Читать книгу Голоса. Книга первая - Андрей Ветер - Страница 5

С момента своего появления мы находились в постоянном поиске. В поиске своего пути, своей цели. Были находки, были и ошибки. Многие из вас найдут в нашем рассказе созвучие со своими мыслями и чувствами. Я попытаюсь в этом альбоме рассказать о нашем пути длиной в десять лет (1970—1980).

Красные Стрелы – группа людей, которые красят свои стрелы в красный свет, появилась весной 1970 года. Причиной тому послужили покорившие нас физические и душевные качества индейцев, героев книг и фильмов. Тогда нас было четверо, и самому старшему из нас было шестнадцать лет, младшему – двенадцать. Но мы все как один решили стать такими же, как индейцы, совершить множество подвигов и заработать себе настоящее индейское имя, сшить одежду, научиться стрелять из лука и метать томагавк. Это была единственная цель, но она заслонила всё, и мы уже ни о чём другом не думали и не говорили. С гордым видом ходили по улицам и с презрением, даже с чувством превосходства взирали на «бледнолицых», отрицая буквально всё, что не касалось индейцев и их образа жизни. Дошло даже до того, что мы перестали одно время употреблять хлеб. Довольно часто, чтобы доказать свою храбрость, совершали рискованные поступки, иначе какие же мы индейцы!

Летом 1971 года мы находим подходящее место для стоянки нашего племени и впервые делаем попытку испытать на себе индейский образ жизни. С тех пор природа сделала нас своими преданными сыновьями, и мы посвящаем ей всё своё свободное время. Приезжать каждый год на нашу первую индейскую стоянку стало племенной традицией. В тот период индейцы представлялись нам такими, какими их создал на экране Гойко Митич, наш кумир. Другими мы их не воспринимали, так как именно такие индейцы нам нравились. Да это и не удивительно, ведь все наши знания заключались в фильмах «ДЕФА» и детских увлекательных, настоянных на романтизме книгах, перечитанных множество раз. Каждая новая такая книга была для нас памятным событием, куском хлеба в голодный год, глотком воздуха для утопающего. Когда в 1972 году в наши руки попала книга Милослава Стингла «Индейцы без томагавков», мы испытали второе рождение. Помню, как все вместе, ещё до открытия, мы прибежали к магазину, первыми ворвались в зал и, схватив бесценный клад трясущимися руками, помчались домой, где листали и перелистывали её до самого вечера, рассматривая каждый рисунок и каждую фотографию. С них на нас глядели не киношные, а самые настоящие индейцы, великие индейские вожди, оказавшиеся к нашей великой радости ничем не хуже, а даже намного лучше киношных. Прочитав книгу, мы испытали глубокое уважение к индейскому народу и были потрясены правдой истории покорения Запада. Настоящие события оказались гораздо значительнее и драматичнее, чем их представляли в фильмах. Настоящие индейцы, с их ярким свободолюбием, сразу стали вытеснять полюбившихся ранее персонажей приключенческих романов и фильмов. Стоило нам взять в руки книгу «Индейцы без томагавков», как какое-то праздничное настроение охватывало нас, будто мы сами попадали в мир индейцев. Одни строки нас приводили в трепет, другие – в ужас и негодование, а от третьих нас подбрасывало со стула с неистовым нечленораздельным воплем, немного напоминающим индейский боевой клич.

Книга Стингла была очень своевременна и стала для нас отличным учебником, а также послужила началом второго этапа нашего развития. Возможно, опоздай она, или наоборот, появись чуть раньше, и не было бы у нас второго этапа, в котором уже наравне с романтикой индейской жизни нас интересовала история этого народа и его культура. Начались поиски материала, работа с ним.

В 1973 году, после восстания в Вундед-Ни, которое было подобно грому среди ясного неба, появилась масса статей и заметок о бедственном положении индейцев в США. Само восстание и новая волна материала ответили на вопрос, который мучил нас до этого времени. Неужели современные индейцы племени Дакота совсем ничем не похожи на Дакотов Сидящего Быка и Неистового Мустанга? Неужели современные индейцы совсем утратили те национальные черты характера, которые не дают нам жить как все люди? Нет! Они не смирились с засильем, бесправием, нищетой. Они продолжают бороться. Они вновь, как и прежде, взялись за оружие, на той самой земле, где похоронено сердце Неистового Мустанга. Оно в этот миг было с ними. С ними были и наши сердца. Восстание, на которое способны лишь индейцы, разом перечеркнуло все наши сомнения и обеспечило широкую дорогу нашему увлечению. Теперь никто не мог нам заявить, что мы, мол, копаемся в прахе и пытаемся поднять мертвеца из забытой могилы. Индейцы сейчас прилагают все усилия для восстановления и сохранения собственной культуры. Они не вымерли и вымирать не собираются, поэтому и наша работа в этом направлении не лишена под собою почвы.

