Читать книгу Среди гроз и теней - Анна Бруша - Страница 9

Королева Марианна читала письмо, рядом с ней сидел варвар, чуть дальше верховный маг Захария Ламми, поодаль около камина стоял отец Марианны – король Кольпергии. Он простер пухлые ладони над языками пламени. На нем была теплая накидка, складывалось ощущение, что он бы придвинулся еще ближе к огню, если бы такое было возможно.

– Королева Миравингии просит нашей помощи, – задумчиво сказала Марианна. – Стоит ли нам откликнуться на этот призыв?

Внимательные глаза Захарии нетерпеливо блеснули, но он чинно сложил холеные руки, украшенные драгоценными перстнями.

– Тут не стоит торопиться. Весьма похвально, что королева решила не покидать пределов своей страны, заручилась поддержкой баронов и недовольных верховным магом аристократов и даже собрала армию… Но выстоят ли они против Бальтазара Тоссы?

Марианна вскинула голову:

– Поскольку мы обе королевы, то являемся сестрами. Так вот… моя сестра просит о помощи в справедливой борьбе, чтобы вернуть себе принадлежащее ей по праву. – Говоря это, она очень пристально смотрела на своего отца, который хранил странное молчание. – Без помощи Даригона и, возможно, армии Кольпергии будет весьма затруднительно осуществить ее план, мэтр. В этом-то и суть дела. Готовы ли ваши маги продемонстрировать свои способности и умения?

– Да, вполне. Последние месяцы все делают успехи.

Варвар заговорил медленно, но при этом очень весомо:

– Добрый клинок всегда лучше гнилого колдовства. Оно ненадежно и неверно. Как доходит до дела, магов поражает страх, они путаются в своих символах и в итоге разве что ворон распугают.

Лицо мужчины было непроницаемо, но в словах явно сквозила насмешка. Тонкий намек на коронацию Марианны, во время которой ведьма-ворона украла медальон.

Захария с трудом сдержал раздражение, жилка на лбу дернулась.

– Именно поэтому, – сказал верховный маг ровным и твердым голосом, – весь прошлый месяц я потратил на то, чтобы посетить некоторые шахты.

Он извлек мешочек, неторопливо развязал его и рассыпал по столу несколько крупных прозрачных камней.

– Это алмазы? – с интересом спросила Марианна.

– Нет, ваше величество, гораздо дороже.

Варвар взял один камень и принялся рассматривать его на просвет.

Презрительно выдохнул и вернул на стол, щелчком подтолкнув к Захарии.

– И что же это? – Марианна принялась перебирать другие камни.

– Пирал. Его часто путают с алмазами, отчего он получил прозвище «алмаз дураков», «кошачий алмаз», а также бриллиантовый обман.

– Из названия что-то не следует, что этот камень дорогой, – скривила губы Марианна.

– Да, потому, что так его называли люди, не сведущие в магии.

С видом фокусника Захария извлек другой мешочек и выложил камни, как будто уже обработанные искусным ювелиром. Они имели формы раковин, лягушек и мышей.

– Пирал может замещать другие минералы или погребенные в породе остатки, образуя псевдоморфозы. – Он взял прозрачную мышь и продемонстрировал Марианне.

– Миленькая безделица.

Захария холодно улыбнулся.

– Но главное его свойство – накапливать магию. Из-за этих «миленьких безделиц», как вы изволили выразиться, Бальтазар Тосса может напасть на Даригон, чтобы заполучить себе месторождение.

Король отошел от камина и равнодушно взглянул на камни.

– Как эти кристаллы связаны с вопросом, помочь ли королеве-матери Миравингии или нет? Сейчас не слишком удачное время влезать в свару, дочь. Мы могли бы отправить войско, но вмешаться, только если ее дворяне начнут одерживать верх над этим самозванцем Тоссой. – Он досадливо цыкнул: – Маг вместо короля! Это оскорбляет законы, данные нам самим мирозданием.

