Читать книгу Социокультурные изменения в российской деревне в 1861–1914 гг. на примере Центрально-промышленного района - Анна Иванова - Страница 2

В России во второй половине ХIХ – начале ХХ вв. под воздействием реформ и культурно-просветительной работы земской интеллигенции в крестьянской общине начались важные социокультурные процессы, расшатывавшие ее патриархальные устои и традиционную культуру сельского мира. Менялись культурные потребности и духовные ценности крестьян, их представления об окружающем миропорядке, что способствовало новой самоидентификации крестьянства в модернизирующемся российском обществе. Заметнее и интенсивнее эти процессы происходили в губерниях Цен-трально-промышленного района, что определялось быстрыми темпами его индустриализации и урбанизации.

Для историков, социологов и культурологов проблема исследования социокультурной модернизации различных слоев российского общества, в том числе и крестьянства, актуализировалась в 1990-е гг. Термин «социокультура» в числе первых ввел в научный оборот русский философ и социолог П.А. Сорокин, но он не дал этому понятию полного определения. В настоящее время под «социокультурой» понимают определённую культурно-историческую среду, которая формирует психологию, нравственные, культурные ценности, мировоззрение и социальные представления определенного социума. В переломные эпохи в жизни общества под воздействием новых факторов традиционная социокультура подвергается изменениям, в ней появляются и получают развитие различные культурные новшества.

Несмотря на наличие большого количества трудов дореволюционных и современных историков по крестьяноведению, социокультурные аспекты русского крестьянского мира на рубеже ХIХ – ХХ вв. по существу ещё полностью не изучены. Исследование этой темы на материалах трёх центральных губерний промышленного региона России: Владимирской, Московской и Тверской имеет актуальность и научную значимость, поскольку впервые становится объектом специального изучения.

Эта проблема особенно актуальна и научно значима для периода социального разлома российского общества конца ХХ – начала XXI вв., так как без глубокого понимания особенностей сельского образа жизни, традиций и менталитета крестьян невозможны успехи в реформировании аграрного строя современной России. Актуальность данного исследования определяется и тем, что изучение социокультурного облика крестьянства даёт возможность отказаться от еще бытующих представлений о крестьянстве как о «темной», «невежественной» и «забитой» части российского общества, позволяет воссоздать более цельную картину социальной истории России на рубеже ХIХ – ХХ вв.

В последнее время для объяснения событий в России конца ХIХ – начала ХХ вв. особенно активно используется теория модернизации и так называемая «социальная история», предметом изучения которой является история отдельных групп, слоёв населения и регионов. Проблема осмысления исторических судеб крестьянства и его роли в истории России привели к возникновению такого научного направления, как крестьяноведение, в рамках которого важное место отводится историческим исследованиям регионального характера.

Историография проблемы

История и перспективы развития крестьянской общины пореформенного времени, жизнь и быт крестьян всегда были в центре внимания историков, этнографов, социологов и публицистов. По данным Б.Н. Миронова, по этой проблеме до 1917 г. было издано около трёх тысяч книг и статей1. Более полная информация о литературе по проблеме развития крестьянской общины в пореформенный период представлена в историографической работе С.М. Дубровского2.

Исходя из утвердившихся в последнее десятилетие принципов периодизации исторических исследований, в историографии темы можно выделить три периода: российский дореволюционный (до 1917 г.), советский (20—80-е гг. ХХ в.) и современный (с начала 90-х гг. ХХ в.), которые различаются между собой методологическими подходами, кругом изучаемых проблем, состоянием источниковой базы.

Начало историографии русской пореформенной общины положили исследователи-народники В.П. Воронцов, Н.П. Дружинин, К.Р. Качоровский, А.А. Кауфман, В.С. Пругавин, И.Г. Оршанский и другие. Они собрали и систематизировали фактический материал об общине, главную функцию которой видели в уравнительных переделах земли. В своих трудах эти авторы отметили некоторые социокультурные аспекты общинного крестьянства: патриархальность, уравнительную психологию, негативное отношение к частной собственности на землю и к богатству, роль обычного права в жизни крестьян3. В то же время ряд исследователей проявил интерес к традиционной культуре крестьян, к их бытовому укладу, нормам поведения, обычаям и обрядам4. Эти работы ещё не носили исследовательского характера и представляли в основном статьи, в которых описывался различный этнографический материал и народный фольклор.

Во второй половине ХIХ – начале ХХ вв. вышли работы, посвящённые роли православной церкви и приходского духовенства в российском обществе. В 1860-е гг. известный духовный автор Д.М. Ростиславов отмечал, что белое духовенство из-за своей замкнутости, неканонического поведения отдельных представителей и влияния раскольников начинает терять уважение во всех сословиях, в том числе и у крестьян5. В литературе этого периода в основном освещались государственно-церковные отношения, а духовное сословие было представлено безотносительно к крестьянскому миру6.

