Читать книгу Дорога на Регалат. Хроники Арринда - Андрей Звонков - Страница 6

в которой Атрелла опять лезет не в свое дело, бог Лит прощает ее грехи, а хозяин гостиницы «Баркас» расплачивается по своему.

Хозяин гостиницы «Баркас» оказался совсем не толстым и бородавчатым, как подумалось сначала Атрелле (навеяло прозвище Жабель Дохлый). Был он тощим седым дядькой с желтушно-землистой серой кожей и желтыми глазами. В гостинице стоял еле заметный приторный запах тлена, будто в морге.

«Печень, точно, – подумала Атрелла, – а вот что с печенью, нужно разбираться». И сразу, как молоточек по темечку: «Лицензия!». Девушка заставила себя стать обычной постоялицей обычной гостиницы. Как и посоветовал Ларик, она сослалась на рыжего водителя дилижанса.

Жабель заломил четыре нюфа, Атрелла пожала плечиками и сказала, что если это цена лучших апартаментов, то нормально, но сначала нужно посмотреть. Жабель сыграл бровями и спросил:

– А что же нужно госпоже в глухую ночь?

– Мне нужна комната с удобствами, чистое белье, и все это максимум за один нюф в сутки.

– Это цена какого-нибудь притона в трущобах, а не «Баркаса», – возразил Жабель, – я же вижу, вы с ног валитесь. Уступлю номер за два, если снимете на неделю.

Атрелла прикинула: четырнадцать нюфов, по одному за стол – еще семь, а сколько она проживет в Ганеволе? Кто б знал… а что она ищет? Сама себе на этот вопрос ответить не могла. Бегство из дома еще не казалось ей опасным предприятием, и происходящее с ней и вокруг нее выглядело словно само собой разумеющееся и давно запланированное.

Она достала из сумки один лит:

– Хорошо. Трехразовое питание в номере, и по рукам.

Жабель улыбнулся. Девушка ему понравилась. Он протянул руку для скрепления договора. Атрелла протянула свою ладошку.

Волна информации ударила прямо в темечко изнутри. Организм пылал от боли, которую испытывал Жабель. Но эта боль никак не отражалась на его лице, а юная лекарка ощутила ее как свою, диагноз родился сразу: опухоль уже заполнила живот, она была огромная, бесформенная и внутри нее что-то чвакало и бурлило, а шары метастазов грызли печень… один из них опасно расположился рядом с крупной артерией. Атрелла побледнела, на лбу выступил пот.

– Вам нужно к лекарю, дяденька, – сказала она жалобно. Она попыталась извлечь руку из ладони Жабеля, а тот вдруг прищурился и спросил хрипло:

– Лекарка?

– Еще нет, дяденька, только учусь.

– Хорошо ж ты учишься, если одним касанием определила мою хворь. («А я ее от порога определила», – подумала Атрелла.) Был я у лекаря, говорит: поздно… дни мои сочтены. Осталось денег собрать да в храм Нэре отнести, чтоб уйти без боли и не мучаясь.

Юная лекарка знала, что жрецы Безутешной практикуют за огромные деньги безболезненный переход в царство Нэре безнадежных больных или вообще желающих поскорее окончить жизнь. Человек ложится на алтарь, жрец читает молитву, человек исчезает. Все. Был и нету. Храму выгодно. А все что выгодно, по утверждению нэреитов – морально.

Жабель не выпускал руку Атреллы, потому что боль, разделенная на двоих, уменьшилась. А она, уставшая, не знала, как отделаться от хозяина, и, скорее инстинктивно, чем намеренно, направила мощный импульс на уничтожение опухолевой ткани. Жабель почувствовал волну энергии, пролетевшую по руке и завершившуюся ударом в живот. Он невольно отпустил ее руку.

– Покажите мне комнату, – шепотом сказала Атрелла.

Жабель побледнел. Он молча смотрел на девушку, потом оторвался от стойки и подошел к внутренней двери, стукнул кулаком два раза:

– Дери! Вставай, проводи постоялицу. – Он оглянулся на Атреллу: – Мне нужно прилечь, знобит… – прошел мимо заспанного портье и повалился на теплую кушетку.

Портье, не видя хозяина, с хрустом потянулся, поглядел на девушку.

– Вещи где?

– Все мое ношу с собой, – процитировала Атрелла древнюю арвальскую пословицу37.

– Тогда пойдем.

