Читать книгу Новый взгляд на идиопатический сколиоз - Андрей Петрович Лукьянов - Страница 6

Второй системной ошибкой является абсолютно неверная трактовка теоретиками сколиоза состояния паравертебральных мышц при этом заболевании. Подобно тёмным лекарям доисторического периода, современные ортопеды до сих пор не ведают о миофасциальных триггерных точках, хотя первая научная публикация на эту тему появилась в далёком 1943 году. Дело в том, что в официальной медицине по абсолютно непонятным причинам отсутствует даже само понятие «болезнь мышц». Её как будто бы нет в природе. Я имею в виду миофасциальный синдром (МФС), возникающий вследствие формирования в поперечнополосатой мускулатуре триггерных точек.

«Здоровье и болезнь представляют собой две основные формы жизни» (А. Д. Адо, 2000). Исторически сложившаяся совершенно дикая ситуация, при которой врачи отрицают саму возможность мышцы как органа иметь болезни, естественно, должна быть (и непременно будет!) пересмотрена. Это просто нонсенс! «Каждая скелетная мышца является единым органом, обладающим сложной структурной организацией…» (Н. А. Красноярова, 2004). Любой орган человеческого организма может быть больным или здоровым, здесь даже обсуждать нечего. Тем не менее, пока это не так.

Ортопеды в своих трудах о сколиозе про миофасциальный синдром вообще не упоминают, зато применительно к мышцам всё время пишут о каком-то их функциональном состоянии. Долгое время я всё никак не мог взять в толк, что имеют в виду врачи под термином «функциональное состояние мышц». Проштудировав несколько учебников по нормальной физиологии, ответа я не нашёл. Такого термина в физиологии нет, он просто кем-то выдуман из головы на пустом месте. Вот например, в учебнике под редакцией Н. А. Агаджаняна и В. И. Циркина (2003) перечислены 9 функций скелетных мышц: передвижение тела в пространстве, перемещение отдельных частей тела, поддержание позы, передвижение крови и лимфы, выработка тепла, участие в дыхательном процессе, депонирование воды и солей и защита внутренних органов. Может быть, ортопеды имеют в виду какую-то из этих функций? Какую именно?

В учебниках патологической физиологии даже раздела про мышцы не предусмотрено. Попробуем разобраться. «В такой, объективно сложившейся ситуации дефицита прямых данных о функциональном состоянии мышц, роль которых в патогенезе идиопатического сколиоза достаточно чётко просматривается, становится важной уже любая, даже косвенная информация, позволяющая по крупицам формировать общую картину» (М. Г. Дудин, Д. Ю. Пинчук, 2013). Вряд ли в цитате речь идёт о норме, в медицине есть дела поважней, чем изучение здоровых мышц у больного человека. Следовательно, авторы подразумевают состояние мышц отличное от нормы, т.е. от здоровья. Состояние органа отличное от здоровья принято считать патологией. Если это так, тогда почему болезнь не названа? Где диагноз, коллеги? О каком заболевании вы пишете?

«Для врача важно знать общие критерии, которые бы давали ему возможность безошибочно отличать здоровье от болезни» (Н. Н. Зайко с соавт., 2015). Доктор, который не способен отличить норму от болезни, профнепригоден! Представим себе на минуту, что творилось бы в кардиологических отделениях, если вместо постановки конкретного диагноза инфаркт миокарда, миокардит или мерцательная аритмия, врачи вели бы речь о функциональном состоянии сердечной мышцы!

Доктор говорит пациенту с подозрением на инфаркт миокарда: «Функциональное состояние сердца у вас очень плохое, прямо не знаем, что делать». Ведь если нет диагноза, то нет адекватного лечения. Сколько страданий и человеческих трагедий принесло бы это пациентам с сердечной патологией, а также их близким! Представили? И вот ровно этот кошмар происходит сейчас с людьми, страдающими миофасциальным синдромом. Неврологи при болях в спине, вызванных МФС, ссылаются на грыжи, а когда их нет, отправляют человека с больной мускулатурой к психиатру. А ортопеды при так называемом идиопатическом сколиозе ищут мышечный дисбаланс и пишут статьи про функциональное состояние мышц.

Это ведь абсолютно ненормально, когда врачи вместо выполнения своего профессионального долга – постановки диагноза и лечения больных, имеющих все признаки МФС, ведут академические дискуссии о функциональном состоянии их мышц. Хорошо понимая при этом, что роль мускулатуры «в патогенезе идиопатического сколиоза чётко просматривается». Напомню, что «патос» переводится с греческого как «болезнь». Неужели людям с высшим медицинским образованием требуются дополнительные объяснения, что здоровый орган не может участвовать в болезнетворном процессе в качестве его инициатора или движущей силы?

