Читать книгу Под крылом звездолёта - Андрей Сухоруков - Страница 5

Новый день, новые испытания. Хотя нет испытания не сильно новые. Мы продолжали тестировать возможности помощи Венеры будущим поселенцам. Сегодня ситуации с метеоритным поражением продолжаются. Насколько я понял, по плану мы разбираемся с поражением реактора.

Я сильно сомневаюсь, что в силах отдельно взятого будущего колониста в одиночку решить проблему в реакторе. Мы же не в Америке, где любой безработный с образованием три класса церковно-приходской школы в состоянии практически мгновенно разобраться в проблеме, которую десятилетиями не могут решить маститые академики. Правда, у них нет такой помощницы как у меня.

Как оказалось, в тестовом зале есть система проецирования и появление Венеры стало неожиданностью только для меня. А я уже мысленно с крышей попрощался.

Вчера я дождался возвращения Макса с совещания и спросил о целесообразности симуляции настолько реалистичного процесса умирания. В его ответе была определенная логика. Если сделать процесс менее реалистичным, то подсознательно тестер будет понимать, что это все неправда и не будет стремиться выжить любой ценой. Вот если бы я не был этим самым тестером, то я бы его аргументы принял на ура.

Дома я, впервые за долгое время, тупо нажрался. Утром пришлось долго приводить себя в порядок, хорошо, что современные средства позволяют снять похмельный синдром и сопутствующие ему неудобства примерно за час. Ну и чудом найденная дома банка консервированных огурцов обеспечила организм неожиданным сюрпризом в виде полулитра рассола.

Не скажу, что я теперь чувствовал себя как огурчик, но состояние было близкое к этому. На возвышение с капсулой я всходил без чувства восхождения на эшафот. Скорее я чувствовал себя как пилот испытатель нового истребителя – готов к нештатным ситуациям.

Тихое шипение механизмов закрывания капсулы и я снова оказываюсь в полной темноте. На этот раз продолжительность темноты была недолгой. Из нее я вышел под истошный ор аварийной системы. «Внимание, метеоритное поражение реактора», «Внимание, метеоритное поражение реактора», «Внимание, метеоритное поражение реактора», …

В капсуле криосна материализовалась Венера.

– Ну и что я должен делать? – обратился я к ней.

– Сначала порадоваться, что инженеры изменили первоначальный вариант размещения капсул криосна, – ответила она.

– Мне послышалось, или в твоем ответе читался явный сарказм? – спросил я.

– Да, что Вы босс, ни грамма сарказма, – продолжила разговор она, – в первоначальном варианте капсулы предполагалось разместить штабелями, для экономии места. В таком варианте размещения эвакуация большей части колонистов в чрезвычайной ситуации просто была бы невозможна.

– Спасибо глобальному инженерному разуму, – ответил я ей, – я порадовался, делать то что?

– После покидания капсулы криосна у вас будет примерно сорок секунд, чтобы добраться до стойки со скафандром, – проинструктировала она меня.

– А почему так мало? – не понял я.

– В отсеке с капсулами криосна отсутствует воздух и не поддерживается комфортная для человеческой жизнедеятельности температура, – пояснила она.

– Беру обратно слова благодарности инженерному разуму, – зло ответил я, – чем дальше, тем больше я убеждаюсь, что раньше правильно делали, когда изобретатели испытывали свои изобретения на себе. Доктор Джекил не даст соврать, а вот Доктор Моро со мной не согласится.

– Стойка со скафандром расположена прямо по курсу на расстоянии двести метров, – не вняв моим репликам продолжила инструкцию Венера.

– Сколько метров? Двести? Я хочу посмотреть в глаза этому инженеру, – я был просто в панике, – пробежать двести метров за сорок секунд, да еще потом успеть этот скафандр натянуть на себя, да это круче мирового рекорда. И все это без воздуха и при температуре близкой к абсолютному нулю.

– Кто сказал пробежать? Гравитация в отсеке отсутствует, – внесла новые коррективы в задание Венера.

– Однозначно, проще сразу сдохнуть, – подвел итог заданию я, – где тут открывается эта капсула?

