Читать книгу Отдел 15-К - Андрей Васильев - Страница 3

Колька отчаянно скучал. Он опять был оставлен дежурным, то есть занимался делом фактически бесполезным и бессмысленным. Насколько Колька уже смог понять, все дела попадали в отдел никак не через дежурного, и по этой причине сидение в помещении, которое располагалось в аккурат напротив входной двери, не имело никакого смысла. Колька вообще предполагал, причем небезосновательно, что до него в отделе особо никто и не дежурил, не сказать, что не дежурил вовсе. Просто Ровнин, подвигаемый лучшими чувствами, решил дать ему хоть какую-то работу, чтобы молодой сотрудник не зачах совсем от скуки, разочарования и ощущения собственной бесполезности. А может, через это место все молодые кадры проходят, поди знай?

Колька зевнул во весь рот, отхлебнул из стакана остывшего чаю и подпер голову рукой, отчаянно моргая глазами, которые все сильнее слипались, – шутка ли, восьмой час вечера, посиди-ка вот так без дела целый день, еще не так вымотаешься… Это только лентяи, которые дома торчат, думают, что люди устают от работы, на самом-то деле все куда больше устают от безделья на ней.

Сонливость все сильнее и сильнее набрасывалась на Кольку, он боролся с ней, как с супостатом, тер нос, широко раскрывал глаза и даже разок ущипнул себя, и скорее всего именно из-за этого процесса борьбы прозевал тот момент, когда скрипнула входная дверь и кто-то вошел в дом.

– Дежурный? Очень хорошо. – Это был незнакомый Кольке человек в кожаном пальто. – Кто из руководства присутствует на службе?

– Никто не присутствует, – отозвался Колька. – Домой оно уже пошло, времени полвосьмого вечера на дворе.

Голос у пришедшего был начальственный, и, по-хорошему, следовало бы вскочить и вытянуться в струнку, но Колька этого делать не стал. Ни фуражки, ни погон у посетителя не имелось, а значит, смело можно было его отнести к штатским. А раз так – пошло оно все в баню.

– Ты один, что ли, здесь? – возмутился посетитель. – Вот же тут у вас бардак, а? И где этот бардак происходит? В подразделении системы МВД!

– Не один я здесь, – возмутился Колька. – Оперативник на месте, как и положено. А вы вообще кто такой, гражданин? Документики предъявляем!

Человек повертел головой, как бы возмущаясь Колькиной наглостью, и, достав из кармана красную книжечку, развернул ее перед его носом. Юноша изучил текст и усвоил, что перед ним стоит целый полковник ФСБ по имени Полянский Кирилл Петрович. Нельзя сказать, чтобы Кольку сильно перепугал этот факт, но градус нахальства он решил все-таки приуменьшить. Хоть это и не его непосредственное начальство, но представитель в высшей степени серьезной структуры.

– Проникся? – невежливо осведомился у него Полянский. – Зови своего оперативника и вызванивай начальника.

– Не надо никого вызванивать, – раздался голос Пал Палыча, спускающегося со второго этажа. – Вы можете рассказать мне всё, что у вас случилось, все необходимые допуски у меня есть.

Спокойный, как всегда, оперативник протянул Полянскому руку, сообщая свое имя-отчество. Полянский недовольно поджал губы, видно, привык к другому обхождению, но протянутую конечность потряс, также представившись.

– Прямо здесь рассказывать? – Фсбшник огляделся вокруг себя. – Может, пойдем в кабинет?

– А чем здесь плохо? – пожал плечами Пал Палыч (без особой нужды посторонних на второй этаж пускать не любили, на то были особые причины, Кольке пока неизвестные). – Ну и потом, если вы приехали сюда сами, да еще и вечером, значит, дело срочное, и, видимо, не слишком обычное.

– Кхм, – кашлянул Полянский, явно чем-то смущенный. – Ваша правда, и срочное, и необычное. Ваш адрес дал мне генерал Вяземский, сказал, что все это по вашему профилю, уж не знаю, что конкретно он имел в виду.

– Вяземский? – Пал Палыч поднял брови, судя по всему, эта фамилия была ему знакома. – Если так, то да, скорее всего дело по нашей части. Так что стряслось?

– Дети пропали, – вздохнул полковник. – Трое мальчиков, малыши еще совсем, лет по восемь.

– Плохо, конечно, но при чем тут мы? – удивился Колька и умолк, встретив укоризненный взгляд оперативника.

– Давно пропали? – Пал Палыч достал из кармана пиджака (форму тут никто не носил. Как сказал Кольке Герман, когда тот на второй день службы опять пришел в кителе – «Баловство это. Заканчивай») блокнот и короткий карандашик. – Где, когда, при каких обстоятельствах?

– Сегодня днем. – Полянский насупился. – На Пречистенке, прямо из школьного двора. А вот как – это в голове не укладывается совершенно.

Пал Палыч нахмурился и негромко спросил у полковника:

– Не из той школы ученики пропали, что в Чертольском переулке стоит?

– Из нее. – Полянский с уважением посмотрел на Пал Палыча. – Именно так.

Пал Палыч повертел головой так, как будто рубашка тугим воротником ему в горло врезалась, и уточнил у фсбшника:

– Во сколько это произошло и как дело было? Свидетели есть?

– Вроде в полдень. И свидетели были, то-то и оно. – Полянский сверкнул глазами. – Сразу четверо учеников, причем не первоклашки какие-нибудь, а старшеклассники. И эти вполне себе взрослые ребята несут полную чушь. Говорят, что пропавших увели две какие-то старушки в платках на голове. И как вы думаете, куда? Прямо в забор.

