Читать книгу Аристократ - Андрей Новиков-Ланской - Страница 10

Аристократ осознаёт, что существуют силы выше его собственных – Бог и судьба. Он уважительно относится к судьбе, стремится установить диалог с ней и не испытывает её без нужды. Аристократ не совершает богохульных поступков, ибо всегда ощущает себя в божественном присутствии. Он понимает, что молчание Бога – это иллюзия, что Бог проявляет себя всегда и во всём, но человек может быть слеп и глух.

«Кодекс аристократа»

Томас Лонг шёл по улицам, шатаясь, словно пьяный, и ни о чём не думал – а придя домой, сразу упал в кровать и уснул.

Организм его был измождён впечатлениями этого дня, несмотря на довольно раннее время.

Ему снилось, что он лежит в больничной палате, вокруг него приборы, трубки, лицо стянуто дыхательной маской.

Над ним склонились две фигуры в белом, внимательно изучают и обсуждают его – и он слышит их медицинский разговор:

«Нет, об эвтаназии пока говорить рано. Конечно, состояние затянулось, но можем ли мы принимать окончательное решение на этом этапе?»

«Родственники согласны, уже подписали все необходимые бумаги…»

«Нет, не знаю. Всё-таки такая ответственность…»

«Да посмотрите, как человек мучается! Он в душе просто умоляет, чтобы поскорее всё это закончилось! Только сказать ничего не может!»

«С другой стороны, продлевать это безжизненное состояние…»

А Томас Лонг пытается крикнуть:

«Нет! Какая эвтаназия? Снимите с меня эту дурацкую маску! Я хочу жить! Мне совсем не больно, вы вдвоём что-то напутали!»

Но они не понимают его и – и уже готовят инъекцию, избавляющую от мучений такой ущербной жизни.

Почувствовав в своём теле иглу шприца, Томас Лонг просыпается…

Поначалу ему ничего не было видно, в его глазах был густой туман, но когда он совладал с реальностью, то стал воссоздавать в памяти случившееся с ним сегодня утром – хотя после сна само утро казалось уже вчерашним.

Он вспомнил про карлика и лошадь, про увольнение, про посещение мистического магазина с печальной колдуньей и странной, смертной его аурой.

И про другой мистический магазин с антиквариатом тоже вспомнил – и тут же достал из портфеля золотую чашу, поставил её на стол, сел рядом и стал размышлять.

В произошедшее верилось с трудом, столь сильное чувство ирреальности окружающего мира посетило его впервые.

Ни сверхъестественные свойства чаши, ни обнаружившаяся способность Томаса Лонга к банальному воровству, хотя бы и непроизвольному, не находили рациональных объяснений.

Томас Лонг взял чашу в руки: она была совсем лёгкая, будто сделана не из золота вовсе, а из пластика.

На дне её был выгравирован кружевной вензель с переплетёнными латинскими буквами «С» и «M».

Из чистого любопытства он поставил её на свои напольные электронные весы, при помощи которых ежедневно контролировал свой вес.

Весы стали выдавать какой-то странный набор чисел: 31, потом 41, 59, 265, дошли до максимума, позволенного электронному табло, а потом уверенно застыли на нуле.

«Что за ерунда!» – подумал растерявшийся Томас Лонг, снял с весов чашу и встал на них сам.

Весы продолжали показывать нулевую отметку.

«Ну вот, теперь и весы сломались!» – подумал он и похолодел, вспомнив про случай с фотографированием ауры.

Он поставил на весы первое что попалось на глаза – литровую бутылку виски – и цифры безошибочно показали положенные три фунта веса.

«Должно быть, эта чаша обладает каким-то магнетизмом, сверхпроводимостью, которая изменяет массу и свою, и того, кто к ней прикасается», – подумал Томас Лонг.

Внутри чаши металл был отполирован, и Томас Лонг увидел своё искривлённое отражение: его лицо выглядело длинным и вытянутым.

«Какой я, однако, нелепый…» – сказал он вслух и удивился тому, что именно таким тембром голоса говорила лошадь в его ночном полусне-полувидении.

Томас Лонг стал вглядываться в искривлённое чашей лицо и поразился тому, что деформированное золотом отражение обладает невероятным сходством с той лошадью.

У него вдруг закружилась голова, и он поскорее отставил чашу в сторону.

Он не понимал, что происходит, но точно знал, что ему делать.

Нужно было каким-то образом вернуть чашу в антикварный магазин, да так, чтобы никто не узнал о его неумышленном воровстве.

Томас Лонг решил, что следует этот вопрос хорошенько обдумать, и что лучше это сделать на свежую голову, когда он придёт в себя после утренних событий.

Он завернул чашу в полотенце и положил её в кухонный морозильник – на случай, если она вдруг захочет нагреваться и светиться, как тогда в магазине.

После этого Томас Лонг сел к компьютеру, подправил своё резюме и разослал его по разным работодателям и кадровым агентствам: аура аурой, а работу нужно было искать.