Читать книгу Анастас Микоян - Андрей Рубанов - Страница 8

Часть I
1895–1939
Глава 2
Горец
4
Баку, 1917 год

Оглавление

Баку стремительно развивался. Чтобы стать нефтедобытчиком, достаточно было купить участок земли на Апшеронском полуострове. Правда, к середине 1910-х годов все участки были давно захвачены нефтяными магнатами: Нобелями, братьями Маиловыми, Зубаловым, Гукасовым, Манташевым и др. Нефть залегала на глубине около 20 метров – то есть практически под ногами. Сначала добычу вели примитивным способом: владелец участка нанимал чернорабочих-персов, они копали огромные ямы и вытаскивали нефть вёдрами, далее переливали в бочки. Персы в Баку были наиболее униженной, низкооплачиваемой рабочей силой. Им платили в два раза меньше, чем всем остальным. Потом появились вышки и нефтепроводы, и нефтеналивные резервуары, но их обслуживание требовало ручных, физических усилий. Постепенно весь Апшеронский полуостров был застроен вышками и бараками, заполненными рабочими-нефтяниками: персами, армянами и азербайджанцами. Их прозвали «мазутной армией». Они жили в тяжёлых условиях, ночевали в утлых дощатых сараях на двух- и трёхъярусных нарах. Продолжительность рабочего дня никто не считал. Солдаты «мазутной армии» не умели считать, читать и писать. Но это был тот самый промышленный, индустриальный пролетариат, который большевики определили как главную движущую силу революции: десятки тысяч совершенно бесправных, беднейших мужчин, покрытых чёрной нефтяной коркой. Азербайджанцев значительно меньше, армян и персов – больше. В Баку, как и в Тифлисе, армяне составляли примерно треть всего населения.

Захват нефтеносных полей Баку был объявлен одной из главных задач турецкой армии в 1914 году, но наступление быстро захлебнулось. Турки дошли до Баку только в 1918-м, и единожды даже маршировали по его улицам, но потом их отодвинули от бакинской нефти на много десятилетий.

Азербайджанцы – изначально трудолюбивый и терпеливый сельскохозяйственный народ, расселившийся по тёплым и благодатным долинам Восточного Закавказья. Этот народ сформировался в политическую нацию, претендующую на самоопределение, не так давно, приблизительно в середине XIX века. У азербайджанцев не было ни своего древнего государства, ни сонма национальных героев. Их крупнейший древний город, Гянджа (Елисаветполь), в начале ХХ века имел население в 30 тысяч, из которых почти половину составляли армяне. В литературе тех лет употребляли выражение «азербайджанские тюрки», а в обиходе их называли «татары».

Город Баку построили не азербайджанцы, а международный нефтяной капитал. Наконец в Баку была база Каспийской военной флотилии. Флотилия входила в состав вооружённых сил империи и призвана была контролировать всю акваторию Каспийского моря. С началом войны Баку приобрёл в два раза больше веса: как важнейший транспортный перевалочный пункт, и одновременно место скопления беженцев. От Баку до Владикавказа была протянута железная дорога, с американскими паровозами – их котлы работали не на угле, а на сырой нефти.

Беднейшие армяне, спасавшиеся от резни, доехавшие до Баку и приютившиеся в углах у дальних родственников, шли наниматься на нефтепромыслы за считаные рубли, и пополняли ряды «мазутной армии», превращались в чёрных зомби.

Конечно, рабочие изначально жили порознь, персы в своих бараках, армяне в своих, азербайджанцы – в своих.

После Февральской революции в России объявили полную свободу всех политических партий, свободу любых собраний. Марксисты, меньшевики, большевики, эсеры могли вести свою агитацию на любом перекрёстке, в любом помещении: в заводском цеху, казарме или ресторане. Эсеры имели громадное влияние и были для социал-демократов сильными соперникамии. В 1917 году эсеры считались самой крутой, радикальной или даже романтической партией, за ней тянулся шлейф террористических актов, взрывов, сенсационных убийств. Идеологически эсеры примыкали к анархистам: и те и другие провозглашали полную вседозволенность.

В Баку 1917 года вышло так, что все матросы Каспийской флотилии разделяли идеи эсеров и анархистов. Спустя время это обстоятельство сыграет ключевую роль в судьбе Бакинской коммуны.

Каспийская военная флотилия состояла всего из двух боевых кораблей, но зато довольно мощных и быстроходных канонерских лодок «Карс» и «Ардаган», каждая была вооружена 6 орудиями и пулемётами, на каждой – по 120 человек экипажа. Обеспечивать ударную мощь должны были вспомогательные суда, многочисленные пароходы, баркасы и катера. Всего флотилия насчитывала примерно два десятка судов; на них несли службу около тысячи рядовых матросов.

Матросы избрали Центральный комитет Каспийской флотилии, провозгласили диктатуру, сместили командование, включая капитанов судов. Многие офицеры были изгнаны. Их оружие перешло в пользование рядового состава. Арсенал флотилии также оказался под контролем Центрального комитета. На всех кораблях выставили охрану. По городу расхаживали сотни решительно настроенных матросов, из которых у каждого третьего был при себе револьвер.

Молодые люди, армяне и азербайджанцы, члены националистических партий, также создавали боевые группы и вооружались. Будущее не обещало ничего хорошего.

После революции и отречения царя вся государственная деятельность была парализована. Заработная плата не выплачивалась. Конец монархии всех оглушил. Колоссальная административно-бюрократическая машина потеряла управление и покатилась в никуда. На протяжении многих сотен лет последнее слово всегда было за государем-императором. Его воля считалась безусловной. Теперь государя не стало: чью волю считать священной? Князя Георгия Львова? Александра Керенского?

В Баку работала военная комендатура Кавказской армии, здесь были тыловые службы. В Баку постоянно находились несколько сотен русских офицеров – все они, однажды присягнувшие царю, теперь не знали, кому служить.

Солдаты Бакинского гарнизона все были распропагандированы большевиками и хотели одного: штыки в землю и разъехаться по домам.

В Баку жили и работали несколько тысяч первоклассных русских инженеров, включая гениального Владимира Шухова. Не все знают, что он – изобретатель стальных сетчатых конструкций и создатель Шуховской башни – внёс колоссальный вклад в развитие нефтяной индустрии, спроектировал бакинские нефтепроводы и нефтеналивные резервуары. Когда вы смотрите фильм «Белое солнце пустыни», где герои прячутся в огромном цилиндрическом нефтеналивном резервуаре, вам следует знать, что такие резервуары придумал и спроектировал именно Шухов.

Все эти инженеры очень хорошо зарабатывали, арендовали квартиры, выписывали из России семьи, жён и детей. В Баку приехали работать многие тысячи квалифицированных банковских работников, счетоводов, бухгалтеров. В Баку работали железнодорожные мастерские, торговые дома, транспортные и страховые компании. Тысячи извозчиков перевозили пассажиров на колясках, и ещё большее количество транспортных извозчиков возили грузы на тяжёлых арбах и телегах. Все эти люди оказались заложниками политической ситуации.

Баку пропахший керосином и морской солью, копчёный, мазутный, дымный, свистящий ветрами, теперь замер: будущее обещало большие, принципиальные перемены.

Тем временем нефтепромыслы работали бесперебойно и непрерывно расширялись. Тысячи цистерн с нефтью и керосином уезжали по железной дороге в Дербент. Нефть была нужна мировой экономике при любых раскладах.

Анастас Микоян

Подняться наверх