Читать книгу В коконе - Анна Михалевская - Страница 4

Плаваю в солевом растворе как в невесомости. Глаза открыты, но я ничего не вижу – специальная крышка туба не пропускает и намека на свет. Почти не чувствую рук и ног, тело немеет. Скоро отключится сознание…

Вспышка – и я оказываюсь в теле паука. Вокруг – сколько хватает глаз —тянется сеть паутины. Здесь я хозяин! Волоски на лапах ловят легкую вибрацию нитей.

Паутина опутывает коконом каждую двойку – виртуальную копию живого человека – и расходится кольцами новых связей с другими двойками. А я – тот, кто плетет эти связи и не дает им исчезнуть.

Сеть тревожно дергается. Жалобно звенит порванная нить. Авария?! Двойка сама по себе никогда не разрушит кокон. Она не имеет воли, ей незачем сопротивляться. Мои ворсинки шевелятся – вся сеть пропахла чужим, неприятным запахом.

Перебираю жвалами, ловлю след обвисшей нити. На конце ее – порванный кокон, за его ошметки из последних сил цепляется двойка. Замираю в удивлении. Двойка не принадлежит сети, она пришлая. И кокон не ее.

Прорванная сеть молниеносно отмирает, висит сухими клочьями. Связи путаются, паутина приходит в негодность. Надо немедленно закрыть прореху! Хватаюсь лапами за край дыры, от брюшка тянется новая нить. Прикрепляю ее к лоскутам паутины. Пара ходок – и я залатаю дыру. Поддеваю обрывки, на которых болтается двойка, пытаясь стряхнуть ее. Но та успевает ухватиться за мою лапу. Волной ударяет боль. Чувствую, что начинаю падать, и меня выбрасывает из паутины.

В последний момент успеваю считать информационный слой кокона. Год, дата, место, имя.

***

Судорожно вдохнув, я пришел в себя. Схватился за правую руку, будто это ее, а не паучью лапу пыталась оторвать безумная двойка. Зажмурился – и обжегся, до чего ж яркий цвет волос! Набежала дымка смутного воспоминания и тут же рассеялась.

Я болезненно поморщился, внутри нарастало раздражение. Побочный эффект резкого возвращения из сети.

Беззвучно поднялась крышка туба. Евгения с тревогой склонилась надо мной. Аккуратно подведенные карандашом синие глазищи, идеальная, волосок к волоску, укладка, ненормально выглаженная блузка – и на кой ей эта безупречность?

– Зачем меня выдернула? Я паук, мать твою, если кто забыл. У меня железная страховка – ментальная паутина, это не моржовый хрен ваших гребаных технологий!

– Зачем? – эхом повторила Женя и удивленно подняла брови.

– Хватит дурой прикидываться. Что там стряслось?

– Стряслось! Виктор Витальевич, но это не моя вина! – затараторила девушка и махнула рукой на монитор. – Я не успела предупредить, сигнал о повреждении сети, несовместимом с жизнью паука, появился мгновенно.

– Слушай, давай по существу. Ты врешь, единичный прорыв сети – ерунда, такое бывало и раньше. Аварийные защиты паутины должны были справиться. Откуда красный сигнал?

– Так в том-то и дело, что аварийка отказала!

Ассистентка опустила глаза и обиженно замолчала.

Скоро всполошится головной офис. Аварийная система – епархия киевских коллег, только они могут устанавливать ее в филиалах; малейшая неисправность жестко контролируется. А здесь – полностью вышла из строя – да так, что пришлось катапультироваться из сети!

Подойдя к компу, я ввел координаты информационного слоя кокона: 15:31. 03.06.1993г. Но база запросила имя. Хоть убей, я его не помнил. Марина… Карина… Ирина… Снигирева… Костылева… Тополева… А это важно. Слои кокона, которые со временем образуются вокруг двойки – это ключевые события жизни человека, прототипа виртуального двойника. Да, я выловил координаты события, но так и не понял, в чьей судьбе оно произошло…

Впился глазами в лицо Жени, будто жвалами схватил. В обычной жизни мои способности уступали паучьей ипостаси вирта, но кое-что я умел и так. Первым делом проверил эмоции. Растерянность, страх, неуверенность, подавленный гнев… Намерения: скрыть, обойти, утаить. Самый сильный заряд у страха. Откуда он? Неужели девушка так боится меня? Эмоции ассистентки слишком сильны и глушат информационные следы. Единственное, что я вижу – мигающие координаты злополучного кокона. Что это – моя память наложилась на мысли Евгении? Или девушка пыталась подсунуть ложные данные?

