Читать книгу От НТВ до НТВ. Тайные смыслы телевидения. Моя информационная война - Андрей Норкин - Страница 7

Здесь я хотел бы ненадолго прервать мое повествование, выстроенное в относительно хронологическом порядке, чтобы сказать несколько слов о Викторе Шендеровиче. Это необходимо, во-первых, потому, что я уже несколько раз ссылался на его книгу «Здесь было НТВ», ТВ-6, ТВС и другие истории» как на единственный подробный из опубликованных рассказов о событиях тех лет. Во-вторых, набросав небольшой портрет человека, мне проще объяснить пассаж об ущербности его позиции и нежелании это признавать. И в-третьих, в непридуманной истории моей информационной войны есть несколько персонажей, игравших чуть более важные роли, чем другие. Виктор Шендерович – безусловно, один из них.

Если помните, в «Покровских воротах» Аркадий Варламович Велюров в одном из эпизодов декламировал: «Все это юмор, так сказать. Эстрадник должен быть задирой. Но я подумал, как связать куплеты эти мне с сатирой?» Хотя Виктор Шендерович некоторое время тоже «служил Мосэстраде», его главной сценической площадкой стало телевидение. Думаю, никто не будет с этим спорить. Можно спросить сколь угодно много человек, что они знают «из Шендеровича», – и я уверен, подавляющее большинство назовут «Куклы», «Итого» и, возможно, «Бесплатный сыр». Но никак не «Два ангела, четыре человека» или какую-нибудь другую его пьесу.

Телевидение – штука опасная. В том смысле, что оно может в один миг сделать человека звездой. Но нужно помнить – телевизионные звезды сильно отличаются от звезд небесных. Свет погасшей звезды будет идти к нашей планете несколько десятилетий, а блеск звезды телевизионной может потускнеть за несколько месяцев. Для многих это оказывается тяжелым потрясением. Страх потерять «звездность» объясняется не только врожденным или приобретенным нарциссизмом. Это страх потерять востребованность, успех, деньги, в конце концов. То есть привычный жизненный уклад. Мне кажется, что Виктор Анатольевич не вполне справился с серией ударов, каждый из которых отбрасывал его все дальше и дальше от дверей телестудий. А если это происходит с человеком, которому, скажем так, не чужды высокомерие и несколько завышенная самооценка, процесс становится особенно болезненным.

Вспомним смешные шутки про счастливую девушку, которой в один день удалось взять автограф не только у Шендеровича, но и у Укупника; про то, что совесть России – это не только Виктор Анатольевич, но еще, оказывается, и Хинштейн; про то, что «уйти с телевидения стоило хотя бы ради того, чтобы тебя перестали путать с Михаилом Леонтьевым»… Мне кажется, в них слышна как минимум обида.

Или неоднократные отсылки к футболу: «Если «Уралану», по случаю разгона «Реала» и обморока остальных европейских команд, вдруг достанется Рональдо, он, конечно, выживет там кого-нибудь из основного состава – причем к радости болельщиков». Если кто не понял: «Уралан» – это ТВ-6, «Реал» – НТВ, а Рональдо – это наш профессиональный коллектив. «Осокин, «выживающий» из новостной студии Пономарева… – к чему такие ужастики на сон грядущий? Не легче ли признать, что эти два Михаила – специалисты различной квалификации?» Возможно, это действительно профессионалы разного уровня. Но мне кажется, не наше дело было тогда проводить подобные сравнения. И конечно, стоило хотя бы попытаться поставить себя на место тех коллег, кого мы «к радости болельщиков» выталкивали из основного состава ТВ-6. В то время я об этом не задумывался. Сегодня, когда я знаю все перипетии той телевизионной «рокировочки», мне стыдно.

Стыдно не за то, что я говорил, не за то, как защищал Гусинского и НТВ, нападая с обвинениями на наших оппонентов. Но стыдно за то, что в революционном порыве я не думал о цене, которую платят совершенно незнакомые мне люди. Платят за мое жизненное благополучие. Что считает по этому поводу Виктор Шендерович сейчас, я не знаю. Мы много лет не общаемся. Хотя мой экземпляр «Здесь было НТВ…» подписан автором: «Андрею и Юле – персонажу и человекам – с давней дружбой».

Как персонаж я несколько раз появляюсь на страницах его книги. В первый раз так. «На глазах вырос в серьезного журналиста Андрей Норкин – вдумчивый, органичный и совестливый». В последний раз так: «Принципиальность – штука редкая в отечественной журналистике и тем более ценная. Норкин – один из совсем немногих, кто поставил достоинство впереди популярности». Между этими фразами – два года и другие слова Виктора Анатольевича: о том, что, соглашаясь работать с Гусинским на RTVi, я «совершаю творческое самоубийство».