Номер действительно оказался вполне приличный. Портье Дери сдернул колпачки с вечных свечей, чтоб осветить все помещения. Показал, где удобства, постель, белье и как пользоваться запором на двери и шнурком для вызова горничной.

– Правда, горничной у нас нет, приду я или хозяин, или его жена.

Атрелла умирала от усталости и невольно подталкивала портье к выходу:

– Я спать хочу, Дери! Я разберусь, идите.

– Да! В ванной спиртовая горелка для горячей воды, спирт в бутыли в шкафу. – Дери стоял в дверях, ожидая чаевых. – А еще там мыло, полотенце…

Она поняла, чего хочет настырный портье, и сказала:

– Я хозяину оставила лит, из сдачи возьми себе пару гимиков, остальное принесешь утром. А сейчас иди! И до утра меня не тревожь.

Дери ушел. Атрелла, наконец, разделась. Она шла к ванной, стаскивая с себя одежду и бросая ее на пол. В ванной она заправила горелку и, пока кипятилась в бачке вода, вертелась перед зеркалом, рассматривая себя и так и этак, распуская русую косу. Задумалась.

Изменить внешность? Чуть-чуть… ямочку на подбородке сделать, пару родинок на губе и на щеке. Нет, это все запоминается… Она помассировала ладонями лицо, одновременно посылая импульсы через пальцы к носу, щекам и лбу. Через минуту на нее смотрела из зеркала рыженькая простушка со сплошь усыпанным конопушками личиком. Похожа на себя и не похожа. Может быть, добавить пигмента в кожу? Нет, рыжие – они плохо реагируют на солнце… роста не добавить, скелет менять сложно и долго. Глаза не поменять… нос сделать покурносее? Она мяла нос и смотрела, как лучше. И вдруг испугалась: а сможет вернуться к прежнему виду? Закрыла ладонями лицо и постаралась вспомнить себя прежнюю. Посмотрела – она! Соломенные волосы и чистое белое лицо, без особых примет. Рассмеялась: и зачем ей маскироваться? Погладила себя: грудь нормальная, может, уменьшить? Нет… это самое ценное. Попу подтянуть? Это можно. И будто услыхала отцовский голос: «Физкультурой надо заниматься, а не перекраивать тело…». Действительно, ведь организм хитрый, уснешь измененной, а проснешься как была… за ночь все вернется.

Бачок свистнул паром – водичка вскипела!

Атрелла с наслаждением залезла под теплую струю и смыла дорожную грязь, усталость и обиду на отца. Про себя решила: поживет тут до весны, сходит в местный госпиталь, может, наймется на работу. И будет потихоньку разузнавать, как там папа.

Уже чистая, она покрутилась в комнате, определяя, где восток и, следовательно, восход, встала на колени и помолилась Литу привычной лекарской молитвой:

– Благодарю, Лит пресветлый, за все, что дал мне в день прошедший, знания для определения болезни, твердости духа в принятии решения и сил к исцелению. Прости меня за прегрешения вольные и невольные, и не оставь меня в милости своей, дай отдыха ночью и защити от гнева жены Твоей во время ее, – ощутила теплый толчок в груди, довольная поднялась с колен. Всегда приятно, когда тебя слышат, особенно если слышит бог.

Она накрыла все свечи, на одну нахлобучила чехол с дырочками и, устроившись под одеялом, сложила руки поверх и сказала:

– На новом месте, приснись жених невесте, – хихикнула и почти мгновенно уснула.

Снилась какая-то ерунда. Она куда-то бежала, за ней гнались, вдруг впереди появилась огромная фигура с длинными руками, ее схватили, прижали к твердой как дерево груди – и она колотила в эту грудь кулаками, но слышались удары словно в доску или дверь.

В номер драбаданили нещадно. Не имея времени одеться, Атрелла укуталась покрывалом с кровати и подошла к двери.

– Кто?

– Хозяину плохо! Вас зовет! – голос Дери прерывался от волнения и бега по лестнице.

Атрелла распахнула дверь. Портье тоже был в исподнем.

– Но я же не лекарь… – она поправила волосы, дернув головой. Под покрывалом, не было ничего, но портье не дал ей одеться.

– Хозяин зовет вас, пойдемте, – Дери схватил ее за руку и повлек за собой вниз по лестнице.

Атрелла вырвала руку:

– Я хоть немного оденусь! Сейчас приду!