– В калитку? – уточнил Колька.

– Да кабы в калитку! – махнул рукой Полянский. – Тогда бы все ничего, сработали бы по стандартной процедуре и объявили бы розыск по городу. Хотя мы и так, ясное дело, объявили, результата только ноль. Нет. Все вы верно услышали – в забор. Без всяких калиток. Там забор такой знатный, высокий, красного кирпича. Просто сама школа не новая, сильно не вчера возведена, ну и забор, соответственно, такой же, два с лишним метра высотой, тоже еще старой постройки. Вот они в него вошли и как сгинули. Ни следочка, ни зацепочки. И звучит бредово, если бы не свидетели – в жизни бы не поверил.

– В полдень. – Пал Палыч уже не слушал фсбшника, причем создавалось такое впечатление, что произошедшее не слишком-то его и удивило, но при этом очень сильно обеспокоило. – Ах ты, елки-то палки, семь с лишним часов! Это очень много.

– Что не так-то? – занервничал фсбшник. – Если детей не найдем, то беда. Один из пропавших мальчишек – сын Руслана Арвена. Ну того, что владелец «БетаБанка» и еще кучи всего остального. Да вы слышали про него наверняка, реклама по телевизору с утра до ночи идет. «БетаБанк – ваш пропуск в новую жизнь», или что-то в этом роде. И этот самый Арвен уже всех на уши поставил. Он во многие кабинеты вхож, с его-то деньгами.

Колька хотел было сказать, что если бы там этого сына олигарха не было, так и искать не стали бы с таким рвением, но промолчал. Хоть и молодой был, но уже понял, что за каждое лишнее слово спрос потом бывает.

– Найти мы их, может, и найдем. – Пал Палыч вздохнул. – Да вот только какими? Время упущено, полковник, и это есть факт. Тем более ребятишки мальки еще совсем, силенок у них нет. Хотя… Их там трое, это какой-никакой шанс. Может, держатся еще.

– Да что вы все загадками говорите? – рассердился Полянский. – Шанс, силенки! Что эти старухи, их в горы, что ли, утащили, скалолазанием заниматься, в самом-то деле?

– Да какие это старухи! – Пал Палыч махнул рукой. – Коль, Вике позвони, вызови ее срочно, пусть сразу на Пречистенку едет.

– Не получится. – Колька шмыгнул носом. – Она к сестре в Клин поехала. Ее и завтра не будет тоже. Она ж еще с обеда ушла. Ключи от кабинета сдала и умотала.

– Да елки! – Пал Палыч стукнул кулаком по ладони. – И Ровнин недоступен, причем полностью.

– Может, вертолет направить за этой вашей Викой? – Подполковник достал телефон из кармана. – Только координаты нужны.

– Долго это. – Оперативник вздохнул. – Туда, потом обратно, да и метель вон начинается. Николай, собирайся, едешь со мной.

– Всегда! – Колька обрадованно вскочил с места. – Пистолет брать?

– Бери, – задумчиво ответил Пал Палыч. – Проку от него никакого не будет, но уверенности он тебе добавит. Одевайся и пошли в машину полковника. Вы же на колесах?

– Конечно. – Полковник явно приободрился, уверенность оперативника его успокоила. Оно и ясно – человек, судя по всему, знает, что делает, а такие вещи всегда поднимают настроение.

Пал Палыч пошел наверх за вещами, Колькина же одежда была прямо тут, в дежурке. Он замотал шею шарфом, влез в пуховик и почувствовал, как его кто-то дергает за рукав. Опустив глаза, он увидел Аникушку, который протягивал ему какой-то маленький мешочек, перевязанный цветной ниткой.

– Это чего? – спросил Колька у домового, но тот не ответил, только требовательно тряхнул лапкой – бери, мол.

– Это оберег, – раздался голос Тит Титыча, который появился рядом с Аникушкой. – Бери, Николенька, не сомневайся, если Аникушка что-то дает. Он постарше всех нас вместе взятых будет, потому много такого знает, что люди давно забыли.

– Спасибо, дружище. – Колька взял мешочек и засунул его во внутренний карман пуховика. – Спасибо.

Раз от чистого сердца дают – надо всегда брать, так Кольке его бабушка говорила.

– Ты там поосторожней, в поганое место направляетесь. – Тит Титыч перекрестил Кольку. – Павлуши держись, с ним не пропадешь!

В машине, даже не машине, а в целом микроавтобусе, Пал Палыч, совершенно не обращая внимания на фсбшника, начал наставлять Кольку.

– Ты, Николай, запомни главное – не бойся. Страх для этих тварей как еда для голодного – они запах его издалека чуют, сил набираются, а после смелеют. Вот и выходит, что ты становишься слабее, а они здоровее.

– Да кто «они»-то? – в один голос спросили Колька с Полянским.

– Призраки, кто же еще? – с легким недоумением ответил Пал Палыч. – Ну ладно господин полковник, ему простительно ничего не понимать. Николай, ты у нас, почитай, месяц уже отираешься, мог бы и смекнуть, что к чему.

– Призраки? – снова в унисон сказали его слушатели. Правда, в этот раз у них были разные интонации. Для Кольки сошлись концы с концами, а полковник, видимо, решил, что над ним смеются.

– Они, родимые. – Пал Палыч достал сигарету и вопросительно посмотрел на полковника. Тот махнул одобрительно рукой, и оперативник закурил.

