Читать книгу Среди нехоженных дорог… - Андрей Шкарубо - Страница 6

Сцена в палате – Витя «валютчик»

Бачков: Подъём! Вставайте, придурки, быстро убрать кровати, одеться, умыться!…

Кто сегодня половыми проблемами занимается, Виктор Васильевич? Держите инструмент, вручаю вам лично как мастеру.

Воронин, быстро освобождай койку, полотенце в руки и в надзорку!

Воронин: За что, начальник?

Бачков: За то, что жрешь много, да воздух портишь.

Обращаясь к стоящему в дверях с вещами парню: Заходи, сейчас этот проглот уберётся, и можешь устраиваться.

Воронин парню: Заходи, тебя как зовут?

Федорович: Виктор.

Воронин, подавая руку: Валера. Клади сюда в тумбочку свои вещи. Это что у тебя, сыр? Угости, а?

Федорович: Это колбасный сыр, я не знаю, если ты любишь…

Воронин: Спасибо, я люблю всякий сыр, особенно колбасный. У, свежий. Анекдот про Красную Шапочку знаешь? Идет Красная Шапочка по лесу, а навстречу ей Серый Волк…

Бачков, появившись в дверях вновь: Воронин, я тебя сейчас на вязки отправлю!

Воронин: Иду, начальник! Среди нехоженых дорог одна моя…

Виктор, присев на освободившуюся койку и окинув взглядом палату, заметил Сашу: О, привет, Сашок! Ты как здесь оказался?

Саша: Привет, Вить! Я тут так – по хулиганке. Иди сюда, побазарим.

Обращаясь к Андрею, лежащему по соседству: Свой парень, живем по соседству.

После того, как Виктор присел на его койку, спросил: Сам то ты как тут оказался?

Виктор молча указал на повязку на левой руке.

Что, вены порезал? Зачем?

Виктор: Куда деваться, залетел, похоже… Пойдём, покурим?

Саша: Рассказывай, здесь мужики нормальные, а в курилке всегда кто-то из стукачей крутится.

Виктор: Да, в общем, что рассказывать? Хотел золотишка купить, пошёл в Москве в скупку, посмотреть, кто что сдаёт, предложил свою цену – меня тут же и повязали.

Саша: Труба! Под такую статью, такую глупость сделать! В этих местах всегда кто-то из оперов крутится, и вообще, золотовалютными делами занимаются, только когда уже есть надёжные поставщики, сбытчики – а ты, как дитё малое – в скупку…

Виктор: Да я только хотел попробовать. Ты знаешь, ведь народ несет в скупку, в ломбард такие вещи, а государство берет у них всё это на вес, причем за гроши. Ну, я и подумал попробовать: и себе малость деньжат сделаю, и человека выручу – ведь то, что им дают – это грабеж среди бела дня.

Саша: Да, Витек, фраернулся ты.

Виктор: Не только я, со мной ещё Лёха-афганец был.

Саша: Труба, так вы на себя ещё и отягчающие обстоятельства повесили: групповуху со сговором. Этак вас на все 15 лет раскрутят. Кто вас повязал?

Виктор: Петровка.

Саша: Тоже хреново.

Андрей: Почему хреново?

Виктор: Бьют, блин, как в гестапо. Лёха давай на допросе от всего отпираться, так его вернули в камеру и там так отмолотили, что когда я попал к нему с допроса, я чуть не обосрался со страха: вся камера была в крови.

Саша: Тебя тоже били?

Виктор: Мне повезло: когда мне сказали, что будут бить, если не признаюсь, я сказал, что у меня больное сердце, что мой отец врач-кардиолог, имеет кандидатскую степень, и работает в МОНИКИ, и что я состою там под наблюдением. Блин, только это меня и спасло, а то бы убили.

Саша: Да, папа кандидат-кардиолог – это хорошо. А сюда ты как попал?

Виктор: Петровка решила со мной не связываться, и передала дело в Щёлково, по месту жительства. Ну а те – не звери – отпустили под подписку о невыезде. Да и мать, всё таки, замглавврача в горбольнице, её многие знают.

Саша: Да, мать замглавврача – это тоже хорошо. Это не то, что у меня, мать – уборщица, а отец – только отметка в свидетельстве о рождении.

Ну и что, ты порезал вены, чтобы оформили суицид?

Виктор: Да, брился в ванной и полоснул.

Саша: Хреново, что дома. Надо было в ментовке, чтобы они сами тебя сюда сдали. У нас один парень умудрился мойкой полоснуть себя по шее прямо в суде. Во шуму было. Отправили дело на дорасследование, а оттуда менты, чтобы не связываться, отправили его в дурдом.

Виктор: Как же он лезвие протащил?

Саша: Просто, сунул осколок под ноготь. Лезвия как раз надо немного, иначе сонную артерию порежешь, и амба. А так он осколком поверху полоснул, задрав только шкуру, кровищи до хрена, артерии же целы.