Читать книгу Венец Логоры - Андрей Владимирович Останин - Страница 4

Иван расслабленно откинулся на спинку пилотского кресла и вытянул ноги. Зажмурился блаженно, словно кот-оккупант под жарким солнышком захваченной планеты. Кресло не просто подстраивается под тело человека, оно его обтекает, обнимает, ласкает… Как при этом ещё можно управлять кораблём, а уж тем паче, скоротечный, космический бой вести – Мара его знает. Да и она бы в нём, пожалуй, задремала. От трудов своих, злокозненных.

– А что, Серый, не сложновато тебя пилотировать без штурвала? Да и вообще без всего?

В кабине пилота, действительно, обстановочка богатством не отличалась. Собственно, кроме кресла ничего в ней больше интересного и не нашлось.

– А язык-то тебе на кой? – ворчливо осведомился Серый. – Глупости говорить? Сиди, командуй, всё остальное я сам сделаю.

– А ну, как не дослышишь чего? – встревожился Кондрат. – Тебе в обед триста лет – чай, не мальчик уже!

– По имперским меркам – младенчик! – заносчиво ответил Серый, но в кабине, между тем, дополнительные средства управления активировал. Появился перед Иваном голографический пульт с многочисленными экранами, датчиками, диаграммами; полупрозрачными, квадратами, кругами, треугольниками… Всё это разными цветами переливается и издевательски подмигивает.

– Да как же всем этим управлять-то? – растерялся Иван.

– Руководить! – строго поправил Серый. – Руками – водить!

–У-у-у… – тоскливо протянул новоявленный руководитель и всё электронное великолепие сконфуженно свернулось в ярко-сиреневую точку, исчезло с глаз долой. – Давай-ка уж лучше по старинке, голосовыми командами. Если ошибка выйдет, я скажу, что не это имел в виду, а ты ответишь, что неправильно понял. И всё, никто не виноват. Веками отработанная практика!

– А я сразу предлагал, – напомнил Серый. – Ты же усложнять взялся. Ну давай, командуй.

– Это я с удовольствием, – торжественно выпрямился Иван. – Курс – Астара! Вылет – немедленно!

– Прямо командующий! – язвительно умилился Кондрат.

– Генерал! – ехидно поддержал Мартын, клювом тихонько щёлкнул.

– Что да – то да, – покладисто согласился Иван. – Только, адмирал тогда уж, мы на корабле, всё-таки. Серый, открой-ка обзор пошире, хочу красоты обозреть.

Кабина штурмовика мгновенно стала абсолютно прозрачной, словно броневых стен и не было вовсе, а кресло, с обомлевшим Иваном, оказалось повисшим в воздухе.

– Предупреждать надо! – выдохнул побледневший Ваня. Инстинктивно поджал ноги и вцепился в массивные подлокотники – только вместе с ними теперь отдирать. Прекрасно понимал: и стены и пол с потолком никуда не делись, всё вокруг не более чем изображение, спроецированное внутрь кабины. Но разум оказался бессилен перед чувствами и парень всерьёз опасался вывалиться из кресла. До ближайшей поверхности путь казался не близким, а поверхность – не мягкой.

– Если предупредить – совсем не то удовольствие! – хохотнул клич. – Впрочем, предупреждаю – взлетаем!

Иван осторожно поглядел вниз и прямо под подошвами ботинок заметил странное пятно, копошащееся в кустах.

– Серый, подожди-ка! – воскликнул торопливо. – А ну, увеличь изображение вон той штуковины… занятной.

– Чего там занятного? – недовольно проворчал Серый, ухваченный за хвост на взлёте.

– Я бы тоже подумал, что ничего, – хмыкнул Иван. – Однако, вряд ли у вас тут водятся звери с синей шкурой в белый горошек.

– У них тут! – поправил его Серый. – А я тут сам не местный. Но ты прав – такие звери не водятся.

– Ну и кто же там тогда?

– Половозрелая особь женского пола.

– Мерзость какая! – скривился Иван и едва не плюнул, но вовремя вспомнил, что пол, хоть и прозрачный, а всё-таки есть.

– Отчего же – мерзость? – удивился Серый. – При сравнительном анализе внешности установлено соответствие оценке « Очень даже».

– Слова твои – мерзость! – пояснил со вздохом Иван . – Это ж надо – женщину так обозвать. Хорошо, хоть не слышит! Всю бы оптику тебе расцарапала.

– Оптика бронированная, – резонно возразил Серый. – Никакого смысла царапать!

– Ох и дремучий ты клич! Если женщина обиделась, спасение надо искать, а не смысл. Ты мне лучше скажи: если мы сейчас взлетим, что с ней будет?

– Ничего не будет, – уверенно ответил Серый. – Вернее, ничего не останется. Но ведь по смыслу одно и то же? Ничего, на этом месте, уже не будет.

