Читать книгу Подвал души - Анна Панкратова - Страница 5

1. Дорога к камню души

Луна Волкова потеряла магию прошлым летом. Все началось, когда к ней пришел ее бывший парень.

Луна вышла на дорогу, заперла калитку магией, еще раз оглядела дом. Уезжать не хотелось, но другого выхода она не видела. Паша поедет за этим дурацким камнем в любом случае. Скорее всего, не сможет его найти без нее. А если сможет? Такую вещь нельзя давать в руки смертному. Да лучше бы вообще никому не давать. В руках Паши этот камень будет словно кнопка, запускающая ядерную бомбу, попавшая к психопату. Пух! И нет пол земного шара.

На улице моросил дождь, Луна поежилась, надела капюшон, чтобы не намокли волосы.

Подъехала машина и посигналила ей. Луна неоднозначно дернула плечами и осталась на месте. Паша вышел на улицу, заметил чемодан Луны и решил убрать его в багажник. Всем своим видом он показывал, какой джентльмен.

Луна вытащила из кармана флакончик с зельем, вылила его под калитку. Зеленая жидкость начала расползаться по забору, не забыв обвить калитку и ворота. Луна удовлетворенно наблюдала за происходящим: это зелье она делала уже сама. Не верила до конца, что смогла сварить его верно, но едва над домом образовался прозрачный купол, удовлетворенно хмыкнула.

– Что это? – спросил Паша, зачарованно разглядывая купол.

– Что-то вроде охраны. Любой, кто зайдет за границу, тут же забудет, что он хотел, и уйдет. Вдохновились маглоотталкивающим заклинанием из Гарри Поттера.

– Вдохновились?

– Мама изобрела это зелье. Я помогала. Немного.

Паша присвистнул, провел рукой рядом с местом, где должен был быть купол, уже ставший невидимым.

Они пошли к машине, Луна села на сидение рядом с водителем, сняла капюшон и расправила длинные чуть вьющиеся от влаги волосы, которые еще не успели стать фиолетовыми. Она поднесла руки к печке, греясь, ведь на улице стоял дубак. И это в июне.

– А если пожар? – спросил Паша, плюхаясь на водительское место.

Луна усмехнулась. Закатила глаза.

– Заклятие против огня? – выпучив глаза, спросил Паша.

– Зелье. Мама изобрела.

– Вау.

– Мы с мамой специалисты по зельям. У каждой ведьмы есть особый талант. Кто-то может чувствовать ложь, кто-то зачаровывать парней. Мы вот с мамой особо талантливы в зельях. Можем то, что не могут другие.

Паша нервно облизал губы. Мышцы под кофтой напряглись. Луна и сама уже пожалела, что начала эту тему.

Она вспомнила, как часто Паша просил сделать его магом, пока они встречались. Иногда ей казалось, что он и встречался с ней только ради того, чтобы она наделила его магией. Может, она была права, не зря же он ее бросил ради какой-то начинающей певички, едва та похлопала перед ним ресницами.

Они познакомились на первом курсе. Нечаянно сели за одну пару, разговорились. Потом Паша начал ухаживать за ней, помогал делать домашку, давал списывать на контрольных. Луна, которой было одиноко как никогда, это нравилось. Раздражало, что Паша вечно твердил ей про пары, заставлял учиться, не расставался с книгами, но вместе с этим он так нежно к ней относился, что сердце оттаяло. Да еще и вьющиеся волосы напоминали о том, кто разбил сердце когда-то.

– С кем ты хочешь поговорить? – спросила Луна, начиная жалеть, что согласилась ехать. Мало того, что путешествие опасное, так еще и бывший постоянно будет рядом.

Паша пришел к ней неделю назад с горящими глазами. Еще когда они встречались, Луна рассказала ему байку про камень души. Никто из ведьм не верил, что он существует, но слухи передавали из поколения в поколение.

Говорят, этот камушек может возвращать из мертвых. А еще открывать дверь в потусторонний мир. И даже позволяет поговорить с тем, кого давно нет.

Мама рассказывала Луне про камень, но как сказку перед сном. А потом всегда напоминала, что нельзя перечить судьбе.

«Запомни, солнышко, со смертью играть очень опасно».