В связи с легализацией старообрядчества в начале ХХ в. у исследователей появился интерес не только к истории, но и к его современному положению, влиянию старообрядчества на крестьян и промышленников. По данным А.С. Пругавина и И.А. Кириллова крестьяне-старообрядцы селились компактно в Московской и Владимирской губерниях, меньше их проживало в Тверской губернии. Все авторы отмечали, что крестьяне-старообрядцы были более грамотными и строже соблюдали религиозные каноны, чем крестьяне-приверженцы официальной церкви.7

В досоветской историографии наибольшее внимание исследователей привлекал процесс становления и развития системы народного образования на селе. Авторы этих работ были видными либеральными земскими деятелями и представителями демократической научно-педагогической общественности, многие из них занимались практическими проблемами народного образования. Источниковую базу их работ составляли земские обследования, отчеты и статистические материалы уездных и губернских управ. Большинство работ носило публицистический характер. В числе первых изучением состояния сельских школ занимались С.А. Рачинский, Ф.Ф. Ольденбург, И.П. Боголепов, которые на основе земских подворных переписей в Московской и Тверской губерниях исследовали состояние школьной сети, численность учителей и учащихся, отношение крестьян к обучению детей.8Среди работ по этой теме необходимо выделить исследования А.С. Пругавина, показывающие динамику численности школ и учащихся, охват обучением детей в селах Владимирской, Московской и Тверской губерний. Он отмечает более высокий уровень грамотности крестьян в промышленных и старообрядческих селениях, разбирает причины негативного отношения крестьян к обучению девочек.9

В начале ХХ в. в связи с обсуждением вопроса о введении всеобщего начального обучения и реформирования системы народного образования появляются работы обобщающего характера. В трудах Н.В. Чехова и Г.А. Фальброка показана политика правительства в области народного образования, отношение властей к церковноприходским и земским школам, вклад земств в школьное дело, численность школ и учащихся во всех типах начальных школ, состояние педагогических кадров.10Большой резонанс у педагогической общественности вызвали сборник статей, выпущенный тверским земским деятелем князем Д.И. Шаховским, и работы члена Петербургского комитета грамотности В.И. Чарнолуского, в которых ставился вопрос о введении всеобщего обязательного начального обучения, были представлены различные концепции реформы и организации школьного де-ла.11В связи с 50-летним юбилеем учреждения земств вышли работы о вкладе земств в развитие народного образования на селе.12

Новые социокультурные явления в деревне изучаемых губерний на рубеже XIX–XX в. рассматривались в работах А.С. Пругавина, В.П. Вахтерова, В.И. Чарнолуского, А.А. Громбаха. Они отмечали большой вклад земской интеллигенции в культурно-просветительную работу среди крестьян. На основе анкетирования крестьян, проведенного учителями, авторы пришли к выводу об изменении читательских запросов крестьян.13Эти же изменения отмечали Н.А. Рубакин и А. Смирнов.14Медико-санитарное просвещение крестьян, роль земской медицины в охранении здоровья сельского населения и положительное отношение крестьян к медицине освещались Д.Н. Жбанковым и К.М. Языковым.15

С появлением в деревне кружков любителей драматического искусства и небольших народных театров, создаваемых по инициативе сельской интеллигенции и профессиональных актеров, стали выходить работы организаторов и специалистов по народным театрам Н.В. Скородумова, И. Щеглова, В.В. Тихоновича, которые по-разному оценивали роль деревенских театров в эстетическом воспитании крестьян.16

Таким образом, эти исследователи заложили основы для изучения социокультурных аспектов крестьянского мира.

Для советской историографии характерно обращение исследователей к особенностям эволюции аграрного строя России конца XIX – начала ХХ в., участию крестьян в революции 1905–1907 гг., влияние столыпинской реформы на развитие крестьянского мира. При всех различиях в трактовке аграрного строя России и эволюции крестьянской общины советских историков объединяло единство методологии.17

В этот период в основном изучались проблемы становления и развития советской школы, поэтому работ по народному образованию конца XIX – начала ХХ в. вышло мало. Тем не менее, следует отметить труд Н.А. Константинова и В.Е. Струминского по истории начального образования в дореволюционной России и книгу Ф.Т. Па-начина о подготовке педагогических кадров.18

В 1970-е – начале 1980-х гг. изучением крестьянского мира активно занимались этнографы. В трудах Т.А. Бернштам, К.В. Чистова, В.Н. Чичерова на основе этнографического материала, в том числе и центральных областей, исследовались особенности традиционной культуры крестьян: годовой праздничный цикл, связанный с православием и языческими традициями, обрядовая и повседневная куль-тура.19Особо следует выделить работу М.М. Громыко «Традиционные нормы поведения и формы общения русских крестьян XIX века».20В ней изучены общие архетипы общинного поведения: коллективизм, взаимопомощь в период сезонных работ, уравнительная психология, межличностные отношения в общине, формы общения взрослых и молодежи в труде и в праздники. Традиционная культура и быт крестьян Тверской губернии представлены в труде Л.А. Анохиной и Л.Н. Шмелевой.21