– Ну да, ну да, – Иван нарочито покряхтел, поднимаясь и осторожно ступая на невидимый пол. Броня оказалась на месте, не подвела.

– Вот, скажем, близкий и недалёкий – тоже, одно и тоже. Пока это не о тебе сказано. Страшное ты создание, Серый!

– Боевое! – гордо поправил имперский штурмовик.

– Ну, а я о чём? Пойду, отгоню девчонку от погибели. А то ведь и не поймёт даже, от чего смерть приняла. Кстати, а на этой планете принято унилинг изучать? Или только на своём, на логорийском, общаются?

Серый укоризненно вздохнул.

– На унилинге, а вернее на Общеимперском языке, написаны все книги в Системе. И учебники в том числе. Как же его можно не изучать?

Иван фыркнул привычно-насмешливо.

– Тебя послушать, так всё в Системе от империи осталось. Вот даже и язык общесистемный, оказывается, там создан!

– Ну а где? – удивился Серый. – На каждой планете в отдельности? Или на каком-нибудь всесистемном съезде лингвистов? Не смеши мои радары! Да они, даже если и собрались когда, в первый же день и переругались вдребезги! Из-за названия съезда!

– И ведь не поспоришь, – хмыкнул Иван и направился к лестнице, ведущей в ангар. – Ладно, я быстренько.

– А историю поучительную послушать не хочешь? – удивился Кондрат. – Не нарушай традицию! Тем более, что о женской красоте как раз.

– Ты вместо деда, что ли, поработать решил? – усмехнулся Иван. – Пробуй тогда.

Огромный зал затих в ожидании сенсации. Безмолвная толпа казалась затаившимся, гигантским зверем, который дышал тихо-тихо, стараясь не выдавать своего присутствия. Но тщетно. Энергия огромного, живого организма, наполняла пространство вокруг него, заставляя дрожать спёртый воздух, наэлектризованный ожиданием. Метались по залу лучи прожекторов, гудели мощные вентиляторы, создавая потоки и вихри воздуха, кружа над зрителями клубы блёсток.

А на сцене, возвышаясь над морем затихших зрителей, ведущий, наконец счёл, что пришло время долгожданной развязки. Затягивать с финалом тоже никак нельзя, чтобы накал толпы не пошёл на убыль. И он профессионально возвысил голос до немыслимо-пафосных высот.

– Итак, дамы и господа! Вот и настал момент истины! Несколько дней наши самые прекрасные девушки боролись друг с другом и самой судьбой за звание самой-самой, единственной и неповторимой! И вот она перед нами: само очарование, сама красота! Я не стану называть имени, у совершенства имени нет, я просто увенчаю нашу королеву честно заслуженной короной!

И зал с готовностью взорвался бурей долго сдерживаемых эмоций. Теперь дикий зверь, имя которому толпа, уже не ограничивал себя ничем и бесновался так, словно через секунду должен умереть… Или жить вечно!

Победительница конкурса смотрела на зрителей огромными, влажными глазами и, пока ещё, не верила своему счастью. Осознание победы придёт позже, а сейчас она лишь машинально поддерживала верхним рядом щупалец постоянно сползающую корону, так и норовящую закрыть лобную, самую очаровательную, пятёрку глаз…

– Да-а-а…– протянул Иван. – Знатно сглубокомыслил! Ну что ж, не нарушай традицию и ты – мораль давай.

– Твоё мнение о красоте, Вселенную ни к чему не обязывает!

– А чего ж мораль-то в прозе?

– Не дал мне создатель поэтического таланта, – грустно вздохнул Кондрат.

– Великий Род поскупился? – догадливо подмигнул Иван.

– Косорукий программист поленился!

Иван соболезнующе покачал головой.

– Ну-у, тут уж и Великий Род не поможет.

Вспомнил нечаянно, кто клич программировал, вздохнул. – Пойду, пожалуй.

– Дружище, повремени! – голос Серого прозвучал подозрительно сердечно. – Давай, я хоть музычку романтическую включу.

– Пока до выхода идешь, я тебе пару-тройку самых удачных поз проиллюстрирую, – подсуетился за компанию Кондрат.

– Контрацептивы не забудь! – заботливо буркнул телохранитель Мартын.

– У меня биозавеса уста… – Иван споткнулся и возмущенно выдохнул. – У вас что, чипы перегрелись? Я девушку иду спасать!

– От одиночества! – пояснил Кондрат электронным коллегам. Но так, чтобы и Иван хорошо расслышал.

– Значит так! – решительно прервал Иван кибернетическое глумление. – Сидите здесь, без вас мне спокойнее.

– Мне тоже сидеть во мне? – невинно осведомился Серый. – Боюсь, я весь в меня не влезу!

