Читать книгу Зяблик. Сокращенное издание - Анна Кимова - Страница 5

Она спрыгнула на платформу бóлшевского железнодорожного вокзала, освещенного фонарями (прим.: прототип – город Балашов). Уже давно стемнело. На небе красовалась мрачная тяжелая туча, повисшая брюхом над лесом и освещаемая луной, до которой она пыталась добраться. Послышался раскат грома.

На платформе к Юле подошел молодой человек в черной куртке и черных джинсах:

– Юлия, простите… – обратился он к ней.

– Владимировна, – откликнулась она.

– Юлия Владимировна, давайте поторопимся, сейчас ливанёт! – сопровождающий взял у нее чемодан и указал направление, куда идти.

Вместе они быстро проследовали к припаркованному рядом со зданием вокзала автомобилю, водитель открыл перед Юлей пассажирскую дверь и пригласил ее сесть.

Он разместил чемодан Юли на заднем сидении, после чего сел за руль. В этот момент раздался еще один раскат грома, от которого сработали сигнализации соседних машин. Автомобиль сорвался с места.

После того, как машина выехала на ровное покрытие трассы, Юля немного осмотрелась. Черный кожаный салон производил впечатление того, что за автомобилем ухаживали, но в машине было слишком темно, и этот вывод мог быть поспешным. Скорее Юля ориентировалась не на зрение, а на обоняние – в машине пахло чистотой и респектабельностью. Юля повернулась к водителю и присмотрелась. На вид ему было около двадцати пяти, светлые волосы, брови и ресницы, неприятное лицо, на котором выделялись крупный нос и тонкие, недовольные губы. Он производил отталкивающее впечатление. Но, опять-таки, в машине было слишком темно, так что не стоило делать скоропалительных выводов.

– А далеко ехать?

– Нет, здесь километров пятьдесят от силы. Только последний участок через лес придется проехать.

– Так, гроза! Если ехать через лес, может, лучше переждать?

– Через лес ехать недолго. Так что гроза нам не помеха. – Водитель улыбнулся, но улыбка у него была столь же неприятная, сколь и он сам.

Юля немного задремала и даже не заметила, как провалилась в сон. Ей снились какие-то птицы, похожие на сов. Юля лежала на животе на какой-то лесной поляне, и эти птицы летали над ней так низко, что ей казалось, они вот-вот коснуться ее своими крыльями. Летали и издавали звуки, похожие то на свист, то на шипение, то на плач, то на рев, будто бы человеческий. Одна сова села ей на спину, и Юля стала поворачивать к ней свое лицо. В этот момент птица рассмеялась диким и ужасающим смехом. Юля резко очнулась от этого кошмарного сна. Автомобиль сильно раскачивался на плохой дороге.

Девушка тряхнула головой, чтобы окончательно прийти в себя, и схватилась за ручку над пассажирской дверью. Вдруг машину повело в сторону, она завалилась на бок и заглохла. Водитель попытался завезти мотор, но это было безрезультатно. В машине все погасло. Понажимав на разные кнопки, водитель выругался, затем открыл свою дверь, повернулся лицом к Юле и произнес:

– Кажется, приехали. Выйду, посмотрю. – Он выпрыгнул из машины под дождь, и Юля услышала его вскрик.

Ее стали одолевать нехорошие предчувствия. Дождь усиливался. В машине становилось все холоднее. Юлю передернуло. Она вспомнила о чемодане с вещами и повернулась назад, чтобы взять его. В чемодане Юля нашла дождевую куртку, теплые носки, резиновые сапожки. Она тут же их надела, а кроссовки положила в пакет и затолкала его обратно в чемодан. Сразу стало теплее.

От ее дыхания шел пар. В машине постепенно стали запотевать стекла. Юля прислушалась, но кроме шума дождя ничего не смогла уловить. Капот автомобиля был до сих пор открыт, но водителя не было слышно. Юля приоткрыла свою дверь и крикнула:

– Эй, где вы? Вы слышите меня?

– Здесь я, здесь.

Водитель доковылял до машины на одной ноге, волоча за собой другую, и вскарабкался обратно в салон.