Паша же провел целое расследование. Нашел легенды, что Луне рассказывала мама. Выяснил даже то, что смертному знать не положено. Узнал и про Великую Ведьму, которая пыталась выкрасть камень у первого мага, что создал его, ну, или просто владел. Никто не знал правды. Узнал и про проклятие ведьм, из-за которого ведьмам нельзя было любить. О таком Луна ему не говорила. А потому поверила, что все, что нарыл Паша на камень – правда.

Павел неоднозначно тряхнул головой, пожал плечами.

Дождь усилился, дворники на машине работали с бешеной скоростью, словно за ними гнался убийца.

– С кем ты хочешь поговорить? – повторила Луна.

– Может, не просто поговорить.

Луна осознала свою ошибку. Зря она едет. Секундное замешательство, но потом поняла, что ехать обязана – только так она сможет убедиться, что все пойдет, как надо. И спасет если что эту глупую кучерявую голову. И мир заодно.

– Мы не будем никого воскрешать. Поговорим. Может, на ту сторону сходим, хотя и это запредельно опасно! И я не знаю, как это делать…

– Луна, ты не понимаешь…

– У меня как бы мама умерла, помнишь?

Паша замолчал. Он внимательно смотрел на дорогу, щурился, ведь видел не очень хорошо, но очки носить стеснялся.

Луна психанула, щелкнула пальцами, а Паша вздрогнул, едва на его носу появились очки.

– Я на тот свет не тороплюсь, – сказала Луна. – Кто?

Паша молчал. Поправил очки, тяжело вздохнул, потом все же прошептал:

– Дед. Мы поругались за день до инфаркта. Я…

– Беседы хватит, Паш.

– Бабуля… она не может без него, Луна. Пожалуйста!

Луна вспомнила, как часто они с Пашей ходили к его бабушке и дедушке. Нос защекотал запах фирменный вареников с картошкой и грибами, зеленого чая с мятой. Бабушка рассказывала ей про своих знакомых, тараторила без остановки. Луна понятия не имела, кто все эти люди, но слушала, не отрываясь.

Дед Паши все рассказывал им про футбол. Луна не понимала ни слова, да и не особо вникала, но улыбалась, видя, с каким восторгом он рассказывал про победы любимой команды. Замечала и как много он курил, едва они проигрывали. На новый год Луна даже подарила ему шарф с символикой Зенита.

А потом Луна рассталась с Пашей. С тех пор они не виделись. А потом дедули не стало.

– Я знаю, Паш. Я тоже не могу без мамы. Но это опасно. Мертвые должны оставаться мертвыми. Железное правило. Оттуда возвращаться нельзя. Это грозит страшными последствиями. И это при условии, что мы сможем это сделать. Да и кто сказал, что мы найдем этот чертов камень?

Паша молчал. Луна злилась. Дворники работали, как бешеные.

– Как ты вообще нарыл инфу на этот камень? Ведьмы годами ищут камень, а тут смертный!

– Дедуля работал в Российской национальной библиотеке в Питере, у меня остался доступ к тайным помещениям.

– Тайным?

– Там есть все про первого мага, Великую Ведьму. Камень. История ведьм и магов.

– Так твой дед все знал?

– Ну да. В какой-то мере он оберегал эту информацию.

Дождь перешел в морось, дворники замедлились. Луна заметила, что они проехали поворот на аэропорт и вздернула брови.

– Мы так на самолет не опоздаем?

– Вылет через пять часов. А нам еще Ульяну забрать.

Паша вжался в сидение, его лицо побелело, глаза заблестели от слез. Луна напряглась, а за окном вновь усилился дождь.

– Ульяна не едет, Паш. Я никуда не поеду с твоей девушкой!

– Луна…

– Она не едет, Паш. Я так не могу.

– Между нами все в прошлом, сама говорила.

– Я не поеду с твоей новой девушкой! Останови машину!

– Луна, мы посреди дороги.

– Останови!

Дождь лил стеной. Паша и сам едва видел, куда ехал, ведь дворники не справлялись. Он прижался к обочине. Но из машины никто не вышел.

Паша нервно бил по рулю потными ладонями, ему казалось, что Луна слышала, как быстро билось его сердце.

