Читать книгу Пойдем со мной. Жизнь в рассказах, или Истории о жизни - Анна Елизарова - Страница 6

«Ну, все! Если опять бранить начнут, так и скажу, что к бабушке уезжаю. Завтра же. Там и в школу ходить буду, в Никифоровке. И не будет там у меня противного младшего брата, за которым я должна следить, а потом еще и тумаков получать за недогляд! Надоели! С чего это все я тут? «Ты же старшая, ты должна быть умнее!» – кривлялась Настя, пародируя отца, и злобно сверкала глазами на брата. – А я не хочу! Я тоже вообще-то ребенок! Почему я должна за все подряд отвечать?!»

– Расскажу! Расскажу! Ты плохая, и я все расскажу ма-а-аме-е-е! – завывал с пола Егорка, старательно разыгрывая истерику.

Настя в бешенстве стояла на кресле. В руках у нее все еще был веник, а в окошко колотился гонимый вьюгой снег. Она его отлупила, этого мелкого засранца. Настя полы мела, собрала мусор в кучку посреди коридора, а Егор пробежал и пнул его ногой… Ведь специально пнул, не мог не заметить! Это было последней соломинкой, сломавшей хребет верблюда.

– А ну-ка бери теперь веник и сам мети! Давай!

Настя схватила его за локоть и тыкала в руки веник.

– Не буду! Я не умею, я маленький! – визгливо отвечал четырехлетний Егор на тарабарском языке, который понимали только родители да Настя. Он вырывался.

– Мети, я сказала! Ты натворил, ты и исправляй!

– Нет! Не-е-е-ет! – закочевряжился малец, проявляя нехилую прыть в попытке сбежать.

– Ах, нет?! Нет, значит, да? – шлепнула его от души Настя по пятой точке и продолжила воспитательный урок, приговаривая: – А я тут кто тебе? Нянька? Рабыня? Прислуга? Думаешь, ты мне сильно нужен? Да чтоб ты провалился! Да не нужен ты мне ничуть!

Настя отпустила его, когда уже у самой заболела рука. Егор верещал. Настя каким-то образом оказалась в кресле, но была слишком возбуждена, чтобы сидеть, поэтому встала на него ногами и потрясала в бешенстве веником… Сейчас бы еще врезать, чтоб заткнулся уже навсегда!

Сколько она сегодня от него вытерпела! Пока Настя кур кормила, он переполошил весь курятник, и одна курица в неистовом полете налетела на Настю – исцарапала вовремя поднятую руку, а так бы все лицо было исполосовано… В обед он суп разлил: и на пол, и на себя, а кому убирать? Кому искать для него сухую одежду? Конечно, Насте! А как он ковер изгадил красками, как все раскидал, как бесился… И всюду ходил за ней, как хвост собачий, ни минуты покоя!

Родители по субботам работают, у них выездной ларек с продуктами, развозят по области. И так со вторника по субботу, а иногда и по воскресеньям тоже. Конец 90-х, выкручивались, как могли. Единственная бабушка далеко, в соседней области, приглядывать за Егором больше некому, вот и вешают его на Настю: то после садика забери, то по выходным с ним целыми днями возись, а он неуправляемый, шумный, гиперактивный мальчишка. И самое обидное – если что не так, всегда перепадает Насте! Он разбил что-то. – Настя не доглядела, получай! Он намусорил – почему не убрала, он же маленький! А как выведет он ее окончательно, и отлупит она его от души, так это сто процентов, что отхватит потом сама не меньше, потому как Егорка маленький, не понимает он! Настю колотило от несправедливости. Она тоже хотела быть ребенком и ни за что не отвечать.

Настя включила телевизор и с надеждой полистала каналы. Слава Богу! Мультики нашлись! Егор, услышав веселую мультяшную музыку, вскоре приполз из коридора в зал, забрался на диван и затих. Из жилых комнат у них только зал, еще две комнаты недоделаны, без полов – два года назад родителям хватило денег только на «коробку» без окон и дверей, поэтому и пахали, как проклятые, хотелось доделать дом. Метель за окном тоже утихала. Настя смотрела, как в темноте, под фонарем за забором, искрились гладко прилизанные наметы снега, и на них оседали новые снежинки, косо и хладно падающие с неба. Она видела, как отступил ветер, и снежинки из колких льдинок превратились в волшебные, нежные хлопья. Сказка. Она взглянула на часы – родители вот-вот должны вернуться. Настя сходила в котельную подкинуть в печку угля, вернулась назад, к окну, и забралась на холодный подоконник. Она прислушивалась: знала, как звучит мотор родительского бобика.

То, что Егор был в семье любимчиком, не вызывало никаких сомнений. С ним сюсюкаются, носятся, ему все прощают и, самое главное, ничего от него не требуют. Настя представила сцену: ее вещи собраны, и папа везет ее в Никифоровку к бабушке. У мамы, наверное, и времени не найдется, чтобы обнять ее на прощанье, так и останется сидеть в кресле и обцеловывать своего ненаглядного Егорку. Все будет только ему, все вкусняшки, вся любовь! Настя прижала к себе запрыгнувшую на подоконник кошку. Кошка замурчала. Такая ласковая! «Только ты и любишь меня, Дусечка! Только тебе я по-настоящему нужна!» – подумала Настя и всплакнула от жалости к себе.

