Читать книгу Авантюра «Крым» - Андрей Васильевич Шульга, А. В. Шульга - Страница 16

Глава 16

Евгений, как только принял караул, долго наблюдал как садилось солнце за горизонт – цветом оно напоминало переспелую вишню. С Сиваша подул промозглый ветер, притащив с этого гнилого моря тошнотворный запах. Конечно этот запах можно было спутать с разлагающимися трупами внизу турецкого вала. Но запах с Сиваша казался милей. Красные сегодня атаковали пять раз и никогда не убирали своих погибших солдат. Евгений поморщился, зябкая дрожь пробежала по всему телу. Промозглый ветерок как всегда лез под тоненькую шинель. Резко стемнело – как будто кто-то из родителей зашел в спальню и щелкнул выключателем. Еще не хватало услышать голос матери: «Евгений, милый мой, убирай книгу и спать!» Да, дорого бы он сейчас заплатил за то, чтобы услышать эти слова. Он бы быстро повиновался её просьбе, закрыл глаза и укутался в теплое толстое одеяло, чтобы утром проснуться дома среди своей семьи: мамы, отца и двух старших сестер. Евгений от надвигающегося мороза приподнял ворот шинели, поправил на плече винтовку. Решил пройти до конца траншеи, но метров через двадцать наткнулся на кого –то, лежащего на дне окопа. Его тут же обматерили трехэтажным матом.

– Кого несет .... ?

Евгений узнал голос пулеметчика Бошкина.

– Извините, господин прапорщик.

В ответ его обласкали.

– Да пошел ты .... !

Евгений не обиделся – он понимал. Все сильно устали. Те кто пережили этот очередной день в Аду. В их полку осталось только две с небольшим роты, а вот эти красные, казалось, прут и прут, будто их кто-то рожает и рожает. Что- то сверх нечеловеческое, насмехающееся, животное над ними за каждого убитого красного выпускает на свет троих. Пополнения нет, боеприпасы кончаются, а союзничков всё нет. От этих очередных мыслей стало еще больше холодней и страшней – он даже стукнул зубами. Нет, он не боялся смерти, он уже был обстрелянным бойцом и успел повидать многое. Но как человек верующий, не понимал одного. Как это они, борцы за великую свободу и верующие в Бога, не могут до сих пор одолеть эту безбожную заразу – красную чуму во главе с Лениным. Ведь они безбожники, и, поговаривают- у них даже женщины общие. Неожиданно, по своей молодости он зацепился за последнюю фразу своих рассуждений. Женщины? И неожиданно перед ним вырос образ его соседки Елены, они ведь любили друг друга. С этой мыслью он, обхватив себя обоими руками, прижался спиной к краю траншеи, веки стали тяжелеть – от сладких воспоминаний становилось все теплей. Они целовались, верней она целовала его, он не умел и не знал тогда этого. Она оголила груди – белые, большие, красивые, с розовыми сосками и заставила его трогать их. Дрожащими от волнения руками, он прикоснулся к ним. От них по рукам пошло еще больше тепла. Тепло молниеносно побежало по телу – он почувствовал слабость во всем теле, ноги не слушались и он, прикоснувшись к стене, стал медленно оседать на пол. Но она схватила его за руки, они казались сильными и грубыми. Она резко подняла его на ноги и почему -то сильно ударила по щеке, ему стало больно. Он выкрикнул, но не слышал своего голоса, но услышал громкий грубый голос:

– Сычев! Сычев! Сукин сын!

Он резко открыл глаза, возвращаясь в реальность. По небу раскинулось множество звезд и взошла полная луна – перед ним стоял ротмистр Рубинин и тряс его за плечо.

– Спишь на посту, сукин сын!

От неожиданности и спросонок отрапортовал:

– Никак нет! Юнкер Сычев! Господин ротмистр!

– Мальчишка! Не солдат, а институтка !

За его спиной выросла черная здоровенная фигура. В свете луны Евгений узнал его – это был их полковой священник отец Владимир. Евгению казалось, что он сейчас провалится сквозь землю. Рубинин занес руку, что бы ударить Евгения, но ее перехватил отец Владимир. Рубинин, хрипя от гнева, повернулся к нему.