Значительный вклад в изучение духовного мира и социальных представлений русских крестьян XIX – начала ХХ в. внесли П.С. Кабы-тов, В.А. Козлов, Б.Г. Литвак.22Они отметили существенные черты крестьянской психологии: патриархальность, монархизм, религиозно-мифическое восприятие действительности, приверженность к традициям и ослабление этих компонентов в сознании крестьян в начале ХХ в.

Однако до сих пор в историографии слабее всего изучены такие проблемы, как национальное самосознание и особенности патриотизма крестьянства, хотя они затронуты в работе А.В. Буганова.23

Появлению в деревне таких видов искусства, как народный театр и кинематограф посвящены большие разделы в работах Г.А. Хайченко и С.С. Гинзбурга.24

Следует отметить, что в советской исторической науке под воздействием идеологической и политической конъюнктуры дореволюционное духовенство было представлено в неприглядном свете. Священнослужители стали синонимом невежества, косности, стяжательства, а церковь оценивалась как реакционная и контрреволюционная сила, что иногда было явным преувеличением.25

Антиклерикальное движение крестьян и контрреволюционная деятельность церкви в начале ХХ в. находятся в центре внимания в работах П.Н. Зырянова и Л.И. Емелях.26Отмечая факты негативного отношения крестьян к духовенству и церкви, Л.И. Емелях делает вывод о быстрых процессах секуляризации сознания крестьян в начале ХХ в. Однако факты свидетельствуют, что процесс секуляризации происходил медленно и затронул главным образом молодежь и отходников. Основная масса крестьян оставалась традиционно религиозной. Более того, по мнению Т.А. Бернштам и Г.А. Носовой, крестьяне в своих религиозных верованиях сохранили элементы язычества, были еще подвержены суевериям и предрассудкам.27

В 1990-е гг. начинается новый этап в изучении истории российского крестьянства, формируется такое междисциплинарное направление, как крестьяноведение. В центре внимания исследователей находились вопросы, которые уже освещались в научной литературе, но историки отказались от устоявшихся идеологических стереотипов, господствовавших в советской исторической науке. Социокультурные процессы в деревне стали рассматриваться с точки зрения воздействия модернизации на все стороны жизни крестьян.

Новыми подходами в осмыслении места и роли крестьянской общины в жизни крестьян пореформенной деревни и в начале ХХ в.

отличаются работы современных исследователей Л.И. Кучумовой и П.Н. Зырянова.28Л.И. Кучумова на основе массовых источников раскрывает такие аспекты крестьянской общины, как природно-хозяйственный комплекс, взаимоотношения общины и государства, мирское самоуправление, крестьянский двор и семья в системе общины. Автор подчёркивает, что реформы 60—70-х гг. XIX в., начавшиеся процессы индустриализации и урбанизации серьёзно затронули традиционные устои крестьянского мира. В работе П.Н. Зырянова представлена сельская община в период проведения аграрной реформы П.А. Столыпина. Во многом по-новому, в отличие от предшественников, показана реализация реформы, отношение к ней правительственных кругов и самих крестьян. Автор отмечает, что проведение реформы сдерживалось не только объективными обстоятельствами, но и связывалось с трудностями трансформации коллективного сознания крестьян и их прагматизмом.

В последнее время для объяснения исторических событий в России конца XIX – начала ХХ в. историки стали активно использовать теорию модернизации. Под модернизацией понимается процесс обновления традиционного общества на основе использования достижений более развитых стран. Модернизация меняет тип воспроизводства, государственные институты, социальные отношения и традиционную социокультуру. Препятствием на пути модернизации является устоявшийся менталитет крестьянского социума. Модернизация вызывает не только трансформацию общинных устоев, но и социокультурную инверсию, или усиление традиционных культурных ценностей, как реакцию на появление в деревне новых социокультурных тенденций.