– Ты, главное, ничего интимного снаружи не оставь! Я быстренько девчонку отправлю подальше и бегом обратно. Мартын, тебя особо касается: за мной не таскаться!

– Я подглядывать не буду, – сконфузилась кица.

– Не таскаться! – отрезал Иван. – Это приказ! Вернусь, тогда и позубоскалим.

– Когда вернёшься? – встревожился педантичный Кондрат. – Коли официально приказываешь – уточняй!

Иван пожал плечами. Действительно, эти разговорчивые машины – всего лишь машины. Когда долго с ними общаешься, забываешь, что это всего-навсего программы, которые умело используют вбитые в них сведения. И шутки их, и разговоры – не более, чем хорошее быстродействие этих программ. Две из трёх он сам же и составил… За весёлым разговором об этом можно и забыть, но для дела лучше помнить.

– Ну тогда так. Ждите меня, скажем… Сутки! Если не вернусь – начинайте волноваться.

– Ты силы-то свои не переоценивай, – недовольно буркнул Мартын. – Сутки!

– Это я так, на всякий случай, – Иван махнул рукой и ступил на лестницу. – Чего мне на этой планете сутки-то делать? Минуток за десять обернусь!

* * *

Иван медленно, чтобы ненароком не напугать притаившуюся девчушку, присел возле кустов. С логорийским у Ивана сразу не задалось, без надежды на улучшение, а потому решил на унилинге общаться. Не по астарийски же здесь орать?

– Эй, покажись, красавица. Бояться некого.

– А этот… Чёрный! – пискнул встревожено птичий голосок. – Улетел?

– Это Серый-то? – уточнил Иван.

– Так ведь нет же! Чёрный!

– Ну, а я что говорю? В общем да, улетел. Выбирайся, полюбуюсь хоть на логорийку. Раньше встречать не доводилось.

– А чего ж тогда заранее красавицей называешь? – подозрительно уточнили кусты тоненьким, ехидным голосочком.

– Я оптимист! Ну и вообще, на всякий случай.

Девушка сначала выглянула с опаской, поводила по сторонам острым носиком, ничего страшного не учуяла и выбралась из кустов вся целиком. Но и целиком много места не заняла. Белобрысая макушка едва-едва Ивану до плеча достала; в волосах растрёпанных травинки застряли; из-под подола синего, в горошек, платья торчат худенькие, исцарапанные коленки; глазёнки голубые, шустрые.

– Похоже, погорячился Серый насчёт половозрелости! – хмыкнул Иван, глянул на девчулю скептически. – Чего худая такая?

– Не нравлюсь – не смотри! – закономерно возмутилась та. – На себя бы почаще поглядывал, тоже мясца-то негусто.

– Я своё умом добираю, – вздохнул Иван. – А ты чего тут делаешь? Вроде, никакого городка поблизости не наблюдается.

– Деревенька наша неподалёку, – девушка махнула рукой, щедро накрыв сразу две стороны света. – Вон там, рядом совсем.

– Понятно. Меня Иваном зовут, я с Астары. Проездом тут у вас. Пролётом… С недолётом.

– А я Лора. В честь жены Великого бога Агора.

Со значением сказала, с гордостью. Что и подтвердила высоко задранным, острым подбородком. Иван глянул на хрупкую фигурку, фыркнул и вовсе обидно.

– Непритязательный какой у вас бог. Наши поразборчивей будут. Им такое вряд ли втюхаешь.

– Она постарше меня, вообще-то! – слегка обиделась девушка. – Было время телом налиться. Мне то всего шестнадцать! Сравнил… И, если уж на то пошло, в названии планеты её имя первым стоит! Сначала Лора, а уж потом Агор! Логора! Вот так вот! А я астарийцев видела пару раз в порту. Они на кораблях нам сыт на продажу привозят. Только это далеко отсюда.

Лора глянула на Ивана искоса, вздохнула.

– Забавные они.

– Это чем же? – удивился Иван.

– Ну-у… Ходят, головами качают, всему удивляются, как дети малые. Говорят у вас войны нет и не было никогда. Странно: как это – без войны? Чем вы там занимаетесь-то всё время? Я вот сколько живу, у нас всегда война. И родители мои тоже, и их родители… Да и вообще!

Иван плечами пожал неопределённо.

– Ну да, ну да… Меня больше удивляет, как можно воевать всю жизнь?

– С переменным успехом, – важно сообщила Лора, старательно повторяя услышанные когда-то слова. – Слушай, здесь неподалёку озерце есть. Айда купаться!

Иван поглядел наверх. Где-то, прямо над головой, должна висеть кабина штурмовика, но оптический камуфляж в империи делать умели.