– Что? Кто?

Спокойно, своим баритоном отец Владимир произнес:

– Хватит сын мой! Остановитесь, ротмистр!

Рубинин осекся, увидев перед собой священника.

– Святой отец, вы просто не понимаете из- за этого аники – воина красные могут перерезать нас как сонных кур в курятнике !

Отец Владимир ответил вопросом:

– Вы куда направлялись, сын мой?

– Проверяю посты.

Отец Владимир махнул рукой.

– Вот идите и проверяйте, сын мой. Я с полком уже пять лет, я ему всё объясню.

Рубинин смачно сплюнул куда-то с вола в темноту и, недовольно что то бурча себе под нос, двинулся дальше по окопу. Было слышно, как его смачно обдал матом прапорщик Бошкинов. От обиды и стыда из глаз Евгения брызнули слезы – его тут же обняли за плечи крепкие руки отца Владимира.

– Ну будет, будет. Не гоже витязю слёзы лить.

Рукавом шинели Евгений подтер слёзы.

– Благословите батюшка?

Отец Владимир одарил его крестным знамением.

– Во имя Отца Сына и Святого Духа, Аминь !

Евгений поцеловал ему руку и протянутый железный крест с распятием.

– Не кручинься, как тебя?

– Евгений, батюшка.

– Холодно нынче – вот тебя и сморило, да и день трудный был – сколь народу побило, прости их Господи.

Евгений спросил:

– Можно вопрос?

– Да, сын мой, я для этого и служу Господу, чтоб отвечать на ваши вопросы и нести в ваши души любовь к Богу.

Неуверенно Евгений начал:

– Почему Господь не справедлив к нам? Когда мы примкнули к полку, нас было тридцать юнкеров. Сейчас я остался один. Что, получается одних Бог любит больше, других нет ?

Батюшка усмехнулся:

– Ты, Евгений, ещё мал, потому так мыслишь. Господь наш Иисус Христос любит всех нас. Твои друзья были воины и они погибли за правое дело. И сейчас они рядом с ним. Их убили и вина на их убийцах – каждый в нашей жизни в миру несет свой крест. То, что ты жив, значит так угодно Господу. Ты ещё не до конца прошел свой путь, тебе уготована другая участь. Господь прошел тоже свой путь в миру и принял смерть во имя нас на кресте, что бы очистить наши души во имя любви к нам, а мы его дети глупы пока и слепы, как овцы.

– А красные? Ведь они не верят в него – и за ними победа за победой. И он тоже любит их – они же тоже его дети?

Отец Владимир по – отечески обнял его за плечо, тяжело вздохнул.

– Да, и они его сыновья, непутевые сыновья, ведомые нечистой – война Господа нашего и Лукавого идет давно.

– И кто победит?

– Верь, только верь и победим обязательно мы, кто верит в Бога. Может и не здесь на Турецком валу, может и не через десять лет, может эта битва продлится и век, но Господь и мы, верующие в него, обязательно победим! Ты только верь в это сынок!

Евгений понимающе кивнул, на душе его полегчало.

– А, почему это место прозвали Турецкий вал?

– Ну, во – первых не прозвали, а назвали. Я думаю из- за того, что здесь раньше находились турки, и наша армия разгромила их в 1771 году. Командовал армией тогда Долгоруков. В военном деле эта цитадель имеет стратегическое значение. Есть гипотезы, что вал военного значения стал еще в седьмом веке до нашей эры, кто – то отдает его основание ещё скифам. Ведь раньше именно здесь соединялось Азовское и Черное море. Но потом Азов начал мелеть. От былого величия здесь напоминает нам об этом Сиваш. Оборонительные сооружения турок мы и сейчас можем наблюдать. Видел развалины крепости?

– Да, конечно .

– Это остатки некогда грозной крепости Ор -Капу.

Евгений поинтересовался, не скрывая своего восхищения от их беседы.

– Откуда вы всё это знаете?

Отец Владимир тяжело вздохнул.

– Я ведь тоже раньше носил шинель, но в германскую поменял на рясу.

