Читать книгу Красавчик. И аз воздам - Андрей Шопперт - Страница 15

Как пацан последний! Как ребенок! Как конь педальный!

Расслабился. А ведь восемьдесят лет небо коптит, да еще третью жизнь живет. Посчитал, что главная проблема решена, что дом зачищен и можно мародерством и пытками заниматься. Они вдвоем с Семой подняли посла, усадили его на стул, больше на патриарший трон похожий, и примотали ноги к ножкам этого монстра, а руки к подлокотникам. Перед этим Сема с нагла одежонку снял, а Петр Христианович с графа Палена. И даже успел белый генеральский мундир на плечи накинуть, прикидывая, нужно будет перешивать, или на один раз и так пойдет. Нет, не пойдет, Пален был гораздо уже в плечах амбала Витгенштейна. Придется перешивать мундир, а скорее всего, просто выбрасывать и шить новый. Эта примерка и спасла жизнь Петра Христиановича, ну, может, и не спасла, а на время гибель неминучую отсрочила.

Брехт стоял спиной к буфету, что находился в противоположной стороне залы, в которой они раздевали двух мужиков, двери видно не было из-за этого проклятого буфета, и Брехт посчитал, что это последняя комната в анфиладе. И вдруг с той стороны затопали сапоги и на центр зала выбежали два англичанина в красных мундирах со шпагами в руках. Шпага – это не та штука, что в фильме про д’Артаньяна. Это практически будущая русская шашка, ну, может, самую малость полегче. Брехт стоял к ним спиной и на плечи надет белый пиджак паленский. А вот Сема был прямо перед англичанами и спутывал барона ихнего. К нему, что-то громко лопоча, красные и кинулись.

Сема среагировал быстро и правильно, он забежал за трон этот и пихнул его в сторону набегающих противников. Тяжеловат, да и паркет давно не вощили, потому трон с бароном не поехал навстречу красным, а просто свалился им под ноги. На счастье посла и Брехта, один из наглов оказался парнем проворным и успел в последнюю секунду трон перехватить, если бы с такой амплитудой и импульсом голова посла встретилась с паркетом, то могло произойти два события: во-первых, уникальный наборный паркет бы поломался, а во-вторых, поломалась бы посольская голова. Но рыжий нагл успел барона принять и стал его поднимать. Это ему непросто далось, трон полтонны, поди, весил, да еще дергающийся в нем Аллейн Фицгерберт.

Брехт тоже быстренько в себя пришел. Семе все одно не уйти и не отбиться, уж точно, от двоих, видимо, хороших воинов. В охрану посла абы кого не пошлют. Офицеры, всяко-разно, не в одной войне успевшие поучаствовать, может, из Египта или Испании сюда попали. Да не суть, Семен, вместо того чтобы отступить к Брехту на эту сторону стола, решил погеройствовать, выхватил из-за пояса тесак и встал в оборонительную позицию, хоть догадался спиной к комоду прижаться. Не справится, при всем желании, шпаги наглов длиннее и опыта в сто раз больше в обращении с холодным оружием.

Петр Христианович переложил кортик в левую руку, а правой запулил в отставшего из-за спасения трона второго красномундирника мундир белый графа Палена. Удачно тот опутал охранника, Петру Христиановичу как раз хватило времени вскочить на стол и пнуть ногой по чернильнице малахитовой, что стояла среди разложенных бумаг и карт, не игральных, географических. Попал так себе – красному чернильница попала в руку, и то вскользь, ну, разве мундиру вред причинила, теперь не просто красным стал, а красно-черным. Но пока нагл уклонялся от чернильницы, Брехт успел со стола на него прыгнуть в прыжке этом, целясь ногой в голову великого британца. Не срослось. Как вообще в современных сапогах можно Джеки Чана из себя изображать? Высокие, на высоких же скользких деревянных каблуках. В результате Брехт промахнулся, по наглу-то попал, только не ногой наотмашь по голове, а задницей по животу противного противника. Хрясь, это вместе на паркет шлепнулись. Слава богу, что хоть сверху оказался Брехт. Но счастье длилось не долго. Тут же второй англичанин ему эфесом шпаги зарядил по затылку. Кивер сработал, хорошая вещь. Но удар был сильный, и Брехт закатился под стол. Туда же сразу и шпагу сунули, опять повезло, все в тот же кивер удар пришелся, проколол его насквозь клинок и еще и Брехта по щеке мазнул, к счастью, не лезвием. Ремешок разрезала зато. В это время Сема атаковал увлекшихся красномундирников и сунул свой тесак в спину англичанину, не пропорол насквозь, но рану нанес. Нагл откатился к Петру Христиановичу под стол, где уже и вошел в него клинок синявинского кортика в пузо на всю длину. Минус один, только как теперь из-под стола выползти, с той стороны стулья плотно стоят, а с этой красномундирник тыкает шпагой по очереди то в Семена, то в Брехта. И если дезертиру можно тесаком отбиваться от англичанина, то Петру Христиановичу, лежа на боку за убитым англичанином в луже натекающей из него крови, это делать крайне неудобно.

Наконец, бог решил встать на сторону православных против англикан или католиков, и не-удачно отскочив от выпада все еще державшегося Семена, красномундирник подставил ногу под удар кортика. Брехт сделал колющее движение в подставленный сапог, заточенный до игольной остроты клинок, пробил толстую кожу кавалерийского сапога и уткнулся в кость.