Читать книгу Девушка в моем свитере - Анна Николаевна Дементьева - Страница 3

Несмотря на грозовые тучи, собиравшиеся над городом, тихий вечер выходного дня не предвещал ничего плохого. Ева возвращалась домой с репетиции и искренне радовалась пасмурной погоде. Вокруг бегали дети, стайками летали голуби, и высокие фонтаны игриво брызгались в прохожих. Девушка сжимала в руках скрипку и никуда не спешила. Это был один из тех дней, когда домой она шла пешком и просто наслаждалась прогулкой. Желтые листья срывались с деревьев и редким слоем покрывали улицы – это осень спешила завоевать сердца людей ленивой хандрой, но в воздухе по-прежнему пахло летом, мечтами и крепким кофе. Школьники провожали последние дни длинных каникул, и в это время суток детей здесь было больше, чем обычно. Несколько беспризорников подбегали к Еве со стаканчиками, и она отсыпала им немного мелочи.

Совсем недавно они c Катей сидели на бортиках этого фонтана, придумывая план мести бывшему парню Катерины. Малая садовая в такую погоду особенно навевала воспоминания.

– Знаешь что? Стоит оставить этому уроду под дверью ароматную кучку! – возмущенно предложила Ева, шагая взад-вперед. Она словно придумывала план по захвату мира.

– Не надо, – мягко и с грустной улыбкой остановила ее Катя. Та разделяла энтузиазм подруги, но не была готова действовать так кардинально.

– Или нет! Разукрасим его машину моими красками! Их он точно не отмоет.

Ева уселась рядом с Катей и выжидающе заглянула в ее глаза, но та лишь отрицательно покачала головой. В глазах стояли слезы, и из-за трогательного беспокойства подруги Катя окончательно расклеилась. Ева обняла ее за плечи и тяжело вздохнула. Казалось, она злилась больше Кати.

– Нужно что-то попроще, – всхлипывая, прошептала Катерина.

– Но чтобы не как в прошлый раз?

– Угу.

– Закидаем помидоринами?

– Закидаем помидорами, – утерев слезу, отозвалась Катя, и девушки рассмеялись.

Ева услышала этот смех сквозь время и сердце снова зачесалось. Все меняется. Она снова обернулась на фонтан и сильно сжала губы. Плакать на людях она была не готова.

Теперь Катя уехала учиться в Москву, теперь не с кем было поболтать о всяком девчачьем, посмеяться. Изнывая от желания заполнить эту ноющую пустоту в груди, Ева не спешила домой. Она собиралась до поздней ночи бродить по городу, наблюдать за людьми и играть в переходе на скрипке. Ева тосковала, а когда люди тоскуют, то всю внутреннюю горечь решают излить в дело. Иными словами, забыться.

А Максим мчался в театр. Работа (как, впрочем, и всегда) не оставляла до последней минуты, только чудо могло спасти его от опоздания. Они со Светой в кои-то веки выбрались из четырех стен, и Максим точно не должен испортить предстоящий вечер. И, о боги, как же Свету бесит непунктуальность! Быстро глянув на часы, Максим прибавил газу, но зазвонивший телефон сообщил ему, что он уже опаздывает.

– Да? – Максим вверх тормашками приложил телефон к уху и, чуть не выронив его, сглотнул.

– Ты где? – с холодным укором спросила Света. Она в вызывающем длинном платье стояла на ступеньках главного входа и хмурилась погоде. Погода хмурилась Свете в ответ.

– Я уже рядом. Скоро буду.

Устало вздохнув, Максим бросил телефон на соседнее сиденье, но через мгновение тот зашумел снова. Звонили с работы. «Наверняка же что-то важное, черт!» – застонал Максим. Телефон упорно прятался от пальцев, и мужчина как мог отклонился, чтобы ухватить его с сиденья. Резкий удар о корпус машины заставил его отпрянуть от телефона и выпрямиться. Максим резко зажал педаль тормоза и чуть не ударился носом о руль. Лучше бы ударился…

На асфальте перед автомобилем кто-то лежал. В голову ударила кровь, в глазах потемнело, будто это Максима сбила машина. Оцепенев, он повернулся к людям, стоящим на тротуаре. Какая-то старушка причитала и крестилась, маленькая девочка расплакалась, и мама поспешила увести ее. Вмиг все движение остановилось, но стоящая сзади машина, не переставая, сигналила прямо в уши.

Максим быстро выбежал из автомобиля и, не закрыв дверь, подбежал к пострадавшему.

«Только бы не умер, только бы не умер, только бы не…»

Ноги дрожали и вот-вот грозились уронить хозяина на дорогу, но Максим присел на корточки перед лежащим и забыл, о чем он там думал прежде. Перед ним на пыльном асфальте лежала та самая скрипачка, так любившая шоколад. Она скрючилась, зашипела и зло посмотрела на него, нахмурив брови и крепко держась за футляр скрипки.

