Читать книгу Строптивая звезда - Анна Луна - Страница 1

Пролог

В замке Бустер вся челядь ходит на цыпочках: вторые сутки в королевских покоях рожает жена правителя.

– А-а-а....

Протяжный стон вырывается из опочивальни, взлетает к каменным сводам зала и обрушивается на головы слуг и придворных. Охранники, стоящие у дверей, вздрагивают и украдкой оглядываются: не видел ли кто. Гнев короля страшен.

Геван Великий, правитель государства Бустерия, что в переводе с древнего языка означает Падающая звезда, лишь крепче сжимает меч. Каждый крик копьем вонзается в его сердце, и лицо становится все мрачнее. Он меряет шагами плиты пола. Края плаща от движения взмывают, как крылья хищной птицы, и падают, путаются между ног, шпоры тихонько звенят в такт.

– Дзинь… Дзинь…

Сейчас к государю лучше не приближаться. Подданные стоят поодаль, склонив почтительно головы.

– А-а-а…, – новый крик взлетает ввысь… – А-а-а…

Что это? Правитель замирает на месте. Звуки стона заглушает топот множества ног. Кто-то приближается извне, со стороны парадной лестницы.

– Что там ещё? – Геван нетерпеливо поворачивается к двери.

Его лицо напряжёно: брови крутыми дугами застыли на лбу, из глаз летят молнии, не дай бог скреститься с ним взглядом! Если бегут, значит, где-то проблема. В его окружении нет места суете и суматохе.

– Мой повелитель, Заклинатель судеб…, – выдыхает с поклоном жрец в белых одеждах и падает на колени, склонив голову.

– Я говорил: мне не мешать? – в голосе правителя звучит раздражение, слуги ниже опускают головы, чтобы случайным движением или взглядом не впасть в немилость.

– Великий Омно зовёт вас в храм, – шепчет гонец.

Его лицо блестит от пота, глаза смотрят в пол, подрагивающие пальцы теребят одеяние. Вот комок слюны прокатывается по горлу, и дергается кадык. Геван подмечает каждую мелочь, каждое движение. Он понимает, что гонец боится. А раз боится, значит… предсказание плохое.

– Сейчас?

Государь шагает по залу туда-сюда, как раненый зверь по клетке. Ему кажется, что легкие вот-вот взорвутся от нехватки воздуха, а тут ещё и это.

– Да. Это срочно, – лепечет служитель храма и на всякий случай отползает на несколько шагов.

Геван бросает тревожный взгляд на дверь: там мучается родовыми схватками его Елена. Громкие, протяжные стоны доносятся оттуда, а его сердце сжимается в тревоге. Он слышит вскрики и мольбы повитух, но никто не распахивает дверь и не объявляет о счастливом разрешении.

– Передай: позже приду.

– Нет! Предсказание ждать не может, – шепчет жрец.

– Матерь богов!

Правитель широким шагом направляется в сторону храма. Он чуть ли не бегом пересекает огромную площадь, легко взлетает по драгоценным гранитным ступеням и врывается в святилище, под сводами которого гудит ветер. В центре – огромное мраморное ложе. На нем – распятая девственница, на крови которой и делается предсказание.

Запах благовоний туманит разум, но от нервного напряжения Гевана трясет.

– Мой повелитель!

Служители храма в белых одеждах падают на колени и склоняют головы. Вперёд выходит седобородый старец.

– Мой господин, упала звезда.

– И что? Подождать ты не мог? – зло спрашивает правитель, взглядом окидывая лежащую на алтаре девушку. У неё закрыты глаза, но по вздымающейся груди видно, что девственница жива, только из локтевого сгиба стекает струйкой кровь.

– Нет, – жрец поворачивается к подчиненным, – выйдите все! Оставьте нас одних!

Старец ждёт, пока младшие жрецы покинут зал, и только потом переводит взгляд на Гевана.

– Предсказание плохое? Говори! Приказываю!

Жрец молча смотрит на государя, а потом словно прыгает с утеса:

– Мой повелитель, вы должны убить этого младенца в первые минуты после его рождения.

Слова жреца ударяют по голове как булава врага, и виски пронзает резкая боль. Геван вскидывает руки, подносит ко лбу, но они падают безвольно вдоль тела.

– Убить? – грозно спрашивает он. – Ты в своём уме, старик? – пальцы непроизвольно сжимают рукоятку меча. – Плоть и кровь мою? Объяснись!