Многие социальные проблемы российского общества, в том числе трансформация общины, рассматриваются в фундаментальном труде Б.Н. Миронова по социальной истории России XVIII – начала ХХ в. В работе прослеживается, как под воздействием модернизации и урбанизации, проникновения в деревню рыночных отношений и отходничества постепенно меняются внутриобщинные отношения, что приводило к столкновению традиционного менталитета с новым образом жизни крестьян. Автор отмечает, что с конца XIX века в местностях с интенсивной индустриализацией и урбанизацией в деревню начинает активно проникать массовая городская культура, под воздействием которой менялся и менталитет крестьян.29

Новым явлением в российской историографии стало изучение менталитета различных групп населения, в том числе и крестьянства. По итогам международной конференции, проведённой в Москве 14–15 июня 1994 г., по этой теме был выпущен сборник статей.30Понятие «менталитет» пока ещё не имеет чёткого определения. Большинство исследователей под этим термином имеют в виду социально-психологические стереотипы и привычки сознания, ценностные ориентации и взгляды, заложенные культурными традициями и воспитанием и характерные для какой-нибудь социально-культурной общности, сословия или социальной группы. Ментальность – это своего рода модель восприятия и оценки действительности, выработанная массовым сознанием и разделяемая большинством членов общности. Таким образом, ментальность – это общая совокупность установок, предрасположенностей, определяющих чувства, сознание и поведение человека. Ментальность может быть индивидуальной и коллективной. В совокупности ментальности образуют некую систему – менталитет.31

Особенности менталитета общинного крестьянства фигурируют в качестве самостоятельной проблемы в работах Л.В. Даниловой и В.П. Данилова, К.О. Касьяновой, С.В. Лурье, Л.Т. Сенчаковой, которые связывают специфические черты сознания, социальный опыт, духовные ценности и архетипы поведения крестьян с жизнью и хозяйствованием на земле. В то же время авторы отмечают трансформирующее влияние факторов модернизации на общину, самосознание и социальные представления крестьян.32

В этом отношении заслуживает внимания монография Л.Т. Сен-чаковой.33В ней автор анализирует приговоры и наказы сельских и волостных сходов шести центральных губерний, в том числе Владимирской, Московской, Тверской, направляемых в 1905–1907 гг. в различные государственные инстанции, а также Всероссийскому крестьянскому союзу, и выявляет экономические, социальные и политические требования и пожелания крестьян. По мнению Л.Т. Сенчаковой, приговоры крестьян дают полное представление о понимании ими своей роли в государстве, а также какие интересы отстаивало «сознательное» крестьянство, что характеризовало его возросший уровень политического сознания. Приговорное движение нашло отражение и в книге О.Г. Буховца, написанной на материалах черноземных губерний России и Белоруссии. В ней раскрывается динамика социальных конфликтов в деревне и требования крестьян в революции 1905–1907 гг.34

Новые подходы появились и в освещении политики правительства в образовании народа.35В работе Б.К. Тебиева большое внимание уделяется деятельности педагогических и просветительских обществ не только в развитии передовой педагогической мысли, но и в распространении народного образования на селе. Впервые в литературе подробно рассматриваются проекты реформирования школы и вклад министра народного просвещения графа П.Н. Игнатьева в реформу школы и введение всеобщего начального обучения.

В последние годы на основе переосмысления источников исследователи во многом по-новому стали раскрывать роль церкви и приходского духовенства в обществе и в жизни крестьян. В статье А.И. Конюченко рассмотрены социальный статус, экономическое положение и своеобразная субкультура православного духовенства. В работах В.А. Бердинских показана деятельность сельского духовенства в просвещении крестьян, в церковноприходских школах, в попечительствах о народной трезвости, их вклад в развитие краеведения. В уже упомянутом двухтомнике Б.Н. Миронова имеется раздел, посвящённый церкви и приходскому духовенству конца XIX – начала ХХ в., показаны социальный статус, материальное положение и служебные обязанности священнослужителей. Отмечая ослабление значения религиозных обрядов у крестьян, автор считает, что секуляризация сознания крестьян проходила медленно, и большинство крестьян и в начале ХХ в. оставалось религиозным.36

Значительный вклад в изучение жизни, быта приходского духовенства и его взаимоотношений с сельским миром на рубеже XIX – ХХ вв. внесла Т.Г. Леонтьева.37На основе переосмысления многих источников, в том числе мемуаров духовных лиц и материалов фонда духовной консистории Тверской епархии, автор исследует быт сельского духовенства и его социальный статус в сельском сообществе, не всегда простые взаимоотношения с прихожанами. В работах Т.Г. Леонтьевой уделено большое внимание просветительной и филантропической деятельности духовенства среди крестьян, что ранее было слабо изучено. Автор также отмечает, что процесс общей секуляризации сознания крестьян, затронувший в основном молодых крестьян-отходников, иногда приводил к бытовому богохульству.38

В последнее время оживился интерес к истории старообрядчества. Так, И.В. Поздеева отмечает, что у старообрядцев и в начале ХХ в. сохранились исторически сложившиеся устои жизни и верность «началам древнего русского благочестия».39

В современной отечественной историографии пока еще недостаточно разработан такой аспект социокультуры крестьянства, как монархизм, характерный для традиционного общества. Наибольший вклад в изучение этой проблемы внесли работы С.В. Авреха и Н.И. Черняева.40

