Читать книгу Сети Вероники - Анна Берсенева - Страница 9

– Ну зачем ты это сделала? Почему со мной не посоветовалась?

Можно было спросить: «А зачем с тобой советоваться?» Но Алеся не спросила. Они встречались наедине не чаще раза в неделю, и драгоценного времени с Борисом было ей жаль, и просто забывала она о любых мелочах, когда приходило ее время с ним.

Алеся сидела на краю кровати, а Борис стоял перед ней и одной рукой гладил ее по голове, а другой протягивал ей бокал с шампанским. Даже два бокала, узкие, как дудочки, для себя и для нее, держал он между пальцами.

– Я сегодня утром дар речи потерял, когда в отделении тебя увидел, – сказал он. – Такая коса была!

– Она мне мешала. – Алеся взяла у него бокал. – На работе под шапочку не помещалась. И вообще…

– Что – вообще? Повзрослее выглядеть хотелось? – проницательно заметил он.

Вообще так оно и было. Борис всегда выглядел очень элегантно, и ей хотелось ему соответствовать. Конечно, они не бывают на людях вместе, но все-таки… Может, ему будет приятно видеть, что его любит эффектная современная женщина, а не примитивная девочка с косой.

То есть можно было, наверное, и из длинных волос соорудить прическу, которая выглядела бы не хуже стрижки, сделанной вчера в салоне на проспекте Скорины. Но со стрижкой нужный эффект достигался быстрее и проще.

Выпили шампанское. Алеся поставила свой бокал на пол и стала одеваться. Борис был уже одет. Он забрал оба пустых бокала и вышел из комнаты. Знал, что Алесю смущает, когда он смотрит, как она одевается.

В его объятиях не смущало ничего. Но как только размыкался их круг, не смущение даже, а тягостные мысли захлестывали ее.

Когда-нибудь это закончится. Но чем? Он сказал, что не сможет оставить сыновей. Это было год назад, в одну из первых встреч здесь, в квартире его приятеля, который уехал на стажировку в Польшу. У Бориса были от этой квартиры ключи.

– Я люблю тебя и приму любое твое решение, – вот что еще сказал он тогда.

Все двадцать лет своей жизни Алеся знала: надо делать что должно и будь что будет. В восьмом классе она выписывала в толстую тетрадку разные афоризмы – этот показался ей самым правильным. И весь ее разум, вся ее сущность говорили ей сейчас: «должно» означает расстаться с Борисом немедленно. Но любовь лишала ее и разума, и, наверное, сущности, и ничего было с этим не поделать.

Так есть ли смысл думать о том, что будет, раз ты все равно не делаешь что должно? Потому она и гнала от себя мысли о будущем, и лишь в минуты расставания с Борисом они захлестывали ее, как волны.

Может, если бы он был ее ровесником, все это закончилось бы раньше: ровесников вокруг много, все они схожи, и все ей понятны. Но Борис не просто взрослее, а значительнее, он такой один, и то, что было ей непонятно в нем – что дается лишь годами и без опыта прожитых лет понятно быть не может, – сплеталось с любовью к нему и держало сильнее, чем самые прочные сети. И так это длилось до того дня, когда Алеся поняла, что беременна.

«Быть такого не может! – похолодев, подумала она. – Я же ни одной таблетки не пропустила!».

Глупость собственного лепета была ей очевидна. Еще в колледже на лекциях по гинекологии преподаватель говорил:

– Нет ни одного противозачаточного средства, которое действовало бы стопроцентно. И никогда не будет – природа не позволит.

Вот и не позволила. Хотя зачем могла понадобиться природе Алесина растерянность и тем более отчаяние, которое охватило ее, когда первая растерянность прошла? Никакого глубокого природного смысла она во всем этом не видела.

Но разум ее прояснился. Может, прояснение имело гормональную причину? Да, наверняка так – о гормональных изменениях, происходящих во время беременности, на лекциях тоже рассказывали подробно.

И в этом прояснении разума слова, сказанные Борисом в самом начале их связи: «Я приму любое твое решение», – приобрели прямой смысл.

Решить, что делать, могла только она, решить это надо было как можно скорее, и советоваться об этом с Борисом требовалось не больше, чем о том, оставлять ли косу. Хотя значимость этих двух действий, конечно, невозможно было сравнивать. И сказать ему о беременности надо было уже после того, как у самой сложится какое-то решение. Алеся не знала, откуда у нее такая уверенность, да и решения никакого ей в голову пока не приходило…

Но после года связи с Борисом, после этого проведенного в смятении года, она своей уверенности обрадовалась.