Ассистентка без сил опустилась на стул. Вторжение в сознание – неприятная штука. Это через виртуального двойника оно почти не чувствуется, а в реальном времени читается организмом как мощнейший сигнал тревоги. Но пусть Женя меня простит, здесь кроется подвох, который может стоить нам всем в лучшем случае работы, нет времени соблюдать «правила хорошего тона».

– Почему вы со мной так обращаетесь? – Ассистентка чуть не плакала. – Виктор Витальевич, я вам все сказала!

– Не все!

Евгения посмотрела на меня блестящими от слез глазами.

– Не все?! Так проверьте логи сами! Вы, именно вы, дали сигнал оборвать связь!

Таранить психику девушки дальше не имело смысла. Ничего не добьюсь.

– Ладно, свободна. Возьми завтра выходной, хорошенько отдохни. Все расходы за счет «Кокона». Пошла! – прикрикнул я на застывшую в дверях Женю.

Ассистентка поджала губы, схватила сумку и выбежала, хлопнув дверью.

Хоть бы один волосок из прически выбился, раздраженно подумал я и уселся за компьютер.

***

Соображать надо было быстро. Зная методы «Кокона», в любую минуту могли грянуть неприятные последствия. Крупнейшая тренингово-консалтинговая корпорация щедро вознаграждала своих сотрудников – конечно, пока те строго соблюдали правила. Самым страшным грехом здесь считалась нелояльность по отношению к компании и провокация утечки информации – что запросто могло случиться при такой аварии. Мы все давали подписку о неразглашении, в случае нарушения которой могли попасть под суд.

В голове крутились обрывки воспоминаний. Однажды паука уже выбрасывало из сети, кстати, случай был схож с моей автокатастрофой. Как же звали того парня… Что-то греческое, божественное… Дионис… Денис! В каком году это было? Кажется, 1993. Я только-только выкарабкался после аварии.

Дал запрос в мемоархив и принялся ждать.

Потянулся за бутылкой с питательным коктейлем, выцедил последние капли. Придется заказывать новый. По привычке поискал глазами ассистентку, но вспомнил, что сам только что отпустил Евгению. Чертыхаясь, долго рылся в телефоне, пытаясь отыскать номер диетолога. Предупредительность Жени сделала меня беспомощным, надо почаще давать ей отгулы. Наконец я идентифицировал Антона по сокращению «Ан Ди», нажал вызов. Отвечать однако никто не спешил…

Мой рацион был скуден. Строгая диета плюс специально разработанные питательные коктейли. Слишком много энергии уходило на переваривание стейков и картошки фри, а силы мне нужны для другого. Я ни о чем не жалел – привык, последние два десятка лет прожил на изнанке реальности. Друзей и родственников, которые могли бы помешать этому, не было. Специально подобранный «Коконом» комплекс тренировок тела и сознания отнимал все время. Корпорация не скупилась на лучших мастеров восточных и западных практик. Чертов Нео, думал я, проходя очередной виток обучения. Хотя до мистера Андерсона мне было еще далеко – пули в кулак я не ловил и в воздухе не зависал, но паучью ипостась освоил.

Комп мелодично тренькнул и выдал длинный список файлов за 93 год – записи аварий всех подключенных к сети «Кокона». Три раза просмотрел список – имени Денис там не было! Что за черт! Протер глаза, пролистнул список заново. Нашел!

Память прорвалась, как негодная плотина, перед внутренним взором замелькали картинки, перекрывая образы на экране.