В последние годы возрастает интерес к культуре и быту пореформенной деревни.41На этнографическом материале, в том числе и центральных губерний, М.М. Громыко исследует традиции, обычаи, нормы поведения, духовные ценности и социальные представления русских крестьян XVIII – начала ХХ вв., показывает отношение крестьян к школе, грамоте, чтению книг, подробно анализирует традиционную праздничную культуру крестьян и формы проведения досуга молодежью.42Изменению читательских запросов крестьян посвящены работы А.И. Рейтблата и книга под редакцией И.И. Фроловой.43

В историографии 2000-х гг. следует отметить, прежде всего, капитальную монографию О.А. Суховой «Десять мифов крестьянского сознания», в которой на основе архивных материалов четырёх губерний Среднего Поволжья (Пензенской, Самарской, Саратовской и Ульяновской) предпринимается попытка анализа ключевых представлений «картины мира» российского крестьянства на рубеже XIX – ХХ вв. Автор исследует основные архетипы и мифологемы крестьянской психологии и менталитета, их эволюцию под влиянием модернизационных процессов. О.А. Сухова приходит к выводу, что крестьянское мифотворчество охватывало все наиболее значимые сферы повседневной действительности. Но при этом народное мифотворчество не исчерпывалось тривиальным искажением действительности, оно выполняло и «огромную созидательную функцию, выступая как инструмент адаптации родового сознания к изменяющейся действительности, так и способ преобразования последней».44

Можно также отметить историографические работы Л.Н. Бродовской и А.В. Гаврилова, а также статьи В.Я. Филимонова и В.И. Фёдоровой, в которых на примере Калужской и Енисейской губерний разбирается проблема социальной адаптации крестьянства к модернизационным процессам на рубеже XIX – ХХ вв.45

К проблемам истории крестьянства на рубеже XIX – ХХ вв. возрос интерес и в зарубежной исторической науке. Общие тенденции в развитии российского крестьянства стали объектом изучения английского историка Т. Шанина.46

В американской историографии также появились работы, в которых историки обращаются к недостаточно разработанной теме – социокультурной истории крестьянства пореформенной деревни. В своих исследованиях Дж. Брукс и Б. Эклоф представляют крестьян не как «пассивную и темную силу», а людей, стремящихся к знаниям, при этом отмечают прагматизм крестьян по отношению к образованию. Дж. Брукс выявляет расширение круга чтения крестьян от популярной до серьезной литературы, увеличения чтения газет и журналов.47Д. Фильд отвергает стереотипный образ консервативного русского крестьянина, а исследователи Г. Фриз, Б. Михен-Уотерс и К. Чулос утверждают, что религиозность крестьян не противоречила их эпизодическим актам протеста против духовенства. По их мнению, это не свидетельствовало об антиклерикальных настроениях среди крестьян.48О медленном процессе секуляризации массового сознания крестьян, десакрализации природы и власти пишет Х. Кокс49.

Дж. Бердз исследует процесс влияния крестьян-отходников на складывание в деревне культуры массового потребления.50Об участии крестьян в революции 1905–1907 гг., их борьбе за «землю и волю» и возросшем самосознании пишут Д. Байрау и Т. Шанин.51В июне 1994 г. в Москве в работе научной конференции, посвященной российскому крестьянству, участвовали американские историки С. Хок, Д. Фильд, Б. Энгел, Д. Ренсел.52

Несмотря на то, что отдельные сюжеты изучаемой темы частично рассматривались в общих и специальных исследованиях, в целом комплекс проблем социокультуры крестьянства центральных губерний на рубеже XIX – ХХ вв. еще не получил достаточного освещения. Это даёт основание утверждать, что социокультурные проблемы крестьянства в региональном отношении и в данных хронологических рамках рассматриваемого нами периода требуют дальнейшего изучения.

В данном исследовании впервые на основе значительного количества вводимых в научный оборот источников изучаются социокультурные процессы в сельском мире центральных губерний в конце XIX – начале ХХ века. Социокультурные процессы рассматриваются комплексно по широкому кругу вопросов: влияние модернизационных факторов на нравственные установки и социальные представления крестьян, взаимоотношения духовенства и сельского мира и начавшиеся процессы секуляризации сознания крестьян, изменение отношения крестьян к образованию и знаниям, эволюция культурных потребностей крестьян и их самоидентификация в нарождающемся гражданском обществе России.

Собранный материал и проведенное на его основе исследование позволяют расширить знания о социокультурном облике крестьян конца XIX – начала ХХ в., наметить новые направления для его дальнейшего изучения.

Обзор источников

Комплекс источников можно разделить на семь групп:

1. Основную группу составляют материалы 23 фондов трех архивов: Государственного архива Владимирской области (ГАВО), Центрального исторического архива г. Москвы (ЦИАМ), Государственного архива Тверской области (ГАТО).