Луна сидела неподвижно, пытаясь успокоиться. От злости она вызвала ливень. Когда же она научится держать свои силы под контролем?

Чувства к Паше давно прошли. Она не любила его никогда, хотела закрыть дыры в сердце, которые остались после Ильи Багрова. Но при одной мысли, что с ними поедет новая девушка ее бывшего, на улице сверкали молнии. Так не поступают.

– Зачем? Зачем, Паш?

– Она нужна мне, – прошептал Паша, смотря на руль. – Я люблю ее. Она все знает обо мне. И про камень я ей первой рассказал.

Шесть часов спустя Луна сидела в первом классе в гордом одиночестве и пила мартини. Пашу и его Ульяну она оставила в экономе. Лицезреть их воркования весь полет ей совершенно не хотелось.

А про себя она все думала, что делать с камнем души, если вдруг они его сумеют найти. Надеялась, что миссия провалится.

И боялась. Вдруг она не справится с искушением, едва камень попадет ей в руки?

«Мертвые должны оставаться мертвыми, солнышко», – пронеслись в голове слова мамы.

Но она нарушит это правило.

2

Алиса Лебедева приложила палец к носу, взглянула на алые капли. Рука начала дрожать, а дыхание сперло: снова пошла кровь. Она достала бумажный платок из пачки, приложила к носу и пошла в класс.

Сев за заднюю парту, Алиса обвела взглядом одноклассников. Первым уроком в среду была химия. Все называли это бойней. Класс сидел притихший, каждый нервно листал учебник, пытаясь выучить в последнюю секунду все, что возможно.

Учительницу химии боялась вся школа, даже некоторые учителя.

Валерия Ивановна днем работала обычной учительницей химии, а по ночам подрабатывала ведьмой. Ну, так вся школа говорила, обзывая ее ведьмой.

Алиса же знала правду, но никому не признавалась, что ведьмы вовсе не злые, как Валерия Ивановна. Ее сводная сестра, Луна Волкова, – ведьма. И она хорошая.

К Алисе подсела Саша, ее соседка по парте, испугано посмотрела на нее, доставая учебник из сумки.

– Учила?

– Пыталась.

– Я тоже.

Алиса говорила правду. Она не понимала химию. Пыталась, учила, но как бы ни старалась все заканчивалось истериками. И ей было так стыдно перед собой, что она не могла понять такую ерунду, как химические формулы, стыдно перед родителями, которые каждый день ей твердили, что самое важное в жизни – аттестат без троек и результаты ЕГЭ; без этого ее жизнь закончится, она не сможет поступить в ВУЗ, найти работу, стать успешной.

– Снова кровь идет? – спросила Саша. – Алис, тебе к врачу надо.

– Ходила уже. Сказали, переутомление, успокоительные выписали.

– Тебе надо беречь себя!

– Экзамены сдам и отдохну.

Прозвенел звонок, Алиса сжалась. Ладошки вспотели, дыхание участилось, в глазах уже стояли слезы.

Она знала, что сегодня будет бойня. Сейчас зайдет Валерия Ивановна, в классе воцарится тишина, как и всегда, она возьмет журнал и вызовет ее к доске. О да! Как же Валерия Ивановна любила вызывать Алису Лебедеву к доске.

Каждый урок химии казался ученикам пыткой. Тихо становилось так, что ученики слышали, как работали лампы. Химичка холодно смотрела на класс, усмехаясь. А стоило кому-то сделать что-то не так, в ее глазах сверкали искры безумия.

У Алисы каждый раз едва не останавливалось сердце от страха. Она напрягалась, как струна, старалась не шевелиться, не дышать, спрятаться под парту, только бы учительница ее не заметила.

Валерия Ивановна вошла в класс. Все замолчали. Казалось, в мире выключили звук.

Стук каблуков. Хлопок журнала по столешнице. Скрип отодвигаемого стула. Шелест бумаги. А потом ледяной взгляд, который просканировал класс. Усмешка, едва Валерия Ивановна заметила, как ее боялись. Она упивалась этой властью, питалась страхом, словно вампир.