– Слушайте, я, конечно, понимаю, что вы непростой отдел. – Полянский скептически смотрел на дымящего Пал Палыча. – Но призраки – это уже чересчур. Прямо «Секретные материалы» какие-то.

– Ну глупо отрицать то, что есть на самом деле, даже если это и звучит странно. – Оперативник был сама невозмутимость. – А в данном случае дело мы имеем именно с этими представителями мира Ночи. Поверьте моему опыту.

– То есть пришли призраки и похитили детей, – скептически хмыкнул полковник. – Вы сами себя послушайте…

– Не похитили, а увели с собой, – ответил Пал Палыч очень серьезно. – Это разные вещи, ведущие к разным последствиям. Как я предполагаю, дети пошли с ними сами, без принуждения, что очень и очень плохо. Добрая воля жертвы развязывает неупокоенным душам руки.

– Да откуда они взялись в центре Москвы? – повысил голос Полянский. – Призраки, е-мое. Тем более днем.

– Откуда? – Оперативник достал из кармана складную пепельницу и затушил в ней окурок сигареты. – Да все оттуда же, откуда и последние полвека брались. Это же Чертолье, господин полковник. Место скверное и проклятое, причем с давних времен. Вы всерьез думаете, что там в первый раз дети пропадают? Да господь с вами, это бог весть какой по счету случай. Причем я говорю о тех фактах, про которые у нас в отделе знают, так сказать – задокументированных. А если копнуть архивы, там еще столько же вылезет, а то и больше. Да те, про которые вообще никто не знает… Какому идиоту в шестидесятых пришло в голову на этом месте школу ставить – я не в курсе, но Титыч мне рассказывал, что Прошкин, который в то время отделом руководил, узнав данную информацию, рвал и метал, заранее понимая, что ждет будущих учеников и их родителей. Но времена тогда были такие, что о мистике и заикаться было нельзя. И вот вам результат.

– Да что там за место? – Колька аж подпрыгнул от любопытства, в отличие от полковника, он Пал Палычу поверил сразу и безусловно. – Отчего все так?

– Обычное проклятое место. – Пал Палыч пожал плечами. – Одно из многих, их в Москве немало, какие-то похуже, какие-то побезобиднее. Но вот какая штука – не на всех проклятых местах школа стоит. Что вы смотрите на меня? Школа – стало быть, дети, а для неупокоенных детские души – это самое сладкое из всего, что только может быть. И еще один нюанс – не все проклятые места такую долгую и славную историю имеют.

Оказалось, что это самое Чертолье известно давным-давно, с ним дело сотрудники отдела имели еще в бытность свою в статусе Приказа. Памятуя о том, что некогда тут было языческое капище, века эдак с пятнадцатого колдуны повадились в Чертолье обряды по ночам творить, со всеми вытекающими оттуда непотребствами, наплевав с высокой колокольни как на стоящий рядом храм божий Спаса Нерукотворного, так и на пожелание Алексея Михайловича Тишайшего, от всей души желавшего, чтобы место это пречистым было вовеки. Прижились они там капитально, почти на век, и настолько корни пустили, что дьяки приказные их последы чуть ли не до матушки Екатерины выкорчевывали.

Потом все стало еще веселее, когда после пары моровых поветрий, основательно проредивших московское народонаселение, туда стали покойников свозить, основав на этом месте что-то вроде хранилища безвестных трупов и зачастую закапывая их там же, причем пачками – времена были простые, незамысловатые, не до условностей было.

Но пока там церковь стояла, неупокоенные души неотпетых покойников шалить все же не могли, – так, запоздавший прохожий огоньки синие увидит или, к примеру, шелест голосов услышит, – но это все ерунда, дело нестрашное и безобидное. А вот когда при Сталине храм снесли, все похуже стало, но тоже еще не совсем скверно. Хотя и тени люди стали видеть, и кошмары у многих окрестных жителей начались, но о том, чтобы мертвые живых на ту сторону бытия тащили, разговоров до поры до времени не было. До той самой поры, пока землю копать не стали, снося старые дома и возводя новые. Экскаваторы своими ковшами кости мертвых наверх потащили, а вслед за ними и души из небытия полезли, причем большей частью препаскудные – мор, он ведь в первую очередь лихих людей косил по кабакам да по притонам. Разбойничков, девок гулящих да прочее отребье, которое в посмертии Свет отринуло, а иная сторона то ли прозевала, то ли не призвала, то ли с какой целью здесь оставила. Может – случайно, а может, так и задумано было.

Нет, нельзя сказать, что прямо нашествие неупокоенных душ случилось, но с пяток дел о пропаже детей в милиции так и ушли в нераскрытые, что по тем тихим и спокойным временам смахивало на нонсенс. Отдел подключали поздно, когда сделать ничего было нельзя, время в таких случаях идет на часы, а потом… Потом все, следа не найдешь. Хотя несколько детей успели вытащить с той стороны, что было, то было.

– Так это чего, они все время там бродят? – ошарашенно спросил Колька. – Это ж жуть какая!

– Ну не все время, конечно, а только когда потревожат. – Пал Палыч усмехнулся. – Кости, те, которые откопали, потом по новой захоронили или сожгли, все и успокоилось более-менее. А что до сегодняшнего… Полковник, там, часом, никто в земле не рылся?

– Копают, – немедленно отозвался Полянский. – В аккурат за школой канаву вырыли, то ли теплотрассу проверяют, то ли еще чего. Я сам раскоп видел.