Итак, к концу 1974 и началу 1975 года мы уже представляли собой не игроков в индейцев, а кадровых, если так можно выразиться, «закалённых» индеанистов. Работу с материалом (теорию) мы не отделяли от практики лесной жизни. Одно дополняло другое. Природа всё больше и больше притягивала к себе, и мы всё чаще подумывали о таёжной жизни.

Весной 1975 года, через журнал «Костёр» узнаём адрес своего единомышленника, списываемся с ним и делаем друг другу визиты. Через него узнаём о других парнях, таких же как и мы. Нашей радости нет предела. Мы не одиноки! Переписка с новыми друзьями и переработка материала, хлынувшего теперь потоком, поглощает нас полностью. Но и эта увлекательная работа не вытеснила любви к природе. Летом этого же года мы делаем первую разведку Алтая, горы которого давно были у нас на примете. Год переписки принёс много нового и свежего, раздвинул границы нашей «подпольной» деятельности. Мы перестали быть «дикими» индейцами и понемногу, осторожно, стали выглядывать из своей норы.

В 1976 году, в год столетия победы индейцев на Литтл-Биг-Хорн, неожиданно узнаём об организациях «белых индейцев», цель которых – не много, не мало – помощь индейцам Америки! Трудно описать то многообразие чувств, обрушившихся на нас. Наконец-то мы нашли то, что так долго искали, чего нам так не хватало в нашей деятельности. В этом же году нас приняли в «Союз Джосокидов». Это событие было началом третьего этапа развития Красных Стрел. Теперь все наши мысли направлены на то, как помочь индейцам, как сделать СоД-ПИА мощной боевой и пользующейся популярностью организацией. Этот период характерен подъёмом деловой и творческой активности. Было разработано и предложено множество приёмов деятельности и вариантов структуры организации. Огромная переписка отнимала у нас почти всё свободное время. Манипуляции с материалом и писанина стали основным нашим занятием, которое, как наркомания, втягивала нас всё сильнее и сильнее в свой круговорот. Желание иметь много материала об индейцах, основным источником которого является переписка, связало нас по рукам и ногам. Мы стали похожи на тех коллекционеров, которые занимаются только тем, что увеличивают свою коллекцию. Такая перемена в деятельности насторожила нас. Материал нам нужен как воздух, но выходило так, что не он работал на нас, а мы работали на него. Однако это занятие приносило нам удовольствие, так как оно являлось частью деятельности организации, возложенной на плечи Красных Стрел, и мы гордились этим. Но всё же мы начали опасаться, как бы в этой кутерьме не растерять свой индейский дух, не сделаться бумажными душонками, рабами материала и не сгнить за письменным столом.

Летом 1977 года мы забрались в глубь Алтая и от всей души «поистязали» себя. Погода как нельзя лучше способствовала этому. Перед перевалом через хребет – невыносимый зной, за перевалом – нескончаемый дождь, но это не помешало нам чувствовать себя счастливыми. Наверное, то же испытывает дикое животное, которое вдруг выпустили на волю из тесной клетки. Целый месяц длилась эта прекрасная жизнь. Для полноты ощущений, для духовного очищения, а также в честь 101-й годовщины победы индейцев на Литтл-Биг-Хорн, поставив своё типи, высоко на скалах, мы начали священный пост. Семь дней ничего не ели, пили только воду, на восьмые сутки выпили чаю, на девятые к чаю испекли лепёшки, и лишь на десятый день мы поели нормально. После этого поста, который действительно стал для нас священным, мы приобрели себе тайных духов-покровителей и поняли много того, что не поняли бы никогда о духовном мире индейцев и их религии. Я советую всем индеанистам пройти священный пост, лишь тогда они поймут его огромное воздействие на душу человека, многое пересмотрят в своей жизни и сделают надлежащие умозаключения.

После поста мы вернулись домой, похожие на тени индейских предков, – такие же худые, в изорванной одежде, но с огромным зарядом энергии и чётко распланированной активности. Эта активность сыграла немаловажную роль, как ни странно, не в укреплении, а в развале организации СоД-ПИА. Когда дошло до дела, то выяснилось, что организация не способна к активной деятельности, а значит, не способна выполнять свои задачи. Последовала цепь огорчений, разочарований, негодований и ссор. Всё это и послужило причиной развала.

СоД-ПИА развалился, и вместе с ним рухнули все наши алтайские планы. У нас пропал интерес к общественной деятельности, коллекционеров из нас тоже не получилось, а желание уйти в тайгу, стоявшее во время деятельности СоД на втором плане, теперь стало единственным и непреодолимым.

Размышляя над случившимся, мы пришли к выводу, что самыми эффективными организациями будут лишь те, где все члены связаны не перепиской, а непосредственным коллективным общением. Незаслуженно забытые индейские клубы ГДР – отличный тому пример. Но такие клубы у нас – это очень далёкое будущее, и нам оставалось одно – идти в тайгу, где накапливать и совершенствовать опыт лесной жизни и по мере возможности работать с материалом, который отступил на задний план. Природа теперь стала единственной нашей отдушиной, она не раз нас выручала в подобных моментах. Мы уже полностью были готовы сделать решающий шаг, чтобы окунуться в её чащу, сверкающую и всегда дающую нам силы. Но неожиданный приезд Кагаги вновь изменил все наши планы.