Кому и зачем потребовалось выдумывать третью ипостась? Здоровье, болезнь и функциональное состояние. Неужели никто из коллег ни разу не задумывался обо всей этой вакханалии, творящейся вокруг мышц? И не надо ничего формировать по крупицам, как предлагают авторы процитированного отрывка. Достаточно выбросить на помойку «функциональное состояние» и признать наличие мышечной патологии, чтобы без всякой «косвенной информации» можно было тут же наметить план строительства нового здания патогенеза идиопатического сколиоза, – с учётом наличия у пациентов миофасциального синдрома.

Туда же, на помойку, давно пора отправить заплесневелые конфетки про дисбаланс мускулатуры, загадочное изменение её тонуса, наличие какой-то необъяснимой слабости мышцы или многолетний спазм. У специалиста, разбирающегося в диагностике и лечении миофасциального синдрома (болезни мышц), эта абракадабра вызывают недоумение. Что имеют в виду врачи, когда используют эти мусорные термины? Это характеристика здоровых мышц? Больных? Нечто среднего? Отдают ли себе отчёт ортопеды, с чем они имеют дело?

В очередной раз приходится напомнить, что работа врача заключается в оказании медицинской помощи больным людям, именно в этом смысл нашей профессии. Соответственно, терминология доктора относительно состояния мышц, как и всех прочих частей организма пациента, должна быть предельно конкретная. Либо мышца здоровая, и человек не нуждается в медицинской помощи. Следовательно, врачу не нужны электронейромиография и прочие специальные исследования его мускулатуры. Либо она больная, – тогда, её надо обследовать, чтобы поставить диагноз, а затем лечить. Третьего не дано. Половинчатость, когда доктор в монографии описывает явно патологические свойства органа, но при этом наличие болезни этого органа им то ли не осознаётся, то ли упорно замалчивается, не делает чести такому специалисту. Чем объяснить этот когнитивный диссонанс?

МФС пока вообще не нашёл отражения в учебниках и монографиях по сколиозу, как, кстати, и в других отраслях медицины. Создаётся впечатление, что последние полвека ортопеды проспали в общей с другими врачами-специалистами колыбельке, и поэтому оказались не в курсе того, что наука о мышцах уже давно существует. То, что уважаемые профессора и академики пишут про мускулатуру у больных сколиозом, противоречит принципам серьёзной исследовательской работы. Ортопеды, похоже, даже не понимают, что описывают болезнь, которая называется миофасциальный синдром, используя при этом самодельную и кустарную терминологию, устаревшую до степени антинаучности. И в условиях полного отсутствия специалистов по мышцам берут на себя смелость делать весьма спорные заявления относительно роли мускулатуры в патогенезе сколиоза: «Вообще, мышечная теория является архаизмом» (А. М. Зайдман, 2004). Но как бы там ни было, именно миофасциальный синдром будет тем долгожданным локомотивом, который вытащит ситуацию с идиопатическим сколиозом из многовекового тупика.

Чтобы успешно преодолеть вторую системную ошибку, нам потребуются два компонента. Первая составляющая – новые знания о болезни мышц (МФС), появившиеся благодаря трудам доктора Дж. Трэвелл и её единомышленников. Вторым компонентом должны стать мои собственные теоретические разработки и почти тридцатилетний практический опыт лечения пациентов, страдающих миофасциальным синдромом, в том числе сколиозом. Если продолжить образный ряд, то знания об МФС и будут тем самым локомотивом, который вытащит ситуацию из тупика. А ваш покорный слуга готов выступить в качестве машиниста. Дорога может оказаться трудной, не исключено, что возмущённые ретрограды будут всячески пытаться мешать продвижению к истине. Но мы этот путь обязательно пройдём, потому что прогресс в науке остановить невозможно.

«В современной философии сколиоза сложилось две принципиальных позиции относительно роли мышечного фактора. С одной стороны, изменения в состоянии нейромышечного аппарата рассматриваются в качестве патогенных факторов, вызывающих трёхплоскостную деформацию позвоночного столба, а с другой – он же рассматривается уже в роли инструмента, противостоящего процессу деформирования» (М. Г. Дудин, Д. Ю. Пинчук, 2013).

Какой нейромышечный аппарат? Почему не мышцы? Доктора пишут о философии, то есть о наиболее общих, принципиальных моментах участия мышц в патогенезе сколиоза. Мы видим, что ортопеды почему-то никак не могут определиться насчёт мускулатуры: по их «философии» она то ли сильный враг, то ли слабый друг для позвоночника. Отказывая мышцам в праве на органную самостоятельность и отрицая принципиальную возможность мышц быть больными, врачи так и будут бесконечно ходить вокруг да около. Научная близорукость и профессиональная некомпетентность не есть философия, господа!