Когда в израильской прессе появилось интервью Гусинского, в котором он признал, что Путину есть за что на него обижаться и что сам Гусинский хотел бы вернуться в Россию, если представится такая возможность, реакция Виктора Шендеровича была, как всегда, остроумной: «До чего же евреи довели Гусинского, что он полюбил Путина!» В интервью радиостанции «Эхо Москвы» Шендерович шутил: «Мир полон чудес! Магомет за одну ночь овладел грамотой, как вы знаете, Христос ходил по воде аки посуху. Гусинский обнаружил в Путине порядочность. Вообще, Ближний Восток – такое место, где случаются чудеса». По-моему, мы по-разному трактуем понятие принципиальности…

Однако – все это юмор. Если хотите, личностная сторона создаваемого портрета. Что же касается сатиры, стороны публичной, то необходимость постоянного оппонирования власти, постоянного поиска поводов для критики, на мой взгляд, увели Виктора Анатольевича далеко от реальности. Полнейшее нежелание коллег признавать то хорошее, что происходит в России, стало одной из главных причин, по которым я в конце 2007 года прекратил сотрудничество и с RTVi, и с либералами от политики и журналистики вообще. Пару лет назад мне на глаза попалась очередная шутка от Шендеровича, который прилетел в декабрьскую Москву из Израиля. Цитирую не дословно, но по смыслу: «Командир экипажа сообщает: «В Домодедово погода хорошая, минус восемь градусов. Вот такие тут представления о хорошем!» Но позвольте! Для декабря минус восемь в Москве – на самом деле хорошая погода! В чем тут-то вина Кремля? Это тоже Путин так устроил, что в зимние месяцы в нашей стране температура опускается ниже нуля?

К сожалению, в какой-то момент Виктор Шендерович попал в замкнутый круг. Он маргинализировался, перестал развиваться творчески. Это серьезная проблема, с которой столкнулись многие медийные персонажи. Сегодняшнее «Эхо Москвы» дает интервью телеканалу «Дождь», анализирующему события в блогах ресурса Snob.ru, на которые ссылается в своей публикации «Новая газета», чтобы дать возможность журналу The New Times предоставить свой комментарий на эту тему… радиостанции «Эхо Москвы». И везде одно и то же: «кровавый режим», «мы здесь власть», «Путин – уходи». И над всем витает сияющий лик предводителя сил добра и света Алексея Навального… В этом либеральном круговороте информации оказался не только Виктор Шендерович. Но он, повторю, имеет для моего рассказа гораздо большее значение, чем другие. Просто в силу своего таланта – увы, разменянного сегодня на политическую конъюнктуру.

А эта политическая конъюнктура – необходимость отрицания самого факта существования нашей страны как самодостаточного государства с собственными моральными принципами, с правом на развитие по сценариям, отличающимся от тех, что считаются единственно верными на Западе, – неизбежно привела к отторжению публикой Виктора Шендеровича (не столько как писателя и драматурга, сколько как публициста и общественного деятеля). Оставался только один путь – путь политика, так называемая несистемная оппозиция. Совершенно уродливое, беспринципное, да, откровенно говоря, русофобское образование, построенное на беспрерывных нападках и оскорблениях всех этих «ватников», «колорадов» и, в версии уже самого Шендеровича, «биомассы и быдла». «А судьи кто?» – вынужден спросить я.

Когда произошла «матрасная история», я понял для себя следующее. Я не имею права выносить какие-либо оценки случившемуся с моральной стороны. Но со стороны политической… Как можно выступать с пламенными речами в защиту многострадальной российской демократии, проводя досуг в одной компании с Лимоновым – популистом от большевизма – и Поткиным – лидером националистической организации? И после этого не сгореть со стыда, а продолжать поучать всех и каждого? Это, конечно, была катастрофа. Катастрофа, после которой уже не вызывали удивления ни заявления про Олимпиаду в Сочи, ни комментарии по Крыму, ни объяснения по поводу денег Фонда Макартуров, ни истерики из-за поведения помощницы главреда «Эха Москвы» Леси Рябцевой.

Виктор Шендерович застрял в деревне Гадюкино. И когда ее, в полном соответствии с его прогнозом, «смыло», то же самое произошло и с самим Виктором Анатольевичем. Жаль…