– Даже не вздумайте показаться! – шёпотом пригрозил Иван невидимым кличам. – Я быстренько.

– Молишься, что ли? – удивилась Лора, ухватила Ивана за руку, потянула за собой. – Так не время ещё, рано. Побежали!

И, бодро перебирая худенькими ножками, понеслась вниз по склону холма. Иван едва поспевал за неугомонной девчонкой. У самого подножия обнаружилось и озерце. Если честно – скорее лужа приличных размеров, но опрятная, чистенькая. Возле дальнего бережка даже заросли коричневого, мохнатого камыша образовались, но негустые, без излишеств. Да и негде тут излишествовать. Четыре коровы и к ним полторы собаки – на глазок прикинул Иван вместительность лужи и сделал вывод: двум стройным людям места хватить должно. Даже и не впритирочку.

– Ну, чего встал столбом? – звонким голосом поинтересовалась Лора. – Отвернись, нечего на голую девчонку глазеть!

– А с какого возраста можно? – невзначай поинтересовался Иван и отвернулся демонстративно.

– А вот как жить надоест – с такого и глазеть начинай. У нас тут у каждого, хоть плохонькое ружьишко, да есть.

– Маровато! Нехорошо, то есть.

– Отчего ж? – удивилась девчушка. – Женись и хоть не отрываясь глазей – никто и слова не скажет. Жена даже рада будет. Главное, на чужую не косись.

– Я на самом деле не смотрю, – на всякий случай предупредил Иван убедительным голосом. – Вот, зажмурился даже. А что, купальники у вас тут не придумали ещё?

– Как же, имеются… Дома. Я же не купаться собиралась, а ягоды собирать. Всё, можно смотреть.

– Если можно – значит уже не на что, – грустно вздохнул Иван, скоренько выпрыгнул из одежды и с разбегу плюхнулся в лужу. Со скоростью, правда, не рассчитал и одним нырком всю её преодолел. Едва на противоположный бережок не выплеснулся.

– Осторожнее, астариец! – весело и звонко выкрикнула девчонка. – Тут тебе не океан.

– Я гляжу – тут нигде не океан! – влажно фыркнул Иван в ответ.

– Кое-где есть, даже и не один. И материки, аж два! Нам дед рассказывал, а он врать не будет – от своего деда слышал.

– Дед – надёжный источник информации, мне ли не знать! И как зовутся ваши материки?

– Лория и Агория! – победно выдохнула девчушка, на Ивана глянула с превосходством. Каковы названия?!

– Как-то даже не удивило, – кисло протянул Иван. – А если бы материков больше уродилось? Многожёнство пришлось бы вводить, Агору вашему?

– Сильно сомневаюсь, – смутилась голубоглазка. – Лора бы ему такое многожёнство устроила!.. Не погуляешь, больно-то, при жене такой! Хоть ты и бог.

Аккуратный носик наморщила, шустрые глазки прищурила, и поглядывает на Ивана вызывающе, весело. Мелкие, водные бисеринки на коже ловят солнечные лучи и дробят их в призрачную, многоцветную радугу. Девчонка наготой не злоупотребляет: влажные плечи, трогательно выступающие ключицы… Ничего лишнего, остальное под водой. В самый раз интерес пробудить, а дальше додумывай, не маленький.

Иван с девушками общаться привык, болезненной стеснительностью не маялся, но и богатым опытом похвастать не мог, не накопил ещё. Сейчас пару красивых фраз наготове держал, момента удобного поджидал.

Не успел.

На травку возле воды легла чёрная, мрачная тень. Иван поднял взгляд на её хозяина и увидел крепкого, бородатого мужика в камуфляжном костюме и растоптанных сапожищах угрожающего размера. Мужик внимательно разглядывал купающихся и мягко, отчасти даже ласково, поглаживал винтовку, что удобно устроилась на сгибе левой руки. Впрочем, во взгляде тёмно-коричневых глаз ни мягкости ни ласки не просвечивало. Он негромко, но повелительно что-то пробубнил и девушка, позабыв о стеснительности, бросилась вон из воды, схватила платье и начала натягивать на мокрое, худое тело. Платье липло, не хотело расправляться на влажной коже и Лора судорожно извивалась, не отрывая перепуганного взгляда от бородатого незнакомца. Тот вновь гаркнул что-то на логорийском, требовательно глядя на Ивана и парень на всякий случай выставил перед собой раскрытые пустые ладони.

– Говорите на унилинге, пожалуйста. Я вас не понимаю.

Мужик влажно шмыгнул носом и наморщил лоб.

– Ты не логориец? По акценту судя… Ну да, с Астары, агр. Ну и чего тебя сюда занесло? Ваш брат даже за территорию порта не выходит. А отсюда до порта не один день шлёпать.