Алисе казалось, что все слышали, как быстро трепыхалось ее сердечко в груди. И почему она не ведьма, как Луна? Сейчас бы натворила что-нибудь, чтобы сорвать урок, и не пришлось бы трястись от страха. Но нет, у них был один отец, но разные матери, а потому никакой магии в крови несчастной одиннадцатиклассницы быть не могло.

– Что вам было задано? – спросила Валерия Ивановна, опуская взгляд в журнал. – Изменение свойств элементов в группе.

По классу прошел шум, Валерия Ивановна подняла глаза.

– Тишина в классе.

Просить дважды не пришлось. В голосе слышалась власть, глаза сузились, губы превратились в трубочку.

Каждый день у кабинета химички непременно стояли ученики, зубрящие химию, готовясь к пересдаче.

У Валерии Ивановны все было просто: не ответил урок – получил два. Сразу в журнал. Ручкой. Ни единого шанса.

Получил еще одну двойку – родители в школу.

Третья двойка – извольте видеть директора и объяснять, почему вы такой тупой.

– Итак, к доске пойдет…

Алиса сжалась. Саша рядом бормотала молитвы. Кто угодно поверит в бога в такой момент.

– Пожалуйста, Лебедева.

Алиса поняла, что проиграла. Вселенная сегодня не на ее стороне.

Да начнутся голодные игры! И пусть удача всегда будет на вашей стороне!

Лебедева поднялась, несмело зашагала к доске. Ватные ноги отказывались слушаться, тело словно хотело пойти в другую сторону, подальше от химички, подальше от расстрела.

Класс же расслабился. Проходя мимо одноклассников, Алиса видела, как те довольно смотрели на нее. Телефоны никто не доставал, знали, что, если заметят – их получат обратно только родители.

Поднявшись на кафедру, Алиса взяла из рук Валерии Ивановны указку. Взглянула в ее маленькие темные глазки, заметила, как раздувались ноздри от удовольствия. Химичка наслаждалась властью, упивалась страхом, что витал в воздухе.

«Может, она и правда ведьма, – подумала Алиса. – Энергетическая».

– Изменение свойств элементов в группе, – неуверенно начала Алиса, дрожащим голосом. – Кхм, ну… Номер элемента увеличивается, количество всех электронов тоже увеличивается…

Она еще около минуты нетвердым голосом рассказывала все, что знала, с большими паузами и ошибками. Но потом замолчала и обернулась. Посмотрела на класс – все сидели довольные и расслабившиеся, ведь их не спросили. Лишь один человек сейчас за нее переживал – ее соседка по парте. Саша шептала ей какие-то слова, пытаясь подсказать, но Алиса ничего не слышала, да и сомневалась, что хотела.

Валерия Ивановна что-то писала в журнале. Она даже не смотрела в сторону Алисы, которая, заикаясь, рассказывала, что зубрила, краснела все сильнее и едва сдерживала слезы.

– Я не готова.

Алиса положила указку на стол, постаралась хлопнуть посильнее. Валерия Ивановна посмотрела на Лебедеву. Их взгляды встретились. Секундная тишина. Алиса уже видела приговор.

– Почему вы не готовы? – спросила Валерия Ивановна. Четко выговаривая слова, почти без интонации. Так, что у Алисы мурашки пошли по коже.

– Я не поняла эту тему, – прошептала Алиса, уставившись в пол.

– Несите дневник.

Алиса вернулась к парте, схватила дневник, подала химичке. Молча Алиса наблюдала, как Валерия Ивановна поставила ей двойку, размашисто расписалась.

– У вас кровь идет. Сходите в медпункт.

Алиса стерла кровь, что вновь пошла из носа.

– Следующим к доске пойдет… – услышала Алиса, выбегая из класса.

Бойня еще не закончилась.

Алиса сидела в туалете и пыталась понять, почему рыдала из-за какого-то урока. В итоге решила, что пусть ее сдадут в психушку, раз она готова разрыдаться из-за такого пустяка.

Но на них давили с самого начала учебного года. Только они первого сентября зашли в класс, как им стали давать нравоучения, твердили, что, если они не сдадут ЕГЭ, то жизнь рухнет. Словно не сдай они чертовы экзамены, повторится 11 сентября и упадут башни-близнецы в Нью-Йорке.