– Родится девочка…

– Дальше!

– Она станет злым роком для вашей семьи и для государства.

– Ерунда! Предрассудки!

Правитель разворачивается и шагает к выходу.

– Она убьёт всех своих родных и уничтожит эту страну, – кричит жрец.

Его голос эхом отзывается от каменных сводов и вонзается в мозг правителя.

– Убьёт-ет-ет, – слышится ему. – Страну-ну-ну.

– Нет! Молчи!

Правитель выхватывает меч и бросается на старого жреца. Но тот уже стоит, прижав кинжал к своему горлу.

– Мой повелитель, уничтожьте младенца, как только он родится. Не дайте ему ядовитым дыханием отравить воздух благословенной Бустерии. Заклинаю вас!

– Ты спятил, старик?

– А ещё лучше, мой повелитель, совершите справедливый ритуал перед всем народом, тогда вы защитите свою страну, – говорит предсказатель и вонзает кинжал в горло.

Капли крови брызжут во все стороны. Они окрашивают белые одежды жреца, орошают обнаженную девственницу, но она даже не вздрагивает. Обнаженное тело, натертое специальными маслами, мраморно блестит.

– Нет! Нет! – кричит правитель. – Объясни, почему?

Он хватает за плащ упавшего старика, приподнимает его над полом, второй рукой зажимает рану.

– Принцесса… уничтожит… ваш… род, – едва слышно произносит жрец и закрывает глаза.

– Нет! Нет! Омно! Очнись! А-а-а…

Услышав пронзительный крик, в зал вбегают служители. Заметив окровавленного верховного жреца на руках у Гевана, они окружают алтарь и теснят свиту правителя, ворвавшуюся следом, к выходу. Сверкают выдернутые из ножен мечи. Ещё секунда, и начнётся кровавая сеча прямо у жертвенного ложа – святая святых храма.

– Мой повелитель, – Мерд, друг и соратник Гевана и брат его драгоценной Елены, выступает вперёд. – Королева ждёт вас.

Геван опускает Омно на плиты и на ватных ногах выходит на площадь. Круглая Луна, в окружении целой россыпи звёзд, подмигивает ему с высоты, словно издевается. Правитель выхватывает меч и начинает кружиться в пляске смерти. Свита и младшие жрецы падают ниц: они знают, что кто-то сегодня лишится жизни.

Геван до изнеможения рубит воздух, поворачивается, падает на колени, вскакивает и подпрыгивает. Это сражение без соперника ужасом наполняет лица людей.

Наконец он останавливается. Его грудь тяжело вздымается, лицо блестит от пота, изо рта вырывается звериный рык. Теперь он готов встретиться с чудовищем, появившимся на свет из лона его жены.

У дверей в покои Елены он снимает окровавленный плащ и передаёт его Мерду. Теперь он способен рассуждать здраво и принимать даже самые трудные решения. Его встречают радостные улыбки.

– Кто? – вопрос звучит как выстрел, а сердце сжимается в ожидании ответа.

– Маленькая принцесса, мой повелитель.

Геван спотыкается перед дверью. Жрец тоже говорил о девочке. Неужели предсказание – правда?

Нет, не может быть! Ещё никогда эти предсказания не сбывались точно. Чепуха!

Правитель делает шаг и снова замирает: но и жрецы никогда не лишали себя жизни, чтобы доказать свою правоту.

В опочивальне царит счастливое оживление. Все поздравляют правителя, но его голова полна тяжелых дум. Только что он стал свидетелем беспрецедентного случая и теперь ему придётся принять сложное решение.

Геван идёт к ложу жены. Признаки родов исчезли. Елена лежит на высоких подушках, укрытая шелковым одеялом, и слабо улыбается ему. Она устала, почти двое суток мучаясь родовыми схватками. Правитель целует ее влажный лоб и переводит взгляд на лежащую возле матери малышку.

У неё розовое личико, пухлые губки и огромные глаза, пока ещё непонятного цвета. Девочка смотрит на отца, и ему кажется, что она хочет что-то сказать. Мороз пробегает по коже от этого пристального взгляда, и Геван передергивает плечами.

– Мой повелитель, возьмите дочь на руки.

Повитуха протягивает новорожденную, завёрнутую в меховое одеяльце с вышитым гербом королевского дома. Геван делает шаг назад. Он ещё потрясён увиденным в храме.