– Кристаллы, ваше величество, имеют прямое отношение к теме нашей беседе. Но лучше наглядная демонстрация. Я попрошу вас, дар’кат, извлечь из ножен кинжал.

Варвар исполнил просьбу мага.

– А теперь сделайте выпад в мою сторону.

Он лениво сделал выпад, не вставая со стула. Его рука резко ушла в сторону.

– Итак, это было обычное воздействие. Без использования пирала. А теперь то же самое… но… я применю простую схему… и вложу столько же сил.

Варвар снова сделал выпад.

Его словно снес ураган ветра. Стул был отброшен к стене, раздался грохот падения. Ругаясь, мужчина поднялся и разразился еще более страшными и грубыми проклятиями.

От кинжала осталась лишь рукоять.

– Это было хорошее оружие!

– Прошу меня простить, – Захария тонко улыбнулся. – Пиралы прекрасно сочетаются с другими кристаллами. Это, разумеется, не предел возможностей.

У короля жадно заблестели глаза:

– И много ли таких камешков у нас в запасе?

– Месторождение весьма богато. И в связи с этой находкой… возникает вопрос… по существу. Королева-мать все-таки не должна править, как и не должен править верховный маг. А вот молодая и прекрасная королева вполне может претендовать на трон, объединив земли людей и принеся спокойствие и мир, избавив их от кровопролитных распрей.

– Миравингия, Даригон и Кольпергия – единая земля, – задумчиво, точно пробуя на вкус эти слова, произнес король. – Единая семья, которая правит. А во главе король. Не просто король, а верховный король.

– И единый верховный маг, – тихо сказал Захария Ламми.

Марианна нахмурилась и закусила губу.

Мужчины как будто обо всем договорились и пришли к согласию.

Она поднялась и подошла к отцу:

– Вы правы, батюшка! Так будет лучше для всех.

* * *

– Знаешь, на что похожи твои глаза во время видений? – спросил Йотун и сам тут же ответил: – В них как будто плещется туман. Чистая магия.

Я улыбнулась.

– Если бы я видела что-то приятное, было бы совсем хорошо.

Тролль рассмеялся:

– И что же на этот раз, эн’эльскад?

«Эн’эльскад»… так Йотун начал называть меня после возвращения с охоты, когда мы были наедине с ним, и у тролля было хорошее настроение.

Слова могут быть коварны, их истинный смысл часто изворачивается, ускользает или кажется тем, чем не является на самом деле. Одному только Йотуну было известно, что он вкладывал в это слово.

«Эн’эльскад» – любимый человек.

Если учесть, что Йотун в целом недолюбливал людей, и я была единственной человечкой, находящейся с ним рядом, то звучало это скорее в ироничном ключе.

Возможно, так он хотел уйти от «яло эманта», зная, что мне не слишком нравится этот статус.

Я поднялась с кресла и прошлась по комнате, Йотун внимательно наблюдал за моими перемещениями.

– Короли невыносимы, – сказала я. – Как можно было прийти от помощи другому монарху к тому, что необходимо завоевать его королевство?

Глаза Йотуна вспыхнули весельем.

– А если Бальтазар Тосса применит свое оружие… это же будет бойня, – продолжила я.

– Вполне вероятно, – согласился тролль.

– И эти камни… кристаллы… они действительно так ценны, что можно начать убивать друг друга?

– Люди убивают и за меньшее.

Прозвучало так, как будто тролли являются образцами добродетели и милосердия. Но я не стала указывать на это.

Йотун поднялся и подошел к книжным полкам, долго искал что-то, а потом подал мне довольно увесистый том, открыв его на середине.

– Прочти, – сказал он.

– О чем сегодня? – спросила я, забирая книгу.

Почти каждый вечер Йотун просил меня читать ему вслух, чаще всего это были основы магии или монологи видных тролльих деятелей об искусстве ведения войны.

– Ты знаешь, как тролли потеряли Миравингию?

