Читать книгу Гавань моего сердца - Анна Матир - Страница 8

Я пробудилась от беспокойного сна, откинула одеяло и посмотрела на себя в зеркало.

На меня глядели опухшие красные глаза. Я припудрила лицо, чтобы скрыть последствия тяжелой ночи. Пока я ни с кем не встречалась взглядом, я могла владеть собой.

Но каково же было моему сердцу? Оно словно запиналось, пропуская удары. Неужели мы с Блэйном действительно расстались? Неужели наши отношения разорваны навсегда? Я закрыла лицо руками, ожидая, что слезы градом покатятся по моим щекам и сквозь пальцы. Но на этот раз их не было.

Этим утром я старалась избегать общения с людьми. В субботу это было намного проще, чем в дни учебы. Я бродила по пустой гостиной. С подоконника надо мной словно насмехались поблекшие, увядшие нарциссы – еще одно напоминание о необдуманных словах Блэйна. Я потрогала почву вокруг стеблей. Сухие частицы грунта остались у меня под ногтями. Сухие, как мои глаза. Сухие, как мое сердце.

Отряхнув руки, я решила заняться цветами – вернуть их к жизни. Да, возможно, мы с Блэйном никогда уже не будем вместе, но это не значит, что я должна пренебречь его подарком, тем более что эти нарциссы, вероятно, были его последним подарком.

И все же разве я могла о чем-то жалеть? Я чувствовала, что Господу угодна моя работа в приюте. Принять предложение Блэйна сейчас было бы… эгоистично. Мое личное счастье не должно значить для меня больше, чем жизнь этих детей.

Я вознесла молитву Господу, прося его усмирить мое беспокойное сердце и напомнить мне о том, что только Он избирает путь для нас. Для нас обоих.

* * *

– Ты не сможешь сама отвести их домой? – спросила Хейзел, когда мы вышли из церкви на следующее утро.

– Смогу, – ответила я.

Глядя в холодное ясное небо, я подумывала о том, чтобы позволить детям навестить друзей. Но несколько минут спустя я решила все же вернуться с ними домой. Я сосчитала воспитанников по головам и обнаружила, что одного ребенка не хватает.

Генри.

Я не видела его в церковном дворе. Может быть, он вышел на улицу? Я побежала на задний двор церкви и неожиданно заметила спины Миранды и миссис Фор, сидящих в саду.

Я остановилась. Миссис Фор не спешила домой, и это было совсем на нее не похоже. И что здесь делает Миранда? Она редко оставалась в церкви после рукопожатия пастора.

Миссис Фор взяла Миранду за руку.

– Ну, полно. Все, что ни делается, к лучшему, я уверена.

Плечи Миранды затряслись, она согнулась и поднесла руки к глазам.

– Я могла бы справиться с этой работой. Я уверена.

Мне с трудом удалось с собой совладать. Да, Миранда не слишком обо мне заботилась, но неужели она уже искала другую работу?

– Может быть, это действительно так, не знаю, – мягко произнесла миссис Фор и обернулась.

Я шагнула в тень, надеясь стать незаметной на сером фоне.

– Хейзел не оставила мне ни единого шанса. Когда я спросила ее, она ответила, что ей жаль, но попечительский совет никогда не одобрит мою кандидатуру, – говорила Миранда.

Разинув рот, я наблюдала за этой сценой. Выходит, вот почему Миранда была такой сварливой? Она полагала, что она сможет быть управляющей приютом?

Миссис Фор не ответила ей.

– У нее было все. А у меня нет ничего. Это был мой единственный шанс, – горько проговорила Миранда.

– Не все, милая. Вспомни, что перед тем, как попасть в семью Рэмси, она потеряла родных. Она была сиротой, как и те, о ком мы заботимся.

Миранда вспыхнула и бросила на миссис Фор гневный взгляд. Я прижалась к холодным камням, стараясь не дышать и не двигаться. Женщины встали и направились в другую сторону, вниз по улице, и их разговор постепенно стих.

Генри выглянул из-за угла церкви. Я поспешно забрала его и направилась домой, по дороге думая о том, что на следующей неделе, возможно, мне придется искать кандидатов сразу на две вакансии.

* * *

– Сегодня утром в церкви я не видела Блэйна. – Хейзел передала мне чашку кофе и устроилась рядом на диване в гостиной. – Мы по-прежнему храним тайну?

Уголки моих губ опустились. Мне хотелось вновь ощутить душевный подъем, который я испытала, когда под договором появилась моя подпись, но не могла его вернуть. И не смогу, пока Блэйн будет занимать место в моих мыслях и в сердце.

– Можешь говорить об этом всем, кому захочешь, – произнесла я, сложив губы в жалкое подобие улыбки.

Хейзел наклонила голову и, прищурясь, стала изучать мое лицо. От ее пристального взгляда мне стало не по себе. Я всегда с трудом скрывала свои чувства, хотя в последние годы мне приходилось делать это все чаще.