– Для открытия замка изнутри потяните правой рукой за выступающий рычаг, – ответила Венера.

Я пошарил рукой, но сразу нащупать рычаг не получилось. Снова мысленно пожелав всем инженерам-проектировщикам долгого здоровья, я попытался изогнуться, чтобы высмотреть этот рычаг. После нескольких попыток я этот его увидел и обхватил рукой. Сделав десять глубоких вдохов и долгих выдохов, я постарался максимально успокоиться и дернул за рычаг. Крышка отошла, и я рванул из капсулы.

Вот дурак! Говорила же Венера, что гравитация отсутствует. Приобретенный телом импульс выкинул меня вверх, и я не успел скорректировать свой полет. Русская народная пословица в действии: «Поспешишь, людей насмешишь». Ещё одна, кстати, тоже более чем подходит к полученному мной результату: «Заставь дурака Богу молиться, он и лоб пробьет».

Я отлетел от капсулы под углом градусов в шестьдесят метров на десять и остановился. Я махал руками и ногами, чувствуя, как окружающий холод высасывает из тела остатки тепла. Легкие уже просто обжигало. Запасенный еще в капсуле воздух активно рвался из них наружу. Махи давались все с большим трудом, холод сковал мышцы, воздух вытек из легких, и я опять умер.

Капсула открылась и я выполз наружу. Добрые техники воткнули мне в руки чашку горячего кофе. Я пил медленными глотками, но сковавший мое тело в симуляции холод и не думал меня покидать. «Вот до чего техника дошла», – подумал я. Техники принесли мне несколько пледов и еще чашку кофе. Я плюхнулся на диванчик и укутался в большой пледовый кокон. Ко мне подошел Макс.

– Я всегда считал, что русские инженеры самые крутые в мире, только им развернуться не дают, – стуча зубами, сказал ему я.

– Кажется, это мнение теперь кардинально изменилось? – с усмешкой спросил он.

– Кардинально. Вспоминаю старый анекдот про гиблое место и понимаю, что дело не в месте, а в кривых мозгах, – пояснил свою позицию я.

– Неужели на этапе проектирования нельзя было хотя бы гипотетически подумать о том, что за двести лет полета неизбежно возникнут какие-то проблемы, которые придется решать колонистам? – спросил я Макса.

– В изначальной концепции решением всех проблем на борту во время полета должны были заниматься роботы, – объяснил он.

– Насколько я понимаю, от изначальной концепции по какой-то причине отказались? – задал наводящий вопрос я.

– К сожалению, современное состояние робототехники не позволило создать универсального робота для решения всех возможных по прогнозам проблем, – ответил Макс, но мы не теряем оптимизма. Как раз сейчас проходит испытание очередная версия робота Федор.

– А в чем смысл пытаться сделать универсального робота? Может гораздо проще сосредоточиться на роботах для конкретных задач? – спросил я, – насколько я понимаю, робота решающего конкретную задачу создать гораздо проще, чем универсального.

– Абсолютно согласен, к тому же обычно робот, заточенный под решение конкретной задачи справляется с ней гораздо эффективнее, чем универсальный инструмент, – согласился со мной Макс.

– Тогда почему остановились на разработке универсального? – продолжил задавать вопросы я.

– Экономия, логистика и вопросы технического обслуживания, – пояснил Макс, – гораздо проще организовать обслуживание однородной техники, чем кучи разнородной.

– Да, с этой стороны я как-то забыл посмотреть на проблему, – согласился я.

Мы некоторое время помолчали. Техники принесли новые чашки кофе и тарелку с бутербродами. Я благодарно кивнул и набросился на еду. Холод стал постепенно отпускать.

– Кстати Макс, а можно в симуляции изменить расположение стойки со скафандром? – спросил я, тщательно пережевывая бутерброд. Бутерброды были с красной рыбой, хорошее в «Роскосмосе» питание, подумал я про себя и показал технику принесшему их большой палец.

– В симуляции возможно все, но хотелось бы попробовать найти решение без кардинальных перемещений частей звездолета, – усмехнулся он.