– Ее отвоевали люди, – ответила я.

Йотун кивнул на книгу.

Я начала читать.

До того, как Миравингия стала собственно Миравингией, она представляла собой несколько тролльих провинций. Их правители – наместники короля, носившие звание «регуутор», были заняты поиском богатств – месторождений магических кристаллов, золота, серебра. Плодородные земли привлекали крестьян, которые могли собирать по несколько урожаев в год. Поэтому заселение «диких территорий» происходило быстро и весьма успешно. И как было указано, «почти не встречало сопротивления».

Тут Йотун пояснил, что под «дикими территориями» понимается нынешний Даригон и еще «большой кусок Кольпергии».

Но потом один из регууторов захотел расширить свое влияние. Ему было мало того, что он обложил вверенные ему земли непомерными налогами и большая часть богатств оседала в его карманах. Он захватил в заложники родственников наместника соседних земель. Разгорелась вражда, венцом которой стало сражение в долине реки Вирта.

Тролли стояли друг напротив друга. Оба регуутора просили магию быть к ним благосклонной. Когда все необходимые ритуалы были исполнены, началась битва.

Маги сражались так, что их колдовство иссякло. И их пришлось отнести в сторону, уложив на траве, точно бревна. Их руки онемели, и никакая сила не могла согнуть или разогнуть их, а пальцы скрючены и распухли, так что другим приходилось вливать магам в рот бульон, чтобы они не умерли от истощения.

Поскольку магия не смогла разрешить этот спор, то в бой ринулись солдаты. И те и другие кричали: «С нами король!», «Правда победит» и «Смерть предателям». Они рычали, точно дикие звери. Их доспехи и лица покрылись кровью и грязью, вскоре невозможно было отличить солдата одной армии от солдата другой.

Земля покрылась телами убитых и раненых. Стоны умирающих и крики разносились далеко вокруг.

Постепенно на место сражения стали приходить люди. Они вылезли из своих укрытий и с удовольствием наблюдали, как тролли убивают друг друга. А когда поняли, что те ослабли настолько, что не могут сопротивляться приблизились к полю брани.

Раненных и обессиленных добивали, разрубали тела на куски, отрезали носы и уши, превращая лица в кровавую кашу…

Одна жестокость умножалась на другую. Точно буквы были написаны кровавой вязью.

Йотун прервал чтение, подытожив:

– Вот так случился перелом… У людей нашлись довольно талантливые маги и, главное, тот, кто объединил разрозненные отряды в хорошо организованную армию… А поскольку мы были ослаблены междоусобицей, то несколько жемчужин выпали из королевской короны. Потом позже тролли вернули себе часть территорий, снова потеряли… – Он усмехнулся и добавил: – Ты когда-нибудь слышала выражение: «история старается вернуться»? Так вот, будет весьма забавно, если тролли вернут земли из-за того, что люди ослабеют, переубивав друг друга.

Несколько мгновений я обдумывала прочитанное и объяснения Йотуна.

Он смотрел на меня и наконец спросил:

– Такое выражение у тебя появляется, когда ты с чем-то не согласна. Скорее всего вам рассказывают, как ваш король явил чудеса хитрости, а его воины настоящий героизм и сразили проклятых троллей.

– Нет, – покачала я головой. – Хотя это тоже… ты прав… мы учим имена всех великих королей-победителей.

Я выдержала его насмешливый взгляд.

– Но… ты же хочешь сказать «но»…

Мне было ясно, что, ступив на скользкую дорожку беседы, с нее будет непросто сойти.

– Но есть еще другая версия.

– Давай, удиви меня, – подбодрил Йотун.

– Ты ее знаешь… – осторожно сказала я. – В нее верит королева Ория. Победа стала возможна, когда люди заполучили магию троллей.

– Вот только у людей уже была магия. И более того, если принять на веру дикую мысль, что у троллей «украли магию», как объяснить, что она все еще у нас?

