Читать книгу Мой любимый глюк - Анна Алора - Страница 2

Клариэль

Я поклонился, и, чуть прихрамывая, вышел. Воздух пьянил и кружил голову. Я шел, и не верил себе. Надо же, все еще жив. Владетельный, к моему глубочайшему удивлению, не использовал ритуальный кинжал.

А ведь я был готов. Или думал, что был готов. Впрочем, можно считать чудом, что я  вообще дожил до своих пятьсот тридцати. Конечно, для эльфов это не возраст. Так, начальная зрелость, можно сказать. Но при моей должности помощника Главы клана по воспитанию подрастающего, так сказать, поколения, это и вовсе удивительно.

Поди-ка уследи даже за единственным резвящимся отпрыском, который обладал просто неуемной фантазией и энергией тайфуна.

Но я никогда бы не подумал, что этот мальчишка, которому и трехсот не исполнилось, окажется так решителен.

Решителен и непредсказуем.

Собрался опробовать ново приобретенную способность к открытию пространственных каналов – и опробовал.

Конечно, я понимал своего воспитанника очень хорошо. По складу Линолиэль был словно и не высокородный эльф от слова совсем.

Не знаю, за какие грехи предки-основатели наказали лорда Нуэвеля, но его единственный наследник родился позже срока и вырос весьма странным эльфом.

Нет, чтобы как другие в его возрасте, увлекаться живописью, музыкой, стихами. Да хоть архитектурой, на худой конец  Почему нет?

А наш Линолиэль чувствовал отвращение к такому роду занятий. Сердце его принадлежало исключительно мечтаниям. Причем мечтаниям, связанным с путешествиями. И ладно бы, в пределах родного клана. Хорошо, пусть даже планеты.

Но его прельщали неизведанные миры!

Можете себе представить?

И на реализацию этих своих желаний мой великовозрастный воспитанник отдавал все свои силы, денно и нощно торча в библиотеке, собранной еще Основателями.

Каково же было бедному родителю, когда это великовозрастное дитя вдруг исчезло. Исчезло, практически не оставив и следа. А все порталы,не к ночи будь помянуты.

Я ведь любил мальчишку всем сердцем, и покрывал, как мог. А ведь надо было, надо было доложить Владетельному о его увлечениях. Сейчас я это очень хорошо понимал.

В тот же раз я сидел и скучал, глядя на своего воспитанника, который, погрузившись в чтение, вдруг замер, а потом неожиданно выпрямился.

Выпрямился, повернулся ко мне и радостно завопил:

–– Клариэль, я нашел! Смотри, смотри внимательно!

А я, вот что нашло, сам не знаю, скорее от скуки, взял да и подошел. Посмотреть.

И только подошел, как Линолиэль прочитал в голос фразу на языке основателей, который знал в совершенстве, как никто другой, а потом вскрикнул и схватил меня за руку.

Тут и завертелось все перед глазами. Завертелось, закружилось, а я только и успел, что положить руку на меч, с которым не расставался.

Похоже, это меня и спасло. Спасло от участи пропасть где-то там, в огромном множестве миров.

А вот Линолиэль… Он вдруг отпустил мою руку, и с совершенно счастливым лицом исчез в появившемся откуда ни возьмись портале.

Только потом я узнал, что не прошел в портал исключительно из-за меча.

Понятно, что Владетельный, лорд Нуэвель, был в бешенстве. Еще бы, единственный наследник да сбежал в какой-то из миров.

Поди его там найди!

А парень ведь действительно бежал.

Не желал быть наследником, ни в какую.

Даже не знаю, почему Владетельный меня оставил при себе. Почему дал второй шанс? Лорд Нуэвель не отличался холодным нравом, и, что для высокородного было совсем не характерно, обладал взрывчатым темпераментом.

Вот с тех самых пор я и прихрамываю при ходьбе. В момент гнева Владетельный не удержался, и магия рода хлынула волной, отбросив меня к стене зала для аудиенций.

И все бы ничего, да я же никогда не расстаюсь со своим мечом, вот и… Хорошо еще, что пострадало не самое святое, да.

Я вздрогнул и поежился, вспоминая этот момент.