«Девятка» гонит по скоростной, справа бесконечным частоколом тянется ограждение вокзала. Прибыл какой-то поезд, слышится стук колес. Весеннее солнце лупит по глазам, я жмурюсь. Но за очками лезть лень. Вокзал остается позади. «Igocrazy, crazy, baby, I go crazy»7 – надрывается эфир «Просто» радио…

И параллельно идет второй поток событий. Еду за город. Один. Магнитофон заглатывает кассету. «Yeah you drive me сrazy, crazy, crazy, for you baby»8 – хрипит Стив Тайлер, и я радуюсь, как дурак. Закончилась командировка, позади – бессонная ночь, впереди – встреча.

Перепрыгиваю на параллельный трек воспоминаний. «Денис! – женщина с каштановыми волосами демонстративно выключает радио, – нам надо поговорить!». Я не хочу говорить. Я устал. Я хочу просто ехать вперед и слушать музыку. Жму на кнопку, в салон «Девятки» врывается болтовня ведущего. Какая-то глупая радиопередача, но пусть будет. Она отрезает меня от остального мира. Так мне спокойнее. «Денис! – теперь уже кричит жена, – посмотри на меня! Денис!». Раздражение, протест. Я за рулем, я не могу на нее смотреть! Жена хватает меня за руку, я забываю о дороге, поворачиваюсь к ней и вижу, как наливается ужасом ее лицо, прядь волос падает на лоб, закрывает один глаз. Боковым зрением выхватываю мчащийся по встречке грузовик. «Девятку» заносит, я безуспешно пытаюсь выкрутить руль…

Там, куда я еду, меня ждет женщина с каштановыми волосами. Она позвонила и сказала, что у нее для меня сюрприз. Я представляю, как она наклоняется, чтобы поцеловать, завиток падает на лоб. И меня выбрасывает в чужую жизнь.

Хлопок. Полет. Давление. Тишина. Я падаю, и все никак не могу упасть. Дыхание сбивается, отдается в груди болью. Издалека слышится голос. Тот зовет по имени. И говорит еще что-что. Не разобрать. Удар. «У нас будет ребенок, милый. Пожалуйста, не уходи»… Но я не могу остаться. Теряю сознание.

Я медленно приходил в себя. Тело, казалось, снова горело, как тогда, после автокатастрофы. Усилием воли заставил себя досмотреть запись до конца. Денис погиб сразу после аварии…

Поищем новые зацепки. События наших с Денисом автокатастроф были идентичны: столкновение, которое так или иначе спровоцировала женщина, желавшая сообщить новость, и на заднем фоне звучал голос Стива Тайлера. «У нас будет ребенок…» – вспомнил я запись Дениса. А какую речь мне готовила незнакомка с каштановыми волосами?

Что-то нас с Денисом связывало, помимо аварии. Но что? Я никогда не встречал этого парня!

Одни вопросы. Еще эта засекреченная ячейка. Марина Костылева… Карина Тополева…

Лишенный голоса телефон принялся вибрировать и подпрыгивать на столе. Я посмотрел на экран: Ан Ди.

– Да, – рявкнул в трубку.

– Виктор Витальевич, ваш заказ готов, – без лишних вступлений отчитался Антон, – если вы еще в офисе, могу занести…

Я нажал отбой, забыв ответить. «Если вы еще в офисе…» – бесстрастный голос диетолога эхом отдавался в голове. А что если событие – то, которое я не мог считать, – произошло здесь, в стенах корпорации? По какой-то причине помешанный на секретности «Кокон» мог заблокировать его для просмотра. Самый очевидный вариант. Почему нет?

Пальцы забегали по клавиатуре, на сей раз я ввел в запрос дату вместе с адресом и выбрал наугад пару комбинаций имен.

Ждать пришлось долго. Уже потеряв надежду докопаться до правды, я в очередной раз глянул на экран и обнаружил, что ответ сформирован. Третьего июня в здании «Кокона» оказалась Ирина Коростылева. Запись прилагалась.

Качество оставляло желать лучшего, но, как я и предполагал, шум пустили специально – хотели что-то скрыть. Изъять запись узла не могли, это противоречило правилам компании.

