Читать книгу Сердечный переплет - Анна Антонова - Страница 2

– Назад не откидывайся, а то равновесие не удержишь! – скомандовал Денис.

Я послушно переменила положение и тут же услышала:

– И вперед не наклоняйся, а то носом вперед полетишь!

– А куда тогда? – начала раздражаться я.

– Вниз! Представь, что центр тяжести у тебя в пояснице. Немного согни колени и потихоньку отталкивайся… Да не одной левой, а двумя ногами по очереди!

Я стиснула зубы, чтобы в запале не сказать чего-нибудь, о чем потом придется пожалеть, хотя терпеть было уже невозможно. Ради чего, спрашивается, такие страдания? Заниматься надо тем, что приносит удовольствие, а я пока не находила в катании на коньках особой прелести. И только обещание, данное Денису в новогоднюю ночь, до сих пор удерживало меня на катке и заставляло слушать его снисходительные команды[1].

Еще бы, ведь он у нас великий спортсмен, хоккеист, так что заведомо катается на коньках лучше меня, пару месяцев назад вышедшей на лед первый раз в жизни. На катке и состоялось наше знаменательное знакомство, там же произошло до крайности романтичное объяснение во взаимных чувствах прямо в новогоднюю ночь… Рассказал бы кто, что это произойдет со мной, а не с героиней на киноэкране, никогда бы не поверила!

Почему же то, что началось просто волшебно, имеет такое унылое продолжение? Все дело в том, что Денис пообещал бросить хоккей, если я перестану ходить на народные танцы, и мы с ним составим прекрасную пару фигуристов. Но то, что в теории выглядело красиво, на практике, увы, пока выходило не очень гладко.

Самую легкую часть программы – бросить свои прежние занятия – естественно, получилось проще всего, хотя ни его, ни меня не хотели отпускать. Я слабо представляла, каких успехов достиг на хоккейном поприще Денис, а вот мое заявление об уходе из студии сразу после нашего триумфального выступления на предновогоднем отчетном концерте всех очень удивило.

– Ира, ты хорошо подумала? – спросила меня наша преподавательница Ясея.

– Ну да, – промямлила я в ответ.

Подумала я, естественно, плохо, точнее говоря, совсем не думала, просто вдохновилась залихватским заявлением Дениса, что мы с ним скоро станцуем на коньках, ах, как станцуем! Тогда все казалось кристально ясным, но теперь, когда я оправдывалась – а выглядело это именно так! – перед преподавательницей, в голове у меня смутно зашевелились сомнения в правильности такого поступка. До успехов на катке мне пока как до луны, а в студии народных танцев уже кое-что удавалось, хотя в самом начале занятий я тоже особыми талантами не блистала… Может, и на катке получится, только не сразу?..

В общем, мысли мои заметались, как вспугнутые тараканы, но отступать было поздно – сказав А, говори Б.

– Да она зазналась, – шепотом, но так, чтобы все слышали, прокомментировала наша главная звезда, невыносимая Дашка. – Куда ей до нас, простых смертных, если у нее такой парень!

Я в смятении обернулась – вообще-то я хотела побеседовать с преподавательницей с глазу на глаз и не заметила, как вокруг нас собралась толпа.

– При чем тут это! – вспыхнула я, но оборвала себя.

Еще не хватало оправдываться перед всеми за то, что у меня есть Денис, который явился на наш концерт и после нашего триумфального выступления поднялся на сцену, вручил мне букет цветов и поцеловал! Конечно, после такого шоу на занятиях мне пришлось бы несладко, но уходить из-за одного стеснения я бы и не подумала. Однако не объяснять же теперь это при всем честном народе – особенно при парнях.

Да-да, как ни фантастично это звучит, в нашей студии народных танцев имелись и представители мужеского пола – партнеры свалились на нас внезапно: когда уволился преподаватель брейк-данса и надо было срочно куда-то пристроить его осиротевших питомцев. Руководство танцевальной школы не придумало ничего лучшего, чем временно соединить их с «народницами», как нас называли в глаза и за глаза все, кому не лень, по одной простой причине – и там, и там присутствуют трюки. До трюков, конечно, у нас дело пока не дошло, но, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное, и парни задержались у нас на неопределенный срок.