Важное значение для понимания политики правительства в области народного образования и состояния школьного дела имеет фонд канцелярии попечителя Московского учебного округа и дирекции народных училищ (ЦИАМ. Ф. 459.), в который входили 11 губерний Центрально-промышленного района. В фонде представлена делопроизводственная документация: циркуляры Министерства народного просвещения, переписка попечителя учебного округа и дирекции народных училищ с министерством и губернскими дирекциями народных училищ, различная отчетная документация о состоянии школьной сети в губерниях, о численности и составе учителей и учащихся, статистические данные о школьных и народных библиотеках на селе, наличии в них книг, отчеты о проведении и тематике народных чтений.

Ценный материал, раскрывающий деятельность губернских и уездных земств по развитию народного образования на селе, получен из фондов отделов народного образования губернских управ Владимирской (ГАВО. Ф. 379.), Московской (ЦИАМ. Ф. 184.), Тверской губерний (ГАТО. Ф. 800.). В них представлены материалы по финансированию, строительству и состоянию земских школ, организации педагогических курсов, проведению губернских и общеземских съездов по народному образованию, разработке школьной сети; представлены проекты губернских управ по введению всеобщего начального обучения, а также статистические данные о численности учителей и учащихся. Представляют интерес материалы земских обследований крестьянских семей по поводу непосещения школ детьми и отношения крестьян к обучению детей.

В фонде Московского столичного и губернского статистического комитета (Ф. 199. Описи 1, 2.) имеются сведения об учебных заведениях Московской губернии, в том числе о церковноприходских школах и школах грамотности.

Материал, касающийся развития школьной сети Владимирской и Тверской губерний, был получен из фондов Владимирского губернского (Ф. 451.) и Тверского губернского (Ф. 642.) Учебных советов. В них имеются ходатайства крестьян об открытии начальных школ, списки попечителей школ, в том числе из крестьян, протоколы заседаний учебных советов.

Многие полученные данные были систематизированы и сведены в таблицы, позволяющие проследить особенности развития народного образования на селе, показать вклад земств в решение проблемы создания системы всеобщего начального обучения.

Из фондов канцелярий владимирского (Ф. 140.) и тверского (Ф. 56.) губернаторов, фондов Владимирского губернского (Ф. 204.) и Тверского (Ф. 488.) присутствий использованы документальные материалы, раскрывающие многие аспекты социокультурных изменений на селе. Прежде всего, это ходатайства крестьян о разрешении им издавать газеты, открывать типографии и кинотеатры. В них представлены сведения о книжных складах, лавках и библиотеках на селе, сельских народных театрах и спектаклях, устройстве сельскохозяйственных чтений и курсов.

В фондах губернских жандармских управлений Владимирской (Ф. 704.) и Тверской губерний (Ф. 927.) использованы дела по обвинению крестьян в оскорблении личности царя, а также дела по обвинению крестьян в распространении прокламаций, пении революционных песен и участии в демонстрациях в период революции 1905–1907 гг.

Также при работе над монографией были привлечены материалы губернских комитетов попечительства о народной трезвости Владимирской (Ф. 542.) и Тверской губерний (Ф. 133.), которые проводили разнообразную культурно-просветительную работу среди крестьян. Особый интерес представляют отчёты о работе чайных попечительств, которые были своеобразными клубами на селе. Изучение этих материалов позволяет сделать вывод о появлении в деревне элементов массовой городской культуры и изменении культурных запросов крестьян.

Богатый материал, раскрывающий жизнь сельских приходов и взаимоотношение духовенства с сельским миром, содержится в фондах Духовных консисторий – Владимирской (Ф. 556.), Московской (Ф. 203.) и Тверской (Ф. 160.) епархий. В них имеются указы Святейшего Синода, отчёты архиереев о положении дел в епархиях, донесения благочинных и приходских священников о состоянии церквей, положении духовенства; ведомости о пожертвованиях крестьян в пользу церквей и монастырей, сведения о церковной благотворительности; донесения о посещении крестьянами церковных служб, неявки на исповедь и к святому причастию. Имеются документы с фактами богохульства и негативного отношения отдельных крестьян к духовенству, а также о позициях сельских священников в период аграрных беспорядков в 1905–1907 гг. Изучение этого комплекса материалов позволяет выявить причины падения авторитета духовенства в глазах части крестьян и проследить особенности процесса секуляризации сознания крестьян на рубеже веков.

Из фондов Владимирского (Ф. 450.) и Тверского (Ф. 643.) епархиальных училищных советов использованы статистические сведения о наличии церковноприходских школ и школ грамоты, численность законоучителей и учащихся. Документы православных братств и церковных попечительств о народной трезвости раскрывают религиозно-просветительную деятельность сельского духовенства среди крестьян.

