Читать книгу Одиночка - Андрей Петракеев - Страница 3

– Стройте команду, лейтенант, доктор будет производить осмотр. – Полковник Манаген, заложив одну руку за спину, другой, с зажатой сигарой, мазнул в сторону маленького плаца. – И побыстрее, а то он опять будет бухтеть.

Манаген уже шесть лет официально находился на пенсии. Но кто же уходит на пенсию из спецслужб? Тем более из спецслужбы корпорации. Ему, боевому полковнику, который сам десятки раз ходил на задания, а потом водил боевые группы, было предложено курировать обкатку особо секретного проекта корпорации «Старэкс». Официально, по документам, он проходил как инструктор-наставник и получал за это скромное вознаграждение. На самом деле уже шесть лет он скитался со своим секретным проектом по разным планетам Рабочей Окраины и Свободной Экономической Зоны. Эта затянувшаяся командировка ему порядком поднадоела, но удерживало то, что на его счет в банке каждый месяц поступала приличная сумма, равная прежним трем зарплатам, и плюс премиальные за каждую успешно проведенную операцию. Теперь он мог, не считая деньги, курить дорогие сигары и баловать себя настоящим коньяком с Земли и Сестры.

На плацу выстроились десять здоровенных бойцов. Сторонний человек сказал бы, что все они на одно лицо. Капрал Левин проверял обмундирование на бойцах, хотя сейчас ему это делать было и не обязательно. Все бойцы были в одинаковом, песочного цвета камуфляже, застегнутом наглухо, высоких ботинках с магнитными застежками и песочного же цвета беретах. Эти бойцы и были секретным проектом корпорации. Десять человек, еще семь лет назад совсем не похожих на себя теперешних. Доктор Хабаров, беглый ученый из Российской Империи, сделал поистине гениальное открытие и проделал грандиозную работу. Хабаров вырастил десять послушных боевых машин. Он и у себя на родине был бы признан. Но…

Дело в том, что доктор Хабаров занимался не совсем гуманными исследованиями. Он занимался вивисекцией и сращиванием кибернетических компонентов и живой плоти. Конечно же, во всем обитаемом мире давно применялись технологии по улучшению человеческого тела, вживлялись разные усилители, нагнетатели, но Хабаров заменял некоторые органы человека на органы животных, вживлял мышцы, глаза, менял кожу. В его лаборатории нашли несколько образцов, которые трудно было идентифицировать: люди это или животные? За это его преследовали и, наверное, убили бы. В Российской Империи незаконные исследования человека и опыты над ним карались смертной казнью. Но доктор Хабаров сбежал. Сбежал сначала на Рабочую Окраину, а оттуда перебрался в Свободную Экономическую Зону. Там нашлись люди, которые с удовольствием вложили деньги в исследования доктора. Результатом явились десять бойцов ростом около ста восьмидесяти сантиметров, с абсолютно лысыми черепами. Лица у них были разные и в то же время одинаковые. Отлично развитая мускулатура, в совершенстве освоенные в ускоренные сроки приемы рукопашного боя, неимоверная реакция, навыки ведения боевых действий в условиях невесомости и под водой. В общем, этакие универсальные солдаты. Единственным недостатком было то, что бойцы не отличались умом. Они, конечно, все понимали, но только в рамках боевых действий. Не более. Все они были взращены из детей, страдавших синдромом Дауна. Лечить даунизм так и не научились, и Хабарову это было на руку. Хорошо обученные и исполнительные боевые машины, умеющие выполнять приказы и действовать самостоятельно в рамках операции. Все, кроме одного. Но ни доктор, ни полковник, ни тем более обслуживающий персонал об этом не знали.

– Итак, ребятки! Сегодня нам надлежит вылет еще на одну операцию. План операции и ее цели будут доведены до вас позднее. Нынешняя операция будет не сложнее предыдущих. Так что геройствовать не стоит. – Полковник прохаживался вдоль строя и, размахивая сигарой, проводил первичный инструктаж. Так он делал в прежние годы службы, так он делал и сейчас.

– Полковник! Вы зря стараетесь! – Манаген обернулся и увидел подошедшего доктора Хабарова. – Вы ведь прекрасно знаете, что они не воспринимают ваших слов. Я же объяснял вам это уже тысячу раз.