– Опять ты? – из последних сил прошептала Ева, и по ее щекам пробежали две крупные слезинки. – Насколько большим должен быть город, чтобы не встретить тебя?

Ева попыталась сесть, но тут же вскрикнула от острой боли, которая разносилась по всему ее телу. Ева негодовала. Негодовала на свою невнимательность и на чертовски привлекательного незнакомца. К ним подбежал невысокий парень, на ходу набирая короткий номер.

– Я вызову скорую! – сообщил он, озадачено глядя на Максима.

– Нет. Не нужно! Больница рядом, я справлюсь быстрее! – грубо выкрикнул Максим и перевел испуганный взгляд на Еву. – Где болит? Голова не кружится?

– Нога… – хрипло протянула Ева и с досадой осмотрела рану. Болело несильно, если не шевелиться, но голова кружилась. Ева то и дело пошатывалась из стороны в сторону, стараясь сохранить равновесие. Тело горело от застывшего страха, перед глазами крутились спирали.

Ева даже не заметила, как Максим погрузил ее вещи в машину, пока сильные руки не подняли с асфальта и ее саму. Она тихо вскрикнула, но тут же зажала рот рукой. Боль была тягучей и ноющей, от переломов болит по-другому, уж Ева-то знала, но это не утешало.

– Аккуратно!

Максим бережно усадил Еву на пассажирское кресло и помог пристегнуться. Сознание пострадавшей медленно, подобно престарелой черепахе, возвращалось в здравие. Она мотнула головой, прогоняя временную психосоматическую боль. Максим сел за руль.

– Живая? – он заглянул в глаза поэтессы и двинулся с места на радость стоявшим сзади водителям, но Ева сильно поморщилась от резкого толчка и на выдохе закрыла глаза.

– Дай мне чуть-чуть посидеть. Водитель от Бога…

Максим вел машину как можно осторожнее и весьма медленно. Добивать девушку он не был намерен, чувство вины и так не позволяло ему посмотреть в ее сторону, а сама Ева, чувствуя себя хозяйкой ситуации и полным ее руководителем, чинно восседала рядом.

– Ну, ты где? – это снова Света, снова через динамик телефона. Она уже сидела в зале и ждала начала представления.

– Малыш, сегодня опять без меня, – виновато, но с заметным облегчением произнес Максим. – Я еду в больницу.

– Зачем тебе в больницу? Все хорошо?

– Я человека сбил, – как можно тише произнес Максим, как будто так Ева его не услышит.

– Что? Ты можешь вызвать этому человеку скорую, что за бред? Зачем тебе-то ехать? Приезжай ко мне, ты еще успеешь.

– Дома встретимся, – Максим сбросил вызов. Спорить он не собирался, разворачиваться тоже и уж тем более вызывать скорую. – Сильно болит?

– Терпимо… – Ева обиженно смотрела в окно, прислушиваясь к больной ноге. Она пульсировала и казалась размером с бочку от опухоли. В голову навязчиво лезли мысли о том, что у этих карих глаз, находящихся рядом, кто-то есть.

– Как тебя зовут? – Максим пристегнул ремень безопасности и вбил в навигатор адрес ближайшей больницы. Теперь предстояло отвлечь свою спутницу от произошедшего, поговорить с ней.

– Ева.

На секунду Ева отвлеклась, подумав о том, что они с ее (хотя, теперь уже не ее) прекрасным незнакомцем действительно до сих пор не знали имен друг друга. Это так странно! В иных обстоятельствах она так просто не назвала бы своего имени, но уж какие были: отъезд подруги и опухшая нога.

– Значит так, Ева, – начал Максим с родительской самоуверенностью. – сейчас я отвезу тебя в больницу, а ты больше никогда не прыгай под колеса.

– У меня зеленый горел. Это ты, пожалуйста, больше никого не дави.

– …Отвлекся, – Максим сконфуженно прочистил горло, отгоняя неловкость. Это была не лучшая тема для беседы. – Твоя подруга уже прыгнула с парашютом?

– Да, – коротко ответила Ева, всем своим видом показывая, как она зла.

– И какое следующее задание? Или как вы это называете?

– Вообще, просто спорим.

Догадываясь, что преступник пытается отвлечь жертву от боли, Ева нервно дернула головой. Хотелось просто молча посидеть с закрытыми глазами. Максим и сам не особо горел их с подругой студенческими спорами, но изо всех сил старался приободрить девушку. Он виновен, а значит и исправлять ситуацию ему.

– Это немного странно… – заметил Максим, невольно вспоминая, как Ева в первый раз подбежала к нему.

– Это интересно! – возразила она. – Я введу тебя в курс дела, когда нога перестанет болеть.

Раз уж они столкнулись в третий раз, встретятся и в четвертый. Этот город сужал стены вокруг этих двоих, вертел петли, менял направления дорог. Ева уже мысленно прокрутила в голове несколько возможных «заданий» для все-еще-незнакомца, чтобы жертвой оказалась уже не она.

