинной католической вере»? Разве этот невольный реверанс в сторону Церкви не доказывает факт восприятия последней некоторых хронологий, как «еретических»?

В начале XVI века, до Тридентского собора, в Европе светская хронология, основанная на церковной, следовала в основном блаженному Иерониму, согласно которому Р.Х. приходилось на 3941 anno mundi. Хронология бл. Иеронима на 817 лет короче первой хронологии Нострадамуса: 4758 – 3941 = 817! Но именно 817 год был получен выше, как наиболее вероятный, при предположении, что первая хронология связана с генеалогией рода Годфруа Булонского. Это совпадение увеличивает доверие к исходной гипотезе.

Обычно расхождение дохристианских хронологий, которыми был богат средневековый мир, воспринимается как различие представлений о дате сотворения мира (и остальных) относительно жестко фиксированной даты Р. Х. Но человек того времени вряд ли мог в сознании своем перемещать точку начала времен. Да и куда, если раньше ничего не было? Поэтому для него жестко фиксированным был 1 год сотворения мира, а перемещались по шкале времени остальные даты, в том числе и дата Р. Х. И поэтому, скорее всего, автор первой хронологии считал, что Христос жил на 817 лет ближе к его времени, чем давал расчет бл. Иеронима. Отметим, что Тридентский собор, возможно, решал не проблему датировки сотворения мира и других ветхозаветных событий относительно известной даты рождения Христа, а наоборот: насущную проблему обоснования и принятия традиционной датировки рождения Христа и разработки мер против распространения иных взглядов (борьба с еретиками).

Можно примерно представить гипотетический ход рассуждений автора первой хронологии. Познакомившись с генеалогическим древом одного из знаменитых домов Франции, с преданием об их связи с прибывшими в Марсель Иосифом из Аримафеи и Марией из Магдалы, хронист определяет интервал для даты Р.Х., при известной дате рождения Годфруа (1060/1061 гг.). После этого он рассчитывает по условиям пасхалий год распятия Христа в этом интервале и получает 848 год.78 Следуя Святому Писанию (начало деятельности Христа в 15 год правления Тиберия, который приходится на 28/29 г. от Р.Х. и последующие 3 года проповеди) или, что тоже самое, – методике Дионисия Малого, он отнимает от 848 года 31 и получает год рождения Христа – 817.79 Прибавив к наиболее принятому в его время для Р.Х. 3941 году, соответствующему рождению в начале эры, 817 лет, он получает длительность первой хронологии: 4758 лет anno mundi до Р.Х.