– Да я знаю, док, знаю. Просто не могу отвыкнуть от привычки. Для меня поговорить с бойцами накануне задания это, знаете ли, ритуал. Причем я тоже говорил вам об этом уже много раз. – Манаген затянулся и выпустил в лицо Хабарову струю дыма в отместку за то, что тот опять прервал его. Ну что ему стоило просто постоять в сторонке и помолчать в тряпочку! Так нет же, встревает со своими поучениями. Докторишка хренов.

Хабаров стойко снес дымовую атаку Манагена и, обойдя его, подошел к первому бойцу. Тот смотрел прямо перед собой, будто увидел что-то за ангарами городка. Доктор вынул из кармана своего белого халата маленький тестер с четырьмя проводами, оканчивавшихся присосками. Прилепив две присоски на виски, одну на лоб и одну на тыльную сторону левой ладони бойца, Хабаров начал нажимать на тестере кнопки, переключаясь с режима на режим.

Манаген постоял минуту, наблюдая за действиями доктора. Сигара потухла. Бросив ее на землю и растерев ботинком, он направился к полукруглым боксам-казармам.

Войдя в бокс, где была его комната, он прошел было к своей двери, но остановился и постучал в соседнюю.

– Входите! – донеслось из комнаты, и Манаген толкнул легкую пластиковую дверь.

– Привет, Сэм. – Манаген закрыл за собой дверь и плюхнулся в стоящее рядом кресло.

– Привет, босс. – Сэм Варовски, связист группы и закадычный друг Манагена по прошлой службе, махнул рукой. – Что, опять тебя док с плаца выжал?

– Да ну его на хрен, Сэм. – Полковник достал платок и шумно высморкался. – У тебя еще осталось немного того пойла, что у пилота изъяли?

– Чуток осталось. Плеснуть? – Варовски оторвался от терминала, на котором от безделья резался в покер сам с собой.

– Плесни, Сэм. Если можно, со льдом.

Варовски достал из бельевого шкафчика бутылку виски и два стакана. Из холодильника вынул пластиковую упаковку со льдом. Бросив в каждый стакан по нескольку кубиков, Варовски налил виски. Бутылку поставил на стол. На этикетке был изображен усатый мужик в чудно́й кепке, выставивший кулак с оттопыренным большим пальцем. «Макс Копер, виски – ВО!» – гласила надпись на этикетке.

– Слушай, Сэм. Вот, смотри, какая штука, – начал свое обычное повествование Манаген, перед тем как выпить. – Вот, смотри. Бутылка простая, этикетку вообще на туалетной бумаге отпечатали, а виски отменное. А я что купил? Бутылка за четыреста кредитов, а в ней такие помои! Ты меня слушаешь?

– Ты это к чему? – Варовски слушал вполуха, но заметил, что в бутылке осталось всего ничего.

– Я к тому, – Манаген сделал глоток, – что не все в жизни поддается объяснению. Вот, смотри. Я водил группы двадцать лет. Но ни один из моих бойцов не смог до конца освоить три специальности сразу и в совершенстве. Все ребятки были как на подбор. А вот чтоб все и сразу – хрена! Или ты подрывник, или перехватчик, или форвард. Я, конечно, не спорю, все они знали, что к чему. Но чтоб в совершенстве! Ни один. Понимаешь, Сэм? Ни один!

– Ты это к чему? – вновь спросил Варовски, все внимание которого сейчас занимала бутылка, в которой оставалось на две порции, и мысль о том, попросит ли Манаген добавки.

– Я это к тому, Сэм, что десять парней, которых мы катаем уже шесть лет, вот как эта бутылка. С виду все, как обычно, простые такие увальни. А как посмотришь на них в деле, то понимаешь – спецы, которым нет равных. Хоть и без мозгов. – Полковник влил в рот остатки виски и шумно проглотил. – Хотя кто знает, что из них получилось бы, случись им иметь мозги. Представляешь такого вот парня и еще с мозгами? Это ж ходячая проблема.

Полковник поднялся и поставил пустой стакан перед Варовски.

– Хорошее виски, Сэм. Спасибо. – Он развернулся и вышел из комнаты.

– На здоровье, босс, – прошептал Варовски запоздало и посмотрел на закрывшуюся дверь.

Его уже достали эти регулярные душевные излияния Манагена. Надо будет заказать пилоту еще пару-тройку бутылок этого виски. Когда было что выпить, Варовски мог слушать Манагена часами. Особо, конечно, не вникая в его россказни, но все-таки слушать. Дались ему эти мозги. Тьфу, пропасть, какие мозги? Манаген что, говорил что-то о мозгах?