Читать книгу Аристократ - Андрей Новиков-Ланской - Страница 9

Аристократ не занимается торговлей. Его не интересует прибыль и коммерческая выгода вообще. При этом важно его личное неучастие в торговых отношениях, в которые могут быть вовлечены его представители, обеспечивающие его благополучие. Участие аристократа в коммерции и финансовых делах может быть оправдано в том случае, если он занимается этим не ради получения дохода, а во имя иной, более достойной цели – например, для благотворительности. Единственной материальной ценностью для аристократа обладают его собственные вещи, он воспринимает их как часть самого себя. Чужие вещи приобретают ценность, если аристократ имеет к ним какое-то отношение – или просто прикасается к ним.

«Кодекс аристократа»

Вышел из магазина – и тут же свернул в соседнюю улицу, и ноги сами завели его в другой – на этот раз большой и престижный – торговый центр.

«„Шоппинг-терапия“ – так это, кажется, теперь называется, когда идёшь за покупками, чтобы душу успокоить», – думал Томас Лонг, пытаясь понять, почему он вдруг зашёл в этот дорогой пассаж, в модные бутики.

Томас Лонг и раньше заходил в этот сверкающий торговый зал, его иногда посылали сюда в качестве консультанта по корпоративным подаркам: перед Рождеством и прочими деловыми празднествами.

И сейчас его потянуло к красивым вещам, хотелось смотреть на них, прикасаться, представлять, как однажды он, возможно, будет обладать ими.

И хотя он был в магазине, как в музее, лишь благодарным созерцателем, всё же терапия возымела своё действие.

Ему здесь было действительно хорошо, он не чувствовал и капли раздражения от того, что сам не принадлежит к классу покупателей красующихся в витринах вещей, что недостаточно богат и элитарен для этого.

Он не стеснялся своего внешнего вида, не совсем соответствующего обстановке.

На нём не было дорогой одежды, модной причёски, брезгливого взгляда и вальяжности жестов, но никто из продавцов не разглядывал его оценивающе, не попрекал, не выгонял.

Томас Лонг поднялся по изящной винтовой лестнице на третий этаж пассажа, не вполне понимая, что ему там надо.

Наверху располагался антикварный магазинчик с отделом старинных драгоценностей.

На стенах висели очень старые на вид холсты в золочёных рамах, съеденных патиной, в углах комнаты стояли стеклянные башни-витрины с утварью из дорогих металлов и камней.

В магазинчике, кроме него, был всего один посетитель, улыбчиво беседующий с продавцом у прилавка.

В руках его была золотая чаша, украшенная драгоценными камнями зелёного цвета – скорее всего, изумрудами.

Видно было, что продавец и покупатель давно знакомы, они общались по-свойски, улыбались, шутили и Томаса Лонга совсем не замечали.

Вдруг где-то в глубине служебного помещения зазвонил телефон, и продавец, извинившись, ушёл, оставив посетителей магазина без присмотра.

Томас Лонг же продолжал наблюдать за господином, державшим в руках золотую чашу.

Тот вертел её в руках, разглядывал со всех сторон, потом поднял над головой и внимательно посмотрел на дно её.

«Наверное, хочет пробу найти, в подлинности убедиться», – подумал Томас Лонг.

Но затем господин с чашей сделал нечто странное: обхватил её крепко двумя руками, прижал к животу, поднял вверх голову и закрыл глаза.

Томас Лонг затих, почти не дышал, не желая выдать своего присутствия при этом непонятном действии.

Вдруг чаша стала меняться в цвете, посветлела и как будто чуть увеличилась в размерах.

А потом и вовсе засияла спокойным холодным светом – и человек, державший её, покрылся белым, не режущим глаз свечением.

Это продолжалось несколько мгновений, после чего чаша заискрилась, будто электричеством.

Мужчина отдёрнул руки, слово ошпаренный, уронил чашу на мягкий покрытый ковром пол, попятился, опёрся о стену и начал сползать вниз по ней.

Тут Томас Лонг впервые увидел его затухающие глаза: они были неестественно синего цвета и какие-то мутные.

Томас Лонг подошёл к нему, положил чашу в свой рабочий портфель и скорее выбежал из антикварного магазина – не понимая, зачем он это делает, и не оглядываясь.