Йотун помолчал и саркастически усмехнулся:

– А, да… важная часть этой версии – артефакт, некий волшебный камень. Который никто не видел… о котором ничего не известно ни одному серьезному тролльему магу. Более того, о нем не упоминается ни в одном надежном источнике, при том, что ты можешь найти описания разных магических вещиц и кристаллов, как человеческих, так и тролльих.

– Бальтазар Тосса тоже в это не верит, – задумчиво подтвердила я.

Я закрыла книгу и погладила переплет подушечкой указательного пальца, принялась водить по выдавленному на коже названию.

– Я видела… тот камень, который Ория принимает за элстин, и еще куча народу тоже видела. Его носил на шее Захария Ламми, который сейчас является верховным магом «диких земель» Даригона. Знаешь, чем Захария занимался, когда был в Миравингии?

Йотун слушал, не перебивая, поэтому я ответила:

– Он возглавлял Башни Пепла, но еще… «отправлялся по грибы», очень ловко находил тех, в ком зажглась искра, но они не пришли к магам сами. Странно, правда?

– Что же здесь странного?

– А то, что потом в Даригоне он… не знаю… это сложно объяснить, но он как будто просто назначал людей на роль магов, и у тех появлялась сила, или же слабая магия усиливалась.

– Хорошо, – кивнул Йотун. – Расскажи мне эту историю. Хочу услышать, как тролли потеряли магию, утратив волшебный камень. Ну же… Только одно условие: говори только то, в чем уверена.

Я постаралась не обращать внимание на его снисходительный тон.

– От Белого замка через туманы можно попасть в лес.

Йотун склонил голову набок.

– Лес не обычный. Очень старый. Земля покрыта мхом, и этот мох укутывает деревья. Лес как будто спит, но если его потревожить, как это сделали ведьмы, то появляются призраки. Тролли, люди…

– Когда я сказал «уверена», я имел в виду, что…

– Да, я поняла. Я их видела. Призраков.

Йотун вздохнул и кивнул.

– Тогда продолжай.

– Ведьмы спрашивали у призраков, кто украл «элстин», один из них назвал имя – Кода. Он стал верховным магом… когда-то давно… я не знаю. Так вот… семья Ламми победила семью Кода. Так к Захарии перешел его медальон с камнем.

– Что-то еще?

Я потерла лоб, вспоминая…

– Они заморозили лес, чтобы успокоить призраков… Все деревья покрылись инеем.

– С твоим появлением, Мальта, моя жизнь стала гораздо интереснее… столько нового я узнал о магии.

Йотун забрал книгу у меня из рук.

Мой взгляд встретился с его, и к щекам прилила краска.

Я стыдилась заглянуть в свое сердце, боясь обнаружить в нем новые чувства. Нет я не перестала любить Мадса и теперь задавалась вопросом: возможно ли любить двух мужчин одновременно? Разум твердил о том, что это неправильно, нарушает все нормы морали, и не так меня воспитывала мать… но не слишком-то получалось к нему прислушиваться.

А привязанность к Йотуну крепла с каждым днем. Проведя рядом с троллем довольно много времени, я прониклась к нему уважением, восхищалась его смелостью и находила большое удовольствие в разговорах с ним… Я боялась силы тех желаний, которые он пробудил во мне тогда, в лесу, на охоте. И теперь меня затягивало все глубже и глубже в этот омут.

Меня беспокоило, с какой легкостью я раз за разом изменяла собственным словам, начиная с момента, когда обещала, что не стану его любовницей…

Но здесь, в самом сердце тролльих земель, отделенных от Миравингии туманами… кто мог бы осудить меня за связь с троллем? Кто мог бы помешать?

Я решила простить себе собственную слабость и позволить этим вспышкам счастья захватывать меня целиком.

Поэтому я шагнула в его объятия, обвила рукой шею и выдохнула его имя, а потом, повинуясь внезапному порыву, коснулась его уха…

Йотун вздрогнул и перехватил мою руку, в его глазах мелькнуло удивление пополам со смущением.