– Ну вот тебе и ответ. – Оперативник щелкнул Кольку по носу. – Кости зацепили, на свет Божий вытащили, а чьи они – поди знай. Но коли старушками прикинулись, то можешь мне поверить – здесь точно ведьмы замешаны. Точнее – их кровь.

– Ведьмы? – Колька шмыгнул носом. – Это как в кино?

– Насчет кино не знаю, но совершенно не обязательно, что при жизни эти души ведьмами были. Может, мать колдовала или бабка, заблудилась в жилах пара капель проклятой крови, вот и все. А после смерти о себе знать и дала, вон как ловко трех мальчишек увели. Ладно, сейчас посмотрим, что к чему. Никак приехали?

– Есть такое, – отозвался водитель. – Ох и пробок сегодня! А всё она, метель. Тут пешком всего ничего, а ехали сколько?

И впрямь – мело на Пречистенке куда сильнее, чем у здания отдела, разгуливалась серьезная метель. Пал Палыч вышел из автобуса, вслед за ним выскочил Колька, обратив внимание, что у здания школы, добротного красного кирпича, сразу видно – еще той постройки, трется немало народа – видать, сотрудники разных ведомств, да еще, похоже, родители пропавших мальцов.

– Ну, полковник? – подошел к Полянскому горбоносый мужчина с тонкими чертами лица и в очень дорогом пальто. – Где результат? Где мной сын?

– Господин Арвен. – Фсбшник говорил негромко, но уверенно. – Все, что мы можем – мы делаем. Вот, я привез экспертов, эти люди, скорее всего, смогут нам помочь в расследовании.

Арвен экспрессивно взмахнул руками, с сомнением посмотрел на невозмутимого Пал Палыча, с явным скептицизмом на порозовевшего от ветра Кольку, гортанно добавил что-то на своем языке и пошел к рыдающей черноволосой женщине, спрятавшейся от снега под козырьком входа в школу.

– Дожили, – сплюнул Полянский, вложив в это слово сразу много разных чувств. – Раньше я таких, как он, за горло брал, а теперь – «где результат».

– Там? – не обратил внимания на его реплику оперативник и ткнул рукой куда-то в темноту, где громадой высился высокий забор.

– Там, там, – подтвердил фсбшник, помялся немного и поинтересовался: – Мне с вами идти?

– Нет. – Пал Палыч достал из машины сумку, которую прихватил из отдела, и негромко попросил его: – Поставьте пару человек у торца школы, и чтобы к забору никто не подходил, пока мы там. Особенно за этим банкиром смотрите, если он полезет за нами со своими закидонами – беда будет. И для него, и для ребят, и для нас. Его – не жалко, а вот себя и мальцов – очень.

– Понял. – Полянский понимающе кивнул.

– Николай, ты смотри, если все случится так, как я планирую, то там может быть жутковато. Если хочешь – тоже постой в оцеплении, – дружелюбно предложил Пал Палыч. – Дело такое, ты же с миром Ночи лицом к лицу пока еще не сталкивался.

Колька даже обиделся – ну что такое! Только-только он себя сопричастным к работе отдела почувствовал, и вот опять он вроде как чужой.

– Нет уж, – нагловато заявил он. – Я с тобой, что же мне, до конца своих дней в оцеплении стоять да в дежурке сидеть?

Пал Палыч засмеялся и потрепал его по плечу.

– Молодо-зелено. Ладно, тогда слушай меня и запоминай. Первое. Как я уже тебе говорил – не бойся их, поскольку страх для неупокоенных это сильнейший стимулятор. Но если их не бояться, то серьезно навредить они тебе не смогут. Второе – ни при каких условиях и никогда не называй им своего имени. Если сообщишь его им сам, да еще по доброй воле, тогда они смогут тебя находить всегда и везде, где бы ты ни был. И третье, самое важное – не соглашайся ни на какие их предложения, особенно те, которые касаются тебя лично. В смысле – твое будущее, твоя жизнь, твои планы. Призраки очень хитры, ты и сам не поймешь, как поменяешься с ними судьбой. Потом, конечно, можно будет именем Высшего судьи оспорить их обман, но это если ты еще к тому времени жив будешь. Да и проклятие таким образом можно заработать, а посмертные чары – это ох какая хреновая вещь. Так что ты там лучше всего просто молчи, не вступай с ними в беседу. Я говорю – ты нет. Запомнил?

– Ну да. – Колька вздохнул. – Запомнить-то он все запомнил, жаль только понял не все…

– Ничего, на месте разберешься, – и Пал Палыч уверенно двинулся в снежную тьму.

Чем ближе сотрудники отдела подходили к темно-красному забору, тем пронзительней дул ветер, крутя маленькие снежные буранчики у них под ногами и толкая в грудь. Когда они почти вплотную подошли к нему, у Кольки внезапно заледенели кончики пальцев, причем ни с того ни с сего. Он поднял руку и потряс ей.

– Ага, уловил холод Ночи, – услышал он сквозь свист ветра голос Пал Палыча. – Ну вот, значит, ты точно наш, отдельский. Есть у тебя чуйка на экстраординарные явления, очень хорошо. Можно и без нее, но так спокойнее. Считай, что врасплох тебя уже не застанут.

А Колька тем временем вспомнил, что верно, такое несколько раз и случалось. В метро и на кладбище, причем на кладбище у него не то что пальцы, а вся кисть руки тогда заледенела. Стало быть, это маячок был, а он-то подумал…

Пал Палыч глянул на Кольку и внезапно спросил его:

– Ну, откуда они выходили на охоту?