Но вот эти последние новости! Новости, которые сорока на хвосте принесла. Да ладно бы, сорока. То птица, что с нее возьмешь. А вот спустившаяся с гор Прорицательница, высокороднейшая Миралиэль Видящая, это уже не шутки.

Слава Основателям, что еще до того, как сиятельную угораздило податься в провидицы, мы с ней были весьма дружны.

Я усмехнулся, вспоминая ее прелестные формы и податливые губы. Ее роскошные белые как снег волосы, которыми доходили до середины бедра, укрывая девушку будто покрывалом.

Поэтому Миралиэль пришла сначала ко мне, а не сразу к Владетельному.

Видящая открылась, что вот уже трижды, особенно на новую луну, у нее были видения. Видения, в которых она лицезрела некую особу, очень и очень похожую на нашего пропавшего Линолиэля.

Я, вот честно, похолодел. Ибо видения нашей провидицы, а особенно на новую луну,  обладали способностью сбываться.

–– Особа…, – задумчиво проговорил тогда я. – Но… Возможно, это был сам Линолиэль?

Однако та только усмехнулась, покачав головой.

Не надо и к гадалке ходить, чтобы предположить, что это могла быть за особа.

Как всякий эльф, Линолиэль был чрезвычайно влюбчив и охоч до женского пола почти также страстно, как до поиска секретов отцов-основателей.

Похоже, где-то там, в одном из миров, растет его дочь. Девушка, которая принадлежит к роду Владетельного. А владетельные своей кровью не разбрасываются. Тем более сейчас, когда рождаемость в клане сошла почти на нет.

И вот теперь – найти ее.

Найти? Легко сказать. Но это моя ошибка. Только моя. И ее надо исправлять.

Я тяжело вздохнул. Терпеть не могу проходить через порталы!

Зоя

Вот наконец и дом, родной дом. Старенькая, но еще добротная пятиэтажка сиротливо выглянула из-за угла. Листья давно опали, и скользким темно-желтым ковром покрывали весь двор. Ветер раскачивал одинокие качели, и я, оглянувшись по сторонам, решила составить им компанию.

А что мне терять? Все-равно мокрая, так хоть словлю капельку кайфа. И стоило только, закинув рюкзак за спину, сесть на холодный пластик, и как следует раскачаться, как обида свернулась комочком, слезы потихоньку высохли, да и дождь вдруг затих.

Я качалась, закрыв глаза, чувствуя, как душевная буря затихает. А вместе с ней навалилась вдруг усталость. Ночь-то почти без сна. Хоть и привыкла я к дежурствам, слава богу, уже десять лет работаю, а недосып дает себя знать.

Но как же здорово было качаться! В эти минуты я забывала обо всем. Удивительно приятный и действенный способ приобрести душевное равновесие и поднять себе настроение.

Кроме того, я вспомнила о предстоящем походе в бутик нижнего белья, и настроение улучшилось еще больше. Накачавшись всласть, даром, что сорокалетняя дама, я затормозила обеими ногами, шурша по скукоженным, потерявшим всякую красоту листьям.

Двор был тих. В субботнее утро все еще спали, и ни одна живая душа, а особенно душа Дашки Петровой, нашей местной сплетницы, не мешала любимому занятию по возвращении с дежурства.

Я встала с качелей, и постояла пару минут, вдыхая чуть горьковатый, пахнущий поздней осенью воздух. Легкое головокружение после любимого “вверх-вниз”прошло, и я, потянувшись, пошла к подъезду.

Однушка встретила меня теплом и зычным мявом Флавика.

– Что, Флавушка, кушать хочешь? – задала я риторический вопрос алчно глядящему попеременно то в пустую миску, то в мои глаза, коту.

Флавик кот у меня не простой, а натуральный британец. Подобранный, правда, на соседней помойке еще малышом.

Характером обладал найденыш истинно британским. Пожрать же любил так, что если бы мог говорить, то я уверена, после каждого приема пищи говорил бы одно:

– Что-то я не наелся.

Мужик, натуральный мужик. И повадки такие же. Поесть, поспать, погулять. Правда, вот с “погулять” Флавик расстался в возрасте девяти месяцев, и с тех пор я неоднократно, особенно по весне, замечала его укоряющий взор. Душа, несмотря на казалось бы, отсутствие определенных возможностей, все-равно просила.