– Мой корабль потерпел крушение, вон в той стороне обломки лежат, – Иван кивнул в нужную сторону, с волос сорвались тяжёлые капли воды, в сторону упавшего корабля улетели. – Всё, что мне нужно – добраться до своих. Позвольте я оденусь.

Мужик качнул лохматой головой и Иван бросился к своей одежде. Довольно унизительно оказалось стоять голым перед одетым человеком и что-то ему объяснять. Незнакомое ощущение. А хуже всего, что человек этот вооружён, и что у него на уме – Мара вряд ли знает. Хотя, если что недоброе – знает. Поспешно напялив костюм, Иван почувствовал себя увереннее.

– Так значит, это твой корабль упал? – хрипло уточнил незнакомец.

– Ага. Потерял управление.

– А что за груз? – мягко, но весьма настойчиво поинтересовался грозный собеседник.

– Пустой, – совершенно спокойно ответил Ваня, поскольку говорил сущую правду – в настоящий момент корабль и правда валялся пустой. – Я его на Астару подрядился перегнать и вот… Не получилось.

В это время из зарослей неподалёку возникли ещё два камуфлированных привидения. Тоже с оружием, но без бород – явно помоложе, едва до нежного пушка под носом доросли. Повинуясь безмолвной команде бородача, они повалили девчонку в траву и сноровисто связали ей руки за спиной. Один попытался ухватить за руку Ивана, но тот, мягким, обтекающим движением ушёл от захвата и оказался за спиной нападавшего. Пятнистый испуганно взвизгнул, рванулся в сторону едва ли не на четвереньках – похоже, в этом мире, враг за спиной – верная смерть. Как и в любом другом, впрочем. Второй нацелился ударить Ивана в лицо, но и тут случился конфуз: астариец изящным нырком ушёл под атакующую руку и исчез из поля зрения камуфляжника. Тот затоптался на месте, безуспешно стараясь глядеть во все стороны сразу. Бородач одобрительно крякнул.

– Учился рукопашному бою?

– Как и все на Астаре.

– А воевать-то, похоже, не учился! Чего не добиваешь? Думаешь, тебе вечно танцевать позволят?

– Но мы же, кажется, во всём разобрались? – удивился Иван, подсечкой отправляя на травку неугомонного противника. – Мы же с вами не воюем!

– А ты не обобщай, юноша! – бородач ловко вытянул из ножен на поясе хищно блеснувший нож и пару раз крутанул его кистью. Получилось красиво и угрожающе – на Ивана впечатление произвело.

– Это ты с нами не воюешь. А мы воюем со всеми, всегда и везде. Особенно же с теми придурками, что первыми не бьют.

Он в два шага приблизился к девчонке, сжавшейся в клубочек на траве и, ухватив за волосы, рывком поставил на колени перед собой. Стальное жало примерилось к её горлу, едва коснулось, но – хватило, хватило… Враз кожа пупырышками взялась. И глазки голубенькие по края ужасом захлестнуло.

– А ну, лицом в траву и лапки на затылок! А иначе я тебе покажу, как девушки умеют горлом улыбаться!

Иван посмотрел в глаза перепуганной девчонке и ободряюще кивнул. Она, жалко и неуверенно, дёрнула в ответ уголками бледно-синих губ.

– Всё, всё! Не надо её трогать. Я сделаю всё, что скажете.

Опустился на колени и положил ладони на затылок. Оба оконфузившихся бойца бросились к нему, ловко связали, а который только что с травы поднялся, сильно, с оттяжкой врезал Ивану по рёбрам ногой в тяжёлом ботинке.

– Допрыгался, баран вонючий!

– Не увлекайся! – остудил парня бородатый. – На себе его потащишь? Кстати, он вам ничего не повредил?

– Нет, – недоуменно протянул молодой боец. – Если бы я так умел – давно бы уже вокруг одни трупы валялись. А этот придурок только уворачивался. Танцор безмозглый!

Он ещё раз приложился ботинком к Иванову телу, но уже без особого усердия.

– Да, они там, на Астаре, все такие, – с презрительной усмешкой подтвердил предводитель. – Мягонькие, как из дерьма слепленные. А настоящих мужчин только война закаляет. Смотрите и запоминайте: даже умелый боец – труп, если за чью-то жизнь боится. У настоящего мужчины слабых мест быть не должно!

– Командир!

Из зарослей выскочил боец с чёрным платком на голове и куцым автоматом в руках. Коротко глянул на пленников, усмехнулся неопределённо.

– Разведка вернулась. Обломки корабля проверили. Пустой грузовик. Такое корыто, даже запчастями разжиться не удалось. А я уж размечтался, что в порту инопланетникам загоним.

– Смотри-ка, не соврал, – бородатый, оказавшийся командиром, махнул рукой своим бойцам.