Игриво дернул Евгения за козырек фуражки, надвинув ее ему на глаза.

– Пути Господни неисповедимы, сын мой !

Повернулся по – военному и двинулся в ту сторону, откуда пришел. На ходу наказал: « Не спи на посту боец!»

Лев Зеньковский, стуча карандашом о стол, задумчиво рассматривал в очередной раз на карте расположение перекопа, верней его оборону. Его интересовал Турецкий вал. Белые на нём дрались как тигры, показывая чудеса героизма. Лев уважал смелых людей и никогда не скрывал восхищения, высказывая вслух, если это даже касалось врагов. Подумал: «Жаль, как жаль! Уничтожаем друг друга вместо того, что бы повернуть всю эту храбрость и армию против немцев и освободить Россию, Украину. Выбрать и поставить во главе всего этого грамотного достойного лидера. Нет, не Ленина, не царя, прости Господи, даже не Батьку. Конечно, Батьку можно поставить во главе Украины, легко потянет. Был бы чуточку грамотен, потянул бы и всю Россию. Вот Троцкий у них вроде мужик то что нужно – на первое время потянул бы».

Он тяжело вздохнул : «Что нам нужно ? Всё делим, делим, да и Батька на кой хрен этому Ленину поверил – подставит он его, как пить дать подставит! И так уж только мы этот перекоп громим.»

Лёва Зеньковский почесал карандашом за ухом, продолжил свои размышления «Ведь Ленин уже выступал против Батьки. Тогда, когда Ворошилов его пригласил в гости. Кто сберег Батьку? Конечно я – его друг и соратник, Лёва Задов. Я настоял на том, чтобы браты в гости поехали без Батьки, и что с ними стало ? Были арестованы и расстреляны. Разве можно после этого верить красным и их Ленину? Марченко тоже так же думает. Эх, не отдаст Ленин Батьке Украину! Сейчас мы ему поможем белых добить, и они за нас возьмутся». Размышления его прервал шум в сенях – в избу ввалился братишка Данька, двое босоногих пацанов и дед Карпун. Лёва улыбнулся, довольно выпалил:

– Вот добре, добре, разведка вернулась.

Лев Зеньковский, он же Задов, заведовал контрразведкой у Махно и давно ввел новшество, посылая по тылам противника беспризорников, старух со стариками для сбора информации. За окном стемнело, Лева зажег керосиновую лампу.

– Ну шо, хлопцы, рассказывайте шо видели ?

Начал как всегда, Карпун – он в этом деле был стреляный воробей.

– Шо ? Шо ? Всё добре, побили вы их тьма, по их сторону у Турецкого вала одни трупаки, раненых много отправляют в тыл тех, кто идти может, а кто нет- так и лежат под чистым небом, помирают. Обозы с санитарами не справляются.

Лёва Задов поднялся из – за стола во весь свой двухметровый рост.

– Дед Карпун, можешь на карте показать где на валу побитых больше всего?

– Могу.

Карпун подошел к столу, поглядел на карту, повел пальцем по Турецкому валу и ткнул пальцем левей от центра Турецкого вала.

– Здесь. Павло даже к ним в траншею ходил.

Лёва взглянул на двух пацанов.

– Кто Павло?

Вперед шаг сделал белокурый длинноволосый паренёк в лохмотьях.

– Я, дядя Лёва.

–Что видел в окопах?

Белокурый, лет десяти, потер руками босые ноги.

– Ух, замерзли.

Лёва махнул рукой.

– Сейчас поедите, согреетесь. Говори, что видел ?

– Я к ним в траншею спустился, хлеба просил, меня обратно выкинули, сказали самим жрать нечего. Потом один унтер сжалился, дал половину галеты.

– Так, хорошо, значит с харчами у них хреново, что ещё ? Как и учили, посмотрел расположение бойцов в окопе, расстояние от бойца до бойца между стрелковыми гнездами минус три, а где и минус четыре – пять.

Лёва Задов усмехнулся:

– Молодец, молодец ! Малой свободны.

Повернулся к младшему брату Даниле.

– Срочно ко мне Каретникова и Марченко. Скажи – есть соображения, очень хорошие соображения.