Встреча с Вечным Бродягой Кагаги прошла очень плодотворно, мы сразу нашли общий язык, и в совместных беседах пришли к следующему выводу: индейские клубы – единственный реальный способ помощи индейцам, и наша цель – ускорить их появление. Обо всём этом мы с Мато Нажином, конечно, думали и раньше, задолго до приезда Кагаги, но именно тогда у нас родился первый интересный и реальный план организации Клуба. Решено было вместе с семьями переехать на Алтай, например, к Телецкому озеру и устроиться на работу в заповедник. По нему проходит туристический маршрут, участники которого – люди из разных городов должны были стать нашими клиентами по части пропаганды индейской культуры и современной борьбы. Мы рассчитывали начать вчетвером, а потом увлечь других. Этот вариант удачно совмещал все наши цели и желания. Другой вариант – устроиться работать в деревню. Увлечь индейцами группу мальчишек, а может быть, и более взрослых парней. Добиться разрешения у местных властей построить индейский центр между двумя стоящими рядом туристическими базами (детской и взрослой) и вести в свободное время среди туристов широкую пропаганду. Дети – народ особенно восприимчивый, и в то же время они – будущее нашего движения. Третий, самый «розовый» вариант состоял в том, что пропаганда индейской культуры в виде театрализованных представлений, концертов и лекций, облечённых в интересную и увлекательную форму, и должна быть нашей основной работой. То есть мы должны работать в сфере туризма или обслуживания туристов. Такой индейский центр должен был бы находиться на базе туристов или выстроен в каком-нибудь прекрасном месте на маршруте, где туристы могли бы задержаться на день, отдохнуть и заодно познакомиться с индейцами и их проблемами. Для осуществления этого варианта необходимо убедить алтайское министерство по туризму в выгодности, привлекательности и экзотичности данного мероприятия, которое обеспечит широкую известность и популярность алтайского маршрута и увеличит наплыв туристов. Мы и сейчас считаем этот последний вариант лучшим. Индейский клуб как нельзя лучше вписывается в алтайскую природу…

В июле 1979 года мы с Серой Совой, приехавшим к нам из харьковской области, втроём едем на Телецкое озеро, чтобы на месте прозондировать почву для жизни и будущей деятельности. Вариант с заповедником отпал сразу. В нём отсутствовали даже малейшие признаки советской власти, и работать нам пришлось бы на «кордонах», заброшенных к чёрту на рога. За полгода мы не увидели бы ни одного человека, не говоря уже о туристах, а заниматься пропагандой среди браконьеров и бандюг нам не хотелось. Но если б вы знали, как зачесались у нас руки на этот заповедник, ведь просто звереем, когда видим беззаконие. Но самое главное, что наша заветная мечта – жить и работать в тайге, среди гор, охранять нетронутую природу от хапуг и сволочей разной масти, находилась у нас в руках. Нам предложили буквально сейчас же долететь вертолётом до кордона Чедро – райской долины среди прекрасных гор, и мы могли остаться там на всю жизнь. И в первый, а может, и в последний раз ничто не мешало нам сделать это. И если бы наша мечта не расходилась теперь с целью, из-за которой мы приехали в заповедник, то ей суждено было бы сбыться. У меня защемило сердце, когда наш теплоход отчалил от берега. В этот момент мы навсегда распрощались со своим счастьем. Теперь все надежды оставались на деревню. Пусть это не заповедник, но ведь здесь та же природа. Достаточно того, что будем здесь жить. Главное – индейский клуб.

Эти мысли немного успокоили нас. Когда мы разведали обстановку в деревне, то выяснилось следующее: работа в леспромхозе, плюс работа по дому и хозяйству, минус советская власть и минус малейший интерес местного населения ко всему, что не пахнет спиртом делали обстановку равной нулю, а нашу жизнь в этих условиях – прозябанием. Оставался только третий вариант, но на его осуществление нужны годы, а если осуществлять в деревне, то и десятилетия.

Вывод: на Алтае есть все условия для продуктивного существования клуба, но отсутствуют условия, необходимые для его появления. Отсюда следует, что в начале нужно создать клуб, а затем, опираясь на него, ехать на Алтай.

Вернувшись домой, мы вплотную обратились к изучению деятельности индейских клубов. Больше всего нас интересовали подробности появления и основа их существования. Опираясь в основном на личный опыт и знания, на опыт немецкий клубов, мы развили свою теорию особенностей возникновения индейских клубов в СССР.

Первый съезд индеанистов Советского Союза – примечательное и очень своевременное явление. Он призван решить вопрос и проблемы индейских клубов, способов их организации и дать толчок этой работе.