– Берите этих и живо в лес. Нечего отсвечивать, и так уже долго торчим тут.

Небольшая группа исчезла с открытого места, словно и не водилось тут людей от сотворения мира.

* * *

В отряде, расположившемся в гуще леса, Иван насчитал пятнадцать человек. В разговоре бойцы упоминали какое-то охранение, из чего заключил, что человек пять ещё просто не видел. Всех их роднила запущенность разной степени: небритость, от длинной щетины до густых бород; немытость тела и поношенность одежды. Никакого современного оружия – лишь грубые, хоть и мощные, примитивные образцы огнестрелов: пистолеты, винтовки, автоматы, два тяжёлых пулемёта… Видимо, с развалом Империи, развалилось на этой планете и высокотехнологичное производство. Энергетическое оружие здесь ни создавать, ни производить так и не научились, воевали по старинке, с огнём и дымом. Впрочем, ещё пару сотен лет повоюют – и это утратят, на луки с копьями перейдут.

Ивана удивляло, что такое количество людей не производит никакого шума. И ладно бы просто сидели без движения. Так ведь нет! Они ели что-то из жестяных банок, запивали из фляжек, обшитых камуфлированной тканью, проверяли оружие, набивали магазины патронами – и всё это в полной тишине. Казалось, что звук просто выключили. Даже уходя куда-то и возвращаясь, они, словно бесплотные призраки, бесшумно исчезали и появлялись: без треска валежника, без колыхания веток, даже без громкого дыхания… Иван так и не определился, кем их считать. Бандиты, диверсанты, разведчики, партизаны… По большому счёту, они легко могли оказаться кем угодно из перечисленных, а то и всеми сразу: род занятий смежный до неразличимости.

Он пошевелился и едва сдержал стон – по рёбрам попало крепко. Лору бросили рядом, она лежала тихо, боясь даже громким дыханием напомнить о себе, изо всех сил вжималась в мох и жёлтую, слежавшуюся хвою. Словно надеялась слиться с ними и исчезнуть.

– Ну что, пацанёнок, осознал своё положение незавидное? – бородатый присел рядом с Иваном так, чтобы говорить как можно тише. В лес пробрался слабый ветерок, зашумели ветви, мотаясь по сторонам и цепляясь друг за друга. Отрядники мгновенно расслабились и даже задышали свободнее. Естественный шум леса глушил звуки производимые человеком. Если бы не ветер, командир отряда, скорее всего, отложил бы разговор до лучших времён.

– Ответь-ка ты мне, дружок, как дорого ценится твоя голова на Астаре?

– В каком смысле? – растерялся Иван.

– В прямом. В Системной валюте. В драгоценных металлах. В оружии и боеприпасах… В сыте, в конце концов – тоже штука нужная.

– Да откуда ж мне знать? – удивлённо прошептал Иван. – У нас как-то не принято людей в валюте оценивать.

– А ты приценись, – настаивал тот, – напряги извилины. Как дорого твоё правительство готово за тебя заплатить? Ты вообще, на своей планете, насколько ценный человек?

– Да что вы говорите такое?

Иван честно хотел ответить на вопросы, раздражать человека, от которого жизнь зависит – ни малейшего желания.

– Ну, объясните, как можно собственную стоимость вычислить, я не понимаю. Не приходилось в жизни такие подсчёты вести.

– Беда с вами! – сокрушённо вздохнул командир. – Ну, давай разбираться. Сам ты букашка невеликая, коли грузовики старые перегоняешь, но, может, хоть родственники у тебя достойные? Вот кто твои родители? Бизнесмены, политики, чиновники может быть?

– Нет, они учёные,– с лёгким оттенком неуместной здесь гордости сообщил Иван. – Очень уважаемые люди, работают на одной из полярных станций.

– Вот дерьмо! – вздохнул мужик и ожесточённо почесал кожу под бородой. – Никчёмные людишки.

– Но почему? – негромко возмутился Иван. – Учёные для планеты намного важнее, чем бизнесмены или политики!

– Это на вашей идиотской Астаре важнее. А на нормальных планетах и порядки нормальные.

– Но у нас их вовсе нет: ни бизнесменов, ни политиков… Чиновники, правда, есть. У нас их управляющими называют.

– Ну вот! – обрадовался собеседник. – Хоть что-то у вас по человечески устроено. Управляющие-то по любому возможностей больше имеют богатство скопить?

– Как это? – вовсе запутался Иван. – Откуда у них богатство? Они же управляют только!

– Планета идиотов! – сокрушённо вздохнул бородатый ещё раз. – И что, пристрелить тебя теперь, раз ты такой никчёмный?

Он снова почесал бороду. Донимает она, похоже, нещадно – однако, и брить постоянно, тоже морока. В лесу-то.