Жабель лежал на кушетке и тяжело дышал, лоб его покрывал холодный пот. Дери оставил Атреллу и подбежал к хозяину гостиницы:

– Она пришла!

Жабель приоткрыл один глаз:

– Помоги!

Атрелла встала на колени рядом с кушеткой и заплакала:

– Я не имею права, у меня ничего нет, ни диплома, ни лицензии. Меня же посадят!

Жабель разлепил пересохшие губы и, еле ворочая языком, проговорил:

– Как поговорили с тобой, боль утихла, а потом так затрясло – сил нет. Помоги – или исцели, или дай умереть, не мучаясь…

Откуда-то выскочила невысокая пухлая женщина и налетела на девушку.

– А, змея! Ты мово мужа уморила! Порчу напустила! – принялась она причитать и рвать на голове волосы. Атреллы касаться она боялась, только ругалась. А Дери ее удерживал и успокаивал.

– Умолкни, дура! – сказал Жабель. – Она тут ни при чем, – и впал в забытье.

Атрелла положила левую руку ему на лоб. Информация покатилась волнами: боли уже не было, а было что-то странное, опухоль скукожилась и стала малюсенькой и плотной, метастазы из больших шаров превратились в водянистые пузыри, сердце тарахтело, прокачивая через почки наполненную трупным ядом кровь, почки стояли, моча не шла. Атрелла поняла – ее инстинктивный импульс, конечно, вызвал распад опухоли, но объем ее был уже так велик, что разрушенные раковые клетки заблокировали работу почек. Она убрала руку и повернулась к Дери и жене:

– Приготовьте очень много воды.

– Зачем? – удивились те. – Сколько?

– Я попробую его спасти, но мне нужно будет много пить. Два ведра не меньше. И отхожее ведро. А сами идите.

Уже рассвело, когда бледная, изможденная Атрелла отняла руки от живота Жабеля. Тот, порозовевший, спал и дышал спокойно. Она за ночь раз десять бегала на горшок, очищая его кровь, и пила странную смесь: разведенные в воде мед и соль и соду. О соли и меде она вспомнила в последний момент – когда-то отец ей говорил, что при тяжелой работе, очистке организма больного с почками, лекарю нужны три вещи: вода, соль и сахар. А иначе он сам погибнет, растратив все силы.

Она уснула прямо в комнате хозяина у стеночки, так устала. Не заметила даже, как Дери на руках перенес ее в номер и уложил в постель.

Проснулась она, когда в дверь деликатно постучали. Она крикнула:

– Кто там? Заходите!

Все происшедшее ночью казалось ей кошмарным сном. За окном светило полуденное солнце – Лит. Она попробовала прикинуть, который час – выходило, что далеко за полдень.

Дверь отворилась, вошла жена Жабеля, внесла поднос с яствами.

– Ваш обед, госпожа лекарь! – елейный голосок лишний раз подтвердил, что ночной скандал был всего лишь сном.

Сытая, отдохнувшая, Атрелла спустилась в холл таверны. Жабель стоял на привычном месте, лицо его приобрело розовую окраску, и он с наслаждением посасывал большую трубку, а по залу распространялся аромат отличного табака марки «Капитанский».

Атрелла осмотрела зал – он был полон едоками. Женщины-блюдоноски сновали меж столами, посетители – преимущественно одетые в морскую форму – дружно стучали ложками и зубами.

Девушка подошла к хозяину:

– Доброго дня, – она хотела еще спросить, где тут ближайший госпиталь, но Жабель достал трубку изо рта и сказал:

– Воистину добрый, девочка! – он положил перед ней на стойку золотой: – Вот твоя монетка, дочка.

Атрелла покраснела:

– Что вы? Я же уплатила за комнату.

– Ты уже расплатилась с лихвой, живи сколько нужно.

– Я не понимаю, – растерянно сказала девушка.

– Да чего уж… – Жабель погладил ее по голове, – спасла меня. Неужто, не помнишь ничего?

Понимание забрезжило. Атрелла догадалась, что ночные приключения – не кошмар лекаря, а реальность. Ей стало страшно. Она опять без лицензии оказывала помощь. И на этот раз она не пошутила, как с фардвами в дилижансе, а при свидетелях выполнила работу бригады лекарей высшего ранга. Такое ей не простят. Стоит сболтнуть Дери или жене Жабеля… и все. А ведь ее имя записано в книге посетителей: Атрелла Орзмунд. Девушка побледнела, от страха ослабли ноги, нос набух, и глаза наполнились слезами.