Просила воплей, особенно на полную луну. Просила свободы и романтики. И как-то раз Флавик поддался своим желаниям, и даже вышел на площадку, когда я неплотно закрыла дверь, вынося мусор.

Его не было целые сутки.

А на следующее утро, несчастная морда с поцарапанным носом сидела у порога и утробно завывала.

Больше попыток вырваться на свободу и урвать свой кусок романтики умный кошак не предпринимал. Видимо, понял, что “нас и здесь неплохо кормят”.

Да и я, глядя на его довольную морду и лоснящуюся шерсть, забывала о своем одиночестве.

Что ни говори, а когда тебе тридцать два,  поневоле задумаешься, о собственной жизни.

Время идет, живешь себе в однушке с котом и проводишь жизнь практически на работе. Сутки через трое, это, конечно, вполне себе щадящий график. Но я не выдерживала, и для себя выбрала тот, от которого многие отказывались.

Сутки через двое.

А что?

Ни семьи, ни детей. А когда приходишь, и видишь Флавика, душа, конечно, радуется. Но. Вот куда с большей радостью я бы увидела на его месте прекрасно сложенного мужчину с длинными белыми волосами, собранными в высокий хвост.

С чуть кривоватой улыбкой и глазами, полными страсти. Изумрудными, как море.  Его руки с длинными, чуткими пальцами зарываются мне в волосы, а губы, жесткие и требовательные, накрывают мои, заставляя стонать.

– Мряууу! – завопил Флавик.

– Да чтоб тебя! – заорала я, приземляясь пятой точкой на плитку, коей не так давно умудрилась, в итальянском стиле, выстлать прихожую.

Всем хороша плитка. Да скользкая, зараза, оказалась.

И я хороша. Размечталась с недосыпу, да и Флавику на хвост наступила.

– На ходу спишь, подруга! – укорила я себя. – Блондины с длинными волосами мерещатся.

И вот тут я замерла.

Ведь блондин этот мне мерещился уже не единожды. Вот, бывало, закрою глаза, а он тут как тут. Прямо передо мной.

Смотрит вроде на меня, а на самом деле – сквозь.

Происходило, правда, это странное явление только тогда, когда я, вот как сегодня, приходила с дежурства практически не выспавшаяся. За последние две недели уже третий раз его вижу.

Однако сегодня этот глюк, как я про себя называла сие явление, что-то изменил в моем восприятии.

Потому что этот мужчина, который уже, похоже, стал моей навязчивой мечтой, идеей фикс, как любят говорить психиатры, сегодня  посмотрел не сквозь меня, а прямо мне в глаза.

Вот тут я ойкнула, и сказала себе обреченно:

– Зоенька, детка моя, а не пора ли тебе сходить к Павлу Егорычу, родная?

( Павел Егорыч это наш больничный психиатр)

– А пока – спать, спать и спать, – строго сказала я себе. –  Ванна? Потом. Все потом. Сейчас только легкий душ и бегом в нагретую Флавиком постельку.

Флавик, зараза такая, несмотря на купленные специально для него два лежака экстра класса, предпочитал спать именно у меня. Хорошо, что в ногах. Потому как близкого соседства с усатой кошачьей мордой я не переносила.

Щекотно.

Легкий душ мне явно пошел на пользу, и в голове посветлело. По крайней мере, никакие высокие стройные блондины уже перед глазами не маячили.

А вид нагретой постельки манил к себе. Я юркнула под одеялко и свернулась калачиком, вдыхая запах свежевыстиранного белья.

И не просто свежевыстиранного, а еще и высушенного на воздухе. Я обожаю сушить белье именно так. Нет ничего более приятного, как зарыться носом в пахнущую свежестью подушку, и, создав себе такое уютное гнездышко, забыться сном.

Ах, как хорошо!

И конечно, я заснула почти сразу, стоило только вдохнуть этот запах, который побеждает любую бессонницу. Флавик давно сменил  гнев на милость, и уютно мурчал, устроившись в ногах.

Идиллия.

В которую, мгновенно ее разрушив, прокрался громкий, дребезжащий звук мобильника.