– Хотя… Говоришь, на Астаре учёные – люди ценные?

– Очень даже. Не в прямом, конечно…

– Да хоть в каком! Значит не сами, так правительство ваше мне за тебя заплатит.

– Оно бы меня выручило, даже сиротой я окажись! – буркнул Иван убеждённо.

– С вами, дураками, всё возможно, – не стал спорить мужик. – Короче, вы, агры, всю Систему сытом снабжаете, валюты у вас полные кубышки, платить есть чем. Пока до порта шлёпаем я прикину, сколько с твоего правительства содрать. А ты веди себя разумно, все приказы выполняй, бежать не пытайся – и скоро дома окажешься. Если, конечно, твоё правительство валюту не зажмёт. А если зажмёт… Я тебе в ближайшей кузне бубенчики в тисках зажму! Не разбогатеем, так хоть посмеёмся!

Пока до Ивана доходил зловещий смысл угрозы, командир повернулся к Лоре.

– А от тебя, девица, нам толку никакого. Платить твоей деревне по любому нечем. А даже если и пообещают, я не дурной тут сидеть, дожидаться. Скорее уж вся деревенька с винтовками сюда припрётся. Так что, не в добрый час ты, девка, по лесу гулять-то собралась.

– Я скажу, что она со мной! – Иван заговорил торопливо, стараясь быть убедительным и не сбиваться. – За неё заплатят, если я так скажу!

– Мне и за тебя-то поручиться некому! Скажет он… Хотя, если подумать – на продажу должна подойти.

Задумчиво посмотрел на пленницу, словно мешок овощей оценивал. Скривился.

– Нет! Узнают твои родичи, что жива – вцепятся как собаки. А мёртвую найдут – шустрить уже смысла никакого.

– Командир! – один из бойцов, тот самый любитель чёрных платков, закинул автомат за спину, присел возле девушки и крепкой рукой повернул её голову лицом к себе. Словно зубы у скотины проверять собрался.

– Батя! Мы же по лесам уже скоро месяц шарахаемся, озверели вконец! Забыли, как живая баба выглядит. Коль навару с неё никакого, так хоть сами попользуемся. Чего добру пропадать? А, командир?

Тот пожал плечами, махнул рукой.

– Быстро и тихо! Не дома, с удобствами-то раскладываться.

– Хлебальник замотаем и не пикнет, – обрадованно заулыбался боец, махнул кому-то и тут же резво подскочил услужливый помощник. Словно только знака ждал, а дело решенное давно.

В этот момент из леса бесшумно появилось странное и страшное существо: лохматое, тряпично-лоскутное, с автоматом, обмотанным камуфляжной рваниной. Иван не сразу сообразил, что это боец из того самого охранения. Из грязной рванины голос заутробно просипел – что из могилы неглубокой.

– Командир. Отряд в нашу сторону движется. Идут строго по следу, явно не случайно. По нашу душу.

– Много их? – подобрался бородатый. От расслабленности и следа не осталось.

– Сорок пять человек. Четыре пулемёта-ручника, четыре снайпера, десять автоматчиков, остальные с винтарями. Двигаются грамотно, по всему видать – бойцы опытные.

– Ну, ясное дело, – согласился командир. – Всех неопытных уже давно в удобрение переработали. И это не местные, слишком жирно для них. Видно, давно за нами идут. Охотники. И много, зараза!

Споро добыл из внутреннего кармана замызганную, сложенную вчетверо, карту. Разложил на коленях, осторожно разгладил широкими ладонями.

– Где они?

– Тут вот, – грязный палец выпростался из кучи рванья и ткнул в какую-то точку на карте. – Двигаются резво, следопыты у них толковые.

– Вот собаки помойные! – с досадой выругался командир. – И местность, как стол, засаду не устроишь – в два счёта обойдут, зажмут и раздавят.

– Отрываться надо, батя, – подал голос боец в платке. – Поторопимся, так и успеем.

– Да… Успеваем ещё, чтобы не зацепиться. Не пофартило тебе с девкой, дружище. Давай, поднимай отряд, уходим. А ты, – он повернулся к чучелу тряпичному. – Снимай охранение, пару-тройку растяжек на пути воткните и нас догоняйте. Только в перестрелку не ввязывайтесь! Вцепятся – не выпустят. На нашу помощь не рассчитывайте. Гляди, мы вот здесь пойдём.

Провёл пальцем по карте и так нежно свернул бумажный лист, словно невероятную драгоценность укладывал. Хотя, скорее всего, так и есть. Достоверная карта вражеской территории – не шутка. Это даже Иван понимал совершенно отчётливо. Тем временем, подбежал молодой парень – тот самый, которого он вдоволь покатал на подсечках возле лужи.

