Читать книгу Первые мгновенья Волшебства. Сборник Самоисполняющихся Сказок - Анжелика Георгиевна Распятьева - Страница 7

Каждому человеку от рождения положено иметь семью, где он будет любить и быть любимым, дом просторный, чтоб создавать в нём уют и творить красоту, дело любимое, в котором он Мастером станет, землю плодородную, что кормить его будет пищей сытной и здоровой, и Богов поддержку, чтоб чувствовать себя свободным и могучим. В том числе и денег в изобилии.

Однако, не все об этом помнят, да и есть тому причины: захватила людей суета, заморочила голову. Вместо семьи дружной – карьера успешная ценится, вместо домов просторных и земли плодородной – квартиры престижные, как конурки собачьи, вроде и чисто, да суть в них свою хозяйскую не проявишь, да пищи себе здоровой не вырастишь. Рукоделие и Творчество не в чести, баловством считается, люди даже модное слово для него придумали иностранное – «хобби», да и Мастеров настоящих, что душу в своё дело вкладывают, по пальцам пересчитать можно. Про Богов родных, предков наших, и вовсе промолчать можно – некогда людям стало на небо смотреть, да о Вечном думать, одна мысль о том, чтобы в сутках побольше часов было. Не знают порой люди и о том, что есть у каждого из них свой счет в Банке Вечности, и что можно с него «виртуальные» средства в реальный мир вывести.

Так и наша героиня, назовём её Лика, билась в жизнь, словно в стену стеклянную, да всё пробить никак не могла. Вроде бы всё за этой стеной есть: и дом новенький, уютный, и сад плодородный, и достаток изобильный, кажется, протяни руку и возьми. Ан нет, как говорится: видит око, да зуб неймёт. Уж кем только Лика ни была в своей жизни, сколько профессий ни сменила, от поломойки до хозяйки бизнеса дошла, да толку – чуть. Нет дохода достойного, нет прибыли, одни траты и долги.

Не выдержала она однажды, подняла голову к небу и закричала: «Ну, сколько можно уже? Бьюсь и бьюсь в эту стену, как бабочка в стекло, а деньги, как заколдованные: то в руки не даются, то сквозь пальцы водой утекают!»

И вот приснилось ей однажды, что сидит она на большом камне на берегу горной речушки. Несет речка мимо неё ветки и шишки, и прочий лесной мусор. Вдруг что-то блеснуло в воде на миг да у самых ног звякнуло. Пригляделась Лика, а это кувшинчик медный волной на берег к самым ногам её выкинуло. Сам он маленький, в ладошке спрятать можно, да красивый, а сбоку то ли камешек драгоценный, то ли стекляшечка какая блестит. Подняла женщина кувшинчик, от грязи оттереть попыталась, только провела по нему пальцами, а из кувшинчика дымок тонкий повалил. И появился из этого дымка худой изможденный джинн, такой же маленький, под стать своему жилищу.

«Ты кто такой?» – удивленно спрашивает Лика, а сама себя незаметно пощипывает, понять пытается: явь это или сон. «Джинн я, сама не видишь?» – ответил недавний дымок. «А чего такой маленький?» – подозрительно спросила Лика. «Болел в детстве, – мрачно отшутился джинн. – А если серьёзно – меня Царь Джиннов в этот маленький кувшинчик запечатал и всей силы лишил, оставив лишь столько, чтобы жизнь во мне поддерживать. И до той поры я свою тюрьму покинуть не мог, пока женщина из твоего Рода этот кувшинчик своей рукой не согреет. Ты меня освободила, теперь желай!» «А чего желать-то?» – растерялась Лика. «Ну, чего вы там, люди, обычно желаете? Дворцы белокаменные, власть безграничную, сундуки с добром всяким… Любовь не запрашивай, я не по этой части.» «Да есть у меня любовь, – отмахнулась Лика, – большая она, светлая, другой и не надобно. Остальное заманчиво, да как-то не то всё. Я вот чего хочу: чтобы все дела, мною задуманные, выполнялись без всяких загвоздок и доход щедрый приносили.» «Эк, завернула: и без загвоздок, и доход… – протянул джинн. – Для этого нам надо в прошлое вернуться да с Царём Джиннов сразиться, чтоб силу мою обратно забрать. Решишься ли?» Задумалась женщина на минуту, а потом рукой махнула. «Хуже уже не станет, а лучше может. Наверное, не зря тебя мне речка под ноги выбросила. Я согласна. Вот только, – спохватилась она, – как же я попаду в прошлое?» «Надень вот это, – джинн протянул женщине золотой браслет с четырьмя разноцветными камнями – алым, зелёным, прозрачным и синим. – Это не простые камни, они особое волшебство имеют – многократно усиливают любой свет, что сквозь них проходит, а потом обратно его вбирают. Придёт время, может пригодится.» Сказал это джинн и обратно в свой кувшинчик дымком тонким втянулся. «Я готов. Надевай браслет.» – послышалось изнутри.