– Сэди! – Укоризненный голос Хейзел болью отозвался в моем сердце.

Поставив чашку, я вскочила на ноги, размышляя над вопросом, который не давал мне покоя весь день. Я побродила кругами по комнате, затем остановилась возле стула и оперлась на его спинку.

– Ты когда-нибудь жалела о том, что так долго не выходишь замуж за профессора Стэплтона?

– Нет. – Ответ Хейзел был коротким, но легкий румянец тут же освежил ее щеки. – Ну ладно, может быть, совсем чуть-чуть. А почему ты спрашиваешь?

– Блэйн и я, мы… – начала было я, но так и не смогла закончить.

Мои плечи затряслись. Я закусила губу и почувствовала, что слезы вот-вот хлынут у меня из глаз. Если бы только я могла совмещать работу в Рэйстоунском доме и жизнь с Блэйном! Но это невозможно.

– Вы поссорились?

Я сделала глубокий вдох, пытаясь проглотить ком, подступивший к горлу.

– Мы не просто поссорились. Мы… Наши пути разошлись.

Хейзел изменилась в лице.

– У вас были планы, о которых ты мне не рассказывала? – мягко спросила она.

– Мы ждали, пока наступит «однажды», – ответила я и поглядела на свои ладони, на которых остались следы от ногтей. – Блэйн не хотел делать мне официальное предложение, пока не станет владельцем фермы.

– И ты не думала, что это может произойти так скоро.

Я уронила голову на грудь. Мне снова захотелось плакать. Я прижала пальцы к глазам, не позволяя слезам снова хлынуть по лицу.

– Блэйн сообщил мне о том, что купил ферму, которую арендовал, до того, как я успела сказать хоть слово о своем назначении.

– Ох, Сэди! – Хейзел пересекла комнату, взяла меня за руки и крепко их сжала.

– Он не говорил мне о покупке, пока все формальности не были улажены. К тому времени я уже успела подписать договор. Блэйн не смог понять, почему я не могу просто отказаться от работы и выйти за него замуж.

От гнева мои слезы тут же исчезли. Злиться было намного легче, чем горевать.

Хейзел взяла меня за плечи и попыталась взглянуть мне в лицо, хотя я по-прежнему прятала глаза.

– Ты можешь отказаться от этой должности, Сэди. Даже сейчас. Мы найдем другого управляющего, и ты не обидишь меня отказом.

Я медленно подняла голову и посмотрела ей в глаза.

– Я не хочу, чтобы вы искали другого управляющего. Как и ты, я верю, что Господу угодно, чтобы я здесь работала. Ты отказалась от личного счастья, чтобы служить этим сироткам. Разве мое решение отличается от твоего?

– Нет, – протянула Хейзел, отведя взгляд и опустив руки. – Просто ты должна быть уверена в том, что выполняешь волю Господа, а не идешь на поводу у чувства долга. Я могу все объяснить попечительскому совету. Они найдут кого-нибудь другого.

– Вряд ли они найдут кого-либо, кто знает приют так же, как я.

Хейзел потерла лоб и нахмурилась.

– Признаю́, что и я, и попечительский совет вздохнули с облегчением при мысли о том, что есть человек, которому легко будет принять дела и войти в должность.

Гордость переполнила мою грудь. Рэйстоунский дом нуждался во мне. Лили Бет, Синтия, остальные дети – я необходима им всем.

А Блэйн проживет и один.

Или найдет себе кого-нибудь. Если бы только мысль об этом не рвала мое сердце на куски…

– Я отправляюсь в кровать. Ты идешь? – поднялась Хейзел.

– Да, только сначала закрою двери.

– Спасибо, – устало улыбнулась она. – И не волнуйся. Если Господу угодно, чтобы ты здесь работала, Он даст тебе все необходимое. Во всех смыслах этого слова.

Я закрыла парадную дверь, затем вернулась в гостиную, чтобы погасить свет. Бледные, увядшие нарциссы снова привлекли мое внимание. Я погладила их лепестки и листья, мысленно обращаясь к Тому, кто дарует жизнь каждому существу на земле. Цветы среди серой зимы…

Попытки вернуть нарциссы к жизни лишь продлили бы боль, но не исцелили бы мою израненную душу. Лучше всего порвать с этим, начать все с чистого листа и сосредоточиться на своих задачах. Я подняла овальный горшок и лишь затем потушила лампы. Комната погрузилась в темноту. Я поспешила на кухню и распахнула двери.

Морозный ветер обжег меня, напомнив о том, что мешкать не стоит. Одно движение моих запястий – и увядшие цветы оказались на мерзлой земле у крыльца. Их корни мелькнули в ледяном воздухе, освобождаясь от теплой плодородной почвы, которая была им домом. Рыдание вырывалось из моей груди, но я подавила его. Отныне Блэйн и его нарциссы больше не будут частью моей жизни.

