Читать книгу На краю Вельда - Анна Евдо - Страница 16

Вефиделия заставила себя улыбнуться, хотя бьющаяся о мужские пальцы жилка выдавала её скованное возмущение.

– Хоть что-то из Орда достойно уважения.

Никкорд склонился ближе и выдохнул прямо над её ухом:

– Будем считать, что мы наконец перестали недооценивать друг друга, и я заслужил честь коснуться веледи.

Губы Вефы почти выдали очередную дерзость, но в её голове вдруг зазвучал голос Велифимира: «Как бы виртуозно ты ни освоила меч, всегда помни, что твой хрупкий стан легко снести напором и тяжестью крепкого мужчины». Следом ему вторил Давенай: «Настоящий правитель сдержан в проявлении своих мыслей и чувств. Иногда врага можно презирать, иногда он может быть достоин восхищения. Не стоит выкладывать ему всё сразу. Всегда оставляй себе место для манёвра».

Неожиданный захват со стороны Никкорда лишил Вефиделию дыхания. Множество раз она бывала в медвежьих объятиях Рихода, отец не единожды скручивал её и перекидывал через плечо, но ни одна из их стычек не подготовила её к такому перекрывшему воздух онемению. Сейчас Вефа ясно осознавала, каким пугающим и опасным может быть мужчина, как и то, что он точно удерживал её не в полную силу. Она не испугалась, когда увалень Дорд навалился на неё всей своей тушей. Его намерения были очевидны, и противостоять ему получалось ясно и чётко. Никкорд же обездвижил её, в то же время не переступая некую грань. Вефиделия чувствовала касание каждого его пальца на плече и шее, будто на её коже враз ожили тысячи точек, посылающих сигналы угрозы. И вместе с тем из ниоткуда появилась твёрдая уверенность, что он её не тронет. Сейчас не тронет.

– Ты напомнил мне ещё об одном условии. – Вефиделия совсем чуть-чуть повернула голову к Никкорду.

Он повёл целой бровью, не думая отстраняться. Девушка в его руках словно тлела, но её огонь больше не обжигал его. Ему хотелось проучить её за то, что провела его, как мальчишку, отдать должное её сокрушающей смелости и противоречиво защитить от продолжающей передаваться ему боли. Она резонировала в нём, как дрожь от внезапной осыпи в горах, которая распространяется от могучей глыбы к каждому камню.

– О каком? – спросил вслух, пытаясь разорвать странную связь, затуманившую разум.

Вефиделия крепче сжала разрезанное платье в кулаках, упираясь запястьями в предплечье Никкорда.

– Вы не тронете женщин и девушек Вельдома без их согласия.

Его здоровая бровь осталась досадно приподнятой.

– Можешь не надеяться – я не дам ничего взамен на это, – добавила Вефа, ощущая возросшее между ними напряжение.

– Как вы могли подумать о таком, веледи? – Никкорд учтиво распрямился и более не задевал волосы Вефиделии. – Лишь ущербный берёт женщину силой.

Она дёрнулась вперёд. Он тут же отпустил её, усмехнувшись коротко и сухо.

– Что ж, смейся! – Вефиделия развернулась к нему лицом. Она сердилась на себя за то, что позволила так по-девчоночьи попасться. – Низкий обман и способ показать своё превосходство. Хотя чего ещё от тебя ждать…

– Мы знакомы одно неполное утро, а ты уже назвала меня трусом, подлецом и записала в насильники. Иные отвечали за меньшее оскорбление головой. – Никкорд плавно вытащил меч, который оказался воткнутым в землю. – Честность за честность. Давно меня не заставали врасплох. Я всего лишь отвлёк твои быстрые руки. Там, где мужчина схватится за оружие, женщина в первую очередь попробует прикрыть стыд. Ты поступила как подобает приличной девушке, хотя твои действия сложно предугадать.

Он предугадал, и это крайне раздражало. Вефиделия молчала и гневно стискивала ни в чём не повинную ткань лифа.

– Видишь, насколько недопустимо терять бдительность, будь перед тобой даже ребёнок. – Никкорд снова задумчиво посмотрел на Палорда и два мёртвых тела недалеко от него. Обвёл взглядом двор. – Погибшие сами о себе не позаботятся. Пора уделить им время.

Он посмотрел на Велифимира.

– Не смей. Пусть у меня не осталось оружия, я выцарапаю тебе глаза ногтями, если ты к нему приблизишься. – Вефиделия разжала кулаки и опустила руки. – И в бездну стыд!

Никкорд окинул её взглядом с головы до ног. Смятые лоскуты платья разглаживались на груди, образуя острыми уголками неровный зигзаг, в котором виднелась золотистая кожа.

Мужчина поравнялся с ней. Тщательно вытер лезвие о свой рукав.

– Не спеши ничего ей отдавать. То ещё ненасытное чудовище.

Он вложил меч в ножны и направился к своим людям. Спиной к Вефиделии. Неприкрыто. Именно в неё она прошептала:

– Будь ты проклят!