«Никто не знает о предсказании, – появляется вдруг спасительная мысль. – Мы были одни. Жрец погиб. Если я никому не скажу, то дочь останется жива».

Принятое решение облегчает сердце. Геван протягивает руки, малышку кладут в его ладони. Девочка по-прежнему не сводит с него глаз.

– Мой повелитель, посмотрите сюда. Видите?

Повитуха отодвигает край одеяла, и показывает шею малышки. На светлой коже темнеет родимое пятно – знак огня. Значит, дочь обладает магической силой.

– Красавица, – шепчет повитуха.  – Настоящая звездочка,

– Да, красавица, – отвечает Геван. – Я назову тебя Эстер – звезда.

Малышка кривит ротик и тихонько пищит, словно соглашаясь с отцом. Протяжный стон привлекает внимания Гевана. Он смотрит на жену: та сравнялась бледной кожей с цветом простыней, только в чёрных глазах тускло светится жизнь. Правитель передает дочь повитухам и садится на край ложа. Ему кажется, или постель влажная? Но поддержать Елену сейчас важнее.

– Дорогая, любимая, как ты? – он берет прохладные пальцы в свою ладонь и целует.

Но в голосе жены нет жизни, наоборот, кажется, что ещё секунда, и она покинет этот бренный мир.

– Что-то не так! Лекаря!

Геван вскакивает и отбрасывает в сторону покрывало: белоснежные простыни пропитаны алой кровью. Правителя оттесняют в сторону, но он потрясённого смотрит на дочь.

– Ты.... ты…

Пальцы сами сжимаются в кулаки. Правитель вдруг выбрасывает вперед руки но на его пути встает невозмутимый Мерд.

– Унесите ребенка! – приказывает он.

Звериный протяжный вопль несётся по опочивальне, вылетает в зал и заставляет испуганно переглядываться ничего не понимающих лекарей и слуг.

– Мой повелитель, – дрожащим голосом произносит придворный врач, – госпожа покидает нас.

Геван бросается к кровати, расталкивает слуг и падает на колени перед ложем жены.

– Прости! Прости меня, дорогая!

И столько боли в его словах, что повитухи тоже начинают утирать слёзы. Все придворные знают, как любит свою Елену их правитель, как пылинки сдувает с ее обуви, прислушивается к каждому слову.

***

Смерть любимой королевы переживает вся страна. Над дворцом реют чёрные флаги, придворные облачаются в темные одежды. Государство замирает в ожидании. На лицах даже простых людей написан вопрос: «Что дальше?»

Геван три дня сидит в святилище рядом с лежащей на похоронном ложе Еленой. Ее тело облачено в белоснежный саван, длинные темные волосы переплетены золочеными лентами, на лице – покой и умиротворение, словно она знает какую-то тайну.

Правитель берётся руками за голову и начинает раскачиваться.

– Дорогая, что мне делать? Скажи! Дай совет! Я не могу убить нашу дочь, но и оставить в стране тоже не могу. Омно сказал, что принцесса уничтожит Бустерию и весь наш род, и я уже потерял тебя! Будь проклято это дитя!

По полу тянет сквозняком. Геван поднимает голову: в дверях стоит верный Мерд.

– Убирайся!

– Мой повелитель, пришло время для церемонии.

– Убирайся, я сказал!

– Мой повелитель, народ Бустерии стоит у стен замка и ждёт ритуал прощания.

До сознания Гевана начинает доходить абсурдность ситуации. Кто смеет приказывать ему, правителю с абсолютной властью?

– Чт-о-о-о?

Геван выхватывает из ножен меч и, шатаясь и спотыкаясь на каждом шагу, мчится к двери. Он не видит, как Мерд подаёт сигнал стражникам, появившимся из тайного хода. Те вдруг окружают правителя, отбирают оружие, пеленают его, как ребёнка, и исчезают в проходе.

Мерд остаётся один. Он приближается к ложу королевы, становится на одно колено и целует прядь волос.

– Прости своего мужа, сестра. Он вне себя от гнева и боли. Он сильный человек, справится с горем, а твою малышку я не дам в обиду. Вот увидишь!

Этой же ночью из замка Бустер выезжает повозка. В ней стоит корзина, выложенная изнутри одеялом, а рядом сидит девушка в темном плаще. Повозкой управляет стражник. Охранники провожают ее взглядами.

– Видел?

– Угу.

– Как думаешь, куда они направляются, на ночь глядя?

– Молчи! Меньше знаешь, крепче спишь!