Терпкий запах можжевельника смешивается с влажным, соленым моря. Я —на крыше офиса. Сижу на мягких подушках летней террасы, над головой резной купол беседки, впереди – лазурная гладь моря и одинокий парусник. Мне страшно. До обморока, до дурноты. Но я позволяю себе лишь легкое удивление. Слабость никогда не нравилась Карабасу. А если не выйду отсюда, оставлю детей сиротами.

Похожий на подростка Бас разливает чай в маленькие глиняные чашки. Напиток переполняет чашки, льется на деревянный поднос.

Карабас протягивает мне чашку, улыбается – само добродушие. Голубые наивные глаза, нос картошкой, вечно взъерошенный чуб. Простенькая белая рубашка, обязательно протертые на коленях джинсы. Обходительный, в доску свой. Ничего не выдает его внутренней беспощадности. И ощущения собственного превосходства. Но я-то знаю, чего ждать от директора, «доктора кукольных наук». Потому и молчу о…

(мемо запись шипит, парусник искривляется, будто под кистью Дали, эмоции и мысли смазаны)

– Что же, Ирина, радость моя, вы придумали? Рассказывайте! – Карабас легонько хлопает меня по плечу. От его прикосновения наливается свинцом вся правая сторона.

Отпираться? Делать вид, что безопасникам показалось? Глупо. А признаться во всем, как есть – смерти подобно.

(запись идет волнами)

Почему я была так уверена, что трюк удастся? Но что-то ответить надо. Он ждет. И я решаюсь.

– Вы же знаете, недавно умерла дочь…

– Мне очень жаль, – глаза Карабаса полны печали. Сторонний наблюдатель и вправду бы поверил: да, жаль.

(пропадает звук, экран крупным планом показывает мальчишеское лицо мужчины, лицо исчезает вслед за звуком)

– … я не смогла удержаться. Сделала ее двойку.

Неверие, пренебрежение. Нижняя губа Карабаса брезгливо оттопыривается.

– Но, радость моя, дублеру вашего уровня не позволительны такие ошибки. Вы ведь в курсе последствий?

Да, знаю. На это и рассчитываю. С двойками умерших никто работать не станет. Их даже побрезгуют проверять, просто отключат. А меня выгонят из «Кокона» за грубое нарушение кодекса…

(обрыв записи)

Невысокий мужчина нависает над распростершейся на разноцветных подушках женщиной. Прикладывает палец к шее. Губы беззвучно шевелятся.

Почувствовав легкое прикосновение, я рефлекторно хлопнул по шее, стремясь перехватить руку. Но, конечно же, поймал лишь пустоту. Зажмурился, борясь с приступом головокружения.

Выходит, я не просто просмотрел мемо запись, почему-то я воспринял ее как личные воспоминания, и в критический момент не смог разотождествиться с объектом.

Но я видел Ирину первый раз! Скуластое лицо, цепкий взгляд исподлобья, большой рот, неожиданно приятная улыбка. Слишком странное лицо, такое не забудется.

Ситуация рисовалась абсурдная: меня выбрасывает ячейка, которую паучья ипостась воспринимает как опасность. Информация ячейки кем-то блокируется. Скорее всего самой корпорацией, но… Я мысленно воспроизвел первую реакцию ассистентки. Нет, Евгения ни при чем – девушка тоже попалась в ловушку. Запись как-то переплеталась с аварией Дениса, а, возможно, и моей. Но что особенного в том эпизоде жизни Ирины Коростылевой? Двойка, сделанная для умершей дочери – не очень чистоплотная практика, но еще ни о чем не говорит. Иногда люди не могут справиться с горем и пытаются увековечить в виртуальном двойнике черты любимых. Хотя это бессмысленно для «Кокона» и опасно для самого дублера.

Я поднялся, медленно подошел к аквариуму, уставился на стайку рыбок-клоунов. Надоели! Надо заказать аквариум с аксолотлями. Повторю подвиг кортасаровского героя и превращусь в блеклую амфибию9. Видимо, как паук я себя исчерпал.

Ирина Коростылева, женщина со скуластым лицом, милой улыбкой и… каштановыми волосами. Я только сейчас это понял. И вдруг будто увидел недостающий фрагмент записи: Карабас хватает женщину за плечи, трясет, и из прически выскальзывает локон, падает на лоб.