– Ладно, еще полетаю, – обреченно согласился я. Доев бутерброды и допив кофе я окончательно отогрелся. Очень не хотелось снова окунаться в лютый холод, поэтому я отправился справлять естественные потребности, чтобы еще немного оттянуть время возвращения в капсулу.

Ну что ж, как пелось в одной песне: «Впереди еще один заход». Я решительно поднялся так и хочется сказать на Голгофу, но всего лишь на возвышение с капсулой.

«Темнота, темнота я не твой», – перефразировал я высказывание героя одной из книг Сергея Лукьяненко. Несколько секунд ожидания и я снова в капсуле криосна. Снова появилась Венера.

– А что это приданная мне помощница филонит не по-детски? – поприветствовал я ее вопросом.

– Конкретизируйте босс, – тут же ответила она.

– Почему ты мне не подскажешь алгоритм как быстрее добраться до стойки? – конкретизировал я.

– Я берегла твое мужское эго, – просто ответила она, – вы, мужчины, никогда не следуете советам женщин. У вас даже поговорка есть: «Послушай женщину и сделай наоборот». Только очень часто принимаемые вами решения приводят к фиаско, и вы вспоминаете о женских советах. Правда, при этом остаетесь в уверенности, что сами все придумали.

– Венера, ты же вроде не женщина? – попытался уточнить ситуацию я. Лучше бы я этого не говорил. Хлоп и Венера испарилась. Блин, кажется, обиделась. И что теперь делать? У виртуальной девушки прощения просить? Ёкарный бабай, и так проблем выше крыши, и еще эта до кучи.

– Венера, я прошу прощения, – сказал я. Подождал с минутку, ничего не изменилось. Ох уж эти женщины с их обидами. Придушу того разработчика, который ее такой сделал. Вот будет критическая ситуация, мужик будет на взводе, накричит и она что тупо свалит в закат и оставит колониста на погибель? А как же первый закон робототехники. Робот не может своими действия или бездействием нанести вред человеку. Ау, Венера? Я понимаю, что технически она не робот, но суть-то та же.

Ладно, помощи не будет. Придется самому. Я уже привычным движением нащупал рычаг открывания капсулы. Так в прошлый раз я слишком резко рванул из капсулы. Меня вынесло из нее, и я завис. Теперь надо попробовать плавно вытечь и припасть к полу. Надеюсь, на полу будет за что ухватиться.

Ну, раз, два, три, четыре, пять – вышел зайчик погулять. Я дернул рычаг. Придерживаясь за края капсулы я сел, перегруппировался и головой вперед проскользил наружу. Пол зала с капсулами представлял собой сетку из прутьев. «Интересное, инженерное решение», – промелькнула быстрая мысль. Я оттолкнулся от стенки капсулы ногами и, перебирая руками, поплыл к стойке со скафандрами.

«Твою же налево, как же холодно», – в голове колотилась только одна мысль. Я почти добрался. Скрюченные холодом пальцы дотронулись до спасительного скафандра и сознание погасло.

«Мать, мать, мать – привычно откликнулось эхо», – с этой мыслью я вылез из капсулы. Снова по кругу кофе, бутерброд и плед. Полчаса на отогрев, и я снова залез в капсулу.

В этот раз я попытался оттолкнуться сильнее ногами и сильнее потом отталкиваться руками. В результате усилий было больше и кислород в легких закончился быстрее. «Сука, я почти смог», – я снова вывалился из капсулы. Кофе уже не лезло, попросил чаю.

До обеда я умер еще четыре раза. Я чувствовал себя игроманом в казино, казалось вот он выигрыш – уже в кармане, стоит только протянуть руку, но потом бац и ты снова получаешь пшик. Надо было остановиться и попытаться проанализировать все свои действия. Может я что-то упускаю и есть возможность где-то выиграть секунд несколько. Хотя несколько мне мало. Мне надо выиграть секунд десять, а лучше пятнадцать. Иначе я замерзшее тело в скафандр не упакую.