Документальные материалы названных фондов ранее не были опубликованы и впервые вводятся в научный оборот.

2. При работе над монографией был использован значительный объём опубликованных материалов. Прежде всего, это документы, извлечённые из сборников законов и правительственных постановлений по народному образованию, указы Синода о компетенции епархиальных училищных советов и Положение о церковноприходских школах и школах грамоты, отчёты обер-прокурора Синода за 1901, 1903–1904, 1908–1909, 1911–1912 гг.

Значительный интерес для исследования представляют труды, доклады и постановления Первого общеземского съезда по народному образованию 1911 г. и труды съезда крестьян-старообрядцев 1906 г. в Москве. В трудах Первого Всероссийского съезда сценических деятелей 1898 г. и Всероссийского съезда деятелей народного театра в Москве 27 декабря 1915 – 5 января 1916 гг. представлена информация о сельских театрах и об отношении к ним крестьян.

Протоколы Учредительного съезда Всероссийского крестьянского союза (ВКС) 1905 г., а также приговоры и наказы крестьянских обществ в 1905–1907 гг. дают полное представление о росте самосознания крестьян и их социальных представлениях в годы Первой русской революции.53

Важным источником информации о социальных конфликтах в деревне и социальных представлениях крестьян, их отношении к властям и духовенству в период революции 1905–1907 гг. являются различные документальные сборники.54

3. Большую помощь в раскрытии многих сюжетов темы оказали статистические материалы. В первую очередь это губернские материалы Первой всеобщей переписи населения России 1897 г. Они дают представление о социально-демографической ситуации в деревне и уровне грамотности крестьян. Среди статистических сборников необходимо выделить тома «Статистики землевладения 1905 г.», «Мирские доходы и расходы» за 1881, 1892–1894 и 1905 гг. по 50 губерниям Европейской России, материалы земских подворных переписей за 1880–1913 гг., обработанные З.М. и Н.А. Свавицкими.55Они позволяют выявить ряд аспектов состояния крестьянского хозяйства, изменения общинных порядков и социально-демографические сдвиги в деревне.

Обширный массив информации для изучения проблем развития народного образования на селе содержится в общероссийских и земских губернских статистических сборниках, обзорах и ежегодниках, которые раскрывают деятельность земств по развитию школьной сети, введению всеобщего начального обучения, состоянию школ, динамике численности учащихся и учителей.56

Наибольшую ценность для выявления изменений в социокультурном облике крестьянства представляют материалы обследований, проведённые земскими корреспондентами и учителями, помещённые в различных печатных изданиях земств и в статистических ежегодниках. Они свидетельствуют о положительном отношении крестьян к образованию и введению всеобщего начального обучения детей.57

В земских сборниках отражена культурно-просветительная деятельность земской интеллигенции среди крестьян, представлены материалы о библиотечной сети на селе, проведении народных чтений, изменении читательских запросов крестьян.58

4. Мемуары и дневники. Эта группа источников имеет важное значение для понимания социокультурных процессов в деревне на рубеже веков. Это, прежде всего, мемуары председателя правительства С.Ю. Витте, министра финансов (позднее председателя правительства) В.Н. Коковцова и министра народного просвещения А.Н. Шварца.59

Жизнь и быт сельского духовенства и его взаимоотношения с сельским миром нашли отражение в воспоминаниях митрополита Евлогия и архиепископа Тверского и Кашинского Саввы. Традиционализм и отношение крестьян к новым социокультурным явлениям в деревне точно подмечены в воспоминаниях крестьянского писателя из Волоколамского уезда Московской губернии С.Т. Семёнова, бывшего крестьянина и агронома И.Я. Столярова. О событиях и настроениях крестьян в подмосковной деревне в 1905 г. свидетельствуют воспоминания крестьян. В мемуарах известного книгоиздателя И.Д. Сытина, актеров П.Н. Орленева и А.А. Мгеброва, земских учителей Н.Б. Петровой и Д.И. Тихомирова содержится интересный материал об отношении крестьян к чтению книг и газет, к школе и обучению детей, восприятие крестьянами театральных постановок.60

Ценным источником сведений о жизни духовного сословия и его взаимоотношениях с окружающем миром являются дневниковые записи священника из г. Калязина Тверской губернии И.С. Белюстина. О социальных представлениях и жизни крестьян пореформенной России свидетельствуют письма помещика и знатока крестьянской жизни А.Н. Энгельгардта.61Специфичность этого вида источников состоит в том, что реалии жизни в них отражены субъективно, а иногда и откровенно тенденциозно.