На плечи Вефиделии опустилось что-то мягкое и лёгкое. Продолжая прожигать спину удаляющегося мужчины, она уловила горьковатый травяной запах и благодарно кивнула, зная, что Ялга заметит. Стянула концы большого платка на груди, перекинула их крест накрест и завязала на узел сзади на талии.

Она не слышала негромкие краткие распоряжения, которые на ходу раздавал Никкорд, но весь двор пришёл в движение. На Вефу обрушились звуки, которые были словно приглушены с того мгновения, когда Велерт признался в соучастии. Стоны, рыдания, бормотание, топот ног и лошадиных копыт, свист ветра и тяжёлое дыхание каменного замка, обожжённого, покалеченного и потерявшего своего владыку.

Вефиделия глубоко вдохнула, медленно выдохнула и огляделась в поисках своих людей. Они собирались вокруг неё. Измазанные сажей, в порванной одежде, сжимающие в руках оружие, палки, какие-то доски и плачущих детей. Оставшиеся в живых стражи, кто хромая, кто придерживая раненую руку, виновато опускали головы под её взглядом.

– Когда вернётся отряд, посланный навстречу орлорду? – спросила она, обращаясь ко всем сразу.

– Ожидалось, что они должны сопроводить орлорда и его людей в Вельдом завтра к обеду, веледи.

Вефиделия сглотнула ком, поднимающийся к горлу в преддверии следующей просьбы. Нет, приказа. Теперь она не просто просит, она отдаёт приказы.

– Найдите или соорудите носилки и перенесите велорда и госпожу Эльвинию в главный зал. – Вефа сильно прижала руки к животу, заставляя себя держаться прямо и не согнуться пополам от накатывающей слабости и дурноты. – Никаких стычек с чужаками, пока я не скажу иначе. Те, кто цел, помогите прибрать двор, проверьте, куда попал огонь, кому нужно лечение, а кому могила. Займитесь лошадьми и подводой на Дальний мыс. Несмотря ни на что, она должна быть готова к завтрашнему утру.

Вефиделия перевела дыхание. Необходимо придумать, как предупредить Рихода, не вызывая подозрений у этого прозорливого гостя из Орда. Вефа безошибочно выхватила из толпы Никкорда, склонившегося над каким-то воином. Его чёрные волосы колыхались на ветру, как переливчатое крыло ворона. Ворона, которого всегда почитали как посредника между глупостью и мудростью… Вефиделия потрясла головой. Её собственные волосы тут же подхватил ветер и бросил ей в лицо, закрывая обзор.

– Вы двое, – она посмотрела на стражей, которые показались ей наиболее крепкими. – Уведите моего брата. Отныне и до скончания его дней он будет жить взаперти в одном из подвалов Вельдома. Я запрещаю с ним разговаривать и что-то передавать без моего ведома.

Вефиделия почувствовала новый прилив боли и всё же взглянула на Велерта, сидящего на земле, чьи глаза налились более не скрываемой ненавистью к ней.

– Все твои вещи и книги перенесут в подземелье. Дважды в день ты будешь получать еду, воду и ведро. И, конечно, твой божок может составить тебе компанию.

– Твоя гордыня тебя погубит! – прорычал Велерт. – Я каждый день буду молить божество погубить тебя.

– Моли усерднее, поскольку оно туго на ухо, раз так плохо услышало твои чаяния в первый раз. – Не воспринимая дальнейшие стенания Велерта, Вефиделия собрала покидающие её силы, чтобы достойно веледи дойти до замка и остаться одной за его стенами.

Никогда ступени Вельдома не казались такими высокими и холодными. С каждым шагом наверх Вефу всё сильнее сковывала тяжесть. Она наваливалась одновременно снаружи и изнутри, сдавливая сердце, крадя дыхание, превращая всё тело в неподъёмную ношу. Вефиделия продиралась сквозь неё, держась за упрямое желание не рассыпаться на части на виду у тех, для кого она должна оставаться сильной.

Девушка с трудом добралась до широкой площадки, покачнулась и замерла перед приоткрытыми дверьми в покои родителей. Осторожно сомкнула высокие резные створки, перекрывая тусклый свет этого страшного дня, сочившегося в узкую щель, и погрузилась в бездушный сумрак коридора. По наитию добрела до своей комнаты, вошла и привалилась спиной к двери, отрезая себя от внешнего мира.

Она вернётся в него, чуть позже, только переоденется, умоется… А если просто лечь в эту небрежно накрытую в утренней спешке покрывалом постель, закрыть глаза, заставить себя уснуть, проснуться и остаться в кровати… И пусть её заберут, она не будет сопротивляться, она пойдёт сама и не тронет этого убогого выродка, Палорда… даже от его имени несёт трусостью! Как мог у настоящего воина родиться такой сын… Никкорд не трус… И потому он ещё более опасный враг…

Вефиделия не заметила, как сползла по гладкой деревянной поверхности на пол. Обхватила голову обеими руками, больно сжимая и дёргая себя за волосы. Сдавленный стон вырвался через стиснутые зубы.

– Проклятый!

Ничего не изменить… Она зажмурилась, не пропуская накатывающие слёзы, и поднялась, безжалостно срывая с себя испорченное платье.