За обедом я с угрюмым выражением лица что-то съел. Где-то на периферии сознания мозг даже отметил, что еда была очень вкусной. Не знаю это заслуга повара или мое угнетенное состояние, которое старается найти в окружающем дополнительные поводы для радости.

Пока шел обратно мозг пытался лихорадочно придумать выход из ситуации, но ничего не придумывалось. Может набрать каких- то мелких деталей, и пока лечу до очередного отталкивания отбрасывать их, чтобы придавать себе дополнительный импульс? Наверное, можно, только где же я их возьму. Капсулу голыми руками я разобрать не смогу, а иных источников мелких деталей в обозримом пространстве нет.

Очередной виток моих мытарств окрасился в радостные тона возвращением Венеры. С души прямо камень свалился. Она конечно зараза, еще та, но с ней как-то и умирать, чуть не сказал приятнее. С кислой миной на лице, всем свои видом показывая, что делает мне огромное одолжение, Венера посоветовала при отталкивании от пола использовать ноги.

Вот я дурак, это же на поверхности лежало. Ноги же гораздо сильнее рук и, значит я смогу придать себе больший импульс и быстрее достичь цели. Я продышался чуть дольше, набрал в грудь побольше воздуха и дернул рычаг. Толчок ногами, рывок руками, толчок ногами, рывок руками. Стойка со скафандром приближалась гораздо быстрее.

Правая рука, вытянутая вперед хватает за ручку на стойке, коченеющее тело мышцы складывают в загогулину и заносят внутрь скафандра. Костюм автоматически начинает подавать в шлем кислород и закрывает дверь на спине. Разрывающиеся от боли легкие выталкивают старый воздух и судорожно втягивают новый.

Ух, можно на некоторое время расслабиться. Компьютер скафандра определил, что находящийся внутри человек имеет температуру ниже нормы и включил обогрев. Ступни и ладони закололо. Кровь побивалась через замерзшие капилляры. Надеюсь внутренние повреждения не критичные.

– Спасибо, Венера, – абсолютно искренне поблагодарил я виртуальную девушку.

– Не за что, – холодно ответила она.

– Куда дальше, – спросил я, старательно не замечая ее тона.

– По корабельной терминологии вниз, – ответила она, – вариант для гражданских, налево.

Я отошел от стойки. В скафандре есть встроенная система магнитного удержания, поэтому я мог передвигаться в привычном мне варианте. На стекле шлема загорелась стрелка направления, прям как в какой-нибудь игре. Под стрелкой высветилась надпись: «До цели 2347 шагов». Прикинул, что-то около двух километров. На Земле это расстояние обычный человек преодолеет, особо не вспотев, минут за двадцать-тридцать.

Тут в космосе каждый шаг был дополнен еще дополнительными действиями примагнититься, сделать шаг, отмагнититься, потом снова примагнититься, сделать шаг, отмагнититься. И так две тысячи триста сорок уже два раза.

Путь в тысячу ли, начинается с первого шага. Если учесть, что ли у китайцев по разным оценкам составлял примерно триста – триста шестьдесят шагов или стандартизировано пятьсот метров, то мой путь явно был гораздо короче.

Шаг, еще шаг, еще шаг. Угнетала тишина. Мозг подсознательно ждал металлического звука от каждого шага. Но космос безмолвен. Для передачи звука нужен воздух, а в космосе с ним проблемы. Еще было трудно с ориентирами и их восприятием. Слева проплывали однообразные стойки с капсулами криосна, справа проплывали точно такие же стойки с капсулами. Пройденное расстояние можно было оценить только по постепенно уменьшающемуся счетчику шагов под стрелкой.

Как же я не хочу в космос. Появилась в голове мысль и никак не хотела уходить. Как же здесь все чуждо человеку. Не понимаю всех тех, кто запихивает свои тушки в тонкие цилиндры космических кораблей и отправляется в неизвестность. В какой-то мере я могу принять стремление земных путешественников открывать новые земли. В самых трудных условиях вероятность уцелеть явно больше нуля. В космосе даже таких крох вероятности не наблюдается.

Начал попискивать датчик радиации. Похоже реактор уже близко.