Родители задерживались. Уже час прошел. Настя разогрела макароны с котлетами, поели перед телевизором. Где же они? Может, машина в дороге сломалась? А может, попали в аварию? А что, если Настя никогда больше не увидит маму и папу? И останутся они одни с братом в целом мире? И маминого взгляда, такого влюбленно-нежного, иногда смотрящего на Настю настолько глубоко, как может смотреть только мама… И папиной надежности, того чувства защищенности и спокойствия, когда как за каменной стеной и ничего не страшно, ведь папа все может, все преодолеет для них… Что, если этого никогда больше не будет?! Мама и папа – они же как щит. Щит, с любовью защищающий и оберегающий их от реального и жестокого мира. Они так стараются, чтобы им с братом было хорошо! Да, журят ее, бывает, ругают, но не так уж и часто, а чтоб били, так это в редких случаях. Просто Насте слишком обидно, и она себя накручивает. Настя вновь прильнула к окну и изо всех сил прислушалась. Ни одной машины. Тишина. Только снег кружится. Боже мой! А вдруг они там, на какой-нибудь обочине, уже мертвы! Разбились! Ведь непогода… Настя заплакала, слезы сыпались градом, слишком много их накопилось, не остановить.

– Настя, не плачь…

Егор дотронулся до ее колена и погладил. Настя вздрогнула от неожиданности.

– Не плачь, я не расскажу маме, что ты меня била… И мусор я уберу, только не плачь.

Настя заревела навзрыд. Бедный Егор! Он не понимает, что мамы может уже и не быть! А еще такой маленький, глупый!

Егор взял веник и неуклюже собрал в кучку раскиданный мусор, который так никто и не убрал. Сгреб его кое-как на совок, выбросил и вернулся на диван. Настя утерлась, села с ним рядом и обняла. Вдруг Егор тоже заплакал, словно почувствовал ее состояние.

– Где мама? Я к маме хочу, – проскулил мальчик.

Прошло еще полчаса. Родителей все нет.

– А давай на улицу выйдем и снеговика слепим? Посмотри, сколько снега нападало!

Егорка кивнул, и они оделись. Вместе кое-как слепили снежную бабу. Снег склеивался плохо, но что-то вышло. Рядом крутился песик Рекс, прыгая и пытаясь поставить на них передние лапы. Потом вышли за калитку. С неба падали редкие снежинки, и кругом было белым-бело, и пыхтели по деревне печные трубы, и дым от них не доходил до холодных звезд, рассеивался в ночи. И никого. Никого. Только одни они. Настя стряхнула с курточки Егора снег.

– Егорка, если что, я тебя не брошу…

Но мальчик ее не понял. Он вдруг весь напрягся.

– Мама едет!

– Где?! Не слышно ничего!

– Едет! Слушай!

Настя освободила уши от шапки. И правда, время от времени словно рычал вдалеке мотор.

– Да не они это…

Оба стояли, как вкопанные. Звук приближался. Вот уже и свет фар замелькал по дальней улице. Рекс возбужденно залаял.

– Мама! Мама! – запрыгал Егор.

У Насти отлегло от сердца. Она узнала звук… И бросилась открывать ворота. Сразу такая радость! Все хорошо!

– Мама, ну что же вы так долго! – сияла Настя, принимая от мамы тяжелую сумку с продуктами.

– Нет, Настюш, вот этот пакет возьми, он полегче, – сказала румяная мама.

Полная и улыбающаяся, она вылезла из машины. На ней тут же повис Егор.

– Чего так поздно гуляете?

– Вас ждали. Где вы были, я испугалась!

– В строительный заезжали. Иди, посмотри в багажник, – сказал папа, открывая задние двери.

– Что это? – не поняла Настя. Какие-то рулоны обоев, доски, краски…

– Комнату для тебя сделаем! Как подарок на Новый год! Ты же у нас такая умница, помощница, что бы мы без тебя делали.

Отец приобнял ее. От него пахло теплом и надежностью. Настя уткнулась носом на минуту в его рабочий ватник, чтобы вновь не заплакать.

Шумно зашли в дом. Егорка тут же кинулся к пакетам с едой, знал, что мама всегда привозит что-нибудь вкусное и полезное: йогурт, апельсины, печенье…

– А ну-ка, притормози, товарищ! – остановил его папа. – Мы для начала у Настюшки спросим, как ты себя вел, баловался ли? Слушался сестру?

Егор во все глаза уставился на Настю.

– Нормально все, хорошо, – ответила девочка.

Егор нырнул в сумку и взвизгнул от восторга – конфеты!

– Ой, правда ли? – недоверчиво шепнула ей мама.

И опять этот нежно-влюбленный взгляд, от которого Насте всегда так тепло на душе. Она нужна, она любима!

– Да, мамочка, мы же семья, и все стараемся друг для друга. И я стараюсь, и вы особенно… и даже Егор.