Читать книгу Трубадур и Теодоро, или две двести до Бремена - Андрей Виноградов - Страница 5

…Собачий лай, будто выпущенный из пращи камешек-невидимка, подскакивал на водной поверхности, одолевал немалое расстояние и, не растеряв ни скорости, ни силы, насквозь прошивал болью мирно дрейфующий в алкоголе мозг.

Трубадур заткнул уши указательными пальцами, но другим частям организма это действие пришлось не по вкусу – его затошнило, и какое-то время он вовсе не реагировал на внешние раздражители.

Благодаря исключительной природной скупости организм удержал все, что с немыслимой щедростью было в него залито. Парадоксально, но факт – щедрость тоже была природной. Едва различимые в тумане фрагменты пейзажа не сразу прекратили вальсировать, однако в конечном итоге все же замерли на привычных местах. Трубадур опять обрел нерадостную способность слышать собаку.

Ему сильно захотелось крикнуть ей что-нибудь неприятное. Он открыл было рот, но в него тут же – пулей – залетела какая-то живность, то ли муха, то ли мотылек, и оказалась мгновенно проглоченной в таком вот – «то-ли-то-ли» – неопознанном виде. Совершенно неожиданно для обоих.

– О как! – только и смог произнести Трубадур, подумав при этом, что у собаки, похоже, обнаружился не менее гнусный союзник.

«Обнаружился и тут же пропал. Пал жертвой конвульсивного сглатывания. На месте насекомого я бы, наверное, только и ждал, что меня прихлопнут, расплющат, отравят, запытают насмерть разрядами тока, – размышлял Трубадур, чутко прислушиваясь к себе в ожидании, что внутри него сейчас зажужжит и наконец станет ясно, как глубоко в организм проник пришелец. – Скорее всего, я был бы главным насекомым пессимистом в мире. Надолго ли – это, конечно, вопрос. Но чтобы вот эдак запросто быть проглоченным? Нет, к такому исходу нельзя подготовиться, если, разумеется, ты не кусок сыра…»

Трубадур шумно прочистил горло, потом обильно сплюнул, надеясь таким образом выдворить нечисть в привычную для нее среду обитания, но чудо не состоялось.

«Как странно устроен человек. – Он отстраненно, как на чужое, глядел на собственное колено и опадающий бугорок слюны. – Вроде бы рот и мозг находятся в голове, то есть в одном и том же месте, недалеко друг от друга, а команда «Выплюнь!» мало того что прошла с явным запаздыванием, так еще и этот постыдный, ужасный недолет».

Он вспомнил, как однажды на занятии по военной подготовке ему улыбнулось совершенно непередаваемым образом впечатать учебную гранату прямо под ноги отставному полковнику Младенко, по прозвищу Младенец. За две минуты мальчишки выучили с десяток новых словочетаний, а виновник разноса усвоил, что если ему «плевать на священный долг, то долгу на него – тоже плевать»…

«Устами Младенца… – покачал головой Трубадур. – А ведь сколько лет прошло. Всем на меня плевать, мне на всех… Мне самому на себя плевать… Так я и наплевал!»

Тут ему в голову пришла новая мысль: «Что, если прямо сейчас все те, кому на меня наплевать, возьмут и плюнут одновременно? И попадут?» Он подумал, что в этом случае обречен, и представил себе газетный заголовок: «Выходец из России заплеван насмерть!», – потом перевел эту фразу на английский, чтобы вообразить, как продавцы газет будут выкрикивать ее в лондонской подземке. Одна проблема – посетить Лондон потенциальной жертве не довелось, поэтому было неясно, принято ли в тамошнем метро торговать прессой.

«Должно быть, принято… – предположил Трубадур. – В конце концов, Англия – страна бесконечных традиций, – пришла ему на ум фраза из путеводителя или рекламы путевок. – Интересно, а вот есть ли у англичан традиция придушивать собак, если те без умолку, часами…»

– Эй вы там! – крикнул он в заходившуюся лаем темноту. – Сделайте же что-нибудь со своей собакой! Или я призову на помощь британский парламент!

Все осталось как было. По-видимому, слухи о неторопливости обитателей Вестминстерского дворца дошли и до здешней средиземноморской глухомани.

Трубадур принялся составлять фразу похлеще. Однако утомительная борьба организма с вторгшимся в него насекомым и сопутствующая напряженная умственная работа сделали свое дело: на попытке изъять из проекта речевки матерные слова он задремал.

…С каждым шагом лес впереди становился все гуще, но Трубадур продолжал шагать, мстительно не оглядываясь. Собака осталась у него за спиной, на опушке, привязанная к чахлой осине. Саму собаку Трубадур не видел, однако точно знал, что она именно там. Какое-то время лай еще доносился до него, но вскоре утих и пропал совсем. Отчего-то ему стало жаль веревку, которая не позволила собаке бежать за ним. Не веревка – нарядный такой канатик, в ярко-красном нейлоновом чулке с желтыми крапинками, с мизинец толщиной, не больше. Неожиданно лай прорезался снова, и Трубадур подумал, что на самом деле он, не замечая того, сделал круг, но тут деревья странным образом разомкнулись, будто кто-то распахнул занавес из подвешенных к небу вековых сосен, вот только вместо сцены открылось недоброе зимнее море. Трубадура качнуло резким порывом ветра, сразу стало зябко и неуютно – настолько враждебными были темные тугие валы, опадавшие тоннами на песчаный берег. Длинными голодными языками волны стремились дотянуться до подножия высокого обрыва, на котором он стоял. Когда это удавалось, Трубадур чувствовал, как содрогается и проседает земля под ногами, но, как и принято в снах, не мог двинуться с места. Вдалеке, почти на границе видимости, появлялась и исчезала верхушка паруса. Опять вернулась мысль о пестром канатике…

«Откуда он вообще взялся, этот чертов канатик? У меня такого никогда не было. И сейчас нет. Ни на лодке, ни дома… И при чем тут парус?»

Немного поёрзав в кресле и тем самым ослабив объятия сна, Трубадур, все еще не до конца проснувшись, попытался ухватиться за промелькнувшую мысль – что за подсказки подсовывает ему подсознание, на что намекает? Правильные ответы тут же кинулись от него врассыпную, оставив на виду разменную мелочь: «Ничего хорошего тебя, брат, не ждет».

«Старый знакомый», – ласково подумал о своем полусне Трубадур. Однако на душе стало немного пакостно и чуть тревожно. Хорошо хоть не настолько, чтобы окончательно пробудиться и затолкать себя под холодный душ – смывать грозящие сбыться предчувствия. Через несколько минут он опять глубоко и размеренно задышал, временами негромко, протяжно всхрапывая. Возможно, интересующие ответы все-таки покинули свои схроны и посетили его, но, как и водится в глубоких снах, Трубадур тут же об этих встречах забыл, не успев ни порадоваться, ни погрустить.