Поймав взгляд своего верного Федора, я испытала приступ стыда. На кого ж я его бросаю? Впрочем, о чем я: это девчонке сложно найти партнера в танцах, а парень долго от одиночества страдать не будет.

Где-то в глубине души зашевелилась ревность: кому-то достанется мой Федя, с которым мы за это время успели вполне прилично станцеваться! Но я одернула себя – на двух стульях не усидишь, сказав А, говори Б… Кажется, об этом я уже упоминала.

– Ладно, Ира, удачи тебе, – наконец пожелала Ясея. – Надумаешь вернуться – приходи, будем рады.

Я кивнула, в глубине души понимая – это все красивые слова, даже если я надумаю вернуться, наши за это время уйдут далеко вперед, и я, известный тормоз, вряд ли смогу их догнать. Так что, как ни крути, уйти на время не получится, надо выбирать сейчас. На мгновение у меня мелькнула безумная идея обо всем забыть и остаться на занятиях, но вслух я, естественно, сказала совсем другое:

– Спасибо, и вам удачи! Увидимся!

И удалилась, провожаемая взглядами всей группы, прожигавшими мне спину.

– Так, строимся и начинаем разминку! – скомандовала Ясея.

Я вдруг ощутила пронзительную жалость – словно я ухожу не по собственной воле, а меня с позором изгнали из райских кущ. Но уходя – уходи, и я покинула зал под знакомую мелодию разминки, разрывавшую мне сердце.

Тяжелая сцена прощания, естественно, не добавила желания рьяно взяться за коньки. Притом Денис заявил: приступать к парному катанию мне еще рановато, надо освоить азы и начать с того, что научиться хотя бы передвигаться по льду без посторонней помощи. Поэтому ни на какие занятия парников мы с ним пока не пойдем, а он слегка поднатаскает меня на нашем дворовом катке, чтобы не стыдно было показаться среди серьезных людей.

– Оказывается, все серьезно? – удивилась я. – А я думала, мы так, для себя пойдем заниматься…

– Для себя неспортивно, – отмахнулся он. – Иначе какой стимул?

– Конечно, наш выбор – Олимпийские игры! – усмехнулась я, но Денис не поддержал шутку:

– Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом.

Я поморщилась – какая банальность! – и впервые подумала о том, что, в сущности, слишком мало его знаю. Наш роман, если можно его так назвать, развивался стремительно и непредсказуемо, поэтому у нас пока не было возможности поговорить по душам и узнать, какие мультфильмы мы любили в детстве и с кем сидели за одной партой в первом классе.

Решив, что все это у нас еще впереди, и замяв тему Олимпиады и генералов, я согласилась на любезное предложение Дениса, о чем вскоре горько пожалела. На катке он оказался настоящим тираном – куда только подевалась вся нежность и влюбленность, которую я буквально кожей чувствовала в ту волшебную новогоднюю ночь!

Он нещадно гонял и критиковал меня, давая в полной мере насладиться ощущением своего полного ничтожества, и это, естественно, не способствовало развитию моих и без того довольно скромных способностей.

– Я устала, – наконец угрюмо заметила я, в очередной раз безуспешно попытавшись почувствовать центр тяжести в пояснице.

– Давай еще кружок, – ответил Денис.

– У меня ноги замерзли, – не сдавалась я.

Он вздохнул и, не говоря ни слова, поехал к выходу.

– Между прочим, я не напрашивалась! – крикнула я ему вслед. – Кто-то сам предложил, а теперь недоволен!

Заметив любопытные взгляды, я опомнилась и, не глядя по сторонам, поехала за ним. Выйдя за бортик, я зацепилась коньком за задравшийся край коврика, которым была выложена дорога к раздевалке, и едва не полетела носом вперед, но в последний момент сумела удержать равновесие. Не хватало еще растянуться на глазах у почтеннейшей публики!

Я уже горько жалела о своих необдуманных словах – у Дениса полкатка знакомых, и все желающие могли стать свидетелями нашей милой «семейной» сцены. Это вам не центр тяжести, такого он мне точно не простит.