«А я знаю?» – чуть не ответил Колька, но промолчал, походил вдоль кирпичной кладки, проваливаясь местами в снег, и понял, что, скорее всего, это место тут, рядом с этим чахлым деревцем. Откуда пришло это знание, он не понял, но решил, что интуиция есть интуиция. Не стоит с ней спорить.

– По ходу, здесь, – ответил Колька оперативнику и успел увидеть одобрительную улыбку, скользнувшую у того по лицу.

– Верно, – подтвердил Пал Палыч. – Следов, по крайней мере визуальных, здесь нет, да и быть не может. А вот эманации зла еще остались, и ты их учуял на уровне рефлексов. Молодец, со временем хорошим оперативником можешь стать.

– И чего теперь? – Кольке была приятна похвала коллеги, что уж тут скрывать. – Ну вот эти эманации остались, но мы же сами сквозь забор не пройдем?

– Конечно, сами не пройдем, – не стал спорить оперативник. – И по этой причине позовем-ка мы к себе сюда проводников.

Пал Палыч достал из сумки, висящей на плече, какую – то запечатанную мензурку, вынул из нее пробку, пробормотал себе под нос что-то на неизвестном Кольке языке и плеснул мутную жидкость на забор.

Снежная пелена окутала место, куда попало содержимое мензурки, повисела там около минуты и опала, оставив что-то вроде марева, сквозь которое было видно деревья на той стороне забора, так, будто в нем дырку пробили.

– Ух ты! – Колька аж открыл рот. – А это чего это?

– Цыц! – жестко произнес Пал Палыч. – Стой, смотри и молчи.

Марево колыхнулось, и сквозь него прошли две старушки, самые что ни на есть обычные, в черных платках, сгорбленные, разве что только без авосек в руках и одетые как-то очень легко, не по сезону, в шерстяные кофты, длинные юбки и платки, полностью скрывавшие лица. А вот верхней одежды не наблюдалось вовсе – ни пальто с побитыми молью воротниками, ни пуховиков китайских, универсальных. Колька хотел было этому удивиться, но тут заметил, что старухи эти еще вроде как слегка прозрачные, сквозь них забор проглядывает. Тут и понял он, кто прошел через марево и на их зов пожаловал.

Да еще и холодом его обдало изрядно. Когда старухи прошли сквозь эту пелену, к обычному зимнему ознобу добавился какой-то другой, странный, незнакомый до этого, он как будто обжигал парня изнутри и колол тысячей иголок.

Крючковатые носы, торчащие из-под платков, слегка зашевелились. Возникало ощущение, что эти существа принюхиваются, так же как голодный человек с удовольствием вдыхает запах еды.

– По какому праву вы сегодня забрали тех, кто принадлежит этому миру? – негромко, но очень отчетливо проговорил оперативник. – По какому праву или по чьей воле?

– Они пошли с нами добром, – сказала та старуха, что стояла слева, голос у нее был глухой и какой-то дребезжащий. – Они сами дали нам власть над своими именами.

Она явно не оправдывалась, а просто деловито сообщала то, что сделанное есть ее право. Право мертвого на жизнь живого.

– Они дети, зла не делавшие и его не ведавшие, нет у вас власти ни над именами их, ни над волей, ни над судьбами, – грозно сказал оперативник. – И вы знаете, что вам грозит за такое бесчинство.

– Нам не нужно разрешение для того, чтобы получить чью-то жизнь, – ухмыльнулась правая старуха. – И ты это прекрасно знаешь, судный дьяк.

– Знаю, – согласился Пал Палыч. – Но знаю также, что грозит вам за то, что три невинные души забраны были обманом. И не сомневайтесь, весть об этом будет донесена до нужных ушей.

Старухи гадко заулыбались, а Колька в этот момент приметил, что внутри у них не только прозрачность имеется, но и чернота какая-то, будто сгусток тьмы или клякса чернильная там сидит.

– А что твой спутник молчит? – вдруг сказала левая старуха. – Как тебя зовут, молодец?

Колька по простоте душевной и по привычке чуть было не брякнул свое имя, на что, видать, у подлой старушенции и был расчет. Но – удержался и только зубом цыкнул, – мол, не про твою призрачную душу имя мое.

– Хитер да умен – два угодья в нем. – Правая старуха прищурилась. – Ладно, пусть так, о твоем спутнике, судный дьяк, мы после поговорим. А что до деток малых – твоя воля. Иди, да и забери их, коли сможешь. Как идти да куда – ты знаешь. И что там тебя ждет – тоже.

Старухи дружно повернулись и убрели обратно, в марево. Пал Палыч вздохнул и двинулся за ними, Колька же последовал за старшим товарищем.

– Ты куда? – Оперативник повернул голову и шикнул на него. – Здесь оставайся!

– Вот еще. – Колька нахмурился. – А если что – кто спину тебе прикроет?

Пал Палыч явно сначала хотел еще раз ругнуть Кольку за настырность, но по его виду понял, что тот скорее помрет, чем отступит.

– За мной идешь, след в след, и там ни полслова с кем-то кроме меня. Понял? – сурово приказал он парню. – Отвечай уже!

– Чего не понять, – ответил Колька, обрадованный тем, что его не послали куда подальше. Хоть и жутковато, конечно, лезть в эту дрожащую белесой дымкой дыру, но ждать здесь Пал Палыча куда жутче. Или, не приведи Господь, потом всю жизнь себя корить, что с ним туда не пошел…

Никаких эмоций при прохождении сквозь дырку в заборе Колька не испытал, сначала ничего не почувствовал, а после не до того стало, уж очень забавно все с другой стороны выглядело. Забавно, странно и неправильно.