5. Важным источником информации о жизни крестьян являются публицистические произведения писателей-народников Н.Н. Златовратского, В.Г. Короленко, А.И. Фаресова, Г.И. Успенского, а также А.М. Горького и просветителя А.Н. Рубакина.62В них отмечены особенности традиционной крестьянской культуры: патриархальность, представления о собственности, богатстве и бедности, справедливости, социальное поведение крестьян, религиозно-мифологическое восприятие действительности, монархизм, изменение культурных запросов крестьян, то есть, представлена основная структура крестьянской ментальности.

6. В данном исследовании использован богатый этнографический и краеведческий материал из опубликованных материалов Этнографического бюро князя В.Н. Тенишева и из других этнографических сборников, изданных Российским Географическим обществом.63

7. Материалы прессы. К исследованию были привлечены материалы местной и центральной периодической печати изучаемого периода. На страницах газет «Правительственный вестник», «Русские ведомости», «Владимирские губернские ведомости», «Московские губернские ведомости», «Московские ведомости», «Тверские губернские ведомости», «Тверская газета» печаталась информация о принимаемых властями и органами местного самоуправления мерах по развитию просвещения и культуры, помещены материалы краеведческого характера. Местные газеты освещали предвыборные кампании в Государственные думы, а также приговоры крестьянских сходов в 1905–1907 гг. В журналах «Русская школа», «Вестник воспитания», «Для народного учителя», «Образование», «Народный театр», «Театр и искусство» освещалась жизнь учителей и учащихся, публиковались заметки о проблемах сельской школы, письма учителей, ходатайства крестьян об открытии земских школ, информация об экскурсиях учащихся по достопримечательным местам Москвы, Владимира и Твери, сведения о сельских театрах. Информационный материал о жизни сельского духовенства, церковной и крестьянской благотворительности, взаимоотношениях духовенства и сельского мира имеется в печатных изданиях, выпускавшихся синодальной типографией и епархиальными издательствами: «Церковный вестник», «Богословский вестник», «Церковь», «Московские епархиальные ведомости», «Тверской епархиальный вестник», а также в журналах «Вестник благотворительности», «Трудовая помощь» и другие.

Совокупность вышеперечисленных документов и материалов позволяет дать обстоятельную картину основных социокультурных процессов в деревне центральных губерний в изучаемый период.

Хронологические рамки исследования включают период с 1880-х гг. по 1914 г. Выбор хронологических рамок объясняется тем, что с начала 1880-х гг., в связи с начавшейся индустриализацией, втягиванием крестьянских хозяйств в рыночные отношения и просветительной деятельностью земств, в деревне промышленно развитых центральных губерний наметились важные социокультурные процессы. Под их воздействием происходит трансформация общинных порядков, в традиционной культуре крестьянства появляются элементы городской массовой культуры, растет самосознание крестьян. Верхняя хронологическая грань исследования определяется начавшейся в 1914 г. мировой войной, которая кардинальным образом изменила обстановку в стране.

Территориальные рамки исследования. Социокультурные процессы, происходившие в деревне на рубеже веков, анализируются на материалах трех губерний Центрально-промышленного района – Владимирской, Московской, Тверской. Одинаковые природно-климатические условия, историческое прошлое, высокий уровень индустриального развития и разнообразных форм промышленной деятельности на селе, их тесная связь с земледелием, динамичные процессы урбанизации и миграции сельского населения, влияние города на жизнь деревни – всё это создавало общие черты и тенденции в социально-экономическом и культурном развитии этих губерний.

Целью данного исследования является анализ социокультурных процессов в деревне в конце ХIХ – начале ХХ вв., выявление и изучение в них двух взаимосвязанных и, во многом, противоречащих друг другу тенденций, одна из которых была связана с сохранением и укреплением существующих традиций, а другая вела к ломке традиционной крестьянской культуры и возникновению на селе элементов новой, массовой культуры.

Указанная цель определяет основные задачи, которые необходимо решить в данном исследовании:

– определить основные черты традиционной крестьянской культуры в изучаемом регионе;

– рассмотреть влияние внешних факторов на нравственные установки и социальные представления крестьян;

– выявить роль церкви и духовенства в жизни сельского мира в пореформенный период и показать начавшийся в условиях модернизации процесс секуляризации сознания крестьян;

– проанализировать основные направления в развитии народного образования на селе и мотивы отношения крестьян к образованию и знаниям как факторам адаптации к новым условиям жизнедеятельности;

– проследить эволюцию культурных потребностей и запросов крестьян;

– дать анализ изменений в самосознании крестьян в начале ХХ в.

Методологическую основу данного исследования составляют системный (комплексный) подход, предполагающий учет многообразия факторов, влиявших на социокультурные процессы на селе, а также принципы историзма и объективности. В качестве научно-исследовательского инструментария использовались сравнительно-исторический и проблемно-хронологический методы, что определялось проблематикой, целями и задачами исследования и характером используемых источников.