Я была озадачена его реакцией.

– Это было… неподобающе, – тихо сказал Йотун.

На мой взгляд, прикосновение к ушам никак нельзя было назвать откровенной лаской, а если учесть, что часть времени мы с Йотуном проводили в компании друг друга без одежды…

– Но почему?

– Мальта… – прозвучало несколько укоризненно.

Он подхватил меня под бедра и посадил на стол, попутно задирая подол моего платья, чтобы оказаться как можно ближе.

– Ты понимаешь, как себя ведешь? – спросил Йотун, глядя мне в глаза, и сам же ответил: – Очевидно, что нет.

Вид смущенного, даже шокированного тролля задел какие-то глубинные струны: мне было приятно вызвать в нем столь сильный отклик. Тем более, несмотря на деланное возмущение, не слишком-то он протестовал.

Я решилась немедленно проверить свою догадку.

– То есть мне больше так не делать? – с этими словами я вновь осторожно коснулась заостренного кончика уха и провела вниз к мочке.

На этот раз Йотун не стал меня останавливать. Ему не было неприятно… Как и равнодушным он не остался.

– Мальта, – выдохнул он, прокатив «аль» на языке, точно карамель.

– Мне перестать? – осведомилась я, продолжая поглаживать его ухо, которое чуть дрогнуло под моими пальцами и сделалось горячим.

Йотун с шумом втянул воздух, на мгновение прикрыл глаза и серьезно ответил:

– Это мне нужно прекратить…

Вот только что именно Йотун собирался прекратить, он не объяснил.

– Есть какое-то правило, которое запрещает наложницам так себя вести? – спросила я, внимательно наблюдая за выражением его лица.

– Не только наложницам.

Слова явно давались ему с трудом. Йотун замолчал, а потом подушечкой большого пальца обвел контур моих губ.

В этом была просьба и весьма недвусмысленный намек. Но я предпочла его немного помучить… подалась чуть вперед и поцеловала в уголок рта. Мы были так близко. Еще немного, и могли бы разделить одно дыхание на двоих.

Его рука легла мне на талию, не давала отстраниться, словно он боялся, что я могу куда-то убежать.

Легко, почти невесомо коснулась щекой его щеки. Так готовятся сообщить сокровенный секрет или выдать чужую тайну.

Йотун вздрогнул и крепче прижал к себе, когда мой язык коснулся мочки его уха. Пока я целовала его, он расстегнул пояс.

Вот теперь точно о каких-либо приличиях не было и речи.

Я расслабила бедра, пропуская его внутрь. Он старался быть аккуратным. Дыхание перехватило от волны удовольствия, разгорающегося в центре живота и расходящегося волнами по всему телу. Мне показалось, что я падаю в пропасть, и я судорожно вцепилась в плечи Йотуна. Я чувствовала, как магия в крови вспыхивает и замирает в такт сердечным сокращениям, а потом – точно щелчок кнута и почти забытье.

Мы оба дрожали в объятиях друг друга. Йотун уперся лбом в мое плечо, и я гладила его спину. Довольно долго мы молчали, наконец тролль чуть отстранился и тихо сказал:

– Идем в постель, Мальта.

С этими словами, он отвел пряди волос от моего уха и быстро провел по закругленному верху. Не могу сказать, что прикосновение вызвало какие-то особенно сильные чувства.

Расправляя подол, я лениво заметила:

– Ты же говорил, что это неприлично.

– Да. Совершенно. Удивительно, Мальта, до какой степени, ты лишена предрассудков тролльчанок…

Йотун вернул свой обычный контроль. И даже почти привел в порядок одежду, но я запомнила, каким уязвимым он может быть. Он бы не обрадовался, если бы узнал, что я думаю о том, каким человечным он мне показался.

Я взглянула ему в лицо.

– У меня есть свои.

Он лишь усмехнулся и покачал головой.