– Машина мертвая, что-то с электрикой. Я когда спрыгивал, в яму неудачно приземлился. Ногу подвернул слегка…

– Ага, я вижу. Настолько слегка, что ходить не можете. – На лице Юли отразилась тревога. – Что делать будем? – Она не была хозяйкой положения, что было для нее непривычным и очень удручало.

– Нужна подмога. Возможно, даже вездеход с лебедкой. Когда заглохли, машину повело… Здесь по дороге километра три-четыре осталось до Зябликово, если прямо пойдете, то выйдете прямо на земли Дмитрия Владимировича.

Юля не поверила своим ушам:

– Вы предлагаете мне пройти три километра через лес по такой темени? – Она одарила его возмущенным взглядом.

– Ну, во-первых, не через лес, а по дороге. А во-вторых, в машине есть фонарик. – Ироничная улыбка сделала его лицо еще более неприятным.

Юля не оценила шутки, тогда он сменил тон на серьезный:

– Я просто предложил. Я с такой ногой идти не смогу. А связи нет из-за грозы. – Он внимательно посмотрел на Юлю. – Можем и здесь переждать.

Юля представила себе, как всю ночь будет заперта в заглохшей машине с этим неприятным типом и ей стало не по себе. В машине было холодно. На улице шел дождь. Моральная усталость Юли находилась на пределе. Она еще раз посмотрела на водителя, и ей сделалось противно от одной мысли, что она просидит с этим человеком в закрытом пространстве кабины хотя бы десять минут. На Юлю накатил приступ тошноты, но она сглотнула слюну, пытаясь справиться со спазмом. Юля закрыла глаза и попыталась взять себя в руки.

– Да-а… Дождь, как назло, как из ведра… – вздохнула она.

Юля вспомнила, как лет десять назад в последний раз обливалась холодной водой, а ведь когда-то это был ее обязательный ритуал – так закалялась сталь, формировался ее бойцовский характер. Она вспомнила, как семь лет назад во время ее второго нервного потрясения Юля приняла участие в большом вольном заплыве на открытой воде, где заняла почетное четвертое место среди профессионалов, хотя не проходила для этого никакой специальной подготовки. Просто плавание всегда давалось ей легко. Как будто она просто шла, а не плыла. Юля очень любила воду и всегда могла проплыть большие расстояния на одном дыхании. Однажды один пловец сказал ей, что все дело было просто в правильно поставленной технике, но Юля никогда так не считала. Ведь она занималась с тренером всего несколько месяцев, и это было еще перед ее отъездом из России. Она просто относила эту особенность на счет своей природной способности к плаванию.

Но все это было давно. Сейчас Юля уже давно забыла о том, что такое занятия спортом. У нее просто не было на это времени. К тому же ее моральное состояние не располагало к совершению подвигов. Но этот неприятный тип был просто невыносим. Или просто сейчас все вокруг вызывало в ней такую реакцию. Немного поразмыслив, Юля решительно вскинула голову:

– Ладно, здесь все равно промерзнем до утра. А так, хоть какое-то движение. Пойду. Прямо, значит? Ориентир какой-то дайте.

– Там через полверсты справа овраг начнется. Держитесь прямо. Километра полтора – и дорога влево начнет клонится, справа вид на реку откроется. Вам по дороге, значит, левее от реки. Пройдете вдоль поля, начнется лес. За ним уже и Зябликово.

Юля натянула капюшон поглубже на лоб, собрала его сбоку и подтянула замок к самому подбородку. Застегнула молнию и подняла воротник, закрывая им нижнюю часть лица, подоткнула кожаные брюки в сапоги.

– Хорошо. Давайте ваш фонарик.

Водитель достал из бардачка фонарик и протянул его Юле. Она положила его в карман куртки.

– Бывайте.

Открыв дверь машины, Юля спрыгнула наружу и угодила прямиком в глубокую лужу. Водитель хмыкнул и растянулся в ехидной улыбке. Юля выругалась:

– Черт вас всех дери! Отличное начало отпуска!

– Все время прямо, Юлия Владимировна! – смеясь, обратился он к Юле.

Она яростно захлопнула дверь:

– Ага, я тебе это еще припомню…

Юля попробовала выбраться из лужи, держась за траву, но резиновая подошва скользила по глине и прежде, чем ей удалось это сделать, она несколько раз плюхнулась обратно, обдав себя грязной водой. Все это время из машины доносился приглушенный смех. Оттого Юля только сильнее злилась, бурчала что-то себе под нос, но снова карабкалась, пока, наконец, не смогла выбраться на обочину.

