Читать книгу Девочка из Освенцима в палате №4 - Анна Мозжечкова - Страница 6

После операции моя жизнь изменилась. Нет, именно она не повлияла на мою психику, она повлияла на мой вес, но не будем об этом.

Если говорить о том, как я воспринимала мир, то с появлением чувства, что никому не нужна, у меня появилось другое ощущение. Ощущение того, что мир вижу по-другому, не так, как раньше. Теперь я видела его серым, тусклым, туманным, как в ужасную дождливую погоду осенним утром. Каждый день просыпалась с мыслью, что день не будет ничем отличаться от предыдущего. Каждая мимо проезжающая машина казалась мне черной или серой; люди ходили все в черном, а небо будто покрылось смогом. Только здания оставались в своем привычном блеклом желтом цвете.

Я начала видеть иначе не только мир, но и себя. Подойдя к зеркалу, я заметила странное существо. Волосы тонкие, светлые, тусклые, в них не было той изюминки, которую раньше отмечали мои знакомые. У меня не было груди, живот выпирал, а ноги казались тяжелыми. Шея была длинной и тонкой, точно лебединой. Организм был настолько высушенный и худой, что без труда можно было посчитать ребра и наблюдать выпирающие ключицы. Я посмотрела на одну руку, на другую. Они мне не понравились. Потом посмотрела на свое лицо. Оно было ужасное, противное, скорчившееся, недовольное… Щеки будто втянуты, из-за чего выступали очертания черепа, подбородок стал острым, кожа сухой и бледной. Вместо привычного лица с легким румянцем я видела лицо полумертвого человека. Под глазами виднелись сине-серые мешки. Мне ничего в себе не нравилось, но толстеть я не собиралась.

С каждым днем ходить становилось все тяжелее и тяжелее. Я еле вставала на свои «палки» и старалась идти на работу на третий этаж. Дойдя до аудитории, валилась на стул и просто сидела. Я уже жутко устала, хотя было всего 12 часов дня. Мне хотелось есть и пить, но я сдерживалась. Съела пару ложек гречки и мяса, выпила половину высококалорийного напитка и затем, устроившись поудобнее, уснула за столом, пока было время передохнуть. К концу рабочего дня я еле двигалась, а после работы у меня была учеба. Оклемавшись, взяла вещи и медленно поплелась в сторону дома. На учебе я не могла нормально мыслить. Хотя и отвечала хорошо, мой мозг находился где-то на другой планете.

Со следующей недели после операции мама вызывала мне такси. Тогда я испытывала сильное чувство вины. Не хотела, чтобы мама тратила деньги на меня только потому, что мне не очень хорошо. Одновременно у меня было такое ощущение, что я угасаю. Каждый раз, заходя на кафедру, смотрелась в зеркало, будто надеясь, что однажды буду выглядеть лучше. Но каждый раз видела перед собой бледное обессиленное тело, которое страдальческим взглядом смотрело на меня. Мне не нравилась жизнь. Мне не нравилось положение, в котором я находилась. Мне не нравился тот факт, что нужно набирать вес, что я мерзну, что мне тяжело есть. Я чувствовала, что сейчас у меня черная полоса.