Во-первых, тут была не зима – здесь была осень, причем поздняя – деревья лысые стоят, снега нет и небо серое. Во-вторых, – тут почему-то был вечер, хотя с той стороны уже была почти ночь. И, наконец, в-третьих, – здесь дома по-другому не только стояли, но и выглядели. И людей совершенно не было. Ну что значит по-другому? Не так, как в том мире, откуда Колька только что пришел.

– Палыч, а это как так? – прошептал он, уже забыв, что ему оперативник наказывал.

– Это? – Пал Палыч внимательно оглядывался вокруг. – Это, приятель, другая реальность. И если ты меня еще раз по имени или отчеству назовешь, я тебя в ней брошу навсегда, дурака такого.

– Ой, блин. – Колька искренне расстроился своей глупости. – Я не подумал.

– А вот в это сразу верю, – не усомнился Пал Палыч. – Мы с тобой сейчас в другом городе, в другой Москве, в той, где время остановилось навсегда. Время, друг мой, оно странная штука. У нас, там, оно идет и не останавливается, минута за минутой, час за часом. Но это не значит, что каждая из прошедших минут исчезает бесследно. Представь себе аппендикс – раньше или позже он набивается всякой чепухой, воспаляется и его удаляют. Вот и у времени есть такой аппендикс, в нем оседают какие-то образы, дела, воспоминания. И в том числе призраки, которые являются населением этой реальности. Наверх их не взяли, вниз тоже, а быть им где-то надо, вот они и облюбовали эту местность. Тут тихо, спокойно и в нашу реальность шастать можно, при благоприятном сочетании звезд. Слава небесам, что такое бывает нечасто. Хотя, конечно, не все призраки живут тут – кто-то прикован к своему бывшему жилищу или, например, просто не желает здесь быть. И вот еще – не все они агрессивны, не все местные жители норовят человека прикончить, ты это помни. Не все – но очень многие.

– А эти старухи?

– А это такая погань, которую обязательно надо уничтожать, – очень серьезно сказал ему Пал Палыч. – Но здесь у нас на это шансов нет, может, потом их выцепим и развоплотим. Да и не до них сейчас, надо выручать ребятишек.

– Сначала их найти надо, – растерянно сказал Колька. – Вот только как?

– А ты приглядись. – Оперативник ткнул пальцем в булыжную мостовую, на которой они стояли. – Повнимательней глянь.

Колька уставился на серые камни и увидел три светящиеся ниточки, причем если одна из них светилась более-менее ярко, то две других еле мерцали.

– Твари, – сквозь зубы процедил Пал Палыч. – Они двух мальчишек уже почти выпили! Давай, руки в ноги!

Слово с делом у оперативника не расходилось, и он очень быстро зашагал по мостовой. Колька припустил за ним и, поразмыслив, задал все-таки вопрос, который просто вертелся у него в голове, не давая покоя.

– А это что, любой сюда может попасть? Если знать как?

– Нет, – ответил ему Пал Палыч. – Никто сюда попасть не может, это место для теней, а не для людей с горячей кровью. Здесь можно оказаться только в том случае, если тебе дал такое разрешение кто-то из обитателей этой реальности. Мальчишек привели старухи, они же пригласили сюда нас, и это наше уязвимое место – мы по факту заключили с ними сделку, пусть и без взаимных обязательств. Вот только выбора не было, что поделаешь.

– Ну если мы ничего им не обещали и обязательств никаких нет… – Колька хмыкнул, как бы подразумевая, что если он кому чего и должен, то готов простить эти долги.

– Это не люди. – Пал Палыч ускорил шаг. – У них другие понятия и о долгах, и о морали, помни это всегда.

– А вот ты сказал, что сюда нам хода нет, а как же тогда ты проход открыл?

– Одно дело его открыть, другое – в него войти, – наставительно ответил Кольке оперативник. – Я его активировал и заклинание вызова сущностей сказал, а пустили нас сюда они сами.

Оперативники прошли мимо какой-то башни, судя по всему – водонапорной, Колька такую раньше только на старинных фотографиях видел, потом мимо пары приземистых домишек, стоявших рядом с трехэтажным особняком, через пару переулков между деревянными теремами, и, наконец, вышли на большую площадь, которой в той, настоящей Москве, наверное, и не было никогда. Хотя, может, и была, да только застроили ее давным-давно.

В центре этой площади был насыпан приличных размеров земляной холм, на котором лежали трое мальчишек в синих форменных пиджачках, подле холма валялись их куртки и рюкзаки. Над ними стояло небольшое огненно-красное сияние, которое становилось все тусклее и тусклее, поскольку то и дело над холмом пролетали черные тени, явно забирая часть отблесков чужой жизни себе.

– Твою-то мать! – Пал Палыч побежал к холму, выдавая совсем уж неприличные ругательства. Колька припустил за ним, чувствуя внизу живота противный холодок – картина была жутковатенькая. Будь ты хоть сколько храбрецом, но увидев такое и струхнуть несложно.

Оперативник взлетел на холм, встал над телами ребятишек и громко сказал:

– Не сметь! Они принадлежат Жизни, а не Смерти.

– Мои слуги уже сказали тебе, что эти люди сами сюда пришли. Их на веревке не тянули.

