Читать книгу Слепое пятно - Андрей Плеханов - Страница 10

Игорь обманул Милену. Он пошел к Слепому Пятну не один.

Сейчас он вспоминал, как требовала, кричала и даже плакала Милена, упрашивая взять его с собой. И как он успокаивал ее, и обнимал, и гладил по голове, и пытался поцеловать, и как неожиданно для себя дико рассвирепел, когда попытки его ни к чему не привели, и с матом выставил ее за дверь своей квартиры, выкинув за ней на лестничную площадку ее шубку и ботинки. Как она потом звонила в дверь, и как он не пустил ее обратно. Как она ушла и как он курил и смотрел в окно, глядя на нее, уныло бредущую по двору, с высоты пятого этажа.

Жестоко ли он поступил с этой девочкой? Наверное, жестоко. Так, как раньше он не поступал ни с кем. Игорь терпеть не мог делать подлости, – и все же иногда совершал их. Совершал потихоньку, потому что мягкокисельный темперамент не позволял ему делать что-либо громогласно, в открытом противодействии. Более того, многие его поступки, совершенные из справедливых побуждений, превращались в свою противоположность – мелкую подлость, и только потому, что выполнены были исподтишка, без уведомления. Так уж принято считать: открытая пощечина – поступок вроде бы как благородный, а пинок тому же человеку в задницу – что-то совсем неприличное.

Игорь был благодарен Милене за то, что она сравнила его с Иштархаддоном – человеком, которого Игорь так боялся, и на которого в то же время так хотел быть похожим. Игорь злился на Милену за то, что она постоянно путала его и Хадди, за то, что она лезла в его жизнь и пыталась затащить его в новые путы – путы, подобные тем, ленкиным, из которых он только начал вырываться. Именно поэтому он и выгнал ее…

Да нет, вовсе не поэтому. Игорь врал сейчас самому себе. Милена лишь добавила последнюю каплю в чашу, наполненную едким и кипящим раздражением. Главный же источник раздражения, растерянности, испуга Игоря был поистине огромным и совершенно непознанным. И назывался он Слепой Землей.

Игорь Маслов всегда любил Слепую Землю. Любил романтично, платонически, как несостоявшиеся путешественники любят джунгли Амазонки и саванны Африки. Но теперь любовь в его душе все явственнее сменялась нелюбовью, а может быть, даже и ненавистью.

Игорь, как и положено историку-материалисту, предпочитал логичную последовательность в развитии событий, позволяющую осуществить научное объяснение всякого явления. Ассирийский город внутри Слепого Пятна нагло попирал любую логику. Древний город Ашшур, настоящий Ашшур, находился в Двуречье, на территории современного Ирака. Развалины его давно уже были найдены, раскопаны и изучены.

Таким образом, тот Ашшур, что находился в Нижегородской области, не был настоящим – каким-то образом он был продублирован в Слепой Земле. Кто мог сделать это? Боги? Маслов не очень-то верил даже в положенного ему христианского Бога, что же касается многочисленных и разноименных богов древности, то он и вовсе воспринимал их как чистую мифологию. Ну никак не мог он дать им право на собственную деятельность, независимую от деяний людей.

Дубль древнего Ашшура, переживший свой первоисточник на тысячи лет. Выживший, несмотря ни на что, и развивающийся своим неизведанным путем. И постоянно воюющий с кем-то. С кем мог воевать Ашшур, зажатый в тисках маленького пространства, отделенный от остального мира непроходимой стеной? С городами, которые находились на территории других Слепых Пятен? Но как они могли добраться друг до друга? Как вообще они могли узнать друг о друге?

Нелепица… Бессмыслица… Абсурд.

И в то же время – что-то связанное непосредственно с ним, с Игорем Масловым. С ним, и только с ним. Игорь чувствовал странную собственную вину за то, что происходит. Как будто это он некогда создал Слепые Земли – по недомыслию, по ошибке. Создал, населил их людьми и заставил весь большой мир забыть, что в действительности представляют из себя слепуны.

Чушь невероятная!!! Слышишь ты, сумасшедший?!

Игорь ругал себя последними словами, пытаясь отогнать наваждение, и все равно никак избавиться от грызущего его чувства вины.

Итак, подведем итог – некий Маслов Игорь Михайлович, пол мужской, возраст 27 лет, житель Нижнего Новгорода, считает, что:

1. Он, Игорь Маслов, создал Слепые Земли;

2. Создание Слепых Земель было его ошибкой;

3. Слепые Земли проснулись и это угрожает человечеству;

4. Слепые Земли нужно каким-то образом нейтрализовать или даже уничтожить;

5. Делать это придется самому ему, Игорю Михайловичу Маслову.