В общем, в раздевалку я входила, готовая ко всему, с удивлением поймав себя на мысли: да ну и пусть. Брошу этот дурацкий каток и вернусь в уютный теплый зал, к Ясее, Феде и змее Дашке! Там, по крайней мере, несмотря на неизбежно возникающие проблемы и трудности, я чувствую себя уверенно, на своей территории. А здесь как на скользком льду… в прямом смысле!

Усмехнувшись собственному каламбуру, я перешагнула порог раздевалки и сразу увидела Дениса – он, хоть и покинул каток раньше меня, до сих пор не переоделся, даже не начал расшнуровывать коньки.

«Сейчас спровадит меня и пойдет дальше кататься в свое удовольствие», – мелькнула в голове угрюмая мыслишка.

– Да ладно тебе, Ирка, – небрежно бросил Денис. – Переодевайся давай и пойдем с тобой чайку накатим. Ты ж замерзла, согреться надо, – пояснил он в ответ на мой недоумевающий взгляд.

На мои глаза едва не навернулись слезы: какой он, оказывается! Заботливый – помнит, что я замерзла, не мелочный – не стал продолжать глупые разборки, великодушный – сделал вид, что ничего не слышал! Самый лучший, хотя это и тавтология: лучший и так значит «самый хороший», как нам объясняла учительница по русскому, а «самый лучший» говорить неправильно…

Я усмехнулась своим мыслям – о чем я только думаю! Вечно меня в неподходящий момент переклинивает и уводит куда-то в сторону.

– Что-то не так? – заметив глупую улыбку на моем лице, переспросил Денис.

– Нет, ничего, – встряхнулась я, села рядом и начала с преувеличенным вниманием расшнуровывать коньки.

Если нельзя сказать «самый лучший», значит, Денис у меня просто – самый-самый хороший!

Переобувшись, мы с ним перешли в другую часть раздевалки, где располагалось крошечное кафе. Я осталась за столиком, а Денис отошел к стойке и вскоре вернулся с двумя пластиковыми стаканчиками чая и упаковкой печенья. Это немудреное угощение было для меня сейчас дороже всех яств мира, и я с наслаждением глотнула горячий напиток.

– А теперь рассказывай, – внимательно глядя на меня, предложил он.

– Что? – смутилась я.

– Я же вижу – что-то не так.

– Я тоже вижу, что у меня ничего не получается, – не стала увиливать я. – И тебя это раздражает. Может, пока не поздно, свернем лавочку?

– Ох, Ирка, – покачал головой Денис. – Сами шутим, сами смеемся.

– Ты о чем?

– Ты на пустом месте придумываешь проблему, а потом пытаешься ее решить.

– Разве я не права? – слегка обиделась я, что он не принимает меня всерьез.

– Конечно, нет, – убежденно проговорил он. – Во-первых, ни у кого сразу не получается. Во-вторых, меня ничего не раздражает. В-третьих, ты не можешь раздражать. Я же тебя…

– Деня! – вдруг заорали у меня за спиной. – Как делищи?

Я вздрогнула и едва не поперхнулась. Хлипкий стаканчик вздрогнул у меня в руках, и остатки чая выплеснулись на куртку. Промокая их салфеткой, я прислушивалась к радостной встрече друзей по хоккейной секции. Судя по бурным эмоциям, они не виделись не десять дней зимних каникул, а несколько лет.

– А когда к нам-то? – наконец поинтересовался у моего ненаглядного тот же голос – я намеренно не оборачивалась, не желая лицезреть его обладателя. – Что-то ты забиваешь последнее время на трени!

От напряжения в ожидании ответа у меня чуть не вывернулись уши, но прислушивалась я напрасно – Денис отозвался неразборчиво и поспешил распрощаться с товарищем по клюшке и шайбе.

– Ну что, пойдем? – спросил он, вернувшись к нашему столику, но больше не садясь.

– Пойдем, – кивнула я, оставляя салфетку на столе.

Задать простой и естественный вопрос, что же он хотел сказать, когда нас бесцеремонно прервали, меня сейчас не заставила бы никакая сила.