Любая критическая ситуация пробуждала в Юле бойцовский дух, даже если он до того момента и дремал где-то глубоко в недрах ее сознания. Если же ей доводилось по-настоящему разозлиться, то это лишь шло на пользу делу, надо было только выпустить наружу этого черта из табакерки. Но на сей раз этот механизм до конца не сработал, давала о себе знать накопившаяся усталость.

От холода начали стучать зубы. Юля пошла по дороге, но вскоре перешла на бег. Дождь продолжал лить. Она включила фонарик.

– Вспомни, Юлия Владимировна, уроки физкультуры, раз-два-три, вдох, раз-два-три, вдох, раз-два… – она попала ногой в лужу, – черт вас всех дери, вдох, раз-два-три, вдох…

Сон как рукой сняло. Было очень холодно и мокро.

– Раз-два-три, вдох…

Юля все бежала и бежала, а дождь все лил и лил. Ноги подворачивались оттого, что подошвы резиновых сапог временами попадали на глину и сильно скользили.

Справа, сквозь темень и мокрые листья, показался овраг. Юля помнила, что ей надо было бежать прямо. Силы стали ей изменять. Очень хотелось заплакать. Юля сильно промокла, но сапоги оставались пока сухими. Она перешла на шаг.

Выглянула луна, но дождь еще шел. Не понимая, откуда взялся свет, ведь дождь продолжался, Юля подняла голову наверх и взглянула на небо. Над собой она увидела грозовую тучу, которая постепенно отступала назад, и луну, показавшуюся из-за этой тучи. Фонарик начал мигать и вскоре совсем потух.

Вода стала постепенно просачиваться в сапожки. Юля продолжала бежать. Справа показалась река, и Юля повернула левее, как ей и было сказано.

– Господи, дай сил!

Она бежала уже очень долго. Ей казалось, что прошло несколько часов, но она понимала, что это было от усталости. Теперь она бежала медленно, а иногда и почти шла шагом, делая остановки, чтобы отдышаться. Кончилось поле, показался лес.

Стало понемногу светать. Впереди, вдоль линии леса, показался просвет. Становилось жутковато, вокруг стояла абсолютная тишина, было слышно только, как под ногами хлюпала вода. Юля очень устала, и ей было страшно. Но лес, наконец, кончался, а это значило только одно: за ним должен был быть дом. Юля сделала последний рывок.

Слева от нее показались внушительного вида ворота, высокий забор и красивый оштукатуренный дом с большими стеклянными окнами по периметру фасада, высотой с целый этаж.

Над землей робко воцарялось утро, прогоняя вон все страхи, которые принесла с собой ночная гроза. Природа просыпалась, и вокруг стояла такая нега, какая бывает в России только в начале жаркого лета, когда так тепло, но еще нет палящего зноя. Пахло влагой, лесом и цветами, аромат дурманил своим редким сочетанием. По краю леса стоял туман, привнося в окружающий пейзаж магический оттенок, словно Юля находилась в сказке. О да, это было восхитительное утро, источающее атмосферу чего-то таинственного, непостижимого. Словно доброе предзнаменование оно как будто шептало о начале новой эры, о приближении прекрасного будущего. Оно не располагало к мрачным мыслям или дурным предчувствиям, впрочем, таким утром и не может быть иначе. Но Юля не видела ничего вокруг. Ее сознание было затуманено, чувства притуплены усталостью, а настроение отнюдь не было прекрасным.

Юля остановилась у ворот и забарабанила в них, как сумасшедшая.

– Эй, откройте ворота, есть кто-нибудь?

Послышался лай собак, а за ним угрожающий топот массивных лап. С внутренней стороны об забор ударилось сначала одно, а вслед за ним другое массивное тело. Раздался грозный рык. Юля обмерла от страха и медленно сползла на землю. В этот момент послышался хриплый мужской голос приближающегося к воротам человека:

– Спокойно, сидеть, Бандит! Пират, сидеть я сказал! Спокойно. – Ворота медленно отползли в сторону и остановились. Из открывшейся щели показалось заспанное загорелое лицо в морщинах. – Вы кто, что надо?