Говорящий тоже взошел на холм, это был… Или было? Наверное, все-таки был. Так вот – это был высокий призрак в черном сюртуке и с каким-то очень невыразительным лицом. Увидишь такое – и сразу забудешь.

– Это дети. – Пал Палыч закрыл лежащих мальчишек собой и встал у него на дороге. – Их нельзя забирать просто так, ты это знаешь.

– Это нигде не написано. – Существо в сюртуке обвело площадь рукой. – Мои слуги хотят есть, это их право. Вы, люди, их потревожили, разбудили, так будьте любезны и накормить. Как по мне – подобное честно.

– Я не собираюсь с тобой дискутировать. – Пал Палыч уставился в глаза призрака. – Я забираю их с собой.

– Это мой мир и мой город. – Призрак нагло заулыбался. – Не много ли ты на себя берешь?

Колька, к тому времени тоже взобравшийся на холм, смекнул, что дело, похоже, плохо. Понял он и то, что Пал Палыч был прав, от пистолета здесь проку приблизительно столько же, как от палки-копалки в рыцарской схватке. Тем не менее, он сделал то, что мог – дослал патрон в патронник и встал рядом с коллегой. Что примечательно – страх ушел, как и не было его. Наверное, потому что он выполнял свой долг?

– Напугал, – засмеялся призрак, тыкая пальцем в Кольку. – Слушай, вы где таких смешных берете?

– Какие есть. – Пал Палыч помассировал шею. – Все, разговор окончен. Открывай нам выход в наш мир, Мастер Теней, не тяни.

– Ох-ох-ох, как ты серьезен. – Мастер Теней явно развлекался. – Да с чего бы? Сами пришли, сами и выходите. Проход где был, там и остался, никуда не делся.

– Вот ты тварь, – вырвалось у Кольки непроизвольно. – Ребятишки же не дойдут, они вон на ладан дышат.

Видно, его слова духа разозлили, потому что по призрачному лицу пробежали черные змейки трещин, и Мастер Теней недобро посмотрел на оперативников.

– Они наши. Убирайтесь отсюда, пока можете, – прошипел он. – А тебе, щенок, я эти слова еще вспомню. Как там тебя зовут, я не расслышал?

– Чего меня звать? – дерзко ответил ему окончательно расхрабрившийся Колька. – Я к столу сам всегда первый бегу.

– У них есть право выбора. – Пал Палыч толкнул напарника в бок и, глядя в потихоньку начинающие багроветь глаза призрака, твердо сказал: – И это ты оспорить не можешь!

– Да? – Призрак засмеялся. – Что же, право есть право! Давай, вопрошай. Все как всегда – у вас есть десять секунд, и если за это время щенки скажут, что хотят остаться здесь, или не дадут ответа вовсе – то они наши навеки.

– А если говорят, что хотят уйти с нами, то ты откроешь нам проход в наш мир прямо здесь и снимешь с них все долги. И еще – один имеет право говорить за всех, – немедленно уточнил Пал Палыч.

– Ишь ты! – возмутился дух. – С чего это?

– А я взамен не буду пользоваться правом мстить твоим слугам по конкретно этому поводу, – неохотно добавил Пал Палыч.

Призрак скорчил недовольную гримасу.

– При любом раскладе, – пробурчал оперативник. – Три раза я их отпущу невозбранно. Но это если на них не будет крови!

– Да будет так. – Явно довольный Повелитель раскинул руки в стороны и рявкнул: – Раз!

– Эй, парень! – Пал Палыч бросился к тому мальчишке, который был покрупнее, и, судя по внешнему сходству, приходился сыном владельцу заводов, газет и пароходов. Он пару раз саданул его по щекам и проорал: – Ты хочешь пойти к маме?

– Мама… – Мальчик открыл глаза. – Да, я очень хочу к себе домой, к маме!

– Восемь, – провыл довольно жутко хор голосов, причем в отдельных из них человеческого не было вовсе.

– Один или с друзьями? – уточнил Пал Палыч. – Вон теми двумя?

– С ребятами, – пробормотал мальчишка. – Только бы попасть домой поскорее.

– Он сделал свой выбор! – Оперативник поднял руку и посмотрел на призрака. – И ты его слышал.

– Можно было бы еще покочевряжиться и попридираться к словам. – Тот неприятно улыбнулся. – Но – ладно. Я согласен, уговорили. Они свободны.

Посреди площади появился такой же белесый круг, как и тот, через который оперативники попали в это странное место.

Пал Палыч забросил двух мальчишек себе на плечи, третьего подхватил Колька.

– Говори, – потребовал Пал Палыч, глядя на Мастера Теней.

– Скатертью дорога, – глумливо сказал призрак. – Удачи вам во всех делах.

– Не дури. – Оперативник сузил глаза. – И не буди лихо, пока оно тихо.

– Ты, видно, забыл, смертный, в чьих ты владениях, – неприятно прошелестел призрак. – Ведь оно сейчас и перемениться все может, не с пользой для тебя.

– Говори. – В голосе Пал Палыча то ли громыхнула сталь, то ли щелкнул затвор.

– Экий ты зануда. – Призрак воздел руки вверх, и с завываниями произнес:

– Возвращаю сим трем отрокам знания об их именах, ведомых нам, и запрещаю им вход в наш дом на веки вечные.

– Вот теперь прощай. – Пал Палыч кивнул Кольке и двинулся к выходу в привычный для него мир.