– Меня батя к тебе приставил, присматривать, – просвистел тревожным шёпотом. – Вздумаешь дурить – сильно пожалеешь. Вернее, и пожалеть не успеешь!

Опустился на колени рядом с Иваном, вытащил из сумки странные приспособления и напялил их парню поверх ботинок. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это просто куски толстой, мохнатой шкуры, с пришитыми к ней ремешками. Застегнул эту нелепицу мехом наружу, ухватил парня за воротник и вздёрнул на ноги.

– Это зачем? – тихо, как здесь принято, спросил Иван. – Морозы, вроде, не донимают.

– Звук шагов глушит, – спокойно пояснил конвоир. – Веточка там хрустнет, ещё что – весь звук мех сожрёт. Опять же, каблуком ни обо что не зацепишься. Ну, и следы смажет. Короче, как раз для тебя штуковина. Рукопашник ты, может, и умелый, но по лесу мягонько ходить тебя вряд ли учили.

В широкой улыбке беззаботно продемонстрировал внушительную дыру, вместо двух зубов слева. Видать, кто-то в драке не только уворачивался, доводилось щербатому и удары в ответ ловить.

– Ботиночки у тебя знатные! Инопланетное производство, не то, что наши… Навоз месить. И размерчик подходящий. Жалко, забрать нельзя.

– Примета плохая? – с надеждой прошептал Иван.

– Примета хорошая – идея плохая. Чужая обувь под чужую ногу растоптана, а на свою напялишь – в кровь разотрёшь. И какой из тебя боец?

– Всё к лучшему, – пробормотал Иван, оставшись при ботинках. Конвоир по свойски хлопнул его по плечу.

– Сильно-то не радуйся. До места дойдём, всё равно заберу, дома под себя разношу потихоньку. А ты другими разживёшься, у вас то с этим барахлом проблем нет. А теперь слушай сюда. Мы с тобой в серединке змейки пойдём: я первый, ты за мной. Держи мой темп, повторяй всё, что я делать буду. Я присел – ты садись, я упал – падай, не думай.

– У меня руки связаны, – напомнил Иван.

– Значит, набок падай, главное не стой. И всю дорогу помни: у меня в кармане пистолет заряженый лежит. Соберёшься шумнуть, к нам внимание привлечь – нам конец, живыми брать не будут. А потому башку я тебе сразу прострелю – подохнем вместе. Я бы ещё понял, если бы нас твои догоняли. Но у тебя здесь своих нет, тебе главное живым остаться. Уяснил, астариец?

– Чего ж тут не уяснить? – вздохнул Иван, повернулся глянуть, как там Лора, но в ту же секунду пожалел об этом. Просто не смотрел бы и всё, ну вот кто заставлял?

Боец в чёрном платке, буднично и обыденно, словно давно надоевшую работу выполняя, поставил девчонку на колени. Шагнул ей за спину, одновременно ухватывая рукой за подбородок, а другую положив на затылок. Лёгким, без особого усилия, движением, с тихим хрустом свернул тонкую шею и, держа руки на весу перед собой, позволил телу бесшумно упасть на мягкий мох. Как и не было человека. Даже веточки не вздрогнули.

Словно лопнуло что-то в голове Ивана и заполнила череп звенящая пустота. Захолонуло в груди , заставив подавиться воздухом на вздохе. Ещё успел увидеть, как сильная, мужская рука сгребла в горсть платье на спине девчушки и швырнула тело в неглубокий овражек. Подлетев над землёй, нелепо взмахнув безвольно болтающимися руками, тело скатилось по склону и замерло внизу жалкой, поломанной куклой.

– Зачем?! – едва смог протолкнуть через сжавшееся горло, окоченевший от ужаса Иван.

– Сам не пойму! – пробормотал конвоир. – Надо было на виду оставить, быстрее бы нашли. А так, пройдут ещё мимо, на хвосте висеть останутся.

– Убивать зачем?! – хрипло вымучил Иван.

– А куда её? – спокойно рассудил молодой боец, развернул Ивана в нужную сторону и неласково пихнул между лопаток.

– Жалко, что попользоваться не успели – это да, это не поспоришь. А так, ей всё равно не жить. Просто бросить – она охотников на след наведёт, молчать не станет. Скажет, что нас в три раза меньше – вот они обрадуются!

Посмотрел на Ивана задумчиво.

– Может оно и к лучшему, сразу-то? Нас тут двадцать мужиков, ох и натерпелась бы девка, а потом всё едино помирать. Если бы дожила ещё… до смерти-то.

Тем временем отряд уже начал вытягиваться в торопливую, походную змейку и конвоир кулаком ощутимо приложился к спине Ивана.

– А ну, в себя приди! Пока я из себя не вышел. Живой – вот и радуйся. И ходулями шевели, пока живой, астариец!