– Ну вот! – сказал Жабель. – А чего ж теперь реветь-то?

– У меня лицензии на практику нет, – всхлипнула Атрелла, – меня арестууууют…

Жабель понял. Он затянулся, выпуская дым колечками.

– Вот что, девушка, главное – не дрейфь. Я-то, ясен пень, не сболтну, а вот за Дери или женку ручаться не могу, особенно за женку. Не захочет, а проболтается. – Он опять покурил и продолжил: – Ее я сегодня ж отправлю в Нортел к сестре, на недельку, пускай там поживет. Дери велю рот зашить… а тебе, тебе… – он опять затянулся и медленно, с наслаждением выпустил дым через нос: – Ох, хорошо-то как!

Задумчивый взгляд его шарил по залу. Он подозвал одну из официанток:

– Лара! Ты видела сегодня Шармина?

– Капитан Шармин только что пришел, – ответила, подбежавшая с полным подносом, Лара.

– Предай ему, что я прошу подойти в мою комнату на пару минут. Есть серьезный разговор.

Официантка удалилась, а Жабель взял Атреллу за руку и повлек за собой.

В комнате, которую девушка вспомнила, хозяин усадил ее в кресло, а сам встал у раскрытой форточки и продолжил курить.

Вошел огромный широкий дядька в бороде. Он держал в толстых пальцах зубочистку и выковыривал мясо между зубами.

– Жабель! – хриплым басом спросил вошедший. – Скажи мне, что за разговор может оторвать меня от вырезки на углях? – он выудил кусок мяса и пожевал его.

Хозяин гостиницы оторвался от форточки, положил трубку на стол, подошел к капитану и, пропустив его вопрос мимо ушей, задал свой:

– Шармин, когда вы выходите?

– Да мы только стали под погрузку! – ответил капитан. – Может, завтра отчалим, это если до утра закончат. А может, и послезавтра! А что?

– Ты говорил, что тебе на судно лекарь нужен.

Атрелла вскочила, но Жабель махнул ей рукой: «сядь!». Она послушно опустилась в кресло.

– Нужен, верно, – Шармин даже ковырялку свою отложил.

– Тут вот какое дело, – Жабель подошел к капитану, – эту девочку нужно отвезти в Рипен, за провоз она может в плаванье лечить твоих охламонов.

Шармин поглядел на пунцовую Атреллу, потом перевел взгляд на Жабеля.

– Баба на судне… – начал он.

– Эта девочка спасла мне жизнь, Шарм, и ей нужно уехать, если бебешники38 узнают…

Капитан махнул рукой:

– Молчи, это лишнее. А мне достаточно знать, что она помогла моему старому другу. То-то я гляжу, морда у тебя неестественно румяная.

– У меня нет лицензии, – пискнула Атрелла.

Шармин откинул полу кожаного плаща, достал огромный нож, засучил рукав на левой руке, завернув свитер – и полоснул, да так, что кровь ударила фонтаном.

– Залечи, – повернулся он к девушке, протягивая руку с огромной раной. Кровь полилась на пол.

Атрелла никогда не боялась вида крови. Она подбежала к капитану, накрывая ладонью порез. Кровь в ране мгновенно остановилась. К счастью, капитан рассадил себе только мышцы, а два самых крупных сосуда, артерию, вену и нервы не задел. Она просунула пальцы второй руки в рану, ногтями свела края сосудов и коротким импульсом сварила их. Кровь устремилась своим обычным путем. Еще несколько секунд, и из-под ладошки девушки показалась нетронутая кожа. Атрелла отошла, кровь с пальцев исчезла, превратившись в воду. О том, что на руке когда-то был разрез, напоминала только небольшая лужа крови. Атрелла присела и накрыла ее ладонью, лужица исчезла. – Вот.

Шармин потряс Атреллу за плечи. Она чуть не прикусила язык.

– Хороша! Чистюля! – гаркнул капитан. – В море лицензии не нужны, акулам их показывать? Мы завтра, в крайнем случае, послезавтра выходим в Кренг, у меня лесовоз «Нарвал» – придешь в порт, спросишь, покажут. Вахтенному скажешь – прислал капитан. Возьму как пассажирку до Кренга, плата за провоз – будешь лечить команду. По рукам?

Атреллина ладошка утонула в капитанской лапе. Тот был абсолютно здоров.