– Насчет «прощай» – я бы не стал зарекаться, – расхохотался призрак и сообщил в спину оперативникам: – И вот еще что, юноша, – любопытный у вас оберег. Передайте привет тому, кто вам его дал, а лучше – купите ему водки. За такой подарок ей до гробовой доски поят.

Сзади зашуршало, как будто ветер закружил павшую листву осенним днем, а после все стихло.

Колька обернулся, чтобы еще раз глянуть на сборище теней, но площадь была пуста, только дома пялились на двух оперативников своими пустыми проемами окон.

Видимо, в том отражении реальности расстояния не совпадали с реальным миром, поскольку наши герои вышли в него практически там, где и заходили – у входа в школьный двор. Их неожиданное появление из ниоткуда увидел только все тот же Полянский, стоящий с сигаретой.

– Нашли? – выдохнул он, выбрасывая окурок в снег.

– Как видишь, – устало вздохнул Пал Палыч. – Досталось мальчишкам, хорошо хоть живы…

– Главное, что живы! – Фсбшник только что в пляс не пустился и тут же заорал:

– Нашлись!!!

Родители, которые, похоже, уже мысленно простились со своими чадами, подбежали к оперативникам и буквально вырвали детей из их рук.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – философски заметил вылезший из микроавтобуса водитель.

– Где они были? – хозяйским тоном спросил Арвен, неслышно подошедший к сотрудникам отдела.

– Там. – Пал Палыч махнул рукой в метельную круговерть.

– Ты не шути со мной. – Арвен сжал тонкие губы. – Не скажешь мне сейчас – завтра своему начальству ответишь. Все равно всё знать буду.

– Чего мне с тобой шутить? – пожал плечами Пал Палыч. – Ты мне не сват и не брат.

– Слушай, ты. – Банкир махнул рукой, видимо, подзывая телохранителей. – Ты сейчас поедешь со мной, ясно? Мне надо знать, кто похитил моего сына. Это все очень серьезно. Это вопросы безопасности моей семьи.

Два телохранителя Арвена приблизились к оперативникам. Колька, недолго думая, сунул руку под куртку, крайне довольный тем, что заранее загнал патрон в ствол. А что? С призраком не вышло, так тут, глядишь, пригодится.

– Слушай, отстань, а? – Пал Палыч недовольно посмотрел на Арвена. – Мертвые твоего сына хотели на тот свет увести. Кабы не мы – так и забрали бы.

Арвен хотел что-то сказать, но, поджав губы, только махнул рукой и пошел к машине, в которую уже уселась его жена с мальчишкой на руках.

Через десять минут все разъехались – родители с детьми по домам, Полянский со своими бойцами к себе в контору, и у школы остались только Колька и Пал Палыч.

– Все как всегда, – меланхолично сказал оперативник. – Когда нужны – куда хочешь отвезут и даже вертолет вышлют. Как все сделаешь – даже не вспомнят.

– Да и хрен с ними, – задорно ответил Колька.

Он был изрядно возбужден, что совершенно не удивительно. Не каждый день такое приключение пережить удается!

– Это да. – Пал Палыч снова подошел к забору, достал из сумки мелок, что-то на нем нарисовал, на том самом месте, где был проход в мир духов. После, подумав, он еще пошептал над рисунком, и тот на секунду полыхнул синим пламенем.

– Вот и все, проход закрыт, – сказал он Кольке.

– Так просто? – поразился тот. – И всего делов?

– Так это только тут. – Оперативник грустно улыбнулся. – Они потом другой найдут, и третий…

– Да ладно? – Колька опечалился. – Вот ведь. И Мастер этот мутный до невозможного…

– Мастер Теней, – фыркнул Пал Палыч. – Повелитель пыли. Таких, как он, в любом лесу под каждым пнем полно, все его владения – три квартала да переулок. Хотя ловкий, сволочь, нас-то он, по сути, сделал.

– С чего бы? – Колька совсем уж опешил. – Мы ж детей спасли?

– И что? – оперативник закурил. – Смотри – он их спёр, силы живой вволю попил, свору свою подкормил и право на месть у нас забрал. Вот и подумай, кто тут дураком выглядит – мы или он?

– Так а зачем тогда? – Колька не слишком внятно сформулировал мысль, но Пал Палыч его понял.

– Имена, – вздохнул он. – Если бы он не отдал их имена, не было бы мальчишкам жизни. А может, не только им, но и их детям. Так что развел он нас, подлюка, и это следует признать. Надо будет архивы покопать, кто это ловкий такой, я его раньше не видал. Права на месть у нас по этому случаю нет, но разузнать подробности об этом гаденыше надо.

– Ага. – Колька кивнул. – Завтра же все перерою.

– Перероем, – потянулся Пал Палыч, зажав сигарету в зубах. – Ты водку пьешь?

– А как же! – Колька заулыбался. – Со всем нашим удовольствием.

– Ну а живешь где? Ехать-то потом далеко?

– В Химках. – Колька преданно посмотрел на оперативника, который захохотал и сообщил ему:

– А я в Медведках.

– И чего? – не понял его Колька.

– Да не бери в голову. – Пал Палыч хлопнул его по спине. – Пошли, обмоем твой дебют, оно того стоит. Есть тут неподалеку одна забегаловка, там и водка нормальная, и еда ничего.

– Я бы мяса съел, – застенчиво сказал Колька.

– Хорошо прожаренного и с гарниром. Таким, знаешь, чтобы картошечка разварная и огурчик соленый, – ответил ему Пал Палыч, и сотрудники отдела 15-К, обсуждая гастрономические темы, направились в сторону Пречистенки.