Зажала Лика в ладошке кувшинчик, браслет на запястье защелкнула, и в тот же миг закружилось у неё всё перед глазами, завертелось, и оказалась она в огромной подземной зале, украшенной резными колоннами и прекрасными статуями. Стены залы были затянуты дорогими шелками, а вдоль них стояли открытые сундуки с золотом, серебром и драгоценными камнями. Посреди залы стоял высокий трон из человеческих черепов, заключенных в золотую оправу. На троне сидел сам Царь Джиннов. На его чёрном, как ночь, лице горели злобой рубиновые глаза, и не было в этом взгляде ни жалости, ни пощады. Грозно смотрел он на стоящего перед ним джинна, и его слова падали, словно тяжелые камни, на голову несчастного: «За то, что ты выбрал служить людям, а не мне, твоему Царю, за то, что нёс богатства им, а не мне, я навеки…» «Постой! – выкрикнула Лика, сама удивившись своей смелости. Оставь его в покое. Он служил моему Роду и не делал ничего дурного! Всё, что давал джинн моим предкам, шло только во благо, и никогда не служило злу.» «Вот именно! – злобно прошипел Царь Джиннов. – А с чего ты взяла, что мне добро по душе? Это у вас, людишек, чувства, душевность, сострадание во главе угла. А у нас, джиннов, только сила и власть имеют значение.

Он посмел ослушаться меня, помогал людям, пошёл против самой сути джиннов, а значит должен быть наказан!» «Нет!» – спокойно и твёрдо ответила Лика, став перед джинном и закрыв его собой. «Ах так? Смелая, значит? – Царь Джиннов сверкнул глазами в её сторону. – посмотрим, как ты справишься с моим родом.» Он махнул рукой, и из-за трона начали появляться джинны с маленькими коронами на головах. «Позволь представить тебе: Царица Перфекциона, моя супруга, мои дети – царевичи Страх и Однообраз, царевны Забвения и Апатия. Взять её!» – коротко приказал Царь джиннам, и те двинулись вперёд, окружая девушку. И чем ближе они подходили, тем сильнее билось и сжималось её сердце, тем меньше хотелось что-либо делать, тело словно опутала мягкая паутина, хотелось завернуться в неё, лечь на пол и забыться навсегда. Мысли путались, Лика уже почти не помнила: кто она и что здесь делает. Вдруг на границе сознания мелькнула яркая мысль-вспышка: джинн… браслет…

«Джинн, – прошептала Лика непослушными губами, – отдай мне свою силу. Всю, сколько можешь, пока Царь не забрал её!» И он отдал. Женщина почувствовала, как в её тело хлынул неудержимый золотой поток. Разрывая серую паутину сонливости и безразличия, омывая и возвращая к жизни каждую клеточку, он заполнил её тело до краёв. И когда сила джинна уже готова была литься через край, Лика подняла вверх руку с браслетом и звонко крикнула: «Рубин Любви, Бриллиант Прощения, Изумруд Милосердия и Сапфир Мудрости! Послужите моему Роду! Развейте силы алчности и злобы! Наполните мой Род силой процветания и изобилия!» И она направила из руки в браслет силу джинна, усиленную стократно силой своего желания. Мощный поток энергии хлынул из камней, сливаясь и закручиваясь в одну разноцветную воронку, затянувшую и растворившую в себе Царицу и Царя Джиннов вместе со всеми их царевнами и царевичами. Когда никого из царской семьи не осталось, воронка разделилась на отдельные лучи, которые втянулись в камни на браслете.

Лика обернулась к сидящему на полу джинну, бледному и обессиленному, но улыбающемуся светлой улыбкой. Она сняла с руки браслет и защёлкнула его на запястье джинна. «Вот твоя сила, – сказала она. – Теперь ты станешь намного сильнее, чем раньше, ведь к твоей добавилась и сила царского семейства. Носи этот браслет, не снимая, чтобы не потерять её, и всегда быть наполненным и могучим!» «Благодарю тебя! – прогрохотал джинн. – Отныне и навеки я буду служить твоему Роду! А теперь бери кувшинчик и отправляемся обратно.» «А зачем тебе теперь кувшинчик? – спросила Лика. – Ведь ты свободен.» «Ну, мне же надо где-то жить, – рассмеялся джинн и…

Она проснулась. «Это был всего лишь сон!» – простонала женщина. Она разочарованно обвела глазами свою комнату, где всё оставалось по-прежнему, и вдруг заметила стоящий на полке над кроватью кувшинчик. «Не сон! Не сон!» – возликовала она. И в тишине её комнаты раздался голос джинна: «Я всегда буду в твоей жизни, только позови! Однако ты должна выполнить три условия:

1. Никогда не бойся начинать новое.

2. Все твои начинания должны служить Добру, и никогда – Злу.

3. Никогда не забывай: ты рождена, чтобы быть счастливой и достойна изобилия!

А теперь подпиши наш Договор».

В руки женщины опустился листок с тиснёнными золотом письменами, где были указаны три пункта, озвученные джинном. Внизу красовалась витиеватая подпись: Джинн. Она протянула руку, и в воздухе перед ней появилась чернильница с такими же золотыми чернилами и перо. Лика поставила свою подпись, и листок с мягким шелестом сам свернулся в свиток и обвязался золотой ленточкой. Женщина убрала Договор в шкатулку и счастливо рассмеялась.

С тех пор жизнь Лики изменилась в самую лучшую сторону. Все дела, что она задумывала, исполнялись с первого раза и без запинок. Она открыла гостевые дома, обустроила их со вкусом и уютом. Они приносили женщине большую прибыль, а поток гостей никогда не иссякал. Номера в этих домах были расписаны круглый год, и люди заранее бронировали их, чтобы остановиться именно у неё. А ещё Лика создавала одежду. И хотя это не было её основным видом заработка, но также приносило ей немалый доход. Всё дело в том, что надевая эту одежду, люди чувствовали себя защищёнными от всякого зла, у них появлялись силы жить и творить, а если её надевали на больного человека – он вскоре выздоравливал. Одежда эта так и звалась – «обережной», а Лику люди стали звать Мастерицей-Берегинюшкой.