Игорь не очень-то хорошо разбирался в психиатрических диагнозах. Но понимал, что совокупность этих пяти пунктов вполне тянула на что-то вроде мании величия. Что делают с человеком, вообразившим, что он – Создатель? Раньше таких побивали камнями, сажали на кол или сжигали на костре. Нынче времена либеральные – такому человеку положена лишь психиатрическая лечебница. "Доктор, этот мужик в палате – окончательный сумасшедший! Он говорит, что он Бог, а ведь Бог-то – я!"

Был только один способ попытаться разобраться во всем этом – привлечь специалистов. Не специалистов по истории – Игорь и сам бы таковым, – а специалистов по ненормальному.

И Игорь снова напросился на встречу с Бейлисом.

* * *

Игорь шел к Слепому Пятну не один. Шел с Бейлисом. Если говорить точнее, с Бейлисом и еще двумя ребятками могучего телосложения, весьма тренированного вида, к тому же вооруженными настоящими автоматами Калашникова.

Сперва они ехали на милицейском микроавтобусе, пока хватало дороги. Потом дорога закончилась и пришлось идти пешком. Водитель остался караулить машину.

Зона на пять-десять километров вокруг всего периметра Слепой Земли считалась нежилой. По официальной версии это было связано с крайней заболоченностью местных почв. Пять километров унылого редколесья – тонкие больные осинки, чахлые березы, тянущиеся вверх из черного торфяного болота. Вода, хлюпающая под ногами. Впрочем сейчас, в начале зимы, вода замерзла, передвигаться было не так уж и трудно. Снегу намело пока немного, но главное, что облегчало путь Игоря и его спутников – это тропа. Довольно широкая и неплохо утоптанная тропа в снегу, ведущая прямо к границе слепуна. Кто протоптал ее? Кому нужно было ходить зимой по этой гиблой местности?

Игорь знал – кому. Зона вокруг слепуна считалась нежилой только официально. На самом деле водился здесь кое-какой народец. Люди самого мерзкого пошиба. Изгои, избегающие нормального человеческого общества. Преступники, скрывающиеся от розыска. И просто бомжи, просто наркоманы, просто сумасшедшие и прочий человеческий хлам, исторгнутый большим городом, выкинутый на окраинную свалку. Милиция редко добиралась до этих мест – никому не хотелось лезть в странное и опасное место, прочесывать сотни гектаров выморочного леса в попытке случайно наткнуться на потаенное жилье лихих людей.

Крепыш Бейлис неутомимо шагал впереди Игоря, время от времени останавливаясь, чтобы сделать видеосъемку. Перед Бейлисом шел первый парень с автоматом, по имени Андрей, а сзади от Игоря, последним – второй парень, Николай. Парни имели выражение лиц хмурое, сосредоточенное, Иван Аронович же, по обыкновению своему, улыбался и время от времени балагурил.

Игорь вспомнил вчерашний разговор с Бейлисом. Маслов позвонил Бейлису и попросил о встрече где-нибудь в неофициальной обстановке. Игорь даже предвкушал ужин в каком-нибудь кафе или ресторанчике, однако Иван Аронович решительно отклонил такой вариант и приехал к Игорю домой. Как говорится, не побрезговал.

Дома у Игоря Иван Аронович отказался от горячего чая ("Вредно это: мочевой пузырь лопнет – ноги ошпаришь"), а также от кофе и от любых напитков, содержащих алкоголь. Бейлис с удовольствием выпил залпом стакан минеральной воды "Нарзан" и приступил к разговору.

– Ну, чего, друг мой любезный? – уставился он на Игоря выпуклыми зеленоватыми глазами. – Созрел уже?

– Для чего?

– Для того, чтобы выложить всю правду!

– Какую правду?

– А такую! Самую правдивую! – воскликнул Бейлис. – Про братца своего. Ишакнабалдяна, или как его там.

– Иштархаддона, – поправил Игорь. – Он, конечно, не брат мне, но кое-какие соображения по поводу того, где он может находиться, у меня есть.

– И где же находится этот зловредный преступник?

– Недалеко. На территории слепуна.

– Ох, мама моя! – Бейлис хлопнул себя по колену. – Таки я подозревал, что он – инопланетянин!

– Какой он инопланетянин? Человек он.