– Меня зовут Юлия. Я приехала по приглашению Марины. Дмитрий Владимирович должен быть в курсе. Должен был быть…

В этот момент издали раздался приятный низкий мужской голос:

– Тима, что там случилось?

– Тут женщина какая-то, Дмитрий Владимирович, говорит Юлия зовут, от Марины. Вы, говорит, должны быть в курсе, – обернулся на голос человек в воротах.

– Собак убери. Сейчас выйду.

Все это время Юля продолжала сидеть на земле как в прострации. Неосознанным движением она освободилась от капюшона. Юля промокла насквозь, на ее лбу отпечаталась отметина от резинки капюшона, на щеках была видна грязь, волосы были растрепаны. Куртка промокла почти полностью, а брюки были по колено в грязи.

Послышались тихие шаги, и вскоре в проеме ворот показался мужчина. Юля скользнула по нему взглядом снизу вверх: черные галоши, черные домашние брюки, стянутые шнуром на поясе, черный хозяйственный ватник, наброшенный на плечи, на шее – золотая цепочка с крестиком. Какое-то смутное предчувствие стало зарождаться на задворках ее почти отключившегося сознания, и Юля продолжила исследовать его взглядом. Гладкая загорелая рельефная грудь. Юля задержалась на ней взглядом, а затем подняла глаза к его лицу. На вид лет тридцати пяти, он был высокого роста, с темными мягкими волосами, стриженными по моде на затылке коротко, а выше подлиннее, зачесанными на боковой пробор. На загорелом волевом лице была видна утренняя щетина. Его красивые черные брови были немного сдвинуты, а бирюза глаз особенно контрастно сияла на загорелом лице и выражала вопрос. Тонкий нос, рельефные губы, упрямый подбородок. Время замерло, повергнув Юлю в какое-то оцепенение. Этот мужчина был настолько красив, что, даже находясь в состоянии почти полного бессилия, Юля обмерла как пораженная молнией.

С едва уловимой улыбкой на физиономии он замер на чумазом лице Юли:

– Что ты здесь делаешь? Где Паша? – Дмитрий обвел Юлю неприличным взглядом.

Его неприветливый тон мгновенно отвлек девушку от ее мыслей:

– Паша, я так понимаю, это водитель, который меня встречал?..

Недовольство, прозвучавшее в голосе Юли, заставило его немного смягчиться:

– Да, но что случилось? У нас из-за грозы нет связи, я решил, что поезд задержали, и ждал вас утром…

– Поезд пришел вовремя, – произнесла она холодно, – но по дороге сломалась машина, а водитель подвернул ногу. Он километрах в трех-четырех отсюда, на дороге. Просил, чтобы прислали джип с лебедкой.

– И ты что, шла по лесу три километра? – Он явно не ожидал такого поворота.

Короткий взгляд Юли, брошенный на него, не оставил сомнений в том, что она не оценила его умственных способностей.

– Да вы прямо выдающийся мыслитель! – с иронией ответила она. Юля выдохнула, неодобрительно покачала головой, а затем серьезно посмотрела на собеседника. – Послушайте, – сказала она устало, – я не спала две ночи и, вдобавок, сильно продрогла. Не соблаговолите пригласить в дом?

Какое-то время хозяин дома продолжал внимательно смотреть на нее в упор, как будто изучая, но она выдержала этот взгляд и не отвела глаз первой. Он подал ей руку, однако Юля медлила, размышляя, стоит ли откликаться на его жест. Все же она протянула свою руку, и мужчина помог ей встать с земли.

Вместе они прошли к дому, представшему перед Юлей во всем своем великолепии. За домом были видны: сад, роща и беседка-ротонда. К фасаду примыкало большое крыльцо с белыми колоннами и белыми балясинами. Это был парадный вход в дом. Дмитрий и Юля поднялись по ступенькам и вошли внутрь. Со стороны улицы до них доносился лай собак.

Юля повернулась лицом к хозяину дома и серьезно посмотрела на него:

– Если вас не затруднит дать мне полотенце и халат, то я хотела бы срочно принять горячий душ. Мои вещи остались в машине.

Он был невозмутим, но ироничная улыбка слегка касалась уголков его красивых губ:

– Да, я приготовил для тебя комнату на втором этаже. Дальняя дверь по коридору справа.

– Спасибо.