* * *

На следующее утро миссис Фор как-то странно посмотрела на меня, когда я привела детей на кухню. Я поздоровалась с ней, как обычно, и в ответ услышала лишь фырканье, но не придала этому значения. Она, должно быть, плохо спала прошлой ночью. В таких случаях лучше было не попадаться ей на глаза до обеда. Обыкновенно миссис Фор становилось лучше, когда дети уходили в школу.

Я помогла Лили Бет надеть пальтишко, обернула шарф вокруг ее шеи и ущипнула малышку за носик. Она улыбнулась. Девочка уже привыкла к приюту, словно провела здесь несколько недель, а не пару дней. Четырнадцатилетняя Сильвия взяла Лили Бет за руку, и они последовали за остальными детьми на улицу, в холодное утро.

Миссис Фор стукнула одним горшком о другой. От неожиданности я вздрогнула и обернулась.

– Вы с Блэйном поссорились, не так ли? – спросила она.

У меня внутри все перевернулось. Я метнула в миссис Фор быстрый взгляд.

– Почему вы так решили?

Она пожала плечами. Я отвернулась, зная, что она увидит правду в моих глазах. Я была не готова говорить с ней о Блэйне. Не сейчас.

Затем я увидела Миранду, которая глядела на нас, стоя на пороге и держа в руках щетку и ведро. Горничная фыркнула и поморщилась, будто в воздухе дурно пахло.

– Буду благодарна, если сегодня утром вы не станете пользоваться лестницей. Зимой полы сохнут дольше.

– Конечно. Я скажу об этом Хейзел, – произнесла я, выходя следом за ней из кухни.

Но меня остановили слова миссис Фор:

– Твои цветы валяются во дворе.

Я сглотнула, прежде чем обернуться, но как ни старалась, не смогла избежать пристального взгляда кухарки.

– Ах, это! Я все-таки сдалась. Поняла, что садовник из меня никудышный.

И, прежде чем миссис Фор успела еще что-нибудь сказать, я поспешила укрыться в кабинете.

* * *

– Первое, что тебе нужно сделать, это нанять помощника, – шагая по комнате, сообщила Хейзел. – Сегодня утром мы напишем объявление, и после полудня я помещу его в газете. Но я подумала, что, прежде чем ты начнешь беседовать с соискателями, было бы хорошо обсудить с тобой кое-что, о чем ты не задумывалась последние годы.

У меня внутри снова все сжалось. Сколького же я не знаю?

Наверное, на моем лице отразился ужас, потому что Хейзел весело рассмеялась.

– Не волнуйся. Ты помогала мне почти во всем, так что для тебя не должно быть неожиданностей. Тебе известно больше, чем ты думаешь. Но мне хочется, чтобы ты была уверена в себе на первой встрече с попечительским советом, который состоится на следующей неделе.

Встреча с попечителями. Мне нужна была гора уверенности в себе, чтобы быть готовой к этой встрече.

– Тебе, конечно, известно, что управляющая не только несет ответственность за каждого ребенка, временно или постоянно проживающего в приюте, но и отвечает за финансовые вопросы.

Хейзел заняла кресло, стоявшее у стола. Я пододвинула стул и села рядом с ней.

– На первый взгляд это труднейшая задача, что и говорить, но на самом деле это простая арифметика. Ничего сложного. Пока числа в нашей бухгалтерской книге совпадают с цифрами из сберегательной книжки, все в порядке. – Она тряхнула головой. – До тех пор пока эти числа не равны нулю!

Ее смех разлился по кабинету и зазвенел, как маленький колокольчик, когда она протянула мне пачку чеков. Я не разделяла ее веселья. Я с трудом сдержала крик. Как мне удастся справляться с работой, связанной с таким количеством цифр?

– Это наша бухгалтерская книга. – Хейзел достала с полки большую тетрадь. – В соответствующие колонки вноси поступления и расходы. Мне было легче сводить их каждую неделю, и тебе советую делать так же.

Я почувствовала, как напряглась моя шея. Нельзя показывать Хейзел, что меня охватила паника.

– На основании этих записей я формирую ежемесячные финансовые отчеты для попечительского совета. Ах да! Не забывай отмечать, когда пополняешь кассу. Обычно на начало месяца нужно иметь как минимум десять долларов на проезд в троллейбусе и другие мелочи. Ты запоминаешь, что я говорю?

Я кивнула, но в груди у меня все сжалось. Столько цифр… И они должны быть правильными. Может, следует сказать Хейзел о том, что мне никогда не давалась математика? Я открыла рот, но она уже перешла к следующему вопросу и принялась объяснять, какие встречи запланированы у нее в ежедневнике. Теперь эти встречи предстоит провести мне. Я проглотила протест. С этим я смогу справиться. Смогу.

Соединив пальцы, я внимательно слушала Хейзел, стараясь ничего не упустить.

В моей жизни бывали времена и похуже. Страдания от физической боли. Продолжительная болезнь. Но все это осталось позади. Наступили мир и спокойствие. Затем у меня появились друзья. А чуть позже – семья. Я должна была верить, что Господь и далее будет милостив и поможет мне.