Читать книгу Черная моль. Кинороман - Андрей Юрьевич Агафонов - Страница 7

Знакомые высокие стеллажи. Граф Марко де Орсини стоит с бокалом вина, опираясь другой рукой на спинку кресла. Напротив – обходительный человек без возраста в темном костюме, с белой полоской у горла. Человек держит в руках томик стихов и читает вслух с сильным акцентом:

– И нет рассказ-зчико-ов дыля жоон

В порочних дьлинних платия

Щьто правадили дни как сон

Ввв пьленитьельних заньятьия

Трудный язык! – захлопывает книжку.

– Но красивый, – говорит граф.

Гость вежливо пожимает плечами.

– И все же? – граф поднимает одну бровь.

– У меня лишь несколько вопросов, ваше сиятельство. Вы позволите? – иезуит садится в кресло, вынуждая графа сесть напротив: – Вы знали Паоло Виллардо, супернумерария?

– Кого?

– Он работал шеф-поваром в ресторане…

– А! – граф поднимает руку. – Этот парень. Он уволился? Жаль.

– Он не уволился, насколько я понимаю, его убили. Насколько я понимаю, граф, -настойчиво повторяет иезуит, – он был в вашем доме.

– Меа кулпа! Меа максима кулпа!

– Граф, – укоризненно говорит иезуит, – все серьезнее, чем кажется. Мы двадцать лет пытаемся договориться с Opus Dei, и тут в вашем доме, в вашем доме, граф, погибает любимец прелата. Накануне подписания буллы!

– Но зачем вам с ними договариваться, Никколо?! Они же фанатики!

– Как и мы.

Граф тонко улыбается, иезуит делает вид, что не замечает этого.

– Как бы то ни было, я в комиссии.

– То есть, вы здесь официально? Я не смогу вас убить, как бедного Паоло, и вынести ночью за порог? Кстати, куда именно его вынесли за порог?

– Его нашли на окраине Рима с отрубленными или оторванными кистями рук.

Граф хмурится.

– Какой в этом смысл? И, кстати! С чего вы взяли тогда, что его убили в моем доме?!

***

Абу Ахмет Аль Сафер с наслаждением терзает ножом и вилкой огромный шмат жареного мяса на белой тарелке, отправляя в рот кусочек за кусочком и запивая водой из синей бутылки. Столик, за которым он сидит, погружен в тень арки, на освещенной солнцем мостовой мелькают ноги, одна пара ног, в черных сапожках, останавливается, сапожки поворачиваются в сторону Аль Сафера, и за столик садится графиня Хелена де Арсини.

Абу Ахмет жестом подзывает хозяина уличного кафе, вопросительным знаком замершего в желтом пламени двери, и показывает рукой, что нужно еще тарелку, еще мяса, еще воды. Хозяин, безошибочно разгадавший, что именно от него требуется, скрывается за дверью.

– Бисмилляхи рахмани рахим, – говорит Абу Ахмет, – Во имя аллаха милостивого, милосердного. Приветствую вас.

Хелена сидит с каменным лицом.

Хозяин, возникший за ее спиной, ловко расставляет посуду, раскладывает приборы, наливает воду из синей бутылки в сияющий чистотой бокал.

***

– Марко, – мягко говорит иезуит, – я ни в чем не обвиняю вас. Я ни в чем не обвиняю вашу жену. Кто я такой, чтобы винить кого-либо? Мы все лишь люди. Всего лишь люди. Комиссии важно понять, что эта смерть не имеет отношения к переговорам генерала с… другим человеком. А виновные в ней…

– Вы же сказали, что никого не вините?

– Граф. Вы же понимаете, что-то надо сказать прелату, что-то надо сказать карабинерам, что-то надо сказать прессе. Он был на удивление известен. Я читал о том, что у вашей жены были с ним общие интересы. Гастрономические, надо полагать.

– Я сожалею, Никколо, но я никак не могу одобрить ваш разговор с ней. Она слишком неопытна для этого. Не искушена. Я не могу так рисковать.

– Ох, вы не знаете этих русских женщин.

– И все же я знаю женщин лучше вас.

– Вы правы. А кстати, где она сейчас, в городе?

– Совершает покупки, я полагаю. Вас же не нужно предупреждать, что последует, если к ней кто-то приблизится?

– Не нужно, граф, – Никколо с видимым сожалением встает из удобного кресла, – что ж, будем как-то сами выкручиваться…

***

– Кстати, – говорит Абу Ахмет, с сожалением глядя на пустую тарелку и вытирая лоснящиеся губы уголком салфетки, – отличная работа с этим… поваром. Ты нам очень помогла.

Елена скупо улыбается.

– Что?

– Видишь ли, дорогой Абу Ахмет. Я этого не делала.

– Что-о?!

– И я очень зла, – белки ее глаз на несколько мгновений заливает кровь. Или это игра теней. Но хозяин, наблюдающий из приоткрытой двери, бледнеет и скрывается с глаз.

Абу Ахмет озадаченно откидывается на спинку стула.

– И чего же нам теперь ожидать? – спрашивает он будто бы сам себя.

***

Вилла Боргезе. Римский зоопарк. Человек в зеленом плаще с надвинутым на голову капюшоном заходит на мостик над водоемом. Желто-зеленая вода едва колеблется внизу. Человек достает из-за пазухи объемистый бумажный сверток. Мимо него проезжает мальчик на велосипеде. Человек вздрагивает. Сверток падает в воду.

Вода вскипает, одновременно с жутким гулом хлопают пасти нескольких крокодилов.

По воде плывут бурые пятна.

***

Уже стемнело. Граф задумчиво стоит у стеллажа с книгами.

– Милый, – он не оборачивается, – я вернулась. Мы сегодня куда-нибудь идем?

– Нет, не думаю.

– Хорошо. Я лягу пораньше.

Он кивает. Когда Елена подходит к двери, он спрашивает:

– Этот Паоло, которого недавно нашли. Ты с ним встречалась… здесь?

Она останавливается.

– Да.

– И как он тебе показался?

– Милый, но немного скучный. Он какой-то… сектант. Представляешь мое разочарование.

Граф сжимает кулак.

– Представляю.

– Оставлю тебя, дорогой. Хочу лечь пораньше.

– Да, – она выходит, – ты уже говорила.

Он разжимает кулак. На ладони раздавленная сережка.