А поступление? Аттестат должен быть красивым. Поэтому ни о каких тройках и речи быть не может! А когда ты приходишь домой, к тебе подлетает мама и продолжает наставлять на путь истинный. Она говорит, что эти экзамены самое важное в твоей жизни! Нужно начинать готовиться уже сейчас. Лучше вчера. И только учить, учить, постоянно учить. А оценки? Да если ты получил двойку, можно смело петлю на голову надевать.

«Почему так давят? Почему все должны быть вундеркиндами? – кипела Алиса. – Каждый должен хоть иногда отдыхать. Почему некоторые считают, что школа – лучшая пора нашей жизни? Все говорят: любите каждый момент своей школьной жизни… После просмотра американских фильмов про подростков все именно так и кажется! Лучшие друзья, парни, любовь, вечеринки… и еще огромный круговорот удивительных и веселых событий. Но почему никто не рассказывает про то, как сложно делать уроки? Как сложно понимать предметы и какие бывают учителя? Ведь чаще всего времени на личную жизнь у школьников просто не остается… Все, что от нас требуют – это учить. Абсолютно всегда. Без перерывов. А ведь мы просто дети. Хоть мы и хотим казаться взрослыми, но мы дети. Просто дети… Не нужно требовать слишком много. Жить-то когда? У меня из друзей только пособия по подготовке к ЕГЭ».

Слезы душили Алису, едва позволяя дышать. Она попыталась вспомнить, когда последний раз отдыхала. Веселилась? Ходила куда-то кроме школы? Но вспомнила только уроки, занятия, подготовку к экзаменам.

И никакого веселья.

А потом вспомнила родителей, которые каждый день проводили с ней беседы, пытаясь убедить, что она готовится недостаточно усердно.

Алиса стерла слезы, отдышалась. И поняла, что ей и правда пора в дурдом, а не в институт.

3. День, когда все изменилось и пошло не так

Луна села в машину, услышала, как отец хлопнул багажником, вздрогнула. Внутри все содрогнулось еще сильнее. Как раньше уже никогда не будет.

Прошло три дня после смерти мамы. Все это время отец жил с Луной, организовал все, что необходимо, кормил ее, заставлял вставать с постели.

Луна ждала, когда все закончится и ее оставят одну, но все пошло не по плану.

Алексей сел на место водителя, пристегнулся и как-то с испугом посмотрел в сторону дочери, с которой понятия не имел как общаться.

– Пап, я могу жить одна. Мне уже шестнадцать, – еще раз сказала Луна, даже не надеясь на победу.

– Именно. Шестнадцать. Дом твой, Полин. Можешь приходить туда, ночевать по выходным. Но в будние дни я хочу, чтобы ты ночевала дома. Машина тоже твоя. Исполнится восемнадцать, сможешь получить права.

Луна теребила язычок от молнии, сердце в груди гулко стучало. В машине, что осталась во дворе ее дома, еще пахло мамой. Ее духами, сигаретами. В бардачке она нашла несколько пачек ментоловых сигарет, которые любила Ангелина.

– Я волнуюсь за тебя, дорогая.

– И где же ты был шестнадцать лет моей жизни? – вспылила Луна. Не хотела. Не выдержала. – Два подарка в год! День рождения и новый год. Где ты был все остальное время? А? Папуля?

Алексей передернулся от последнего слова. То, с какой саркастической интонацией это было сказано, резануло по сердцу, словно острым ножом. Он бы и хотел общаться с дочерью, но не с дочерью ведьмой, уж точно. Он ушел от Ангелины едва узнал, что та могла колдовать. Умолял ее сделать аборт, но та наотрез отказалась. Ссора вышла такой сильной, что с тех пор он боялся Ангелину, старался лишний раз не попадаться ей на глаза. Потому и дочь не видел. Слишком сильно в его сердце засела ненависть к магии.

– Твоя мама… мы разошлись…

– Я поняла, – перебила Луна. – Мама была не против, чтобы я виделась с тобой.

– Полин.

– Луна.

Алексей вздохнул, вцепился в руль, делая вид, что сосредоточен на дороге, но на деле думал, как наладить отношения с дочерью. А главное – нужно ли ему это? Да, Луна права. Ангелина просила его общаться с дочерью, все твердила, что семья – важно, но он отказывался. А теперь уже слишком поздно.