– Человек? – Бейлис прищурился. – А если он человек, то как он исчезает? Исчезает в самые ответственные моменты, находясь практически в справедливых руках отечественной правоохранительной системы? Ведь что это такое? Я скажу тебе, что это такое. Для такого ненормального явления принято употреблять термин "телепортация". А обычный человек владеет телепортацией? Я тебе скажу: нет. Потому что телепортация – это дело либо научной фантастики, либо отдаленного технического будущего. Стало быть, этот твой двойник – представитель высокоразвитой цивилизации. Проще говоря, инопланетянин.

Закончив произнесение такой длинной фразы, Иван Аронович откинулся на спинку дивана и сложил руки на груди, очевидно, не сомневаясь в неотразимости своих аргументов.

– Это ваша рабочая гипотеза? – спросил Игорь. – И в деле вашем, которое вы ведете, тоже такая лабуда записана?

– Почему это лабуда? – обиделся Бейлис. – Очень даже хорошая рабочая версия.

– Иштархаддон – не представитель высокоразвитого общества. Наоборот – он выходец из мира древнего, примитивного и крайне жестокого. Именно этим объясняются его бесчеловечные поступки. Для него естественно калечить и убивать людей. Если наша религия, наше мировоззрение запрещает это категорически, то религия его страны считает насилие над человеком непредосудительным, обычным, как любой процесс жизнедеятельности.

– Так, значит… – Бейлис озадаченно соображал. – В твои слова можно было бы поверить, если бы этому было хоть какое-то подтверждение. С чего ты вообще все это взял? С потолка?

– Информация самая достоверная, – сказал Игорь. – От первоисточника.

– От чего-чего?

– От него самого. От Иштархаддона.

– Ты что, встречался с ним?

– Да, – соврал Игорь.

Ложь была необходима для осуществления его плана. Он, конечно, мог бы рассказать про Людмилу Серебрякову, то бишь Милену, с которой Иштархаддон провел целых два месяца. Но не хотелось ему подставлять девушку. Она немедленно загремела бы под следствие как соучастница и даже организатор преступления – нападения на офис фирмы, торгующей лекарствами.

– Как – встречались? – заорал Бейлис. – Да ведь мы же просили тебя, контра ты недобитая, добром просили сообщить нам, если Сириец появится в поле твоего зрения! Мы ж чувствовали, что он должен таки на тебя выйти! Ты ж обещал нам! А сам что? Мы ж его взяли бы! Скрутили и посадили бы!

– Не взяли бы, – уверенно сказал Игорь. – Точно говорю – не взяли бы, да и пострадал бы при этом кто-нибудь из ваших. Вам необходимо изменить тактику по отношению к Иштархаддону. Не нужно пытаться задержать его. Не нужно вообще нападать на него, потому что тех людей, которые угрожают ему, Сириец убивает безо всякой жалости. Зато тех, кто ведет себя спокойно, он уже не трогает. Вспомните женщину в фармакологической фирме: она подставила его, он вполне мог ее убить, но не стал делать этого. Похоже, что Иштархаддон несколько перевоспитался в ходе скитаний по нашему городу. Он понял, что в нашем мире убийство – это самое страшное преступление. И он пытается приспособиться к нашей морали.

– Это он сам сказал тебе, что живет в слепуне?

– Он сам, – снова соврал Игорь.

– И чего теперь?

– Я хочу пойти к слепуну. Я хочу попытаться войти в него.

– Войти в слепун? – Бейлис изумленно округлил глаза. – Да как же такое быть-то может? Ты ведь историк – скажи-ка мне, удавалось ли кому когда в слепун войти?

– Никому и никогда, – очень серьезно произнес Игорь. – Это научный факт. Но ведь и не выходил из слепуна никто и никогда. А теперь вышел. Иштархаддон вышел, мой двойник. Шастает туда-сюда. И это дает мне уверенность, что и для меня граница слепуна будет открыта.

– И на кой же тебе это надо – в слепун идти?

– Я объясню, – Игорь вскочил на ноги, взволнованный важностью момента. Зашагал по комнате по журавлиной своей привычке. – Вы, Иван Аронович, должны понять всю мою ответственность, нет, нашу ответственность перед всем человечеством! Там, в Слепых Землях, живут люди – столь похожие и столь непохожие на нас! В течение тысячелетий они были оторваны от большей части мира и развивались собственным, уникальным путем! Они должны знать и помнить многое о наших общих корнях. Древних корнях! О том, что было навсегда утеряно для нас, представителей современной цивилизации. Нам впервые предоставляется возможность контакта. Уникального контакта, научное значение которого трудно переоценить! И мы с вами должны сделать эти шаги к непознанному.