Невежество относительно процессов, происходящих в больных мышцах и непонимание ряда важнейших механизмов, которые вследствие этого запускаются, по итогу привело к тому, что ортопеды недооценивают мощнейшее патологическое влияние больной мускулатуры спины на позвоночный столб и рёбра.

По этой причине они всё время пытаются найти или выдумать какие-то экзотические механизмы искривления позвоночника, зачастую при этом выходя за рамки здравого смысла. Громадный пробел в знаниях врачи смело восполняют собственным воображением и игрой ума. Однако, научную проблему можно решить только владея соответствующей базовой информацией. Точные знания при исследованиях невозможно заменить чем бы то ни было. По этой причине работы по изучению сколиоза в последние десятилетия во многом перестали быть научными. Их можно отнести скорее к категории беллетристики. Причём гипертрофированный интерес ортопедов к позвоночнику превращает их художественные вымыслы в разновидность баек из склепа.

В данной ситуации вполне ожидаемо, что за горизонтом внимания врачей оказалось также обязательное для идиопатического сколиоза грозное осложнение миофасциального синдрома, миофиброз, приводящий к жёсткой фиксации искорёженного позвоночника. Это при том, что на рентгене нет костной патологии, которой можно было бы приписать ригидность позвоночного столба. Удивительно, но никто из исследователей серьёзно не задумался: что удерживает сколиотическую дугу в деформированном положении. Почему искривление становится настолько жёстким, что теряется малейшая естественная подвижность позвонков? «Основная особенность нормального позвоночника заключается в его способности к быстрому активному и полному возврату из асимметрического положения к полной симметрии. Патологическая асимметрия удерживается стойко…» (В. Д. Чаклин, Е. А. Абальмасова, 1973).

Опять взгляд врачей избирательно сфокусировался на позвоночнике! Такую пристрастную оценку ортопедами возможностей скелета можно было бы понять при наличии костного анкилоза, но ведь его нет! Да и читать про «активность» в отношении костно-хрящевых структур, по меньшей мере, странно. В приведённой цитате авторы приписывают позвоночному столбу качества, которых у него нет. Мы видим, что реальность при описании позвоночника явно искажена, про существование мышц, производящих все движения в человеческом организме, исследователи даже не вспомнили. Правильно фраза должна звучать так: основная особенность нормальной (здоровой) паравертебральной мускулатуры заключается в её способности к быстрому активному и полному возврату позвоночника из асимметрического положения к полной симметрии.

Итак, мы выяснили, что в ортопедии позвоночная матрица превратила научный горизонт в примитивный калейдоскоп, в котором врачи под разными углами зрения, в различных сочетаниях разглядывают всё новые и новые комбинации вертебрологических «стекляшек». Только чёткое понимание того, что сколиоз – это не болезнь позвоночника, а всего лишь симптом, осложнение диагонального миофасциального синдрома мышц спины, даёт возможность исследователю выбраться из многовекового научного тупика. При описании асимметрии паравертебральной мускулатуры врачи даже не отдают себе отчёта в том, что имеют дело с миофасциальным синдромом. Туннельное мышление и невежество были главными преградами на пути к решению загадки идиопатического сколиоза. На поиски стреляющего по мишени ружья у врачей было двадцать пять веков, которые они потратили на пристальное изучение дырки, каждый раз ожидая чуда от применения очередной технической новинки.

Пожалуй, вторая системная ошибка стала для ортопедов главной проблемой. Нежелание врачей изучать научную литературу о патологии мышц не позволило им понять ключевую роль миофасциального синдрома в развитии сколиоза. Вместо серьёзного исследования мышц ортопеды насочиняли про них всякие дисбалансы, функциональные состояния, спазмы и прочую «философию». Причину всех этих выдуманных явлений приписали нервной системе, произведя на свет для этого дела надорганного монстра, которого назвали нейромышечным аппаратом. А причину деформации позвоночника стали искать в нём самом и в разных потаённых уголках организма. На каждом этапе сочинительства для теоретического обоснования и обслуживания разного рода выдумок появлялись новые генерации разномастных, всё более экзотических гипотез.

В этой книге мы с вами, не дождавшись разгадки от учёных, самостоятельно найдём загадочный этиологический фактор, запускающий асимметричный миофасциальный синдром, приводящий к сколиозу. То есть назовём того, чей палец нажимает на спусковой крючок. «Этиология и патогенез такого сложного заболевания, каким является сколиоз, постепенно проясняются» (В. Д. Чаклин, Е. А. Абальмасова, 1973).

Согласен, вот только сначала надо отобрать у ортопедов калейдоскоп.