Остаток дороги они ехали в тишине. Луна смотрела, как за окном капал дождь, похожий на грязь, летящий на землю со всей дури. Дворники едва справлялись, а дороги прекратились в противное месиво. Они оказались в городе, пролетели мимо домов, свет в окнах и от фонарей казался смазанным.

Они заехали в район с пошарпанными многоэтажками. Луна бывала у отца пару раз за всю жизнь, а потому понятия не имела, где будет жить. Она наблюдала за этой серостью, унылостью и едва сдерживала слезы.

Выйдя из машины, Луна невольно скривилась. Вместо собственного участка, свежего воздуха и тишины теперь она будет наблюдать в окно за магазином «народный», слушать шум трафика, ведь дом стоял рядом с перекрестком. Она хотела домой. Там еще были мамины вещи. Дом еще пах ею.

– Мне жаль, что так случилось с твоей мамой. – Алексей сжал ее плечо.

– А мне жаль, что вы живете здесь, – ответила Луна и направилась к ближайшему подъезду.

Привыкшая к загородному комфорту, Луна с отвращением рассматривала старый, грязный лифт, пока они ехали на 12 этаж. В груди росла огромная черная дыра, которая подавляла все эмоции, кроме одной – злости.

На площадке обнаружилась общая дверь, с которой Алексей боролся пару минут, прежде чем сказал:

– Опять кто-то не до конца закрыл дверь. Так бывает. Сейчас Алисе позвоню…

Луна махнула рукой. Дверь распахнулась. Вздернув брови, она прошла вперед. Алексей потоптался на месте, покачал головой и отправился следом, везя чемодан.

В квартире Луну встретил запах дихлофоза. Она не знала, чем пахло, но недовольно сморщила нос.

– Прости за запах. – Алексей заметил ее лицо. – Тараканов морим. На первом этаже алкоголик один развел тараканов.

– Сварю зелье, – ответила Луна, оглядывая квартиру. Внутри царил стерильный порядок, каждая вещь лежала на своем месте. Из-за белых стен коридор и гостиная напоминали ей больницу.

– Полин, в моем доме не будет магии.

– Не будет магии – не будет меня, папуль, – съязвила Луна.

Ведьма зелий зашла в комнату, где ей предстояло жить и заметила рыжеволосую девчонку, что сидела на кровати и увлеченно что-то писала. Алексей нерешительно посмотрел вслед, но решил не спорить. Пока. Его задевал тон Луны, ее поведение. Он пытался ее понять, догадывался, как ей больно. Но не мог с собой совладать, ведь боялся магии.

– Алиса? – спросила Луна, присаживаясь на край кровати.

Девочка вскинула зеленые глаза на сестру, улыбнулась, а потом сжала ее в объятиях.

– Я так рада, что мы теперь будем жить вместе.

Луна опешила, но все же обняла сестру в ответ. Сколько ей? Лет одиннадцать? Луна задумалась, посчитала в голове, пришла к выводу, что сестре уже должно быть двенадцать. Вся жизнь впереди, столько открытий, столько… боли.

Они виделись пару раз в жизни, не знали друг друга. Но если Луна испытывала неловкость и не понимала, как себя вести, Алиса же с горящими глазами рассматривала сестру.

– Ты ведьма, да? – шепотом спросила Алиса, смотря на Луну своими большими глазами.

– Ведьма. И я расскажу тебе все-все про магию! Когда папы не будет дома, хорошо?

Алиса улыбнулась, запрыгала на месте от счастья. Луна слегка улыбнулась: идея напакостить отцу пришлась ей по вкусу. Илья Багров тоже оценит, едва услышит. Вспомнив про друга, который остался так далеко, Луна снова загрустила.

– А я тоже ведьма?

– Нет, твоя мама человек.

Луна взглянула на то, что писала Алиса, заметила кучу дат, поняла, что это реферат по истории.

– Хочешь покажу фокус? – заговорщически спросила Луна, потом щелкнула пальцами и указала Алисе на готовую работу. – Все готово.

Алиса захлопала в ладоши, снова обняла сестру. Луна неловко оглядела комнату, пытаясь понять, как жить дальше. Но одно она знала точно – при первой же возможности она вернется домой. Здесь ей не место.