– Нет, спасибо, – усмехнулся Максим.

– «Нэть, спасыбо…» – передразнила его Ева, закатывая глаза. – На минуточку, ты чуть не убил меня! Я могу делать с тобой все, что захочу!

Да, Максим считал споры Евы с подругой глупой, детской и опасной забавой, но для самой Евы каждый из них был целой историей, полной ярких эмоций и событий. А если Максим с тем же успехом продолжит раздражать, то она с радостью выстроит ряд препятствий в его жизни. Опыт есть.

– Если твоя месть будет похожа на то, что я уже видел, то мне ничего не угрожает. – Максим постукивал пальцами по рулю и с улыбкой наблюдал за спутницей, которая принимала близко к сердцу слишком простые вещи. Все же он был рад, что вытащил ее из того подавленного состояния, с каким встретил. – Думаешь? – спросила она, приподняв одну бровь. Ева явно была недовольна таким заявлением, хотя то были лишь Катины придумки, а не ее…

– Почти уверен, – Максим смотрел на нее со снисходительной улыбкой.

– Вспомни потом свои слова, – Ева без разрешения открыла бардачок и, заглянув внутрь, достала оттуда черную папку. Уже можно приступать к игре.

– Положи на место.

– Не, – она открыла замок и с любопытством стала рассматривать содержимое, словно ребенок, открывший сундук с игрушками.

– Положи, говорю, – Максим захлопнул папку и закинул ее в бардачок, но в руках девушки все же что-то осталось.

– Меглин Максим Михайлович, – прочитала Ева из водительских прав, будто объявляя нового выступающего на КВН. – Ужас какой… У тебя фамилия, как у маньяка.

– Ну-ка, дай сюда, – «маньяк» вырвал из рук Евы документ, кинул его к остальным и с шумом захлопнул дверцу, глядя на девушку взглядом строгого учителя. – Тебе родители не говорили к старшим на «вы» обращаться?

– О да, конечно говорили! Знаешь как в детских домах пекутся об уважении? – Ева наигранно пожала плечами. Хочет войны? Он ее получит! Тем более, что сам заварил эту кашу. Еще и с комочками!

– Так… ты из детского дома?

– Ага, – Ева поджала губы и посмотрела на Максима с прежней настороженностью во взгляде.

– Окей, теперь понятно, откуда такие дурные манеры, – выдал это он довольно грубо, но, после сказанных Евой слов Максим как-то по-другому взглянул на нее. Выходит, она росла без семьи. К таким, как она, он всегда относился с пониманием, исходя из своей сложной ситуации в семье. Но Ева… сложнее всех остальных и одновременно проще.

Взгляд Евы бегал где-то за стенами автомобиля, цепляясь за множество движущихся точек. Ее взор был наполнен мудростью и смыслом, которые Максим видел в те короткие секунды, когда Ева останавливала на нем свой взгляд. Это никак не вязалось с ее подачей себя: здесь было явно что-то большее, чем умение оставаться ребенком. Платье со строго очерченными плечами, искусно собранные волосы и этот эмоциональный тон с итальянской жестикуляцией – две разные планеты.

– Заткнись, ты не понимаешь… Я не собираюсь обращаться на «вы» к человеку, который покалечил меня! И это я еще не проверила скрипку. Если там будет хоть царапинка, то клянусь, я убью тебя!

– В нашу первую встречу ты уже общалась ко мне на «ты».

– Лучше бы я к тебе не подходила тогда.

Ева уперлась руками в сиденье и, нахмурив брови, смотрела прямо в глаза псу из соседней машины. Он пялился на Еву через окно, и Ева не особо была против. Эта игра в гляделки успокаивала, но ровно до тех пор, пока Максим не начинал говорить.

– А мне надо было послать тебя к черту, и не было бы проблем! – Максим сильнее сжал руль, останавливаясь на красный светофор под пристальным взглядом чужой собаки. – Сидел бы сейчас со своей невестой в театре, а не торчал бы тут.

Ева демонстративно открыла дверь и, совсем не задумываясь о больной ноге, вышла наружу, но резкое покалывание заставило ее снова вскрикнуть и застыть на месте. Она схватилась за дверцу, чтобы не упасть на дорогу. В глазах потемнело, и все вокруг снова закружилось в тяжелом водовороте.

– Вернись в машину! – скомандовал Максим и, быстро вставая, посмотрел на Еву через крышу автомобиля. – Ты чего?

Ева стояла, как вросшая в асфальт, вцепившись дрожащими пальцами в холодное железо. По опухшей ноге несколькими струйками стекала кровь, окончательно пачкая светлые балетки. Максим быстро обежал вокруг автомобиля и вернул Еву на место.

– Ненавижу тебя, – слезно прошипела она, принимая помощь.